Письмо XI. Сила

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Письмо XI. Сила

"Наес est totius fortitudinis fortitudo fortis: quia vincet omnem rem subtilem oranemque solidam penetrabit".

"Оно сильнее всех сил и сила всех сил, ибо уловляет все тонкое и проницает все плотное".

Tabula Smaragdina,9

"Virgo potens,

 Virgo clemens,

 Virgo fidelis".

 ("Дева Владычица, Дева Милостивица, Дева Благоверная".)

Из литании

Дорогой неизвестный друг,

В предыдущем письме речь шла о трансформации падшей твари в священную — обоженную, где обожение представляет собой добровольное повиновение Богу, без всяких раздумий, сомнений или соображений выгоды. Такое повиновение является, в сущности, инстинктом. Вот почему обоженная тварь представлена в герметической традиции, в видении Иезекииля, в Апокалипсисе Св. Иоанна и в христианской иконографии четырьмя священными животными, синтез которых — сфинкс является Божественной инстинктивностью или Царством Божиим внутри подсознания и через него. Ибо Бог царствует — т. е. Его почитают, Ему повинуются и Его любят — не только посредством четких теологических и философских формулировок или посредством идущих от души молитв, медитаций и религиозных обрядов, но и в целом через "алкание и жажду правды" (Мф. 5:6), истины и красоты, а также через всякое проявление щедрости и всякое выражение почитания, восхищения и поклонения... Да, мир преисполнен скрытой религии, и ни в коей мере не ошибаются богодухновенные святые и поэты, говоря, что птицы "славят Господа" своим пением. Ибо это сама их крошечная жизнь воспевает "великую жизнь" и в бесчисленном разнообразии разносит по свету одну и ту же старую, как мир, и юную, как утренняя заря, весть: "Жизнь живет и трепещет во мне". Сколь же великое благоговение к источнику жизни выражено этими малыми ее ручейками: поющими птицами!

Religio naturalis, естественная религия, безусловно существует и заполняет собою мир. Ее воды проистекают от престола Господня, ибо — наполняя все живые существа, большие и малые, огромной надеждой и верой, лежащей в основе их жизненного порыва — они не могут проистекать ниоткуда более, кроме как от Самого Бога. Водопады надежды и веры, порождаемые тем великим "да", которое возглашают все живые существа самим фактом своего существования и тем, что они предпочитают жизнь смерти, эти водопады не могут нести в себе ничего иного, кроме достоверного свидетельства основополагающего Присутствия Бога, т. е. смысла и цели всякой жизни.

Волны этого свидетельства достигают подсознательной природы живых существ и преобразуются в ней в безграничную убежденность, лежащую в основе жизненного порыва. "Изначальное откровение", о котором говорит теология и благодаря которому возникла естественная религия, — это пронизывающая как мир в целом, так и каждое живое существо в отдельности (главным образом как подсознательная убежденность) надежда и вера в то, что жизнь берет начало из священного источника, что течение ее направлено к высочайшей цели и что она есть "дар, благословение и призвание".

Таинство естественной религии, которое в то же время является таинством жизненного порыва, с замечательной силой нашло выражение в Апокалипсисе Св. Иоанна:

"Перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, который был, есть и грядет!" (Откр. 4: 6-8).

Вот яркая картина действия естественной религии, ее структуры и составных частей. Присутствие Господа отражается в прозрачном море "подобном кристаллу", а Обоженная Тварь воспевает, не зная устали: "Свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, который был, есть и грядет!"

"Море стеклянное" — это око всей Природы, раскрытое навстречу Господу; четверо животных, "исполненных очей вокруг и внутри", — они сами и то, что они делают, — символизируют естественную реакцию на Присутствие Бога. Восприятие и реакция — вот сущность естественной религии, заполняющая сердцевину подсознания живых существ и проявляющая себя в жизненном порыве. Ибо все сущее участвует в коллективном восприятии "стеклянного моря" и в коллективной реакции хора: "Свят, свят, свят...", поскольку это участие есть Жизнь жизни и источник, из которого проистекает Порыв жизненного порыва.

Стало быть, в высказывании "Природа в основе своей сверхъестественна" заложена глубокая истина. Ибо и естественная, и сверхъестественная жизнь всегда берет свое начало из одного и того же источника. Источником всякой жизни является религия, сознательная или подсознательная, т. е. восприятие Присутствия Бога и реакция на Его Присутствие.

До той поры, пока сердце мое бьется, позволяя мне дышать, а крови струиться по жилам, — иными словами, до той поры, пока живут во мне вера и надежда — дотоле и я сопричастен великому космическому ритуалу, в котором участвуют все живые существа, все иерархии от Серафимов до мотыльков... а это значит — в "таинстве крещения" естественной религии, каковое есть погружение в воды "стеклянного моря", и в "таинстве причастия" естественной религии, каковое вершится денно и нощно всегласным хором наделенной жизнью Природы: "Свят, свят, свят ...". Все твари получают крещение и причащение в естественной религии. Ибо пока они живы, они верят и надеются. Но крещение и причастие "огнем и Духом", этими таинствами любви, превосходят собою таинства естественной религии. Они несут падшей природе прощение и исцеление.

Падшая Природа также обладает своим подсознательным таинством, т. е. своей коллективной инстинктивностью восприятия ("вод") и своей коллективной инстинктивностью реакции ("тварей"). И это, опять же, раскрывает нам Апокалипсис Св. Иоанна. Вот источник происхождения "моря" падшей Природы, согласно Апокалипсису:

"И пустил змий из пасти своей вслед жены воду как реку, дабы извлечь ее рекою. Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои, и поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей" (Откр. 12: 15-16).

