130.

130.

Мелькали тусклым светом ярила отдалённые.

Во птенце малом сидячи, воевода Велий знал – пришло его время домой воротиться, на Мирград-Землю. Всё ж была водой покрыта, морем-океаном вся, лишь вершины самых высоких гор на поверхности остались.

Название одной горы было Арат. И чудом спаслись от потопа обитали на ней в количестве малом, люди добрые. Часть была из рода-племени жёлтого, часть из племени асов и две семьи с чёрной кожею – все в числе восьмидесяти трёх.

Семена собрали да во землицу засыпали, а с водой уж тепло пришло да снега оттаяли. Дерева всё ж не произрастали на Арате, лишь мелкие кусты, и собой походило место на остров заброшенный, но благодаря стараниям спасшихся жителей кое-какой снедью они обзавелись. Приходилось из глубин моря пищу себе добывать. Сплетены были сети, и улов обещал жителям почти всегда сытную трапезу.

Прибыв на остров, Велий, завидев людей, очень обрадовался. Поглядев на него, двое, что стояли у края моря, возрадовались гостю, узнав в нём правителя ирийского, да помчались сообщить весть своим соседям по неволе.

* * *

Свет, мерцающий вдали в оконце сторожки, оказался вблизи лишь лучиной, вроде тех, что теперь жгут ночью тёмной. Елирей распахнул двери настежь, прижав одной рукой только что выломанную изогнутую ветвь одного из дерев, готовясь защитить себя, но не было в том нужды – сторожка была пуста. Лишь корзина ягод, собранных прошлым вечером, красовалась на, грубо вытесанном из дерева, столе. Махнув веткой перед собой, воин словно пытался развеять наваждение, но всё было взаправду. Переведя дух, левой рукою зачерпнул он горсть ягод. Тут же проглотил их, толком не разжёвывая. Приятное тепло разлилось по всему телу. Были плоды вкуса необычайного и спокойствие и уют почувствовал гость незваный да присев на скамью, стоявшую подле стола, стал дожидаться рассвета, как и велено было девой.

Гошар не ведал о всём этом, лишь свои планы коварные пытался в жизнь претворить. Сломить волю Симера никак не удавалось лиходею. Был неровня он по силе своему повелителю Кожану, но хитрость и коварство присутствовало в душе его в избытке. Ждал кощей, пока тело князя лунного ослабнет и истощится. Велел прекратить кормить его вовсе.