ЗОРОАСТРИЗМ В СВЕТЕ ОККУЛЬТНОЙ ФИЛОСОФИИ

ЗОРОАСТРИЗМ В СВЕТЕ ОККУЛЬТНОЙ ФИЛОСОФИИ

Из письма, полученного нами от некоего парсийского джентльмена, мы печатаем последовательно все параграфы, в которых содержатся вопросы; причем для большей ясности ответы следуют непосредственно за выдержками из письма. Мы надеемся, что такой порядок упростит работу и поможет читателю вникнуть в смысл вопросов и ответов лучше, чем при традиционном опубликовании писем без каких-либо интервалов и комментировании вопросов читателей в сносках.

«Можете ли Вы или кто-нибудь из Ваших сотрудников сказать, является ли зороастризм с оккультной точки зрения: монотеизмом, пантеизмом, политеизмом или атеизмом? Я не смог понять этого из научной лекции полковника Олькотта о "Духе зороастризма"».

Ответ зависит от постановки вопроса. Если нас спрашивают, что такое зороастризм – неточно и небрежно называемый магией, маздеизмом, огнепоклонничеством и парсизмом, – тогда мы отвечаем: «Он все вышеперечисленное». Это «монотеизм, пантеизм, политеизм» и даже «атеизм» – в его противопоставлении современному теизму – соответствующие характеристики зависят от эпохи. Но если бы нам надо было в общих чертах описать происхождение этой религии с позиции авторитетных оккультных учений, мы бы его обозначили первоначальным простым определением «магия». Она начала зарождаться на необъятных просторах, охватывающих территорию между Персидским заливом и Охотским морем и неисследованных пустынь, простирающихся от Алтая до Гималайских гор, в те незапамятные времена, которые даже и не снились современным ученым и которые поэтому отвергаются всеми, за исключением наиболее думающих и смелых антропологов. Мы не имеем права указывать в нашем журнале точное количество лет или, вернее, столетий, прошедших – согласно доктринам тайной науки – с того времени, когда первые семена магии были посеяны рукой Сущности, в чьи обязанности входит растить, нянчить и направлять неуверенные шаги возрождающихся человеческих рас, пробуждающихся к новой жизни на каждой планете после очередной «обскурации». Магия – ровесница нашей нынешней Манвантары, поскольку семена, посеянные в Первой коренной расе, пустив ростки в младенческом мозге ее представителей, окрепли и начали приносить плоды во второй половине Второй расы; а в Третьей расе [229] полностью развились в то, что оккультисты называют «Древом познания» или «Древом жизни» – к сожалению, позднее истинный смысл обоих понятий был искажен и неправильно понят как зороастрийцами, так и христианами. Но мы можем сообщить нашему корреспонденту следующее: магия в дни своей полной зрелости и применения [230] и за много веков до появления на свет первой из двенадцати великих религий (ее прямых ответвлений) – упомянутой и вскользь описанной Мухсин-Фани в «Дабистане» и даже задолго до появления первых последователей религии хушанг, которая, согласно сэру У.Джонсу [231], «существовала намного раньше Зератушты» [232], пророка современных парсов – так вот, тогда еще магия была религией «атеистической» по своей сути, что мы можем неопровержимо доказать. Во всяком случае, так бы ее назвали Калила и Спиноза, Будда и наши Махатмы, Брихаспати Чарваки [233] и современные адвайтисты, в равной мере, как и настики [234] и атеисты. Несомненно одно: все истинные маги [235] не преподавали доктрину о персональном Боге, единственном гигантском человеке – хотя сейчас, как и раньше, все еще признается существование ряда божественных сущностей. Поэтому Зороастра – седьмого пророка (13-го, согласно «Десатиру», составители которого смешали и перепутали четырнадцать Заро-Иштаров, высших жрецов и посвященных халдейских магов-иерофантов) – можно считать атеистом в современном смысле слова. Все востоковеды во главе с Хаугом единодушны в том, что в древнейшей, или второй, части «Ясны» [236] нет прямых или косвенных ссыпок на доктрину о Боге или на какую-либо теологию.

«В лекции объясняются многие неясные и абсурдные, с оккультной точки зрения, высказывания в Авесте. Но они так малочисленны, что юноши, которых поучал полковник, я уверен, не стали мудрее. Может ли кто-нибудь сказать мне, подразумевал ли полковник, что для того, чтобы понять свою религию, молодые парсы должны изучать йогу и оккультизм?»

Наш президент никогда не имел ввиду, что они должны практиковать йогу. Единственное, что он хотел им внушить, так это мысль о том, что прежде чем глумиться над собственной религией, в которой они так мало разбираются, и стать либо современными агностиками, либо убежденными материалистами, им следует изучить философию зороастризма в свете эзотерической науки, которая только одна может открыть им истину, объясняя сокровенный смысл различных знаков и символов.