Различие между водами "стеклянного моря" перед престолом и водами, выпущенными змеем, заключается в том, что первые суть покой, мир и незыблемость созерцания, или чистое восприятие, — и "подобны стеклу", "подобны кристаллу", — тогда как вторые пребывают в движении, "пущенные из пасти", "как река", преследуя некую цель, т. е. стремясь увлечь с собою женщину.

В мире, следовательно, существуют два различных пути к итоговому убеждению: можно испытать просветление путем безмятежной ясности созерцания, либо можно оказаться захваченным электризующим потоком страстных аргументов, направленных к желанной цели. Вера просветленных преисполнена терпимостью, смирением и непоколебимым покоем — она "подобна кристаллу"; вера же тех, кто захвачен неким течением, напротив, фанатична, лихорадочна и агрессивна — ради утверждения себя она нуждается в бесконечных завоеваниях, поскольку лишь завоевание сохраняет ей жизнь. Вера тех, кто захвачен течением, жадна до успеха, составляющего весь смысл ее существования, критерий истины и побудительную силу. Такова вера нацистов и коммунистов, т. е. они захвачены некоей идеей. Истинные же христиане и истинные гуманисты могут принадлежать лишь к иной вере, - вере, порожденной просветлением.

В мире, следовательно, существуют два вида веры, два вида инстинктивности, два различных способа видения мира, два различных взгляда на него. Есть открытый и невинный взгляд, который стремится лишь к отражению света, т. е. хочет только видеть; и есть пытливо изучающий взгляд, который стремится отыскать и схватить желанную добычу. Есть души, чьи помыслы и воображение отданы без остатка на службу тому, что истинно, прекрасно и добродетельно, — и есть души, чья воля, опьяненная страстью достижения цели, все помыслы и воображение направляет на то, чтобы склонить других на свою сторону и увлечь их водами реки собственной воли. Платон никогда не имел и не будет иметь успеха как революционер. Но Платон, как он есть, пребудет во все века человеческой истории; он живет в ней вот уже двадцать три столетия — и в каждом новом веке будет другом юношам и старцам, возлюбившим чистое мышление и пребывающим в поиске лишь мерцающего в нем света. Напротив, Карл Маркс за одно лишь столетие достиг удивительного успеха и революционизировал весь мир. Он увлек за собой миллионы людей — тех, кто вышел на баррикады и попал в окопы гражданских войн, и тех, кто шел в тюрьмы как тюремщики или как заключенные. Но вы, как отдельно взятая человеческая душа, душа глубокая и рассудительная, чем вы обязаны Карлу Марксу? Вам ведь достаточно хорошо известно, что несмотря на все интеллектуальные раздоры, кровь и грязь, спровоцированные Марксом, все те юноши и старцы, которые возлюбят свет мысли в грядущих веках, с воцарением спокойствия в мире вновь обратятся к Платону. Ибо Платон просветляет, тогда как Маркс захватывает.

Представьте себе только христианского герметиста на Красной площади в Москве в день Первого мая или в годовщину Октябрьской революции, великой социалистической революции!

Но вернемся к Одиннадцатому Аркану Таро, остерегаясь, однако, попасть под гипноз какого угодно "массового движения", вынуждающего маршировать в колоннах и выкрикивать лозунги вместе с толпой...

Итак, воды, выпущенные из пасти змея, увлекают прочь, тогда как подобные кристаллу воды "стеклянного моря" перед престолом просветляют. И точно так же, как коллективное восприятие девственной Природы ("стеклянное море" перед престолом) сопровождается коллективной реакцией на это восприятие (вечным поклонением четырех священных животных), так и в падшей Природе есть своя реакция на воды змея, поглощенные землей, - это звери Апокалипсиса. Апокалипсис именует их не словом "животные" (???????), которым обозначаются четыре существа у престола, а словом "зверь" (?????????; лат. "bestia"). Таким образом, Апокалипсис противопоставляет животность звериности. Истинная животность священна; звериность есть вырождение.

Кроме "красного дракона с семью головами и десятью рогами" (Откр. 12: 3), этого извечного змея, Апокалипсис говорит и о звере "с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадам, а на головах его имена богохульные" (Откр. 12: 1). Св. Иоанн видел этого зверя выходящим из моря: "Зверь, которого я видел, был подобен барсу, ноги у него, как у медведя, а пасть у него, как пасть у льва" (Откр. 12: 2). Далее Св. Иоанн описывает "другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил как дракон" (Откр. 13:11). Апокалипсис повествует также о "звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами", на котором сидит "жена вавилонская" (Откр. 17: 3). Наконец, упоминается в нем и "зверь и с ним лжепророк, производивший чудеса перед ним, которыми он обольстил принявших начертание зверя и поклоня-ющихся его изображению" (Откр. 19: 20).

Итак, есть четыре{79} зверя (в том числе "лжепророк", являющийся зверем в человеческом обличье), которые соотносятся с четырьмя Hayoth, священными животными перед престолом.

