Глава шестая

Глава шестая

В которой, рассказывается о снах, в которых покойники шутят, пугают, забирают с собой, или оставляют здесь. И на худой случай говорят о дате смерти.

Рано или пора

Наш мир и мир снов находятся очень в тесном содействии. Но судя по действиям, которые получают отклик в нашей жизни, тот мир гораздо активнее. Что предпринимаем мы, чтобы войти в контакт с тем миром? Занимаемся спиритизмом, гадаем, философствуем? И на что направлены эти действия? На то, чтобы понять, изучить и сделать открытие, которое перевернет мир? Нет! В основном все это направлено на мелкие, эгоистичные надобности. А жители того мира действуют! И осведомлены они о нашей жизни больше. Но с другой стороны, они здесь были, а мы еще там нет! Им легче!

Приглашение

У меня тогда очень серьезно болел муж. Но о смерти его мы пока еще не думали. В это странно было поверить, когда рядом с тобой человек, который говорит, думает, чувствует. Вот он здесь, и здесь его Я.

В один из таких дней мне приснился сон.

* * *

К нам в гости пришел его отчим. Он жил в другом месте и мы его уже давно не видели.

Стоит он на кухне, веселый, взбудораженный, разговаривает со мной, смеется., видно, что очень рад встрече. Поболтал он со мной несколько минут, и вдруг, мне так беспечно говорит

— Пойдем со мной! — и манит меня пальцем.

— Куда он может вести меня в моей квартире? — подумала я. Странно, но любопытно. Что он задумал?

— Пошли, — говорю я ему в ответ

Отчим вышел из кухни первым и пошел по коридору. Перед входом в большую комнату, он остановился и вдруг быстро прикрыл дверь, оставив меня за ней в коридоре.

Я снова удивилась. Но он приоткрыл немного дверь, и не давая мне войти, сказал в щелочку, — я пошутил.

Почему— то я поняла, что за ним идти не нужно, и осталась за дверью.

Утром мне звонит его жена и сообщает, что Василий умер два дня назад, завтра похороны.

Сообщила я об этом мужу, а он и говорит, — Ну надо же, а ведь он мне сегодня приснился.

— Приходит ко мне отчим, — говорит!. «Ну что сохнешь?» и так нагло и весело, ничуть мне не сочувствуя. А рядом с ним еще кто-то стоит..

Я говорю, — «сохну»

— Скоро совсем высохнешь! Ладно, — говорит, — на попей, — и дает мне бутылку с водой, и уходит.

Я очень удивилась, потому что получается, что закрыв дверь передо мной, он пошел сниться моему мужу. Прямо сон с продолжением. И естественно поняла, что это очень плохо, что он к мужу приходил. Со мной-то он пошутил, а с ним? Мужу я этого не рассказала, не стала его расстраивать. Но на похороны мы не попали, потому что мой муж умер через два дня. Подтвердилась пословица— «Покойников всегда бывает два»

И конечно сон был вещим. Когда снится умерший и зовет с собой, это к смерти. Если не пойдешь, или он откажет тебе дальше с ним идти, значит рано еще. А если согласился, или не дай Бог, он насильно тебя потащил, то все! Готовься.

Но заметьте, отчим еще и шутил, и меня разыгрывал. Он— то ведь знал что обозначает — Пойдем со мной…. А безжалостный к моему мужу был, потому что знал, что ничего плохого, там не будет, а может быть, и себя так подбадривал. Ведь он пока тоже там был новичок. Больше мне Василий Васильевич никогда не снился, только в первый день своей смерти.

* * *

Снов, в которых действующим лицом был мой муж, мне приснилось много. И эти сны были в основном легкие, радостные. Но один сон, был с последствиями. Многие сказали бы, что это покойник накаркал и специально сделал. А я думаю, что он просто знал об этом, поэтому так сказал. Они всегда знают раньше, кто скоро присоединится к ним.

Вы сами ко мне придете

Со смерти мужа прошло несколько месяцев. И снова мне снится сон, что мой муж пришел ко мне.

* * *

Я на даче, и пропалываю грядки, таскаю ветки и вдруг случайно, глядя в строну, вижу, что там стоит мой Виктор и смотрит на меня. Он наблюдает, что я делаю, и как я живу. Картина сменяется. Комната, мы танцуем, и Виктор целует и целует меня, он рад, что снова со мной. Я знаю, что он уже умер, но в этот момент он ничем не отличается от живого. И все это длится долго, танец, поцелуи, объятия. И вдруг я замечаю, как Виктор понемногу начинает терять форму живого.

