Не до конца...

Не до конца...

Если ты хочешь чего-то, чего у тебя нет, это желание будет продолжать тебя тревожить, пока не будет исполнено. Если все желания умирают, зачем человеку возвращаться в мир? Но вы возвращаетесь, потому что умираете неудовлетворенными. И это происходит много раз. Вас все еще интересует мирское счастье; все еще есть желания, и они вам кричат: «Куда ты? Вернись!». Никто не посылает вас обратно в этот мир, вы возвращаетесь из-за собственных желаний. Вы возвращаетесь сами; вы путешествуете по мосту собственных желаний. Тело остается позади, но вы возвращаетесь с прежним умом и начинаете все путешествие заново. Вы входите во чрево следующей матери и повторяете ту же процедуру.

Смерть, которая становится средством для следующего рождения — это, фактически, не настоящая смерть. Мистик Кабир называет это «неполной смертью». Это незрелая смерть, не созревшая полностью. Ты еще не вырос. Ты еще не достиг мудрости и не умер зрелой смертью. Мудрость не обязательно наступает вместе со старением. Волосы седеют согласно естественному направлению вещей, но есть огромная разница между тем, чтобы достичь мудрости и просто поседеть. Мудрость достигается, только когда желания старятся и разваливаются, только когда желаний человека больше не существует.

Животные тоже стареют, деревья стареют, и вы тоже однажды состаритесь. Однажды вы тоже умрете. Но человек, желания которого старятся, человек, который знает, что такое желания, человек, желания которого умирают, — это человек, достигший мудрости. Смерть такого человека совершенно другая. Кабир умирает, Будда умирает, и вы тоже умрете, но есть качественная разница между вашей смертью и смертью Кабира, между вашей смертью и смертью Будды.

Кабир говорит, что каждый в этом мире умирает, но никто не умирает правильным и достойным образом. Он говорит, как и все остальные просветленные люди, что умереть — это искусство.

Может быть, вы никогда не думали о смерти таким образом; вы даже не считаете искусством жизнь. Вы живете, как бревно, плывущее по реке, которое тянет туда, куда его несет течением. Ваша жизнь — это трагедия; она еще не стала искусством. Прежде чем совершить какой-то шаг, вы даже не останавливаетесь, чтобы подумать.

Если кто-то тебя спросит: «Почему ты это сделал?», у тебя на самом деле нет ответа. Хотя ты готовишь ответ и даешь его, внутри ты очень хорошо знаешь, что это совершенно не ответ. Ты живешь так, словно пробираешься ощупью в темноте. Твоя жизнь не стала искусством. Именно поэтому до самого конца жизни ты не узнаешь, что такое красота, что такое истина или что такое блаженство. Ты не переживаешь ни одной из этих вещей. Ты чувствуешь себя так, словно прожил всю жизнь, блуждая в пустыне; ты чувствуешь себя так, словно за всю свою жизнь ничего не достиг.

Но это все очень естественно, потому что твоя жизнь не стала произведением искусства. Если бы это было так, ты мог бы сделать из своей жизни прекрасную скульптуру. Ты мог бы придать своей жизни определенную форму; ты мог бы очистить ее, отполировать и придать ей внутренне свойственный ей блеск. Если бы ты сжег в своей жизни весь мусор, то к этому времени достиг бы чистоты золота. Если бы ты отсек весь избыточный камень, каждая конечность статуи была бы сейчас сущим художеством. Ты мог бы создать из своей жизни прекрасную скульптуру, прекрасное произведение искусства. Но нет, несмотря на тот факт, что сделал в своей жизни многие вещи, ты не достиг ничего существенного.

Твоя жизнь — это не искусство; это не искусство, ни в каком смысле — а Кабир говорит, что даже смерть должна быть полным искусством. Смерть — настолько же искусство, что и жизнь. И смерть — это испытание. Если ты правильно жил, то можешь правильно умереть.

Если ты не жил правильно, то не сможешь правильно умереть. Смерть — это окончательное приношение. Это высочайшее; это корона, венчающая вершину. Смерть — это сущность и цветение жизни. Как может быть правильной твоя смерть, если ты провел неправильно всю жизнь? Как может быть смерть полной смысла, если вся твоя жизнь была пустой растратой? Как может дерево, корни которого прогнили, вырастить сладкий плод? Это невозможно.

В чем тайна искусства жизни? Вот в чем секрет — жить в полной осознанности. Не нащупывай в темноте; не ходи во сне; ходи в осознанности. Что бы ты ни делал, неважно, что это — даже если это так незначительно, как открыть и закрыть глаза, — делай это внимательно, делай это с осознанностью. Кто знает, все может зависеть от этого крошечного движения — от открытия и закрытия глаз. Может быть, идя по дороге, ты увидишь женщину и проживешь с ней всю жизнь! Даже закрывая и открывая глаза, оставайся бдительным.