Поскольку здесь (в двух представленных выше "картинах") речь идет о таинстве Силы (шакти в тантрической традиции), т. е. о том, что движет как падшей, так и не падшей Природой, и поскольку понятие "силы" сводится к принципу реакции, которая предполагает предшествующее ей восприятие, то две эти картины подытоживаются двумя женскими фигурами:

"... жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд; она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения..." — "...жена, сидящая на звере багряном... облечена была в порфиру и багряницу, укра-шена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее" (Откр. 12:1-2; 17: 3-4).

Первая из них есть душа космической безгрешной Природы (солнце, луна, звезды), вторая же есть душа земной падшей Природы (золото, драгоценности, жемчуга и зверь). Первая — мать; вторая — блудница. Одна есть восприятие того, что пребывает свыше и реакция на это восприятие посредством его реализации ("рождение младенца"); другая есть горизонтальное восприятие ("блудодейство") и реакция на то, что таким образом воспринято — посредством бесплодного наслаждения ("чаша, наполненная мерзостями и нечистотою блудодейства ее", — Откр. 17: 4). Одна есть Дева-Мать, другая же — великая блудница вавилонская.

Дева-Мать... душа естественной девственной Природы, т. е. Природы безгреш-ной, пребывающая в муках непрерывного рождения до тех пор, пока не свершится то Рождение, которое есть венец всех рождений.

Эволюция... ортогенез... естественный отбор... мутации в наследственном механизме... Аватары... Пришествие... Рождество... Сколько проблем и идей, относящихся к одному-единственному великому ожиданию и одной-единственной великой надежде на то, что эволюция достигнет наивысшего расцвета и принесет свои плоды: и тогда ортогенез создаст существо, являющееся вершиной эволюции; естественный отбор приведет в будущем к появлению сверхчеловека; механизм наследственности явит свету свой оптимальный вариант; а то, во что мы веруем свыше, проявится среди нас внизу; и явится нам Мессия, и Бог станет человеком! Эволюция, прогресс, генеалогии, пророчества, многовековые надежды — что они значат в корне своем, если не многовековые "муки рождения" и постоянное ожидание того единственного Рождения? Какой здесь может быть иной идеал, который проникал бы свои сиянием в самые глубины всякого материнства? Какая иная цель могла бы столь животворно воздействовать на свободную Природу (natura naturans) в ее тысячелетнем процессе произрождения?

Итак, вот что гласит "благая весть": "И слово стало плотью и обитало с нами" (Ин. I: 14). Свободная Природа, естественная религия, "жена облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд" — Дева-София (Премудрость) — явилась в Марии, и именно таким образом душа безгрешной Природы дала рождение Слову Божию.

Свободная Природа, следовательно, выполнила свою задачу. Она превзошла самоё себя, и с того времени берет свое начало эпоха сверхъестественного — эпоха Божественной магии. Естественную религию в настоящее время затмило сияние ("слава") религии сверхъестественной, а безгрешная Природа стала выполнять роль Божьего промысла и помощника в свершении чудес новой эволюции, "эволюции" Второго Рождения.

В нашем случае это прежде всего значит, что Дева является принципом Силы, т. е. принципом, способствующим реализации сверхъестественных деяний Святого Духа. Это означает, что Божественная магия не только не действует против безгрешной Природы, но что последняя даже помогает ей. Солнце, луна и звезды, следовательно, споспешествуют деяниям Божественной магии, стремящейся к Воскресению. Если бы это было не так, если бы девственная Природа не участвовала в деяниях Божественной магии (чудесах), тогда эти последние всегда оказывались бы новыми созданиями, сотворенными "ex nihilo", а не преображениями, превращениями или исцелениями. Ведь не было же вино на бракосочетании в Кане сотворено из ничего — это была вода, претворенная в вино. Отметим также и тот факт, что Дева-Мать не только присутствовала при этом чуде, но и явно принимала в нем участие, так как оно свершилось именно благодаря ее инициативе.

Умножение хлеба в пустыне было чудом умножения числа хлебов, а не сотворением хлеба из ничего. Здесь также очевидно содействие Природы. И слепорожденный должен был омыться в Силоамской купальне для того, чтобы исцелиться по слову Учителя, приложив к глазам брение из Его плюновения. И здесь участие Природы столь же несомненно.

Даже чудо из чудес, само Воскресение, не было сотворением нового тела, а преображением тела распятого: последнее должно было исчезнуть из гроба для того, чтобы Воскресший смог явиться Марии Магдалине и остальным апостолам. Сам же Воскресший продемонстрировал преемственность Своего тела, предложив Фоме коснуться ран от гвоздей на Его руке и вложить персты в рану на теле.

Следовательно, во всех этих чудесах девственная Природа играет свою роль. Именно эта девственная Природа, активно участвующая в чудесах Божественной магии, и является предметом Одиннадцатого Аркана Таро, т. е. Силой, изображенной в виде женщины, победившей льва и руками держащей его пасть открытой. Женщина делает это с такой же явной легкостью — без усилий, — с какой управляется со своими предметами Маг Первого Аркана. Более того, у нее такой же головной убор, как и у Мага, — в форме горизонтальной восьмерки. Можно сказать, что оба они в равной степени пребывают под знаком ритма — дыхания вечности — горизонтальной восьмеркой; и что оба суть проявления двух аспектов одного и того же принципа, гласящего, что усилие означает наличие препятствия, тогда как природная целостность, с одной стороны, и ничем не отвлеченное внимание — с другой — исключают какой-либо внутренний конфликт — а посему и всякое препятствие, и всякое усилие. Как без всяких усилий достигается полное сосредоточение, так же действует и истинная Сила. Итак, Маг есть Аркан цельности сознания, или сосредоточения без усилия; Сила же есть Аркан естественной целостности бытия, или могущества без усилий. Ибо Сила смиряет льва не силой, подобной силе самого льва, но силой высшего порядка и принадлежащей к высшему плану бытия. Таков Аркан Силы.