— Еще немного, и что будет?! Я не выдержу! Это страшно! — думаю я. Но, боясь обидеть мужа, я говорю: «Вить, ну все, иди.»

Но он не хочет уходить.

— Вить, иди, — настаиваю я. Вить, иди, а то больше не придешь! — я стараюсь мягко пригрозить ему.

И тут я вижу, что он стоит уже поодаль меня с грозным и жестоким лицом, и огненным кнутом. Он забрасывает его в воздух как лассо, которое пока никого не ловит.

— Ну и что! Вы скоро, все ко мне сами придете! — говорит он, играя огненной петлей.

* * *

Я просыпаюсь. Мне некомфортно и тошно.

Что значит его слова. Вы сами ко мне все придете.

Мы, конечно, когда-то умрем, и сами будем там у него, — подумала я. А время для него бежит быстрее, вот он так и сказал. Но я не применила его слова к такому быстрому развитию событий. А оно не заставило себя ждать.

Ровно через две недели, его брата избили на улице, около его же машины. Он несколько дней пролежал дома и умер. Кто бы мог подумать. Он был здоров как бык. И кому понадобилось его бить?

Следующим была его тетка. Она легла спать и не проснулась. Потом была дочка двоюродного брата, потом сам двоюродный брат. За ним последовал их отец, всего— то лет в шестьдесят пять. Его жена пережила его на год. Отец брата последовал за сыном и женой. Смерть убирала одного за другим. Семья Бабушки Кати таяла на глазах. Но пока эта угроза не задевала нас. Ну, сколько можно! Может быть все? Уже семь человек! Хватит. Такого не может быть даже по теории вероятности. Что это эпидемия что — ли?

Один за другим родственники передавали эту страшную эстафету, и у нее не было возраста. Вскоре муж моей свекрови, пойдя на день рождения своей дочери, подавился и умер. Через два месяца умерла моя мама. Через полгода моя собака, потом два моих зятя за одну неделю. Это было уже 11 душ за два года! Но и это было не все. Потом был мой отец, моя тетка, мой дядя, мой брат и его мама, мой, еще не старый, двоюродный дедушка. Шествие туда продолжилось. С расчетом по пять, четыре человека в год. Согласитесь, это слишком часто для человеческой психики и нервов. Провожать одного за другим в тот путь.

Все получилось, как сказал мой муж. Все пошли к нему сами, да сколько!

— Все равно все бы умерли когда-нибудь, — скажете вы. Но можно и задуматься. Потерять за пять лет двадцать три человека, это много. Целая набитая комната родственников, исчезла с этого света один за другим. Огненное лассо ухватывало их и уносило в другой мир. Потом процесс остановился.

Не страшно

Этот сон мне приснился года через два после смерти мамы. Я ее часто вспоминала, и мне ее очень не хватало, потому что мама моя была прекрасный и добрый человек. Она всегда могла найти выход из трудного положения, всегда ободряла и не давала впадать в уныние. И без мамы мне было жить тяжело.

Но как ни часто я вспоминала свою маму, снилась она мне не так уж часто.

Но вот однажды мне приснился такой сон.

* * *

Я нахожусь, в каких— то подземных коридорах. Земляной пол, со ступеньками из камней, тусклый свет, и все время спуск вниз. И вот, спустившись еще ниже по извилистому проходу, я увидела дверь, в стене этих лабиринтов. Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула вовнутрь. В просторном и пустом помещении находились две женщины, одна из которых, стояла примеряя пальто, а другая присев, подшивала ей подол..

Это была моя тетя и моя мама. Она и здесь шила, а тетка, как всегда пользовалась ее умением, и радовалась на обновку.

— Люсенька! — обрадовалась моя мама взглянув в открытую дверь и увидев там меня…

И мне так захотелось войти в комнату, потому что я снова могла быть со своей мамой, она была живая, и мы снова были втроем, как в моем детстве. Я, мама и моя тетя Вера.

Но какое-то чувство остановило меня. Я стояла за порогом и не решалась войти. Мысли крутились, но я не могла понять их.

— Люсенька, входи, это, не страшно, — подбодрила меня моя мама, увидев, что я боюсь войти. Но при этом, она не сделала шаг ко мне навстречу, она ждала, как захочу поступить я сама.

Эта фраза была так характерна для нее. Она успокаивала, и с ней мне действительно было все не страшно. Но я, почему— то, закрыла перед собой дверь. И мама, и тетя остались там, за ней, а я здесь, одна. Мне немножко было не по себе, оттого, что я отказалась от встречи с мамой. Я чувствовала себя предателем! Но даже во сне я подспудно понимала, что мой шаг, будет мне чем-то грозить. Как будто в голове, голос мамы объяснял мне, — Люсенька, осторожно! Подумай, но ничего не бойся в любом случае. Проснувшись, я поняла, что сделала правильно. Мне было еще рано!

