Кенсингтонский рунный камень
Кенсингтонский рунный камень
Из всех находок, призванных доказать скандинавское присутствие на территории Соединенных Штатов, пожалуй, самой известной и наиболее жарко оспариваемой является Кенсингтонский рунный камень.
В ноябре 1897 года шведский эмигрант фермер Олаф Охман корчевал пни на пригорке возле своего дома вместе с младшим сыном Эдуардом. Когда он вытаскивал очередной пень, из-под земли показался камень, зажатый между тесно переплетенными корнями. Охман заметил на камне какие-то надписи и отнес его в соседнюю деревушку Кенсингтон в Миннесоте, общину эмигрантов из Скандинавии, где он был выставлен на всеобщее обозрение. Вскоре после этого один из жителей, по-видимому, осознал, что надпись сделана рунами — старинным скандинавским алфавитом, которому по-прежнему учили детей в некоторых местных школах того времени.
Грубая копия надписи была отправлена О. Дж. Брейду — профессору скандинавских языков в университете штата Миннесота. Брейд остался равнодушным к открытию, как и другие специалисты по Скандинавии, которые сочли надпись современной фальшивкой. Глубоко разочарованный, Охман отнес камень обратно на свою ферму. Там он и лежал, пока его не увидел Хьялмар Холанд, посетивший этот район в 1907 году. Он был убежден, что надпись подлинная, и в течение следующих пятидесяти лет пытался убедить в этом окружающий мир. Он составил точный перевод рун, демонстрировавший потенциальную важность загадочной надписи:
«Восемь готов и 22 норвежца отправились исследовать земли, лежащие к западу от Винланда. Мы разбили лагерь у двух каменистых островков в одном дне пути к северу от этого камня. Однажды мы пошли рыбачить, а вернувшись домой, обнаружили 10 человек, покрытых кровью и умирающих. Господь всемогущий, сохрани от зла. Еще 10 человек остались в море присматривать за нашими кораблями в 14 днях пути от этого острова. Год 1362».
Было ли это наконец бесспорным свидетельством посещения викингами Северной Америки?
В своей борьбе за доказательство подлинности Кенсингтонского камня Холанд нашел авторитетных сторонников. В конце 1940-х годов камень был выставлен на обозрение в Смитсонианском институте в Вашингтоне, и доктор Мэтью Стерлинг, директор Американского бюро этнологии, назвал его «возможно, самым важным археологическим объектом, обнаруженным до сих пор в Северной Америке». Сейчас это центральный экспонат музея рунного камня в Александрии — ближайшем городе к Кенсингтону. В мемориальном парке огромная гранитная копия камня покоится на четырехтонном постаменте рядом с чудовищным бетонным викингом, на щите у которого высечен девиз: «Александрия: колыбель Америки».
Можно ли считать подлинность Кенсингтонского рунного камня окончательно доказанной? К сожалению, обстоятельства его открытия остаются довольно туманными. Сохранившиеся описания различаются в мелких подробностях даже относительно дерева, под которым был найден камень. Если бы кто-то в то время позаботился сохранить пень и сосчитать годичные кольца, то можно было бы по меньшей мере Установить минимальный возраст захоронения камня. Более поздние расчеты, оценивающие возраст дерева примерно в 70 лет (так что дата захоронения камня относится ко времени, предшествующему появлению современных выходцев из Скандинавии), полностью основаны на воспоминаниях Охмана. Скептики полагают, что дерево могло вырасти и за 15—20 лет.
Как насчет самой надписи? Ведь специалисты, без сомнения, должны достаточно хорошо разбираться в рунных текстах, чтобы отличить подделку от подлинника. Многие знатоки рун вполне уверены в этом. Профессор Эрик Уолгрен из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе посвятил несколько лет исследованию Кенсингтонского рунного камня, который он считает подделкой на основе словарного состава, грамматических особенностей и системы датировки. В частности, надпись содержит много необычных словарных форм, включая ded явно английского происхождения, а также составной термин opdagelsefard, означающий «исследовательское путешествие». Грамматика выглядит странно: окончания слов не характерны для XIV века, но широко использовались в XIX веке. Все числа в тексте написаны по-арабски, в то время как в средневековых рунных надписях пользовались римскими числительными.
Защитники подлинности Кенсингтонского рунного камня от Холанда до Нильсестейна усердно обрабатывали архивы всех языков и диалектов Скандинавии в поисках возможных параллелей и нашли ряд близких слов и словосочетаний, хотя ничего похожего на opdagelsefard. Они также смогли доказать, что арабские числительные использовались в Скандинавии еще в XIV веке, однако это не то же самое, что использование арабских числительных в рунных надписях, так как при этом смешиваются две совершенно разные системы общения. Что касается предполагаемых параллелей, то существование сходных слов и грамматических форм в различных скандинавских наречиях раннего и среднего Средневековья само по себе не является достаточным доказательством. Хотя отдельные элементы Кенсингтонского рунного камня могут быть подлинными, рунологи считают, что текст нужно рассматривать как одно целое, прежде чем подходить к вопросу о его аутентичности.