Чему же он учит?

Посредством того же символизирующего его изображения он гласит: Дева смиряет льва, тем самым призывая нас отрешиться от сферы количества (ибо Дева явно слабее льва, если измерять физическую силу количественно) и возвыситься в сферу качества (ибо столь же очевидно и превосходство Девы над львом).

Чему же тогда покоряется лев? Чему он добровольно уступает? Может быть, гипнозу? Нет, поскольку Дева даже не смотрит на него; ее взгляд обращен вдаль, в сторону от льва, чью пасть она держит открытой. Лев не подвергается принуждению — ни физическому, ни гипнотическому, — т. е. не подчиняется ничему, что выходило бы за пределы его собственной природы, и, стало быть, действует в нем его же истинная природа. В данном случае лев уступает Льву; звериная животность покоряется животности священной.

Итак, Сила, о которой говорит карта, — это сила естественной религии, сила безгрешной Природы. Магия девственной Природы пробуждает девственную природу льва, и вот эту самую Силу призван раскрыть Одиннадцатый Аркан.

Есть два принципа, которые следует понимать и различать, если мы желаем глубже вникнуть в сущность Аркана Силы. Первый — это принцип змея, второй — принцип Девы. Первый — это противостояние, следствием которого является трение, порождающее энергию. Второй — это согласие, следствием которого является слияние, порождающее силу.

Это значит, что вследствие яростного противоборства интересов и притязаний в мире высвобождаются огромные психические энергии; а при столкновении мнений энергии интеллектуального свойства переходят из виртуального состояния в актуальное. Говорят, что "в споре (т. е. в столкновении мнений) рождается истина", — но в действительности рождается не истина, а воинственная интеллектуальная энергия, ибо истина раскрывается в слиянии мнений, а не в их противоборстве. Столкновение, безусловно, порождает интеллектуальную энергию, но едва ли когда-нибудь раскрывает истину. Споры никогда не приводят к истине, пока одна из сторон не уступит и не запросит мира. Разумеется, полемика может так наэлектризовать умы, что в мире разразится настоящая интеллектуальная буря; но полемика не в силах ни развеять грозовые тучи, ни заставить светить солнце.

Должен признать, дорогой неизвестный друг, что входе долгих поисков истины я поистине обогатился плодами созидательных трудов многих ученых, духовного подвижничества многих мистиков и эзотеристов, а также нравственным примером многих людей доброй воли, — но я ничем не обязан ни полемике, ни полемистам. Я ничем не обязан ни раннехристианским авторам, совершавшим нападки на язычество, ни языческим авторам, нападавшим на христианство. Я ничем не обязан ученым протестантским богословам шестнадцатого века; да и академики эпохи Просвещения и Революции восемнадцатого века тоже не научили меня ничему. Ничего я не почерпнул и у воинствующих ученых девятнадцатого века, и у таких революционеров нашего времени, как Ленин.

Этим я хочу сказать, что перечисленные выше полемисты дали мне многое в плане объектов знания — благодаря им я понял всю бесплодность, присущую духу противоречия как таковому, — но они не дали мне ничего в плане источников знания. Иными словами, я многое узнал через них, но ничего не узнал от них. Я взял от них то, чего они не хотели давать, и не взял ничего, что они хотели дать.

Итак, свет истины возгорается из слияния мнений. Со-беседование — этот процесс "совместного общения" (течения вместе) — в корне противоположно дискуссии, процессу столкновения мнений (течения против). Собеседование — это процесс слияния мнений; осуществление синтеза. Истинное собеседование всегда имеет в своей основе изречение Христа: "Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них" (Мф.18: 20). Ибо все истинные собеседования обращаются к тому трансцендентному Центру, который есть путь, и истина, и жизнь.

По-видимому, наилучший пример той творческой роли, которую может играть беседа, мы находим среди прочего в историческом документе — книге Zohar. В ней раввины — Елеазар, Симеон, Хосе, Авва и другие — объединяют усилия и опыт с тем, чтобы совместно прийти к более глубокому, возвышенному и широкому пониманию Торы. И вот, эти раввины плачут и обнимаются друг с другом, когда это происходит! От страницы к странице читатель книги Зогар — этого замечательного документа духовности, которая была испытана сообща, к которой стремились и которую высоко ценили сообща — учится все более понимать, ценить и любить беседу, направленную на слияние и синтез мнений.

Итак, действующая здесь сила есть сила Девы (которую ученые книги Зогар именуют SHEKINAH), тогда как энергия, электризующая полемистов, является силой змея.

Сила жизни и электрическая энергия: не являются ли они наиболее выразительными проявлениями двух этих принципов?

Следует проводить четкое различие между жизнью и электричеством, хотя в наше время существует тенденция к их смешению и сведению к одному лишь электричеству. Однако электричество обусловлено антагонизмом противоположностей, в то время как жизнь является слиянием полярностей. Эмпедокл, живший в V в. до н. э., ясно видел это различие и учил, что движение четырех стихий — земли, воды, воздуха и огня — обусловлено двумя противоположными причинами: дружбой (любовью) и раздором (враждебностью). Апокалипсис Св. Иоанна повествует о войне между небесным войском Архистратига Михаила и красным драконом с его полчищами, с одной стороны, и о браке (???????????) Агнца и Его невесты — с другой.