* * *

В том мире снов живут наши умершие предки, в нем во время снов живем и мы прошлые, и мы будущие. Наши предки реальны только там, мы сегодняшние, реальны только здесь, и поэтому долгой встреча не бывает, и каждый остается в своей реальности. Но в нем живут еще и другие существа, похожие и не похожие на нас. Вот они то, наверное, легко переходят из одного мира в ругой. И используют это для своих целей. Это их работа, если говорить об этом нашим земным языком.

Кто же они эти вездесущие существа? Некоторые очень симпатичные, бывают и бесцеремонные, а иные с определенным чувством юмора, иногда черным. В общем-то получается, что и у них свои собственные характеры, как впрочем и у нас людей. А внешность очень часто тоже похожа на нашу. И появляются они чаще не во сне, а в том третьем состоянии. И те рассказы, которые я приведу ниже, подтверждают это.

Голубая дама

Рассказ моей коллеги

Эта история случилась в пятьдесят третьем году. И произошла она с моей мамой.

Сами знаете, какой это был год, умер Сталин, и казалось, что в воздухе какая — то тревога и неопределенность витает. И даже природа как будто злом и тоской наполнилась. Холод, дождь, тучи. Ни хорошей весны, ни теплого лета в этот год не было, даже фильм потом вышел «Холодное лето пятьдесят третьего». Все точно, так в те дни и было.

Сталин умер, а люди еще долго были запуганные, и лишнего кому-нибудь сказать, или пожаловаться на свою жизнь, боялись. Эти времена и порядки еще долго жили в их мыслях, и обо всем, что тогда случилось, моя мама рассказала мне только через много лет, когда я уже была довольно большая. А до этого — ни-ни. Вдруг сочтут за сумасшедшую, и в лучшем случае, осмеют, а там неизвестно, что бы еще было!

* * *

Мои родители в то время были еще очень молодые, они только что, недавно поженились, и мама переехала жить в дом к свекрови. А свекрови в то время не до снохи было, потому что она сама только что родила своего последнего мальчика. И была занята только им. А своему старшему сыну, моему отцу, сказала:

«Берите себе ту пристройку. Давайте соорудим для вас отдельный вход, и живите, как хотите. Пока вам хватит, а потом денег накопите, и ваше дело, построите вы себе дом или нет. Вы здоровые, молодые, сами зарабатываете, а мне нужно теперь о твоем брате думать! Вон он, какой маленький, ему никто кроме меня не поможет».

Пристройку, про которую говорила свекровь, скорее можно было назвать сараем! Комнатка в шесть метров, со стенами из досок и из всех щелей дует. Мой отец с матерью кое-как утеплили свою комнатку, оббили картоном, обклеили обоями и поставили печку буржуйку, Купили кое-какую мебель, кровать, стол да табуретки. Повесили полку для посуды, положили дорожки на пол и стали там жить.

Хоть и не очень просторно, и не богато, но мама все — равно радовалась, потому что это было свое. Живи, как хочешь, делай, что хочешь. Никто тебе ничего не скажет. Все остается в своем дому, как говорят. И плохое и хорошее.

Вот только время было тяжелое, а помочь не кому. Свекровь, та вообще не интересовалась их жизнью, родные мамы жили далеко, поэтому ни о какой помощи даже думать не приходилось.

— Сами, сами, у меня своих забот полно! — говорила свекровь, если моя мама хотела ее о чем-то попросить. И так всегда, отмахнется и все. Мама и так свекровь стеснялась, а после таких слов и вообще к ней обращаться не стала.

* * *

Март это еще не весна. Хоть солнце греет днем, а иной раз так замерзнешь! Как говорится, — марток, наденешь на себя семь порток. Только они печку натопят, а ветром все тепло быстро выгонит, и, в их пристроечке опять холодно. В эти дни, в марте у моей мамы родился ее первый сын. Геночка. И тут такие проблемы начались!

— Еще месяца два бы продержаться, а там и лето! — думала мама. Но два месяца, когда у тебя такой маленький ребенок, за год покажутся.

Принесла мама мальчика из роддома, положила на кровать, перепеленать нужно, а страшно его из одеяльца вынимать. Холодно даже ей самой, хоть одетой спать ложись! А ребенка и помыть нужно, и одежку сменить.