Уоллес резюмирует точку зрения рунологов в своем критическом вердикте:
«К рунной надписи на Кенсингтонском камне можно применить простой тест. Если мы удалим из рассмотрения все руны, не имеющие бесспорного исторического происхождения от XIV века и ранее, то останутся лишь простейшие формы, такие, как «и» и «мы». Эти формы оставались неизменными с раннего Средневековья до настоящего времени».
«Возможно, но маловероятно» — таков был вердикт специалистов о надписи на Кенсингтонском камне с тех пор, как Холанд отвез его на просмотр в Скандинавию в 1911 году. Попытки подкрепить аргументы в пользу рунного камня другими предполагаемыми рунными надписями, обнаруженными на территории Соединенных Штатов, оказались безуспешными. По единодушному заключению рунологов, все они являются либо очевидными современными подделками, либо трещинами на поверхности камня, имеющими совершенно естественное происхождение.
Более широкий исторический подход мог бы прояснить Проблему происхождения Кенсингтонского рунного камня.
Насколько вероятным было присутствие викингов или выходцев из Скандинавии на территории современных Соединенных Штатов в 1362 году? Могла ли экспедиция викингов отправиться в путешествие на Средний Запад Америки?
Для ответа на эти вопросы были представлены два исторических свидетельства скандинавского происхождения. Одним из них является «Карта Винланда», которая считалась доказательством успешной экспедиции в Америку под руководством гренландского епископа Эйрика в 1118 году. К сожалению, этот единственный в своем роде документ также окутан противоречиями, как и Кенсингтонский рунный камень (см. «Карта Винланда» в разделе «Мистификации»).
Попытка Холанда увязать датировку рунного камня (1362) с событиями скандинавской истории закончилась несколько большим успехом. Магнус Эриксон, король Швеции и Норвегии, попросил некоего Поуэлла Кнутссона отплыть в Гренландию в 1354 году для «защиты» тамошних христиан. Холанд выдвинул предположение, что экспедиция Кнутссона, состоявшая из шведов и норвежцев, отклонилась на запад, высадилась на берег в Винланде, а затем исследовала внутреннюю часть континента. Разведчики частично были перебиты туземцами, что отражено в надписи на Кенсингтонском камне. Он пошел еще дальше и предположил, что выжившие после резни могли стать основателями племени «белых индейцев» — манданов, живших вдоль берегов Миссури (см. «Индейцы из Уэльса» далее в этой главе).
К сожалению, у нас нет никаких оснований верить тому, что экспедиция Кнутссона вообще отправилась в Гренландию. Не сохранилось никаких норвежских или гренландских записей об их отбытии или возвращении. На самом деле, вся история с экспедицией Кнутссона больше похожа на циничную отговорку, призванную умилостивить христианское духовенство.
Король Магнус Эриксон вошел в историю как человек, горячо заинтересованный в религиозном благополучии своих подданных. Согласно Нильсестейну, он обладал «фанатичным миссионерским рвением» и даже вторгся в Россию в попытке обратить местных жителей из православия в католицизм. Но более критичный анализ историка Кирстена Сивера дает совершенно иное представление о характере Магнуса. В 1351 году Папа римский разрешил Магнусу обложить налогом духовенство для финансирования русской военной кампании и даже предложил ему ссуду под залог будущих налоговых поступлений. Однако война угасла в том же году, и изрядно обнищавший король воспользовался папскими деньгами для того, чтобы заполнить дыру в своих финансах. К 1354 году его отношения с Папой, который хотел получить выданную Магнусу ссуду, должно быть, совсем испортились; бесславный финал наступил в 1358 году, когда Папа отлучил Магнуса от церкви за отказ вернуть деньги. По мнению Сивера, это обстоятельство проясняет истинное значение «экспедиции» Кнутссона.
«Сомнительно, что эта экспедиция вообще имела место, и еще более сомнительно, что Магнус всерьез собирался устроить ее. Скорее всего, он устраивал благочестивое представление, выступая в качестве защитника веры, заслуживающего любых денег, до которых он может дотянуться».
Разумеется, в надписи на Кенсингтонском рунном камне нет никаких упоминаний о Кнутссоне, поэтому речь может идти о другой экспедиции, не отраженной в исторических хрониках. Но почему Миннесота? Критики всегда находили здесь плодородную почву для сомнений, поскольку ни в сагах, ни в гренландских исторических хрониках нет упоминания о путешествиях викингов по внутренним рекам. Адмирал Морисон воспользовался этим обстоятельством для окончательного развенчания истории Кенсингтонского камня.