Дракон (или "древний змей") противопоставляет себя высшим сферам — и в этом источник "земного электричества"; небесные же иерархии, возглавляемые Архистратигом Михаилом, должны оказать дракону сопротивление — и в этом источник "небесного электричества". Это небесное электричество и было средством свершения всех чудес гнева Господня в Ветхом Завете: вспышки огня, вышедшей из кадильницы и испепелившей Надава и Авиуда, сыновей Аароновых (Лев. 10: 1-2); огня Господня, который возгорелся в стане у Табера, и сжег край стана (Числ. 11: 1 -3); земли, которая "разверзла уста свои и поглотила" Корея и всех людей его (Числ. 16:32); Озы, пораженного на месте после того, как он схватился за ковчег, когда волы споткнулись и наклонили его (2 Цар. 6: 6-7); огня свыше, который сжег всесожигаемую жертву Илии перед пророками Бааловыми (3 Цар. 18: 38); огня, который дважды обрушивался с неба, уничтожив пятьдесят воинов и их военачальников вблизи горы, на вершине которой сидел Илия (4 Цар. 1:10-12); чудес Елисея (2 Цар.) и т. д. А земное электричество мы используем не только в технической сфере нашей цивилизации, но и в гипнозе, в демагогической пропаганде, в революционных массовых движениях... ибо электрическая энергия имеет свои аналоги в различных сферах — физической, психической и даже ментальной.

Что касается жизни, то она как вода "стеклянного моря, подобного кристаллу", исходящая от престола; она есть Сила, естественная религия, душа безгрешной Природы, Дева.

Девственность есть повиновение Господу и, следовательно, пребывает с Ним в гармонии и согласии. А посему Дева является душой жизни, т. е. Силой, которая, не оказывая принуждения, движет всем сущим. И лев одиннадцатой карты, покоряясь Деве, раскрывающей его пасть, покоряется Силе своей собственной жизни, могучему импульсу, исходящему из самых глубин его существа.

Понятие "жизнь" обозначается в Библии двумя различными греческими терминами: ??? и ????. Первый обозначает "жизнь животворяющую", второй - "жизнь полученную". ??? соотносится с ???? так же, как свободная Природа (natura naturans) с Природой связанной (natura naturata) (см. также учение Иоанна Скотта Эриугены). Таким образом, ??? является источником, а ???? есть то, что проистекает из этого источника. ???? течет от поколения к поколению; а ??? наполняет индивидуума в молитве и медитации, в актах жертвоприношения и приобщения святых тайн. ??? есть животворение свыше в вертикальном смысле; ???? есть та жизненность, которая, произойдя некогда из того же самого источника свыше, распространяется горизонтально от поколения к поколению.

Итак, ????, биологическая жизнь, протекает по владениям змея. По этой причине она весьма сложно и запутанно смешивается с электрической энергией; биологические процессы порождают электрические токи, которые в свою очередь воздействуют на эти процессы в живых организмах. Но истощает ресурсы организма не ????, а электричество. Ибо электричество генерируется посредством химического разложения и взаимодействия противоположных сил, т. е. внутреннего трения в организме. А это приводит к утомлению, истощению, старости и смерти. ????, как таковая, не знает ни усталости, ни истощения, никогда не стареет и не умирает. Сердце и дыхание не нуждаются в отдыхе, тогда как остальная часть организма — и прежде всего мозг — каждую ночь погружается в сон и отдыхает, утомившись за день. И тогда ???? исправляет во время сна повреждения, нанесенные организму электричеством. Сон — это время, когда электрическая активность снижается до минимума, и наступает преобладание ????.

Дерево, в котором ???? господствует всегда — которое "спит", так сказать, непрерывно, — в принципе бессмертно. Ибо конец его жизни кладет не истощение его внутренней жизненной энергии, а механическое разрушение извне. Дерево не умирает от старости; оно всегда умерщвляется — вырывается с корнями бурей, сгорает от удара молнии, валится на землю под действием силы тяжести или под топором.

Таким образом, плод Древа Познания Добра и Зла — плод полярности противоположностей — это электричество; а электричество влечет за собой утомление, истощение, смерть. Смерть — вот цена, которую приходится платить за познание добра и зла, т. е. это цена жизни среди противоположностей. Ибо электричество — физическое, психическое и ментальное — вошло в бытие единого Адама-Евы и тем самым во всю наделенную жизнью Природу с того момента, когда Адам-Ева отведали от древа противоположностей, т. е. от принципа электричества. И таким образом во владения наделенной жизнью Природы вошла смерть.

Тем не менее наделенная жизнью Природа не является однородной и целостной сущностью. Она разделена. И это разделение прежде всего соответствует тем ведущим ролям, которые играют ????, электричество, и ???. Душой наделенной жизнью Природы, в которой ???? подчиняется электричеству, является "жена вавилонская" Апокалипсиса. Наделенная жизнью Природа, в которой ???? и электричество пребывают в равновесии, является "тварью страдающей", о которой Св. Павел сказал, что она "стенает по освобождению" (Рим. 8:19-23). И, наконец, наделенная жизнью Природа, в которой ???? преобладает над электричеством, но которая сама отступает перед ??? — является безгрешной Природой. Ее душа есть небесная Дева — верховная жрица естественной религии. Таково содержание Аркана одиннадцатой карты Таро.