Будда обычно говорил своим ученикам, при ходьбе не смотреть дальше, чем на четыре фута вперед: «Для ходьбы этого вполне достаточно, — говорил он. — Не нужно смотреть по сторонам и постоянно глазеть во все стороны. Закончив видеть первые четыре фута, ты увидишь перед собой следующие. Этого достаточно; таким образом можно совершить путешествие в тысячи миль. Зачем смотреть по сторонам? Не смотрите постоянно во все стороны». Такое путешествие никогда не кончается.

Если ты изучишь свою жизнь, то сможешь увидеть, что все, что бы в ней ни происходило, было случайно и по стечению обстоятельств. Что-то случилось само собой, и из-за этой случайности изменился весь курс жизни. Ты шел по дороге к храму, например, и тебе улыбнулась женщина. Вместо того чтобы достичь точки назначения, ты оказался в каком-то другом месте. Ты женился на этой женщине; у вас появились дети. Ты тревожился о том, чтобы на ней жениться, и таким образом попался в колесо, которое вращается и вращается. Тебе никогда не приходило в голову, что все это вызвано случайностью, стечением обстоятельств? Если бы ты следовал совету, который Будда давал своим ученикам, может быть, ничего этого не случилось бы.

Чтобы обрести искусство жить, помни это — никогда не действуй в неосознанности, никогда не действуй во сне. Никогда не позволяй ничему случаться самому по себе. Сначала увидь это как следует. Сначала рассмотри это правильно: прежде чем привести что-то в действие, посмотри на это твердо, с осторожностью и мудростью. Делая это, ты найдешь, что твоя жизнь приобретет нового рода красоту, определенную элегантность. Ты станешь как скульптура; ты станешь подобным ситуации, в которой скульптор и скульптура не отдельны. Ты сам и скульптор, и статуя, ты сам и камень, и инструмент. Ты — всё и вся.

Живя в осознанности, ты найдешь, что инструмент проделал хорошую работу. Он отсек бесполезный камень и не позволил остаться ничему, недостойному этого. Инструмент отсек все излишнее и подошел прямо к сути. И тогда однажды ты найдешь, что достиг храма, что сам стал божественной скульптурой. Ты найдешь, что достиг своего рода красоты, что достиг глубокого сознания.

Если ты остаешься пробужденным и бдительным до самой смерти, ты прожил правильно. И тогда ты сможешь встретить правильным образом и смерть.

***

В своем стихотворении Кабир говорит: «Смерть, смерть, все постоянно умирает».

Кабир говорит, что каждый в этом мире умирает, что смерть свершается ежедневно, случается в каждое мгновение. Он говорит, что мы со всех сторон окружены морем смерти. Целое постоянно тонет в нем.

«Никто не умирает, как надо».

Никто не умирает правильным образом. Кабир говорит, что никто не умирает в сознании.

Он говорит: «Кабир встретил смерть, чтобы никогда больше не умирать. Это искусство. Это свидетельство того, что смерти больше нет. Если ты что-то один раз делаешь правильно, тебе не придется делать этого снова. Что-то приходится делать снова и снова, если раньше ты не мог сделать это правильно. Существование дает нам возможность за возможностью прожить правильно. Оно не торопится; у него нет недостатка времени. И пока ты продолжаешь делать те же самые ошибки, ты будешь снова выброшен в мир. Ты не будешь пойман в его сети, только когда сможешь вернуться в существование с полным и завершенным опытом жизни.

Ты точно как ребенок, которого снова и снова отправляют в один и тот же класс, пока он не сдаст экзамен. Мы говорим, что ему не позволят перейти в следующий класс, пока он не закончит этого. Обитель любви остается для тебя закрытой таким же образом, пока ты не закончишь жизни.

Искусство жизни состоит в том, чтобы пройти по жизни успешно. И человеку, который проходит жизнь успешно, нечему больше учиться в этом мире. Он научился всему, чему можно научиться таким образом. Он прошел через суровые испытания и огонь страстных желаний и стремлений. Теперь ему открывается дверь в высший класс; теперь его туда допускают. Он научился всему, чему только можно было научиться в этом мире. Поэтому эта дверь, ведущая в этот мир, закрыта для него. Он не может вернуться: «Кабир встретил смерть, чтобы никогда больше не умирать».