— Как? — думала мама. Замерзнет! Тельце то маленькое. Тепла еще не держит! Старалась побыстрее его снова в одеяльце спрятать, да потеплее укрыть. Как могла, старалась, его не переохладить. Но ведь часто разворачивать приходилось. Малыш!

И мальчик все— таки простудился. Заболел. Смотрит мама вечером, а он лежит какой-то вяленький. Мама ему лобик потрогала, — горячий. Но не плачет!

— Володь, наш сыночек, кажется, заболел, что делать? — спросила она с испугом мужа. Горячий весь!

— Может ничего, пройдет — сказал отец. Было бы плохо, орал бы.

— Вот мне и странно, что не плачет! — ответила мама, глядя на ребеночка. Как будто сил у него нет! Ты посмотри! Ой, Господи, хоть бы кто сказал, что нужно сделать! Как малышу помочь?

— Сходи к моей матери, спроси, — сказал отец. Она, наверное, знает!

— Что толку к матери твоей бежать? Только ругаться будет! А до врача долго ждать! Только утром в больницу поехать сможем. А вдруг ему за ночь еще хуже будет!? — мама даже заплакала от беспомощности.

— Надо его теплой водичкой с сахарком попоить. Может, ему внутри потеплее будет, — решила мама. Вдруг у него воспаление легких! Ой, страшно!

Мама беспомощно смотрела, как медленно Геночка сосет из бутылочки, почти уже закрывает глазки, но пьет водичку. Может быть, обойдется, успокаивала она сама себя. Сейчас поспит, и ему лучше будет. Вот уже, кажется, совсем заснул. Мама вытащила соску, и снова потрогала лобик и красненькие щечки. Они были горячие.

— Господи, ничего она не знает, что делать, как помочь ребенку. Была бы здесь ее мама, она бы быстро сообразила, что делать нужно. А свекровь, пустое место! За месяц ни разу к ребенку не подошла! Внук ведь, а ей все противно и безразлично, как будто чужой!

— Ну что? Заснул? — спросил отец, когда мать стала раздеваться, чтобы лечь в кровать.

— Да, слава Богу, заснул, — ответила она. Может, поспит, и полегче ему будет?

— Галь, я завтра на базаре сало нутряное посмотрю. Говорят, нужно натирать при простуде. Что ему нужно то, граммов двести, сказал отец. С самого утра побегу.

— Ой, хоть бы Бог уберег! Вдруг умрет!? — вздохнула мама.

— Да ладно, не каркай. Лучше, потеплее накрой, — сказал отец.

— Володь, давай его с собой, положим? — спросила мама. Нет, а то вдруг во сне придавим, еще хуже? — задумалась мама.

— Галь, давай ложись тоже, пока спит, а то ведь проснется и долго поспать не даст! Гаси лампу!

Отец, ежась, лег на кровать. Мама прикрутила фитилек и отдернула занавеску. Ночь была лунная, и от света луны в комнате не было темно, потому что лунный свет окрашивал все в голубой цвет. И даже снег за окошком был голубой, голубой.

Мама, взглянув еще раз на ребенка, легла и заснула. Но, беспокоясь за малыша, не могла спать долго. Она просыпалась, поглядывала на кроватку, вставала и подтыкала, получше, одеяльце. Спит маленький, наверное, ему лучше стало. Скорей бы утро, к врачу отнесу.

* * *

Мама немного успокоилась и легла на кровать, тихо, чтобы не разбудить отца. Она закрыла глаза. И вдруг, ей стало душно, как будто кто-то сдавил грудь. Она повернулась, поудобнее, и вдруг, услышала цокот копыт и скрип колес, как будто к дому приближалась какая-то повозка.

— Цок, цок. Цок, цок, — красиво так стучали копыта, как будто по булыжной мостовой.

— Откуда такой звук? — подумала мама. Ведь на улице полно снега, и стучать копытам не от чего. Снег то мягкий!

Но копытца стучали, и их звук приближался и приближался.

— Да кто же едет по нашей улице в такой повозке? — думала мама. Вроде и не кому ночью? Какой то звук непривычный.

А копытца все стучали, стучали и приближались, приближались. И так сладко приятен был их стук, и как— то одновременно тревожно стало на душе у мамы.

— Что это?! — прислушалась она. Повозка остановилась, да прямо около их дома! Вот и дверь скрипнула. Да, точно! Не кажется, скрипнула! К нам, что ли кто-то приехал? Да кому, на ночь, глядя? — удивилась она.

