Глава 7 Тотальная порча

В нашей повседневной жизни мы хоть и сталкиваемся с тотальной порчей («Коконом», «Теплым халатом»), но не всегда можем распознать ее, поверить в ее реальность. Однако в истории нашей многострадальной родины таких примеров сколько угодно, и самый, пожалуй, страшный и показательный – это революция.

Сейчас заново пересматриваются события тех лет, появилось много новых гипотез и предположений, трактовок и версий, но факт остается фактом – Россия была попросту повержена, что сделала со страной революция, даже подумать страшно. А причина революции – в гибельной власти идеи большевиков.

Отчего же большевизм покорил столько умов и в итоге парализовал интеллект России? Чем это можно объяснить? До сих пор не найден ответ, но мы решили высказать свое предположение и подтвердить его кратким экскурсом в историю тех давних лет.

А наше мнение заключается в том, что Россия 1917 года была охвачена тотальной порчей, кто ее наслал, мы не будем выяснять, вред причинен, причем такого размаха, что это сделало бы честь самому великому колдуну. Порча оказалась такой плотной, что без потерь из ее тисков не вырвался никто. Можете судить сами…

Марина Цветаева говорила, что «нет ни ни одного крупного поэта современности, у которого после революции не дрогнул и не вырос голос – нет».

Первое время после революции казалось, что вот-вот придет новая жизнь, что скоро наступит всеобщее благоденствие. «Исторический вестник» писал:

«Над русской землей взошло яркое солнце, живительные лучи которого должны согреть ее теплом и светом, вызвать наружу все творческие силы, столь долго находившиеся под гнетом старой старой власти…»

Казалось, что ничего страшного нет, что военные автомобили, красные флаги, солдатские шинели скоро отойдут в прошлое, а им на смену придет свобода, расцвет новой культуры, другая удивительная жизнь.

Интеллигентам, творческим людям было трудно, но и они думали, что этот мучительный, трудный процесс необходим, что это грозный рок, который принесет очищение через страдание.

Прославим, братья, сумерки свободы, —

Великий сумеречный год.

В кипящие ночные воды

Опущен грозный лес тенет.

Восходишь ты в глухие годы,

О, солнце, судия, народ…

Но скоро уже стало понятно, что действительность совсем не такая, как хотелось бы думать, что вместе с революцией в страну пришли голод, разруха, что эта революционная свобода далеко не благо для людей. Более того, это совсем не свобода, а новая кабала под названием коммунизм.

Коммунистические идеи должна была прославлять вся страна. Непокорившихся (а такие, конечно же, были, это люди, которые от природы обладали магическими способностями и порча не могла подействовать на них так, как на всех остальных) арестовывали, ссылали, убивали. Коммунизм привел к нивелировке и обезличиванию человека, к потере индивидуальности. Большевистские лозунги прикрывали насилие, грязь.

Детям скажите: «Мы жили до и после,

Ее на месте лобном

Еще живой мы видали».

Скажите: «Осенью

Тысяча девятьсот семнадцатого года

Мы ее распяли».

Для творческих людей было два выхода: эмиграция или принятие новых ценностей, путь нового советского писателя. Это было настоящей трагедией для всех интеллигентов. Цветаева, Блок, Есенин, Маяковский, Ахматова все пытались как-то найти себя в этой новой жизни, новой стране. Как сложились их жизни? Смогли ли они вытерпеть? Приведем несколько примеров того, как судьба обошлась с творческими людьми.

Драма Маяковского была общей драмой всех художников, поэтов, писателей. Он вместе со всеми стремился найти новые формы, освободить творчество от всех «буржуазных» предрассудков, создать новую советскую поэзию. Он полагал, что революция социальная принесла с собой революцию в искусстве. Он был счастлив, вдохновлен.

Граждане!

Сегодня рушится тысячелетие «Прежде».

Сегодня пересматривается миров основа.

Сегодня,

до последней пуговицы в одежде,

жизнь переделаем снова.

Маяковский был любим вождями, его поэзия была, с их точки зрения, политически верной. Он был очень могущественным, мог даже выезжать за границу.

Однако со временем все изменилось.

Маяковский переживал тяжелые разочарования. Он попался сам в свои сети, стал жертвой социалистического реализма – он вынужден был подстраиваться, писать не то, что он думает. Хемингуэй писал: «Всякое искусство создается исключительно индивидуальностью. Индивидуальность – это все то, чем обладает человек». Маяковский понял, что он утрачивает ее, что он попал под всеобщую уравниловку, потерял свободу, что он отдал свое искусство на службу политике.

Его стихотворения стали правиться цензурой, перестали удовлетворять власть имеющих. Его поэма «Клоп» была уже откровенной сатирой на советскую власть. Поэма «Баня» была немедленно запрещена.

В этой жизни

помереть не трудно,

Сделать жизнь

значительно трудней.