«Со стороны все это выглядит крайне нелепо. Скандинавы были морскими первопроходцами, а не сухопутными путешественниками. Какую цель они могли преследовать, заплыв в залив Гудзон или пройдя через озеро Сьюпериор и углубившись в дикие леса?»
Кстати говоря, сторонникам теории Кенсингтонского камня так и не удалось придумать правдоподобный маршрут по рекам и озерам, чтобы викинги могли достигнуть того места, где он впоследствии был обнаружен.
Лингвистика, история и археология выносят суровый приговор Кенсингтонскому рунному камню. Но если он не подлинный — значит, это подделка. Есть ли у нас причины подозревать это? Исторические обстоятельства того времени, когда он был найден, практически гарантировали, что находка получит широкий общественный резонанс. Всемирная выставка, назначенная на 1892 год в Чикаго, отмечавшая 400-летие открытия Америки Колумбом, возмутила многих американцев скандинавского происхождения на Среднем Западе, которые считали, что с их предками обошлись несправедливо. Лишь тремя годами раньше новаторское исследование путешествий викингов к Винланду, выполненное историком Густавом Стормом, было перепечатано в главной американской газете для читателей из Скандинавии, выходившей на шведском языке. Вскоре после открытия чикагской выставки копия корабля викингов, обнаруженная в Гокстаде (Норвегия), была доставлена через Атлантику и поставлена на якорь в озере Мичиган. Многие американцы скандинавского происхождения были очень довольны и приветствовали находку камня с рунной надписью как подтверждение своей веры в то, что они идут по стопам своих воинственных предков.
Но для подделки нужен мошенник. Подозрение естественным образом пало на Охмана, которому принадлежала честь открытия надписи. Мнения о его образовании и интеллектуальных способностях варьировали в широких пределах. Но он, вероятно, вовсе не был таким неграмотным простаком, каким его описывает Холанд. Разумеется, у Охмана не было необходимости самостоятельно высекать рунную надпись. В шведской общине были и другие люди, лучше его знакомые с рунами, а историческое обоснование экспедиции Поуэлла Кнутссона было предоставлено Стормом. Подозрительно, что именно газетная публикация работы Сторма впервые познакомила американских читателей с ключевым термином орdagelsefard, обозначавшим «исследовательское путешествие».
Есть ли прямые свидетельства обмана? Два обстоятельства, редко упоминаемые защитниками Кенсингтонского камня, указывают в этом направлении.
В первый день нового, 1899 года Дж. П. Хедберг, бизнесмен из Кенсингтона, послал предположительно точную копию надписи редактору газеты для шведских читателей в Миннеаполисе в надежде проверить свою догадку, что она была написана древнегреческими буквами. Более позднее сравнение с камнем показало, что в копии Хедберга содержится несколько ошибок. На первый взгляд это просто подтверждает сумятицу, воцарившуюся после находки Кенсингтонского камня, однако, когда копия Хедберга была предложена рунологу Эрику Мольтке из Датского национального музея в Копенгагене, ученый ухватился за нее. С его точки зрения (поддержанной Уолгреном), Хедберг прислал в редакцию газеты не копию, а один из черновиков фальшивой надписи. Вывод был сделан на том основании, что ошибки в тексте далеко не такие серьезные, как можно было бы предполагать, если бы Человек даже не знал, какой язык он копирует. Руны были правильными, вполне связными и более трудными для написания, чем те, которые были высечены на самом Кенсингтонском камне. Естественно исходить из предположения, что плохая копия упрощает оригинал или полностью затуманивает его смысл, но не усложняет его. Согласно Уолгрену, «копия Хедберга была сделана человеком, хорошо знакомым с рунами, судя по уверенному и целенаправленному начертанию, исключающему участие несведущего любителя». Есть основания полагать, что Хедберг принимал гораздо большее участие в «открытии» надписей, чем он сам признавал.
Последний удар по сторонникам Кенсингтонского камня был нанесен серией исповедей. В 1973 году некий Уолтер Крэн, лежа на смертном одре, сделал магнитофонную запись, в которой он утверждал, что его отец Джон признался (тоже перед смертью) в изготовлении надписи при соучастии Олафа Охмана. Сам Уолтер искал и нашел подтверждение этой истории у Джона Охмана, сына Олафа, перед тем как тот испустил свой последний вздох. Целью подделки, по словам Уолтера Крэна, было «одурачить людей во всей стране, особенно образованных, которые смотрели на них свысока… чтобы (мистификаторы) наконец-то смогли как следует посмеяться над ними». Это признание звучит очень убедительно. Многие скептики пришли к выводу, что оно является прекрасным завершающим штрихом в истории Кенсингтонского камня, хотя три признания на смертном одре — это, пожалуй, уже перебор.