Живи таким образом, чтобы никогда больше не было другого рождения, и умри таким образом, чтобы никогда больше не было другой смерти. Если есть рождение, тогда, несомненно, будет и смерть; смерть последует автоматически. Поэтому живи таким образом, чтобы другого рождения не было, — и тогда больше не будет и смерти.

Каждый хочет быть спасенным от смерти. Можно ли найти человека, который не хотел бы спастись от смерти? Тогда почему эти люди не спасаются от смерти? Тебя нельзя спасти от смерти, пока тебя нельзя спасти от рождения. Рождение — это другой конец смерти. Если ты говоришь, что хочешь вечно, снова и снова рождаться, ты говоришь ерунду. Все это означает, что ты не понимаешь самого простого правила арифметики: что рождение — это один полюс жизни, а смерть — другой.

Человеку, который родился, предстоит умереть. То, что началось, должно также и кончиться. Но если конца нет, не может быть и начала. Поэтому, если ты хочешь спастись от конца, никогда не желай начала. Не жажди начала, если хочешь безначального, если хочешь вечного. Просто попытайся спастись от начала.

Даже небольшие опыты жизни помогут в этом усилии. Люди приходят ко мне и говорят: «Мы хотим спастись от того, чтобы чувствовать гнев. Что нам делать?» Я говорю им оставаться бдительными с самого начала. Если гнев уже поймал тебя в свои руки, будет очень трудно, почти невозможно его избежать или от него освободиться. Тебе придется через него пройти. Не имеет значения, быстро ты пройдешь или медленно, но пройти через него придется. На это может потребоваться время, но все, что началось, обязательно в какой-то точке кончится.

Ты хочешь спастись от смерти. Но ты не знаешь даже, когда начинается смерть. Люди думают, что смерть начинается со старостью, когда тело теряет жизненную силу, когда лекарства больше не помогают, или когда врачи оказываются беспомощными. Если ты думаешь таким образом, то ошибаешься. Тогда тебе придется умирать снова и снова; тогда ты не сможешь понять истины о жизни.

Начало смерти происходит с рождением.

Если ты пойдешь глубже в это явление, то увидишь, что смерть случается одновременно с зачатием. Когда ты рождаешься, ты уже был мертв девять месяцев, потому что эти девять месяцев ты уже прожил в утробе матери. Эти девять месяцев начинаются в момент зачатия и, несомненно, должны быть включенными в путешествие к смерти. Тебе уже девять месяцев возраста к моменту рождения. Такое количество старости уже тебя догнало. Твое рождение, на самом деле, начинается с того момента, как твое существо вошло в утробу матери, и в этот же момент начинается и смерть.

Ты умираешь каждый день. Это не такое событие, которое случается в конце жизни.

Смерть — это не чудо, смерть — это не волшебный трюк. Смерть — это процесс. Ты постепенно умираешь, умираешь мало-помалу каждый день, и придет день, когда этот процесс умирания, прекратится. Смерть — последний шаг в этом процессе. Смерть — это конец начала. И она длится долгое время, около семидесяти лет!

Если хочешь спастись от смерти, спасись от того, чтобы не войти в следующую утробу матери… Если ты не хочешь входить в другую утробу матери, иди глубже и глубже в самого себя. И по мере того, как это делаешь, ты придешь к осознанию, пониманию истинного искусства жизни и смерти; ты придешь к знанию того, что такое на самом деле жизнь и смерть. Если ты не хочешь входить в другую утробу матери, нужно спастись от желаний, от акта желания.

Старик, который умирает — который на пороге смерти, но привязан к жизни, — он скажет: «Если бы только у меня было еще немного времени, то я смог бы исполнить все свои неисполненные желания. Мой дом еще не достроен, а сын еще не женился. Во мне все еще столько желаний, которые я хочу осуществить. Я начал их осуществлять лишь недавно. Справедливо ли это, правильно ли, что меня нужно утащить из мира? Только в последнее время мне удалось организовать все немного лучше. И я планировал небольшой отдых. Теперь, когда дети выросли и начали зарабатывать себе на жизнь, я думал, что смогу посвятить немного времени, поклоняясь Богу, ходя в церковь и поя гимны».

Никто никогда этого не делает. И все же, когда приближается смерть, человек всегда думает: «Если бы у меня было время, я провел бы его, поклоняясь Богу. Кажется несправедливым, что Бог отнимает у меня жизнь, не позволив осуществить желаний».

Это составляет трудность во время смерти. Желания человека не осуществлены полностью, а тело готово его покинуть. И эти незавершенные и неисполненные желания будут тотчас же искать нового рождения. Они должны быть удовлетворены. Ты не можешь освободиться от мира прежде этого. Твое желание получить еще немного жизни, прожить немного дольше становится причиной следующего рождения.

