Письмо

Письмо

У Ляо было мало друзей: люди считали его чужаком со странностями и мало общались с ним. Однако к своим настоящим друзьям он относился с необыкновенной теплотой. На Яве ему жилось очень хорошо: впервые в жизни он был в кругу сильных и надежных товарищей. Ни в молодости, ни в зрелые годы он не знал особых радостей – помимо прочего над ним тяготели обстоятельства его ужасного преступления, он жил в предчувствии расплаты за содеянное. В Индонезии Ляо впервые обрел душевный покой. Здесь у него появилось множество знакомых, несколько верных друзей, и он пользовался всеобщим уважением.

Рядом с ним был мальчик, которого он полюбил как сына. Ляо знал, что этот юноша достигнет высокого уровня мастерства, хотя и не мог точно сказать, какого именно.

Один из его друзей, преуспевающий бизнесмен, был большим знатоком китайской истории и культуры. Ляо проводил с этим человеком много времени: они пили чай и спорили о жизни. Как-то они с Ляо договорились встретиться. Ляо приехал примерно в десять часов утра. Слуга открыл ему дверь и ввел в дом. Друг поднялся, чтобы поприветствовать его.

– Ляо-шифу, – сказал он, – видеть вас здесь большая честь для меня.

Вдруг Ляо застыл на месте от изумления. Он понял, что в полдень этот человек умрет. Йодо – воля небес склонилась совсем близко над ним, как топор палача.

Ляо зашатался и едва не упал. Как ни странно, друг даже не заметил его реакции.

– Сейчас я не могу побыть с тобой, друг, – сказал Ляо, – но прошу тебя, окажи мне одну услугу. – Незаметным движением он взял чистый лист бумаги со стола и спрятал его в складках одежды. После этого спросил: – У тебя есть конверт?

Друг протянул ему конверт, и Ляо вложил в него сложенный лист бумаги. Написав что-то на конверте и запечатав его, он протянул письмо другу.

– Прошу тебя ровно в одиннадцать сорок пять отнести этот конверт на вершину того холма, у которого начинаются твои владения, и оставить его там, – сказал Ляо.

– Но у меня на двенадцать назначена встреча, а тебе известно, что мои земли простираются до самых джунглей. До вершины этого холма полмили пути через заросли.

– Знаю.

– А мне нужно время, чтобы переодеться и...

– Знаю.

– Ну, хорошо, Ляо-шифу. Если это для тебя так важно, я сделаю это.

– Спасибо, друг. – К удивлению хозяина дома, Ляо-шифу долго и тепло прощался с ним.

Сам Учитель немедленно вернулся домой и стал неистово молиться, чтобы Господь продлил жизнь его другу и отвел от него карму, которая сделала его жизнь столь короткой. В 11.45 его друг, которому не очень-то улыбалось идти так далеко в джунгли с каким-то письмом, вручил конверт слуге и приказал отнести его на вершину холма. Сам же спокойно отправился на встречу в город.

Ровно в полдень, когда он переходил дорогу, торопясь на встречу, его сбил грузовик.

Так Ляо-шифу понял, что волю небес нельзя повернуть вспять.

– Итак, Коста, – продолжил Джон, – а теперь скажи мне, действительно ли я даос?

– Как образованный человек, я бы сказал, что ваша вера очень близка к даосской школе нэй-цзя.

– Я так и думал. Но ты же знаешь, что я изучал цигун и нэй-гун исключительно как техники борьбы, что я – Великий Мастер единоборств, а не священник. Что ты на это скажешь? Вспомни, что, лишь достигнув Четвертого и Пятого Уровней и познав ян и инь, я познал и духов. Мне было тридцать семь, когда ко мне впервые пришел дух моего Учителя, а подлинный интерес к духам и знание о них пришли ко мне лишь когда я был отшельником. Иначе говоря, я никогда не воспринимал нэйгун как способ достичь духовного просветления или очищения.

– Хорошо, шифу, если вы не даосский алхимик, то кто же?

– Я – Верховный Мастер Ба ли цюань школы кунфу. Я преподаю китайскую науку нэйгун, смысл которой состоит в изучении энергий инь и ян и способов их объединения в теле человека. Моя школа как практический нэйгун была основана великим Мо-цзы. Кроме того, я обычный человек, как все вы.