Оно может быть сформулировано следующим образом: Сила есть непорочность.

Что такое непорочность?

Состояние непорочности представляет собой полное созвучие трех элементов — духа, души и тела. Человек, в котором дух, душа и тело полностью созвучны, непорочен. Иными словами, это принцип единства трех миров: небес, чистилища и земли. С земной точки зрения это полное повиновение тела душе. С точки зрения чистилища, это полное повиновение души дыханию вечности, — или целомудрие. С точки зрения небес это абсолютная восприимчивость по отношению к Богу, — или бедность.

Таким образом, непорочность представляет собой единство того, что вверху, с тем, что внизу, а это и есть Сила, т. е. гармоническое взаимодействие трех миров. Ибо Сила — "сильнее всех сил и сила всех сил" (Tabula Smaragdina, 9) — есть единство трех миров в действии, в котором дух Божий, сердце и тело едины.

И вот, Дева говорит устами Соломона:

"Когда полагал основания земли, тогда я была при Нем художницею" — вот четкое обозначение роли Девы, содействующей Богу не только в чудесах искупления, но и в чудесах творения.

Co-creatrix, Co-redemptrix, Co-sanctificatrix, Virgo, Mater, Regina...{80} В этой формуле сведены воедино все идеи, относящиеся к непорочности. Здесь следует отметить, что принципы не существуют отдельно от тех существ, в которых они воплощены и находят проявление. Принципы, по сути, всегда имманентны. Вот почему реальностью принципа Божественности является Бог; реальностью принципа Слова Божия является Иисус Христос; а реальностью принципа плодородной и продуктивной непорочности является Мария-София. Мария-София представляет т. е. воплощает и проявляет — принцип непорочности, принцип безгрешной Природы, принцип религии и принцип Силы... Это центральная индивидуальность "царица" — всей данной сферы. Это сознательная индивидуальная душа, конкретный идеал — "царица" — непорочности, материнства и созидательно-продуктивной, или царственной премудрости.

У всякого, кто всерьез воспринимает духовную жизнь человечества, даже при недостатке достоверного духовного опыта нет и тени сомнения в том, что Пресвятая Дева есть не только идеал, не только ментальный образ, не архетип подсознания (глубинной психологии) и даже не оккультистский эгрегор (коллективное астральное творение верующих), но конкретная и живая индивидуальность — как вы или я, — которая любит, страдает и радуется. И не одни лишь дети Фатимы, девочка Бернадетта из Лурда, дети из Ла Салетт-Фаллаво и дети из Борена в Бельгии видели "Богоматерь" воочию, но и великое множество взрослых на протяжении многих веков, включая нынешний. Немало таких встреч так и сохранилось по сей день в тайне, не получив огласки (мне известно о трех сериях таких встреч, одна из которых произошла в Японии, в Токио), но одна серия встреч с Пресвятой Девой состоялась недавно в голландском городе Амстердаме, где Пресвятая Дева явила себя как "Матерь всех народов" (de Vrouwe van alle Volkeren) и особой молитвой{81}, имеющей целью спасение всех народов от"вырождения, бедствий и войн" ("verwording, rampen en oorlog"), стала зачинательницей молитвенного движения.

Могу добавить, что я специально ездил в Амстердам, чтобы исследовать этот случай самым тщательным образом, и результатом этого исследования (впоследствии подтвержденным на личном опыте) стала полная уверенность не только в достоверности восприятия ясновидящей (женщины сорока лет от роду), но и в достоверности самого объекта этого восприятия.

Говоря обо всем этом, я не могу не согласиться с чувством раввина Симеона из книги Зогар, воскликнувшего:

         "Горе мне, если я поведаю, и горе мне, если не поведаю! Если поведаю, тогда люди неправедные узнают, как поклоняться своему учителю; если же не поведаю, тогда собратья останутся в неведении о том, что мне открылось!" (139: vol. I, p. 48).

Как бы то ни было, встречи с Пресвятой Девой столь многочисленны и достоверны, что несомненно следует по меньшей мере признать их объективную реальность. Я говорю "по меньшей мере", так как для моего сознания этого недостаточно. Напротив, я не был бы вполне честен или откровенен с вами, дорогой неизвестный друг, не поведав об абсолютно достоверном результате (на внутреннем суде моего сознания) моих более чем сорокалетних усилий и опыта. А их результат таков:

Для человека, достигнувшего определенной интенсивности духовного стремления, встреча с Пресвятой Девой неизбежна, если это стремление искренно и чисто. Сам факт достижения духовной сферы, подразумевающий определенную степень интенсивности и чистоты намерений, ставит вас в присутствие Пресвятой Девы. Эта встреча так же относится к определенной "сфере" духовного опыта — т. е. к определенной степени интенсивности и чистоты духовного стремления, — как опыт задушевной близости между матерью и ребенком относится к земной жизни человеческой семьи. А посему эта встреча столь же "естественна" для духовной сферы, сколь естествен факт присутствия матери в семье для земной жизни. Вся разница в том, что на земле человек безусловно может оказаться без матери, тогда как в духовной сфере такое невозможно.