Мама забеспокоилась, и хотела, уже было, встать с кровати и подойти к двери, чтобы встретить нежданных гостей. Но какая-то странная тяжесть навалилась ей на ноги, и руки перестали слушаться, и голос свой она не слышала, хоть, и хотела она сказать: «Кто там?»

Смотрит, дверь открылась. И в комнату легко и бесшумно, вошла женщина в голубом светящемся платье до самого пола.

— Красивая какая, — подумала мама. Вся светится! Легкая, как будто воздушная, и даже вся почти прозрачная. Но какое лицо!

Такого красивого лица, мама не видела никогда, и описать его даже не смогла бы. Потому что красота была не земная!

Дама, не глядя на маму, и не спрашивая ее разрешения, легким облачком, направилась прямо к кроватке Геночки.

— Что, что она хочет?! — забеспокоилась мама, видя, как женщина встала совсем близко к кроватке сыночка и нагнулась над ним.

— Почему она так смотрит на моего мальчика?! — испугалась мама. Ой, она его берет! — только подумала она, потому что сказать вслух у нее не получалось, как она не старалась.

Она хотела рвануться к кроватке и забрать его из ее рук, она понимала, что дама сейчас унесет ее сыночка, навсегда! Она хотела спасти своего ребенка, от этой незнакомой женщины, но не смогла пошевелить ни рукой, ни ногой. А Голубая дама, не обращала на нее никакого внимания, как будто ее здесь не было, как будто рядом не спал ее муж! Она была поглощена малышом.

Взяв малыша на ручки, дама дыхнула на него, потом, посмотрев на его маленькое личико, прижала к себе нежно-нежно и, понесла к дверям. Дверь снова скрипнула, и все те же копытца стали затихать где-то вдали. Цок— цок. Цок— цок

Как только цокот копыт затих, к маме вернулись силы.

— Вставай, вставай, — наконец то смогла прокричать она, расталкивая мужа и плача. Вставай же, пока ты спишь, нашего ребенка украли!

— Ты чего? — проснулся отец. Кто украл? — он встал с постели и подошел к маленькой кроватке. Геночка лежал в ней.

— Да, вот он, чего ты, спросонья что ли? — упрекнул отец мать.

Мама тоже уже стояла над кроваткой своего маленького сыночка.

— Слава Богу, здесь, мой маленький! — обрадовалась она. Приснилось что ли? — с надеждой подумала она, и сердце ее даже прыгнуло в груди. Она погладила его по щечке и хотела взять на ручки. Но, щечка была холодная. Малыш не шевельнулся и не открыл глазки.

— Он… умер….?! — оборвалось все в душе мамы. — Забрала, забрала все-таки подумала мама, плача, и прижимая к себе своего маленького мертвого мальчика.

* * *

Она долго хранила эту тайну. И только потом, лет через десять, рассказала все это мне и одной знакомой старушке, которая пришла к нам в гости.

— За нами за всеми придут, когда время настанет, — сказала старушка, выслушав мамин рассказ. Никто без провожатых не останется. Ни одна душа! К кому отец, к кому муж, к кому друг. А малютку, как еще туда проводить? Его душу нужно было унести на руках! Вот ее Небесная мать и унесла. Ему сейчас там хорошо. Лучше чем нам здесь.

— Бабушка, он ведь еще не крещенный был!? — сказала с горечью мама. Ничего, ничего, ответила старушка. Душа у него чистая, безгрешная, еще от Бога не оторвалась. Все с ним там хорошо будет. А время настанет, еще встретитесь там. Может, он там твой заступник будет. Молись дочка, чтобы ему Царствие небесное было. В церковь почаще ходи, не забывай Бога! Вот и сыночку твоему там славно будет.

Ангина

Рассказ моей коллеги

Однажды я так сильно заболела ангиной, что просто кошмар! Все горло опухло, так что ни глотать, ни говорить не могу. Больно языком шевельнуть. Температура тридцать девять, и дальше ползет! Мой муж, Сережка утром ушел на работу, а я ждала врача, которого он вызвал на дом. Врач пришел, выписал таблетки и ушел. И осталась я в квартире одна. И так мне плохо, но все— равно еще хуже становится. Сердце даже уже с перебоями стучать стало. Думаю, скорее бы муж с работы пришел, и за таблетками сходил. Лежу с закрытыми глазами, потому что на свет смотреть тяжело.

И вот открываю глаза, чтобы взглянуть на часы, и узнать сколько мне еще мужа ждать, и вижу, что в дверь входят люди. Вошли они и по комнате ходят, между собой переговариваясь, и на меня искоса посматривают. А вид у них уж очень странный! На всех черные плащи с капюшонами до пола, и лица их почти не видно, так капюшоны на лица глубоко надвинуты. Чуть подбородок виднеется и все!

