Суббота, 21 октября
Суббота, 21 октября
Снаружи: Темно. На моей сцене пять часов утра.
Внутри (меня): Запах чеснока.
Просыпаюсь. Еще темно. Фуууу, воняет чесноком! Вспоминаю вчерашний вечер. Страх, появившийся, когда я ложилась спать. Нельзя мне рассказывать такие ужасы! Я представляла себе духа ахосачи, рыщущего вокруг меня. Уааа! После такого не уснешь. К счастью, мой железный рассудок подсказал: может, конечно, случиться что угодно, но только дух, привлеченный запахом чеснока, ни за что не может оказаться вампиром. Ну ладно.
Солнце встает. Заглядываю под гамак. Обе ветки ахосачи по-прежнему там. На том же месте.
В хижину входит Франциско. С чашкой в руке. Прислоняет палец к губам в знак молчания. Начинает петь икаро. Потом закуривает сигарету. Выдыхает дым на чашку. Протягивает ее мне. Пахнет чесноком. В самом деле. Нужно собраться с силами. И выпить. Залпом. Ну вот. Вкус под стать запаху. Теперь я vampire proof(16). В окружении утренних звуков. Какой напряженный момент...
16) Защищена от вампиров (англ).
Я должна массировать себе живот, а то из-за снадобья могут появиться боли. Мне приказано молчать, ничего не есть и ни с кем не видеться. До полудня. Единственным моим делом на сегодня будет перестать думать, чтобы войти в контакт с духом ахосачи. Духом-женщиной. Так намного спокойнее! За этим последуют восемь дней диеты.
Снаружи: Светло. Джунгли. В поисках Алехандрины.
Внутри (меня): Если бы я знала...
Смотрю на часы. Четырнадцать тридцать. Мы идем по джунглям уже полтора часа! Надоело. Я такая же мокрая, как речушки, через которые мы то и дело переходим. Хотя переходим - не то слово. Мостами чаще всего служат бревна, перекинутые с одного берега на другой. Акробатика. Только на карачках. Не отрывая глаз от бревна. Франциско просто танцует. Но это он.
На нашем пути появляется деревня. Мирафло-рес. Огромное поле, окруженное джунглями. Разнотравье салатового и темно-зеленого цвета с красными, синими и желтыми пятнами, играющими на нем в футбол. Это мальчишки. Вокруг поля четыре деревянные постройки. С крышами и стенами. Короче, настоящие дома.
Одно из них оказывается школой. Встречаем учительницу. Встречаем детей. У них перемена. «Мы ищем Алехандрину, она у себя?» - «Да-да, идите!» Пятеро детей увязываются за нами. Два мальчика и три девочки с черными волосами и большими черными глазами.
Алехандрина живет в одиночестве. У нее строгий режим. Алехандрина - женщина-шаман, шаманка. Она местный деревенский доктор. Еще четверть часа пути. Снова через речку по бревну. Бесит. Дети потешаются. Полагаю, над моим ползающим стилем. Самолюбие уязвлено. Да и идти мне уже порядком надоело.
Бабушка Франциско тоже была шаманкой. Очень известной. Дожила до ста восьми лет. Сейчас она присоединилась к миру водяных духов. Франциско часто с ней разговаривает. Сейчас она работает в большой больнице. В реке. Не в океане...
Уф-ф, наконец-то поляна. И хижина. «Это здесь?» Лают собаки. Петух и курицы разбегаются кто куда. Но не я. Я уже не могу. Могу только пыхтеть в микрофон ВВС, ставший моим протезом. Нам навстречу выходит пожилая женщина. «Это Алехандрина», - представляет Франциско. Она небольшого роста, где-то метр пятьдесят. Держится прямо. Над короткими ножками нависает круп- | ный животик. Энергичная. Много морщин. Искрящийся игривый взгляд. Вспыхивающий под обвисшими веками. На затылке повязан белый платок. Как у пиратов. Из-под платка выбиваются седые кудрявые волосы, длинные, по плечи. Распущен- | ные. На ней белая футболка с короткими рукавами, усыпанная цветочками из розовых, блесток, и бледно-розовые джинсы с подвернутыми штанинами. Ноги босые. На обеих лодыжках - браслеты, сплетенные из белых ниток. Она встречает нас с улыбкой. Во все лицо. Обнажающей всего один зуб. Справа сверху.
Алехандрина приглашает нас в хижину. Стен нет. Поднимаемся по лестнице из четырех деревянных ступеней. Пол сделан из каким-то образом скрепленных бамбуковых стволов. Она закуривает мапачо. Похоже, она много курит.
В свои шестьдесят пять Алехандрина еще работает. У нее четверо детей. И пятеро ее внуков сейчас с нами. От девяти до тринадцати лет.
Она начала учиться шаманству в двадцать лет. Она не работает с аяхуаской, только с табаком. Замачивает его в воде, а потом пьет то, что получилось. Сначала приходит рвота, потом галлюцинации, с помощью которых шаманка входит в контакт с миром духов. По словам Франциско, физический эффект получается сильнее, чем от аяхуас-ки. Он говорит, что появляется спираль, засасывающая тебя, ты взлетаешь на самую вершину, приходят галлюцинации. Однако, оказавшись наверху, бывает трудно найти обратный путь, отыскать спираль, чтобы вернуться домой на матушку-землю. Для меня с моим пространственным кретинизмом все это слишком сложно...
Алехандрина поет нам икаро. Она поет и магические икаро, способные влюбить в вас любого, кому вы их споете. Одно для мальчиков, другое для девочек. Записываю. Не без задней мысли. Да-да, признаюсь...