Пророчество сквозь века

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Пророчество сквозь века

«До восемнадцатого года я ничего не боюсь… Если, конечно, верить Авелю…»

Эта странная история связана с тремя русскими монархами — императрицей Екатериной II, ее сыном Павлом I и правившим спустя век после Павла императором Николаем II. Всем им пришлось столкнуться со странными пророчествами монаха-предсказателя Авеля.

Узник Петропавловки

Глава российского Сената генерал Самойлов презрительно скривился, глядя на доставленного пред его очи монаха-узника. Тощий, сморщенный, волосики жиденькие — в чем только душа держится? В деле написано — из крестьян. Родился в 1757 году, выходит, в нынешнем 1796-м ему 39 лет. Вот уже 20 лет он — монах. Да только бродячий, из монастырей его гонят за дерзкий норов и дурацкую привычку писать какие-то пророческие книжонки. За них этот Авель чаще сидит в тюрьме, чем в келье.

— Так что ты там предрек? — насмешливо процедил генерал Самойлов.

Авель, встряхнув цепями, как мог утерся грязным подрясником и вздохнул:

— Проговорился, что матушка-императрица помрет шестого ноября!

Генерал вскочил в гневе:

— Да как ты смеешь?! — Рванул дверь и заорал адъютанту: — В Петропавловку подлеца!

Мать и сын

9 марта 1796 года тощего монаха бросили в каменный мешок — знаменитую камеру № 22 Петропавловской крепости. Наверно, он сгнил бы там заживо, да только 5 ноября императрицу Екатерину Великую нашли на полу без чувств, а 6-го она скончалась. Вступивший на трон Павел I тут же повернул руль власти в свою сторону: все враги ненавидимой матери оказались его друзьями. Вместе с другими заключенными вышел из крепости и Авель.

Больше того — новоявленный император повелел доставить монаха к себе. Принял в личных покоях, облобызал на радостях, еще и благословения попросил. Уж так был рад, что наконец-то сделался императором. Конечно, не утерпел и осведомился о собственной судьбе. Но Авель, хоть и бывал обычно по-детски искренен, на сей раз только развел руками:

— Не все мне открыто!

Видно, не хотел опять в застенок…

— Что ж, — Павел милостиво улыбнулся, — я направлю вас, отче, в Невский монастырь. Там и условия — любы, и настоятель — дружелюбен!

Однако уже через год дружелюбный настоятель прислал запрос: возможен ли перевод Авеля в другой монастырь, а то уж больно смущает сей дерзкий монах братию. Рассказывает разное, а кому понравится узнать дату своей кончины?..

Павел подумал и перевел Авеля в Валаамский монастырь — там порядки строги, выбьют дурь из строптивца. Да только в начале 1800 года из Валаама пришла «Зело страшная книга», которую сочинил монах. Книгу прочли сначала в митрополичьей службе, потом в Секретной палате, и вот Авель снова в Петербурге в Петропавловской крепости.

Недовольный Павел решил самолично посетить предсказателя. Для храбрости взял с собой фаворитку Лопухину. Вошли к Авелю оба веселые, глупышка Лопухина хохотала вовсю. Но вышли напуганные. Как потом засвидетельствовал секретарь министра иностранных дел Ф. Лубянский, фаворитка в слезах, а Павел нервно кусал губы.

Ночью император не спал — составлял послание. Наутро лично положил бумагу в особый ларец тайной залы Гатчинского дворца, надписав:

«Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».

С тех пор вечно меланхоличный Павел вообще перестал улыбаться. Лопухина под особым секретом поведала своему очередному любовнику, что проклятый Авель предрек скорую кончину императору, к тому же не «естественную, а убийственную». Правда, срока Павел так и не узнал от упрямого Авеля, но перестал спать на одном месте и каждую ночь переходил на другое, никого не предупреждая. Но, как известно, это его не спасло. Заговор, о котором был уведомлен его наследник, старший сын Александр, вылился в цареубийство, которое свершили заговорщики в ночь на 12 марта 1801 года.