Следовательно, тезис, выдвигаемый мною с полнейшей убежденностью, заключается в том, что каждый герметист, искренне посвятивший себя поиску подлинной духовной реальности, рано или поздно встретится с Пресвятой Девой. Эта встреча, помимо сопутствующих ей озарения и утешения, означает защиту от весьма серьезной духовной опасности. Ибо тот, кто продвигается к глубинам и высотам "сферы незримого", однажды достигает сферы, известной эзотеристам как "сфера миражей", или "зона иллюзий". Эта зона окружает землю поясом призрачных миражей, а пророки и Апокалипсис именуют ее "Вавилоном". Душой и царицей этой зоны и в самом деле является Вавилон, эта великая блудница, вечно враждующая с Девой.

Так вот, пройти эту зону невозможно, не облекшись совершенной чистотой. Нет через нее переправы без защиты "покрова Пресвятой Девы" — того покрова, которому особо поклонялись в России (Покров Пресвятой Богородицы). Стало быть, защита этого "покрова" совершенно необходима для того, чтобы пройти "сферу миражей", не пав жертвой ее иллюзий.

Путь герметизма, будучи уединенным и сокровенным, содержит в себе подлинный опыт, из которого следует, что Римско-Католическая Церковь является по сути кладезем христианской духовной истины, и чем дальше продвигается человек в свободном поиске этой истины, тем более он приближается к Церкви. Рано или поздно непременно приходит ощущение, что духовная реальность — с удивительной точностью — соответствует тому, чему учит Церковь: что есть Ангелы-хранители; что есть святые, которые активно участвуют в жизни каждого христианина; что Пресвятая Дева действительно существует и что она почти совершенно такая, как ее представляет, изображает и ей поклоняется Церковь; что святые таинства действительно обладают силой, и что их семь — а не два, не три и не восемь; что три священных обета — послушания, целомудрия и бедности — составляют сущность всей подлинной духовности; что молитва есть могучее орудие любви к ближнему как в горнем, так и здесь, в дольнем мире; что церковная иерархия отражает небесный иерархический порядок; что Папский Престол и папа суть олицетворения таинства Божественной магии; что ад, чистилище и небо реально существуют; что, наконец, сам Учитель — любя всех, — как христиан всех вероисповеданий, так и нехристиан — пребывает со Своей Церковью, ибо Он всегда присутствует в ней, являясь верующим и уча в ней Своих последователей. Здесь всегда можно найти и встретить Учителя.

Но вернемся к Аркану Силы.

Сказано, что "единство порождает силу", и под этим понимается объединение индивидуальных волеизъявлений ради достижения некоей общей цели. Такова формула количественного прироста силы. О качественной силе уместнее будет сказать, что "единство есть сила", ибо человек силен в той мере, в какой ему присуще единство духа, души и тела, т. е. непорочность. Наличие внутреннего конфликта, т. е. одновременное служение двум, а то и трем господам ослабляет нас.

Гермесова Изумрудная Скрижаль формулирует не только принцип универсальной аналогии, но также и принцип универсальной силы: "ради завершения чудес единого". Учит она и тому, что "сильнее всех сил и сила всех сил, ибо уловляет все неуловимое и проникает во все непроницаемое" (Tabula Smaragdina, 9). Согласно учению Изумрудной Скрижали, сила есть единство в действии между небом и землею, ибо ?????? (основополагающая воля) "восходит от земли к небесам и снова нисходит к земле и соединяет в себе силу верхнего и нижнего" (Tabula Smaragdina, 8).

Рассмотрим теперь те два аспекта Силы, о которых говорит Изумрудная Скрижаль, а именно: что она "уловляет все тонкое" и "проницает все плотное".

         1. "Она уловляет все тонкое".

Глубинное — мистическое, гностическое, магическое и герметическое — значение "уловления" заключаются в превращении врага в друга. Обессилить врага — это еще не победа. Так, Германия образца 1914 года была в 1918 году обескровлена неприятелем, но не побежденакак это доказывает год 1939. Однако после разгрома в 1945 году Германия (а затем и ее союзница — Япония) была, разумеется, уловлена — ибо вступила в честный союз со своими бывшими противниками.

В иной сфере столь же истинно то, что дьявол будет побежден лишь в тот момент, когда его голос — будь он грубым или приятным — раздастся в хоре славящих Господа небесных иерархий.

Савл из Тарса был ревностным гонителем христиан; апостол Павел стал подвижником приобщения к христианству так называемого "языческого" мира. Вот пример подлинной победы в истинном значении этого слова.

На такую же подлинную победу должно надеяться и уповать в противоборстве, которое традиция изображает как битву между Архистратигом Михаилом и драконом. День, когда она будет одержана, станет днем нового празднества — празднества коронации Девы на земле. Ибо тогда на смену принципу противоборства придет на земле принцип сотрудничества. Это будет триумф жизни над электричеством. А церебральный интеллект склонится перед Премудростью (?????) и соединится с нею.

"Уловление всего неуловимого" эквивалентно, стало быть, замене противоборствующих сил — ментальных, психических и электрических — силами дружественными и объединенными. Подлежащее уловлению "неуловимое" суть интеллектуальные силы искушения, основанного на сомнении, психические силы искушения, основанного на бесплодном наслаждении, и электрические силы искушения, основанного на власти.

В конечном счете "все неуловимое", о котором здесь идет речь, эквивалентно искушению. Однако всякое искушение подобно улице с двухсторонним движением. Ибо когда зло искушает добро, оно само в то же время подвергается "искушению" со стороны последнего. Искушение всегда влечет за собой контакт и, следовательно, взаимный обмен влияниями. Любая прекрасная искусительница, пытаясь соблазнить святого, рискует в конечном счете уподобиться женщине, которая "начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром" (Лк. 7:38). Не предвидение ли это победы над "великой вавилонской блудницей"? Не раскрылась ли нам здесь сущность воспетого и оплаканного в 17 и 18 главах Апокалипсиса "падения Вавилона"?