Поэтому пойми хорошо, что начало смерти — это на самом деле даже не утроба матери, оно происходит еще до того, как ты входишь в утробу матери. Эта цепь смерти началась, когда ты пожелал больше жизни во время своей предыдущей смерти. Входя в это явление глубже и глубже, ты найдешь, что желания — это связующие звенья в цепи смертей. Стар ли кто-то или молод, у него есть желания, которые он хочет исполнить, — и это становится причиной серии рождений и смертей. Будда постоянно говорил: «Будь свободен от желаний, и ты освободишься от сансары, освободишься от мира».

Таким образом, никогда не поощряй желаний. Будь счастлив с тем, что у тебя есть, и будь удовлетворен тем, кто ты такой. Тогда для тебя не будет другого рождения. Ты должен быть удовлетворенным — как будто достиг своей цели; как будто больше не нужно продолжать никакого путешествия; как будто идти больше некуда. Неважно, что тобой достигнуто, этого должно быть более чем достаточно. Не должно быть вообще никакой мысли о том, чтобы достичь чего-то большего, чем у тебя уже есть.

Если это случается с тобой, - как ты родишься снова? Ты умрешь полностью удовлетворенным. А у человека, который умирает полностью удовлетворенным, нет причины, чтобы снова возвращаться в мир. Такой человек познал искусство смерти. Человек, который умирает в «безжеланности», знает искусство смерти.

Достигнув этой мудрости, став осуществленным, Кабир умирает. Он умирает, познав реальность, познав истину. А ты умираешь, вообще ничего не узнав. Ты умираешь без удовлетворения, без пробужденности и без мудрости. Состарившись, ты умираешь; достигнув мудрости, умирает просветленный. Именно это говорит Кабир. Ты умираешь в состоянии беспомощности, плача о том, чтобы кто-то тебе помог, плача о докторах и лекарствах.

Человек умирает, но не хочет умирать. Он умирает, потому что он беспомощен. Ты пытаешься совершать множество трюков, чтобы не умирать. Ты веришь в ложные заверения, которые дают тебе астрологи и так называемые святые люди. Некоторые люди даже носят амулеты в попытке спастись от смерти. Вы пытаетесь делать все возможные вещи, чтобы спастись.

Состариться — не значит стать мудрым. Достижение мудрости означает, что ты осознал, что нет ничего, чего стоило бы достигать в этой жизни, и нет ничего, что стоило бы спасать. Достижение мудрости означает, что ты исследовал все свои желания и нашел, что в них нет ничего существенного. Ты занимался любовью и нашел, что это не более чем похоть; ты нашел, что природа просто использует тебя как средство для воспроизведения вида. Ты заработал деньги и нашел, что хотя это и считается ценным в обществе, это не что иное, как грязные куски бумаги. Ты достиг высокого положения, и сотни тысяч смотрят на тебя снизу вверх с благоговением и уважением, но ты осознаешь, что твое положение не принесло тебе никакой удовлетворенности, что твой ум остался неудовлетворенным.

Ты исследовал высоты эго и нашел, что и там тоже нельзя найти ничего, кроме посредственности и мелочности. Ты жил во дворцах, но твоя внутренняя бедность не исчезла.

Может быть, ты заработал все, что только возможно, достиг всего, что только возможно, но лишь тогда, когда ты осознаешь, что все это приобретение — на самом деле ничто, кроме потери, ты становишься мудрым человеком. Лишь тогда ты осознаешь, что в жизни нет ничего, что стоило бы достигать. Несмотря на тот факт, что ты исследовал каждый уголок и каждую трещинку, ты нашел, что в твоей жизни нет ничего существенного.

Ты учишься этому из собственного огромного опыта. Не слушая кого-то, не читая слова Кабира и не слушая меня, ты осознаешь, что вся эта игра жизни играется в невежестве — ты это осознаешь путем собственных проб и ошибок и посредством собственного опыта.

В этом мире нет никакого места для просветленного человека. Здесь просветленному человеку делать нечего. Этот мир — детская игрушка, дети с ней играют, дети ею поглощены. Став просветленным, ты будешь смеяться; тогда ты увидишь, что это просто игрушка. Тогда ты узнаешь. Тогда ты просветлен. И в то мгновение, когда ты это осознаешь, цепь желаний разрушена.

Во время смерти ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы спастись. Ты в ужасе, ты дрожишь. Ты — океан страха и возбуждения. Тебя тащит в смерть; ты не хочешь, чтобы твоя жизненная сила покидала тело. Ты цепляешься за тело, как только можешь, и тебя отделяют от него насильно. Ты умираешь, рыдая; ты умираешь в боли. Ты умираешь побежденным, в полной беспомощности.