Я не знал, что возразить на это. В наше время уже почти не осталось сомнений, что сознание есть физическое явление в той же мере, в какой и духовное. Аксиомы Декарта, четко разграничившие плоть и дух, давно признаны неверными. Современная медицина может привести сотню доказательств того, как больная психика порождает физические заболевания и наоборот. Наше «сознание» есть результат «совместной деятельности» разума и тела, духа и плоти. Знали ли это китайские философы, издревле изучавшие энергии инь и ян? Могли ли они как-то изолировать энергию телесную от духовной, наблюдать, как одна переходит в другую? И что может предложить наука нэйгун нашему быстро развивающемуся технократическому обществу? Передо мной сидел человек, способный дать ответ на множество подобных вопросов.

– Я думаю, шифу, – ответил я, – вы тот, кем хотите быть. Он улыбнулся, и я опустил глаза. После этого разговор зашел о растениях: Джон полагал, что они обладают телепатией и сознанием, и Андреас, ученый-ботаник, полностью соглашался с ним. Я молчал. Наконец, когда в разговоре возникла пауза, спросил:

– Шифу, вы научите нас? Научите наш мир понимать нэйгун?

– Я уже учу вас.

– Нет, я имею в виду, сможете ли вы научить весь наш мир, показать и объяснить открыто то, что знаете?

Минуту он молчал, а потом спросил:

– Тебе известно об Атлантиде?

– Конечно.

– А знаешь, почему Атлантида погибла?

– Мои соотечественники считают, что боги ревновали, так как атланты сумели стать лучше их.

– Потому что они слишком приблизились к разгадке тайн неба. Когда современная цивилизация подойдет так же близко к решению этой загадки, она тоже будет разрушена.

– Но почему, черт возьми?

– Потому что разумное животное – человек – еще не доросло до того, чтобы стать богом.

– Тогда зачем было создавать нас и наделять разумом? Мы были созданы, чтобы достичь большего, в противном случае мы просто игрушки в руках высшей силы, ее рабы. То, что вы думаете, будто Бог сам уничтожит нас, заставляет меня хуже думать о Боге.

Столь категоричное замечание шокировало всех.

– В общем, ты считаешь, что я должен появиться перед всеми, поведать миру о моем знании, стать известным и получить Нобелевскую премию, – сказал Джон.

– И да, и нет. Я думаю, вы должны предъявить миру конкретные и неопровержимые доказательства того, что ян-ци и инь-ци существуют. Объяснять подробно их природу нет необходимости. Этого будет достаточно, чтобы вы вошли в историю как человек, благодаря которому человечество смогло перейти на более высокую ступень в своем развитии, – ответил я.

– Так никогда не было в истории человечества.

– Мы просто никогда раньше не были на этом историческом этапе, шифу. Посмотрите на себя, например! Вы первый мастер школы Мо, который принимает западных учеников. Человечество развивается, Восток встречается с Западом. Нет доказательств существования атлантов (хотя для этого есть лингвистические и фактические предпосылки), возможно это просто легенда, которая покорила воображение греческих философов много веков назад – человек против богов.

Я дал себе слово купить для Джона книгу Платона «Критий и Тимей».

– А возможно, эта история правдива. Я следую воле небес, Коста. Я сделаю то, чего пожелает Бог. – Он встал и закончил: – Но я подумаю о том, что ты сказал.

На этом наш вечерний урок завершился. На обратном пути в отель Андреас беспрестанно укорял меня. Он был шокирован моими возражениями.

– Что бы ты сделал на месте шифу?

– Подарил бы человечеству огонь, – ответил я без колебаний.

– И был бы прикован к скале у моря, чтобы орлы вечно клевали твою печень?

– Прометеевы муки не длились вечность, Андреас. Через некоторое время боги освободили его, потому что чувствовали себя виноватыми. Он сделал это из сострадания к человечеству, понимаешь?

– Ты уверен, что им двигала не гордыня?

Теперь была моя очередь замолчать. Он попал в точку.

За оставшийся вечер мы больше не сказали ни слова, каждый был погружен в собственные мысли. Слова Андреаса затронули что-то очень важное, что таилось в моем сердце, но что я скрывал от самого себя и раньше не замечал. Я не был Титаном, это не для меня. Только Джон мог играть роль Прометея и делиться своими секретами с человечеством. Нам следовало лишь убедить его поступить так и тем самым возложить на себя свою долю ответственности.