Послание к Потомку

Александр I приказал выпустить Авеля. Но тот не одумался. Опять появились «предсказательные книжки», где говорилось о будущей войне с французами, о сдаче и пожаре Москвы. Вот как звучит чудом сохранившееся предсказание Авеля в «Зело страшной книге» от 1803 года:

«..от Бога Слово в год тысяча и восемьсот и второй на десять июня 12 день (по современному говоря, 1812 года 12 июня) придет царь западный, и имя ему — Наполеон. Пленит он грады и многие области Российские и войдет в Москву… И ограбит в ней и опустошит все церкви и вся гражданская… и учинится в ней пожар великий, и будет град пребывать в пепелищах…»

Александр Павлович рассвирепел:

— Да это немыслимо — чтобы неприятель вошел в Москву, а мы, русские, ее сдали на поругание и пожарища?! Да такого и быть не может! Заключите монаха в Соловецкую тюрьму, и пусть сидит, пока пророчества не сбудутся! А проще говоря — пусть сидит до смерти своей, ибо таковое не сбывается!

Однако пророчества, как известно, сбылись, и царь сдержал слово: в 1813 году Авеля выпустили. Наученный горькой неволей, монах уехал из России — сначала на Святую землю в Иерусалим, потом в Афонский монастырь. На родину вернулся уже только помирать — был «зело болен».

Но опять не удержался! Опять начал вещать о том, что после кончины Александра I на трон взойдет не ожидаемый всеми наследник — Константин Павлович, а младший из братьев Романовых — Николай Павлович. И снова все повторилось: едва Николай I взошел на царство, как Авеля опять упрятали в застенок. В 1826 году Авель очутился под особым присмотром в арестантском отделении Спасо-Ефимьевского Суздальского монастыря. Там он и скончался на 75 году жизни в 1831 году.

Словом, каждый император почитал долгом упрятать прозорливца подальше от глаз людских — кто в монастырь, кто в застенок. Но тот, прекрасно зная, что воспоследует за его предсказаниями, упрямо вещал о будущих несчастьях и грядущих бедах России и ее правителей. Видно, правда рвалась из уст и из-под пера Авеля, и он ничего не мог поделать со своим проклятым даром прозорливца.

Сколько книг он сочинил и записал, никто уже не знает. Со временем почти все они потерялись, а может, и были специально уничтожены.

Однако его пророчество, записанное рукой Павла I, уцелело. И 12 марта 1901 года Николай II решил исполнить волю предка — вскрыть заветный ларец ровно через сто лет. Двор воспринял эту новость как очередное, пусть и историческое, но развлечение. Придворные кавалеры и фрейлины, улыбаясь и шушукаясь, проводили царственную чету в Гатчинский дворец, где в особой комнате на покрытом темной бархатной скатертью столе хранился старинный ларец. К приезду царской четы дворцовые слуги уже успели вымыть и вычистить его, но привилегия открыть досталась, естественно, только венценосному потомку.

Когда Николай II с императрицей Александрой Федоровной вернулись в Зимний дворец из Гатчины, на них лица не было. Александра была бледна, Николай, напротив, красен как вареной рак. Ни слова не говоря, монархи прошли мимо притихших придворных и удалились к себе. А вечером придворный истопник по секрету сказал, что государь сжег в камине какие-то бумаги.

Словом, достоверно, что написано в послании к Потомку, сказать невозможно. Но намек есть. В январе 1903 года государь находился в беседке Зимнего дворца. Все собирались смотреть торжественный салют из орудий Петропавловской крепости. И вдруг залп одной из пушек попал прямо в беседку. Деревянные перекрытия вспыхнули. Началась паника. И Николай II остался невозмутим, только заметил:

— До восемнадцатого года я ничего не боюсь! Если, конечно, верить Авелю…

Впрочем, не верить оснований не было. Пророчества Авеля не раз доказали свою надежность. Вот и это сбылось: последний император всея Руси Николай II был расстрелян в Ипатьевском доме в 1918 году. Так закончилось правление Дома Романовых. Не об этом ли писал Потомку несчастный Павел?

Правда, говорят, что императрица Александра Федоровна пыталась изменить предсказание. Не потому ли приглашала ко двору разных магов, гадалок и предсказателей? Но ни один не смог изменить «пророчество веков». Видно, Авель был силен в своих «прогнозах». Или просто прав?..

Данный текст является ознакомительным фрагментом.