Сомнение, бесплодное наслаждение, власть — все это вместе взятое представляет собой "технологию" искушения.

Прежде всего, сомнение есть принцип разделения и противопоставления, а значит, недуга. Ибо как интеллектуальное сомнение расчленяет разум, представляя ему две противоположные по смыслу ситуации и тем самым обрекая его на бесплодную нерешительность, точно так же действует и болезнь телесная, будучи "сом-нением" внутри организма, т. е. ситуацией, при которой противоборство двух тенденций лишает его сил и приковывает к постели.

Сомнение по отношению к вере есть то же, что зрение глаз, пораженных астигматизмом, по отношению к нормальному зрению. Точно так же, как нормальные глаза либо не видят, либо видят вместе, так и вера видит — в той или иной степени — "высшим оком" и "низшим оком" вместе. Ибо уверенность есть следствие скоординированности зрения высшей, или трансцендентной Сущности — т. е. "высшего ока" — и низшей, или эмпирической сущности, т. е. "низшего ока". Сомнение возникает, когда зрение "высшего ока" и "низшего ока" не фокусируется. Это и есть духовный астигматизм, отсутствие в человеке координации между двумя "наблюдателями". Сомнение — это зверь о двух рогах, ибо оно приводит к раздвоению.

Однако укрощенное сомнение, поставленное под контроль и на службу воли, приносит огромную пользу, как это показывает вся история науки. Здесь сомнение используется как орудие научной веры; ученый сомневается в четко очерченных пределах научного метода, руководствуясь интересами — и в интересах — научной веры. Если бы Пастер, с одной стороны, не усомнился в стихийном зарождении, а с другой стороны, не имел твердой веры в результаты наблюдений и экспериментов, мы бы сейчас не пользовались плодами "пастеровской революции" в биологии и медицине.

Несмотря на всю свою продуктивность в сфере науки, сомнение все же влечет за собой определенные издержки. Его практика, пусть даже лишь в качестве метода, приводит к частичной слепоте, делая нас одноглазыми. Ибо постоянное игнорирование образов и свидетельств "высшего ока", довольствуясь лишь зрением "низшего" (пяти органов чувств плюс церебральный интеллект), рано или поздно оказывает свое губительное воздействие, и тот, кто упорно смотрит лишь одним глазом вместо двух, неизбежно становится одноглазым.

И если великие доктора теологии, метафизики и мистики средневековья проявили полную несостоятельность в области медицины, биологии, физики, физиологии и других наук, — достижения которых только в одной Франции ежегодно спасают от туберкулеза 69 000 человеческих жизней, более чем на 97 процентов снизили смертность от брюшного тифа, на 97 процентов смертность от дифтерии и на 98 процентов - от скарлатины и т. д. (cf. 91: pp. 336-337), — то ученые наших дней точно так же несостоятельны во всем, что касается жизненно важных духовных потребностей человечества. Первые видели одним лишь оком духовности; взору последних открыто лишь все преходящее.

Так ли необходимо быть одноглазым, чтобы создать что-либо ценное — то ли в научной, то ли в духовной сфере? Нет. Отдельные примеры, включая недавний пример Тейяра де Шардена, служат тому доказательством. А эзотерический герметизм, т. е. герметизм, культивируемый во внутреннем суде сознания, призван играть роль — зримую или незримую — связующего звена между тем, что представляется на суд сознания индивидуума обоими "очами". Герметизм может служить фактором координации зрения обоих "очей", между культурой и цивилизацией, между духовностью и прогрессом, между религией и наукой. Он может стать спасительным средством в лечении своеобразного современного недуга (разновидности шизофрении) — расщепления между духовностью и интеллектуальностью, — действуя, однако, лишь во внутреннем суде человеческого сознания, дабы уберечь его от присвоения общезначимых функций, по праву принадлежащих Церкви и Академии. Короче говоря, роль, которую призван сыграть герметизм, анонимна, сокровенна и не располагает такими наличествующими в арсенале коллективов средствами, как брошюры, пресса, радио, телевидение, громогласные съезды и конгрессы. Магия непрерывного служения, которое вершится в безмолвии, - вот о чем идет речь.

Тогда, значит, тайна? Вовсе нет, ибо частное не является тайным. Частная жизнь не является тайной жизнью. Безмолвие, как важнейшее условие для сокровенных трудов, никоим образом не равносильно ревностно оберегаемой тайне. И как монахи-трапписты хранят молчание, ни у кого не вызывая подозрений в какой-либо скрытности, так и рассеянное по всему свету сообщество герметистов в праве хранить молчание ради поддержания атмосферы уединенности, столь необходимой для их трудов, не вызывая при этом подозрений в сокрытии мрачных тайн. Подлинная духовная жизнь требует неприкосновенного прибежища для уединения - которое не имеет ничего общего ни с "тайнами посвящения", ни с тайнами "тайных обществ", которые, к тому же, неизменно становятся "открытыми тайнами".

Обратимся теперь к бесплодному наслаждению. Роль, которую некоторые философские и психологические школы приписывают наслаждению как конечной причине всякой человеческой деятельности - в том числе и нравственной, - хорошо известна. Согласно этим учениям, побудить человека к любому действию может лишь перспектива реального или воображаемого наслаждения.