Но «сделать жизнь» уже не представлялось возможным, все вокруг было безнадежно испорчено.

Есенин, в отличие от Маяковского, не писал стихов, славящих власть. Но это тоже не принесло ему душевного спокойствия. Страна находилась в тяжелом положении, и писать в такое время свои тонкие лирические стихотворения он не мог. Он находил для себя выход в загульной, разбитной жизни. Пьянство, бессонные ночи, женщины давали возможность хоть немного забыться. Он выглядел и чувствовал себя очень плохо. Он не был революционером, и поэтому ему было очень трудно в эту революционную эпоху. Можно сказать, что его лирическое творчество «натолкнулось на грани эпохи» и разбилось.

Пустая забава, одни разговоры.

Ну что же, ну что же вы взяли взамен?

Пришли те же жулики, те же воры

И законом революции всех взяли в плен.

Его смерть была очень страшной, он вскрыл себе вены и повесился. В связи с его смертью ходит очень много слухов. Говорят, что это не было самоубийство. Для советских идеологов нужно было избавиться от неугодного для них поэта. И действительно, его смерть покрыта завесой тайны. Как мог человек вскрыть себе вены, а потом повеситься? При неизвестных обстоятельствах пропали документы по расследованию его смерти, от свидетельства о смерти осталась лишь копия, написать которую мог кто угодно, пожар в доме-музее Есенина, во время которого сгорели ценнейшие экспонаты. Но улик, доказывающих его убийство, нет, и поэтому мы можем лишь строить предположения.

Анне Ахматовой революция тоже принесла немыслимые испытания. Она отняла у нее мужа, ее сын 14 лет провел в лагерях, второй муж тоже был арестован.

Советская власть не признавала ее поэзию, считая ее будуарной, а следовательно, не нужной советскому человеку. Большевики упрекали Ахматову в том, что ее поэзия насквозь индивидуалистична, что ей нет дела до народа, до его нужд и интересов. А Ахматова в это время стояла в тюремных очередях. Говорили, что она «является одним из знаменосцев пустой, безыдейной, аристократическо-салонной поэзии, абсолютно чуждой советской литературе». А Анна Андреевна ходила в старых худых башмаках, носила потертые платья и голодала.

За пятнадцать лет с 1925 года не вышло практически ни одной строчки ее стихов. Ахматова была выбита из колеи, она собирала всю свою волю в кулак, чтобы продолжать жить.

Цветаева не приняла революцию, потому что поняла ее сущность. Она была свидетельницей того, как солдаты революции громили склады, на улице велись бои. Она видела, как выглядит новая свобода.

– Свобода! – Гулящая девка

На шалой солдатской груди.

Цветаевой было тогда 25 лет, и она осталась одна с двумя детьми без средств к существованию, все деньги пропали, в городе не было еды, дров. Вскоре от голода погибла ее вторая дочь, ее муж был вынужден покинуть страну, потому что был белым офицером. Цветаева выдержала все, что навалилось на нее, она продолжала работать, добывать еду себе и дочери. В своих мемуарах она писала: «Самое главное: с первой секунды революции понять: все пропало! Тогда – все легко».

Она ни секунды не сомневалась, что революция – это гибель, катастрофа. Она уезжала из страны, но снова вернулась, потому что хотела, чтобы ее дети знали свою родину, хотела умереть на родной земле.

Возвращение потрясло ее, она не знала страны, в которую приехала. Все здесь изменилось, жило по другим законам. Литература того времени была абсолютно однообразна. В стране был только один литературный метод – социалистический реализм. Цветаева не собиралась принимать участие в этом литературном процессе. Ей не было места среди такой литературы.

Поэт В. Хлебников умер нищим, бездомным от голода и истощения в забытой богом деревушке. Ему было только тридцать семь лет. Но разве он мог надеяться на то, что советская власть примет его стихи, хотя был необыкновенно талантливым поэтом.

Б. Пильняк расстрелян как японский шпион.

Композитор Прокофьев выехал за границу в самом начале революции, но тоже вернулся. Его смерть была в Советском Союзе незамеченной, потому что он умер на следующий день после смерти вождя советского народа И. В. Сталина.

Г. Иванов, И. Бунин, В. Набоков уехали из советской России и никогда больше в нее не вернулись.

Поэта Николая Гумилева расстреляли вместе с участниками «таганцевского заговора», по обвинению в составлении контрреволюционных лозунгов и прокламаций.

И. Бабель, О. Мандельштам были осуждены и закончили свои дни в концентрационном лагере.

Революция не пощадила никого. Это было стихийное бедствие, разрушившее все на своем пути. От прежней России не осталось практически ничего.

Революция никому не принесла счастья и покоя, как не может их принести любая порча. Это всегда разрушение, распад, болезнь. Она вывела из состояния равновесия огромную страну, заставила страдать не только отдельных людей, но целый народ, народ с огромным потенциалом.