Я сначала спокойно на них смотрела, потому что подумала, что это муж кого— то привел. Но мужа среди них не было. Стала я анализировать,

— На часах всего лишь половина четвертого, значит муж еще на работе. Посмотрела за окно, там только начало смеркаться, значит время еще мало, потому что дело было зимой. По всем моим соображениям, муж еще должен быть на работе.

— Если они пришли не с мужем, тогда кто они такие, и что здесь делают? — подумала я. Ходят по чужой квартире, мне даже «здрасте» не сказали, и вообще, я им и дверь то не открывала! Что им здесь нужно?!

Страха у меня в тот момент не было. Просто рассуждаю и не могу ничего понять.

— Может быть, это мне все снится? — подумала я. Уж очень это все необычно, странная ситуация, и люди и одежда на них тоже. Куча черных монахов!

Я даже себя ущипнула, чтобы проверить сон это или нет.

— Нет! Больно! Значит, не сплю, и все это на самом деле! — Если бы еще минуту мне понаблюдать за ними, то наверное волосы дыбом от страха встали. Но дальше на мое счастье, все произошло очень быстро, потому что в комнату вдруг вошел другой человек. Совсем не такой, как эти. Вошедший человек был высокого роста, очень благородного вида и видно не молодой, потому что волосы у него были седые и небольшая борода. На мой взгляд, ему было лет шестьдесят. Одет мужчина был во все белое и тоже с капюшоном. Но лицо его, напротив, было открытое, очень благообразное и приятное. Мне, глядя на него, сразу как— то спокойно стало. А он, подойдя ко мне, посмотрел на меня, ласково и внимательно, а потом говорит в полголоса другим, которые в черных капюшонах, — Уходите, здесь еще рано.

Смотрю, те черные, безмолвно и также тихо, как и вошли, вышли один за другим из моей комнаты. Их спины в двери по очереди исчезают, исчезают, и все! Никого больше в комнате нет!

Смотрела я на все это и ничего не понимала. Мозги не шевелятся, как будто такая трудная задача передо мной, никак логика не выстраивается.

— Скорее бы муж пришел, я бы у него спросила, что это, — думаю я. И скорее бы мне таблетки принес!

Вскоре скрипнула дверь, и по знакомым звукам в прихожей, я поняла, что пришел мой муж. Но рассказывать я ему ничего в тот момент не стала. И сил не было, и каждое слово, как нож в горло.

Сходил Сережка за лекарством, и мне стало немного, лучше. А потом я естественно, выздоровела. Но время от времени все вспоминала эту процессию, эти черные капюшоны, и это прекрасное лицо мужчины в белом. У меня дома стояла икона Николая Угодника, мне кажется он на него был похож.

А потом, когда я рассказала эту историю, мне сказали, что часто так бывает. Когда человек умирает, за ним обязательно кто-то приходит. Или родственники, или знакомые.

— А для чего?

— Для того, чтобы проводить, чтобы тебе страшно там одному не было, или научить, как дальше все будет.

Получается, за мной тоже приходили, но видно мне еще умереть было рано, вот они и ушли. Просто я тогда увидела частичку того света и все!

* * *

А вот такой сон и случай я пока встречала только раз. Знак мой знакомый получил не о смерти, а о рождении. Его рассказал мне мой коллега.

Елочка

— Наверное, люди, все— таки не умирают. То есть, не исчезают совсем, а переходят в другой мир, и даже иногда, могут и в гости придти, сказал как— то мой знакомый, начиная свой рассказ.

В тот день мою жену забрали в больницу, потому что у нее начались роды.

— Мальчик, — был уверен я. Я очень хотел мальчика, парнишку, как и все молодые ребята, которые впервые ждут такое событие.

Прикрыл я дверь в свою комнату, потому что в другой, теща спала. Включил радио, и взял книгу. Открыл ее и думаю: «Завтра утром позвоню в роддом и все узнаю. А сейчас почитаю, так и время быстрее пройдет».

А до утра кажется еще вечность. Уж очень хочется скорее все узнать. И время от этого медленно-медленно тянется. Посмотрел на часы, еще только одиннадцать вечера. Опять книгу читаю и музыку слушаю.

Вдруг в комнате возник какой-то светящийся туман.

— Странно, откуда это? Может быть, оттого, что глаза устали? — подумал я, и стал всматриваться в туман, не понимая, что это.

