Часть III Путь к Юпитеру

Часть III

Путь к Юпитеру

Дождь. Рогатый труженик троллейбус синего цвета, осторожно преодолевая наполнившиеся водой выбоины месяц назад отремонтированной дороги, пробирался к цели — остановке Ружейный переулок. Кроме троллейбусной остановки, здесь расположилась более серьезная, фактически судьбоносная остановка — городская тюрьма. В ней, на третьем этаже, в четырехместной угловой камере под номером шестьдесят семь, сидел подполковник Абрамкин Сидор Аврамович и говорил своему соседу по несчастью и деклассированности:

— Если ты честно и просто идешь к цели и на пути к ней становишься подполковником милиции, то обязательно столкнешься с завистью и недоброжелательностью какого-нибудь полковника по фамилии Самсонов и сядешь в тюрьму. Это неизбежно. Это как грозовой рассвет в Сочи, встречаемый человеком с громоотводом в руке на самой верхушке кипариса. Шарахнет молнией обязательно. Но я ни о чем не жалею, — предупредил своего собеседника потерпевший жизненную аварию подполковник, — мой кипарис дорогого стоит. Скоро двери этой камеры откроются для того, чтобы поспешно захлопнуться за моей спиной, когда я буду идти по коридору на свободу. За мной стоят мощные силы, понял, сутенерская твоя морда?

Камера номер шестьдесят семь по меркам тюрьмы была просторной, уютной и чистой. Вместе с подполковником Абрамкиным в камере находились «братья» Рогонян и некий Виталик Гастролер, с нередкой для обитателя тюрьмы хищной доброжелательностью в чертах лица. Опытным рецидивистам достаточно одного взгляда на такого человека, чтобы стать скромными, услужливыми и предельно вежливыми в общении с ним. Но так как в камере шестьдесят семь опытными рецидивистами и не пахло, то Гастролера все, кроме Абрамкина, просто боялись.

— Я тебе говорю, я всем вам говорю, эти двери откроются, — подполковник ткнул пальцем в сторону двери, — и дежурный контролер скажет: «Абрамкин, с вещами на выход, ты свободен!»

Абрамкин застыл с вытянутой в сторону двери рукой и, к своему удивлению, услышал, как в замке стал поворачиваться ключ, открывающий камеру. Дверь распахнулась, и в ее проеме возник открытый для дружбы со всеми заключенными начальник оперчасти таганрогской тюрьмы майор Пшеничный. Он молча обвел взглядом камеру и лишь после этого произнес:

— Хорошо вы тут устроились, меня прямо-таки завидки берут, глядя на вас…