Сядь рядом с человеком, который умирает, и посмотри, какие лихорадочные усилия он совершает, чтобы уцепиться за жизнь. Сделай это, потому что, может быть, ты не будешь достаточно сознательным, чтобы увидеть все это во время собственной смерти. Умирающий человек пытается схватиться за любую соломинку, чтобы остаться в живых немного дольше, чтобы остаться на этом берегу немного больше. Пришел зов двигаться на другой берег — на берегу тебя ждет лодка, тебя подзывает лодочник, прося поторопиться, говоря: «Пришло твое время», спрашивая: «Почему ты все еще цепляешься за этот берег?»

Ты говоришь: «Пожалуйста, обожди еще мгновение. Позволь мне еще немного счастья! У меня всю жизнь его вообще не было». Ты был несчастлив всю жизнь, и все же хочешь прожить еще одно мгновение в надежде достичь счастья... Это трагедия.

Ты умираешь неудовлетворенным и жаждущим. Ты пил из многих источников, но твоя жажда не утолена. Твой голод был неутолим, тебе не удалось удовлетворить своих вкусов, и твои желания остались такими же, что и были. Хотя ты и пережил все возможные опыты, твои желания остались прежними. Они продолжают тебя беспокоить даже в момент смерти. Такого рода смерть — смерть невежественного и глупого человека.

Если же после того, как ты пережил все возможные опыты, желания начинают исчезать, и ты начинаешь смеяться — если ты осознаешь, что пытаться выжать счастье из этой жизни все равно, что пытаться выжать масло из камня... Если ты видишь, что в этой жизни не может быть никаких подлинных отношений, и что нет способа добиться в этой жизни счастья... Если ты видишь, что бродил впустую, что путешествовал во сне... Если ты осознаешь все это, тогда ты становишься мудрым человеком. Стань мудрым до смерти. Ты уже умирал столько раз!

Когда за тобой придет смерть и постучит в двери, иди в нее с полным сознанием. Сопровождай смерть так, как это сделал бы просветленный. Не продолжай плакать, рыдать и вопить, как ребенок, у которого отобрали игрушку. Не будь ребенком во время смерти.

Умри с улыбкой на лице.

Скажи смерти: «Добро пожаловать. Я к тебе готов».

И когда ты это говоришь, не должно оставаться ни тени сожаления. По сути, если ты действительно знал жизнь, в твоем голосе будет блаженство и экстаз — и ни малейшего страдания.

Певец-новичок пришел в город, который в основном населяли музыканты. Весь город собрался, чтобы послушать новоприбывшего музыканта. Он был совсем новичок, только начинающий. Он едва ли знал даже азы музыки, и все же у него была привычка посещать места, в которых никто ничего не знал о музыке, и его скудное знание всегда считалось великим. Но в этом городе были знатоки; классическая музыка была у них в крови.

Едва он пропел первую ноту, как все закричали:

— Еще раз! Еще раз!

Он понял неправильно. Он подумал: «Какие милые эти люди! Они действительно великие любители музыки! Они совершенно такие, как мне о них говорили».

И он пропел еще раз, и весь зал закричал снова:

— Еще раз!

И он продолжал, повторил семь или восемь раз. Тогда у него заболело горло, и он устал. В конце концов, он сказал:

— Друзья, я глубоко тронут вашей любовью, но, пожалуйста, извините меня. Я больше не могу! Мой голос вот-вот сорвется.

И тогда вся аудитория закричала:

— Тебе придется продолжать петь, пока ты не сможешь спеть правильно!

Все это время новичок думал, что крики: «Еще раз!» восхваляли его пение. Но эти люди были знатоками.

— Если у тебя сорвется голос, — закричали они, — пусть срывается, но тебе придется продолжать петь, пока ты не споешь правильно!

Тебя раз за разом выносит обратно в сансару, в этот мир, но не думай, что это потому, что ты так важен, или потому, что ты имеешь большую ценность. Тот факт, что тебя посылают обратно, — это послание существования, что тебе придется продолжать петь, пока ты не научишься петь песню жизни правильно. Ты нуждаешься в этой практике и повторении, потому что всегда возвращаешься к ним, не став законченным. Существование не признает незаконченных вещей; им признается только законченное.

Человек, который познал истину жизни, будет наполнен радостью от прихода смерти, потому что вскоре освободится от запутанности в сансаре, от запутанности в этом мире. Вскоре это бесполезное продолжение закончится; вскоре эта детская игрушка будет отложена в сторону.

Этот человек достоин того, чтобы путешествовать в то место, откуда нет возврата.