И в это время открылась дверь, и сквозь туман в дверь вошел мой тесть Емельян, который умер несколько месяцев назад! Я онемел, — покойник все же! Страшно, если подойдет! Но тесть, прикрыв дверь, далеко не стал проходить, а обернулся назад, как бы доставая там что— то, и после этого, протянул руку в мою сторону, как бы говоря: «Вот вам подарок!»

И… в светящемся облаке, появилась маленькая, свеженькая, зеленая елочка! И даже хвоей запахло!

А я! Сам не пойму, почему у меня такая реакция была.

— Зачем нам подарки с того света?! Не нужно нам в доме этого! — как— то очень быстро подумал я. Как, как от этого избавиться? — промелькнуло у меня в голове за одно мгновенье.

И первое, что я придумал, это накрыть елочку одеялом. Мне казалось, что все, что принес покойник, не должно быть с живыми, не к хорошему это. Я, схватив в руки одеяло, превозмогая страх, быстро подошел к елочке, и накрыл ее. И одновременно посмотрел в сторону тестя…

Смотрю, а рядом никого нет! Елочки тоже! И только одеяло на полу лежит!

— Приснилось, что — ли!? — подумал я. Но я одет, кровать не разобрана. И дверь! Дверь открыта! А я, ее закрыл, чтобы теще спать не мешать! Это я прекрасно помнил. Значит, тесть ушел, и дверь за собой не закрыл. Значит, был он здесь!

Хотел я сразу пойти к теще и все ей рассказать, что ее муж приходил, но не решился. Вдруг, не так поймет!

— Почему меня не позвал, да почему ему ничего не сказал? — скажет, как будто это так легко, с покойником разговаривать!

И быстро все так произошло! Я ничего и подумать больше не успел, как только то, что от подарка нужно быстрее избавиться. Как, иногда не думая, с себя какую ни будь, неприятную мошку смахиваешь.

— А то еще решит, что я просто, такие дурацкие шутки выкидываю, — думаю.

Но сном это не было! Это я точно знал. Но и совсем ясным сознание не было. Может что-то вроде полусна? Между сном и явью.

И страшно было на покойника смотреть. Жуть! И после этого еще мурашки по спине бегали. Никого нет, а страшно!

Но страх понемногу ушел, я лег спать, думая, к чему бы все это? И проснувшись утром, стал звонить в роддом. Внутри дрожь. Надеюсь, что скажут: «У вас мальчик!» Другого, просто быть не может!

— Поздравляем папаша! У вас девочка, — сказали мне!

— Девочка! — подумал я, расстроившись ужасно. Зачем мне девочка? Кого же я буду учить в футбол играть? Закалять. Кого в часть буду водить? Кому свою фуражку одену? Мальчик-это мальчик! А что девочка? Плакса, с куколками, с бантиками. Не повезло, — думаю.

* * *

А потом, дома, мы все собрались за столом, и стали обсуждать новость. Говорили про мою Ирину и про маленькую дочку. Что принести в роддом нужно, как встретить и что дома сделать?

И я уже думал, что девочка тоже неплохо. Красавица будет, куклы ей буду покупать. Мне еще все завидовать будут. На пианино обязательно будет играть и конечно будет отличница! Я даже уже представил, как я ее в первый класс поведу… Приятно так, на душе стало.

— Жалко Емельян до этого дня не дожил, — сказала, вздохнув теща. Он так ждал этого дня, так хотел на внучку посмотреть. Девочку он хотел, мы даже имя с ним ей придумали. Леночка!

Меня, как током шибануло. Хотел увидеть, и ведь пришел! Да еще и подарки принес! А я их закрыл, почти прогнал его! — думаю. Может быть, не правильно сделал?

— Мам, а отец то ко мне ночью сегодня приходил. И елочку принес. Я, было, испугался, а он и пропал. Получается, прямо к родам пришел! — сказал я. С подарками.

— Да ты что! — удивились все. Пришел! И ты его видел своими глазами? А говорил он тебе что-нибудь? — спрашивают.

И все стали гадать, к чему бы это? Но самое интересное, что никто не стал обвинять меня во вранье. Все были уверены, что приходил.

— Видят они все. И там за нас переживают, это же надо! Увидел, что дочка родила, и пришел к нам, сказать, — вот вам новая жизнь. Меня нет, так вот, внучка моя, взамен меня, к вам пришла! — сказала, расчувствовавшись, теща, и смахнула слезу.

— А так часто бывает, — сказала соседка. Очень часто, когда кто-то в семье умирает, то быстро кто— то новый рождается. Вот такое равновесие. Тот человек предок, свою жизнь и возможность жить на этом свете, своим веточкам передает, новым листикам, новым человечкам-потомкам.

— Наверное, елочка-это потому, что он хотел сказать, что новое, свеженькое, молоденькое уже появилось, — сказал я.

— Елочка, это внучка наша. Еленочка! Почти как елочка, — сказала торжественно теща.

Да! — замахали все головой. И правда, похоже.

А я все сижу и думаю, — Но почему мой тесть не к своей жене пришел, а ко мне? Мы с ним так не договаривались. Наверное, боялся ее испугать, — решил я.

Что тесть пришел сообщить о родах, я совершенно поверил. Все логично. К чему же еще? Но, думаю, — дай-ка я еще проверю время. Если и по времени совпадет, то это уже точно все сойдется.

— Я еще тогда на часы посмотрел, и подумал, что скоро нужно спать ложиться. Уже двенадцатый час, — вспоминал я, а на следующий день я написал Ирине записку и спросил, — во сколько дочка появилась на свет?

— Родила в 11–05, -написала мне она в ответ.

* * *

Когда Ирина с дочкой домой приехали из роддома, мы сели и на семейном совете посовещались. И все же, решили дочку Мариной назвать, как и раньше хотели.

— Не нужно, чтобы при ее имени, мы всегда покойника вспоминали. И мало ли что! — подумали мы. Вдруг потом заберет к себе?

Не знаю, обиделся на меня тесть или нет? Но мы решили так.

* * *

Больше я ни во сне, ни в полусне своего умершего тестя не видел. Больше он ко мне не приходил, и говорить ничего не хотел, а может быть, и не мог… Мы же не знаем, как у них там это получается.

А когда должен был родиться мой второй ребенок, я уже приготовился, что тесть снова появится и скажет, сын у меня будет или дочка. Даже ждал и уже не боялся его увидеть.

— А чего бояться, он не пугал, а только вместе с нами радовался.

Но нет, он не пришел и ничего мне не сообщил! Может быть, потому что я не дома был в тот момент, а на дежурстве в части? И время со дня смерти тестя прошло уже много. Вот он и не смог докричаться. Или уже жил другой жизнью?

А у меня на этот раз родился мальчик!

* * *

Будущее было предсказано. Вернее настоящее. И умерший тесть имел эту возможность. Значит, он все еще проявлял интерес к этой жизни, и был в курсе. И даже хотел порадовать и удивить. А сам то он не удивлялся, что пришел в этот мир снова! А то, увидев знакомую квартиру, сам от радости бы чокнулся, или побежал бы к жене, наверное, в первую очередь. Может быть, он это и сделал потом, только заряд его кончился, и он снова стал для нас не видимый. Или всем нужно пребывать в третьем состоянии, чтобы видеть их. Но это не возможно. Это все— равно, что не быть в первом, а значит не жить. Быть в летаргии! Но телу нужно кушать, а чтобы кушать, нужно работать. Значит, третье состояние для нас может открыться только на мгновение. А потом снова к обычной жизни.

Они всегда рядом с нами, и подмены мира, первое время не замечают. Это потом они привыкают к тому, что мир для них почти такой же. Но почти, а не совсем. Что-то они потеряли, а что-то и приобрели.

* * *

Ну что ж, судя по снам, которые имеют свое продолжение в нашей жизни, покинувшие этот свет, не исчезают. Они приобретают себе новое положение и новый свет. Они приходят к нам во сне, но помнят правила:

1. Можно увидеться с близкими во сне, но уйти нужно по-английски, чтобы никто не успел этого заметить.

2. Покажи гостю, только то, что можно, остальное любыми путями укрой от его любопытства.

3. Скажи, что ты хочешь сказать, приоткрой будущее, ободри, но завуалировано, ни в коем случае не открытым текстом.

4. Встречайся с близкими во сне, но не расслабляйся, не забирай их с собой, как бы этого не хотелось. На все есть срок, и ты знаешь, пора или рано. Если твоему близкому осталось жить не долго, приди к нему во сне, пусть он привыкнет к этому, а потом проводи в наш мир, также как встретили и проводили тебя.

И большинство жителей того мира эти правила соблюдают.

* * *

Но есть правила и для жителей этого мира. Для нас.

— Не бойся, когда умершие родственники снятся тебе, когда-нибудь ты тоже будешь на их месте.

— Не суй нос, куда не положено, а умей уловить знак и расшифровать его.

— Живи заботами земными, но не забывай, что потом исправлять ошибки будет трудно. Оставь на земле о себе больше хороших воспоминаний и дел.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.