«Ученый полковник сказал, что парсы унаследовали свои знания от халдеев и что халдейская и древнееврейская каббала проливают свет на содержание Авесты. Где и на каком языке можно найти эти книги; и не являются ли они тоже настолько иносказательными, что для их осмысления необходимо будет прибегнуть к помощи оккультной философии?»

Лектор констатировал факт. Парсы в большей мере, чем брамины, являются наследниками халдейской мудрости, ибо они прямые, хотя и самые поздние отпрыски арийской магии. Оккультистов очень мало волнуют явные разногласия с востоковедами, которые отнесли «халдейских» магов, со всеми их жрецами и посвященными – будь то мидийцы [237], скифы или вавилонцы – к семитской группе, а древних персов – к арийской. Классификация этих наций на туранцев [238], аккадийцев [239], семитов и еще бог знает кого, в лучшем случае, произвольно. Слово «халдейский» относится, главным образом, не к уроженцу или жителю Халдеи, а к «халдейству» – древнейшей астрологической и оккультной науке. И в этом смысле зороастрийцы являются истинными наследниками халдейской мудрости, «света, который сияет во тьме», хотя «современная тьма не понимает его» и сами парсы сейчас не знают о нем ничего. Древнееврейская каббала – это всего лишь отзвук халдейской, ее эхо, которое, пройдя через коридоры времени, вобрало в себя по пути всевозможные родственные звуки, которые примешались к первоначальным ключевым нотам, прозвучавшим в доисторические времена, неведомые современным невежественным поколениям, и дошло до поздних исследователей древнееврейского учения в виде неясного и несколько искаженного звука. И все же тот, кто обладает достаточным упорством и терпением, сможет многое из нее почерпнуть, ибо прежде всего ему придется изучить гематрию, нотарикон и тхемару [240]. Говоря о каббале, лектор имел в виду универсальную, а не любую конкретную эзотерическую систему, уже адаптированную к более позднему экзотерическому верованию, как это произошло в настоящее время с еврейской тайной наукой. Слово «каббала» произошло от древнееврейского слова, означающего «получение знаний»; и, в сущности, оно применимо к древним системам, передаваемым устно, и очень близко к санскритским «смрити» [241] и «шрути» [242] и халдейскому «зенду» [243]. Парсу или индусу недостаточно будет изучить только древнееврейскую или даже халдейскую каббалу, поскольку обширная литература на эту тему написана на древнееврейском или латинском языках. Но оба они доберутся до истины, если извлекут идентичные знания, сокрытые под экзотерическим покрывалом, из Зенд-Авесты и браманических книг. И это они могут сделать путем создания умными, серьезными людьми небольшого общества по изучению символики, особенно санскрита и зенда. Они могли бы получить информацию об эзотерических понятиях и список необходимой литературы у некоторых продвинутых членов нашего общества.

«Полковник советует переводить молитвы. Хотел ли он этим сказать, что перевод молитв в их нынешнем состоянии улучшит просвещение молодежи? Если нет, тогда не подразумевал ли он, что смысл всей Зенд-Авесты, растолкованный добросовестным оккультистом, может стать понятнее и глубже?»

Именно это он имел в виду. С помощью точного перевода или, вернее, правильного объяснения ритуальных молитв и при наличии начальных знаний об истинном значении даже немногих наиболее важных символов – главным образом, тех, что кажутся самыми бессмысленными и абсурдными в глазах современных исследователей зенда, как, например, собака, которая играет очень важную роль в церемонии парсов [244] – «молодые парсы» приобретут ключ к подлинной философии, которая лежит в основе их «жалких предрассудков и мифов», как их называют миссионеры, готовые навязать миру вместо них свои собственные.

«Молитва противоречит атеистическим принципам. Как тогда ученый полковник объяснит свой совет парсам вкладывать больше души в молитвы? Или он так же имеет в виду, что оккультная философия оправдывает молитвы Зенд-Авесты, обращенные к солнцу, луне и почти всем предполагаемым чистым творениям? Если он думает, что концентрация внимания на таких объектах способствует освобождению от земных желаний и мыслей, считает ли он также, что современное поколение поверит во все эти молитвы и теории и будет им следовать?»

«Насколько нам известно», полковник Олькотт никогда не был атеистом; он эзотерический буддист, отвергающий персонального Бога. Кроме того, истинная молитва, то есть проявление сильной воли по отношению к событиям (обычно вызванным слепой случайностью) для воздействия на ход их развития, никогда не вызывала у него антипатии. Даже молитвы в общепринятом понимании не «отвратительны» с его точки зрения, а просто бесполезны, если не абсурдны и смешны, как в случае мольбы о прекращении или начале дождя и т.д. Под молитвой он понимает волю, желание или приказ, выраженный магнетически, чтобы произошло нечто желательное для нас или кого-то другого. Солнце, луна и звезды имеют в Авесте аллегорический смысл, особенно Солнце, являющееся конкретным и самым удачным символом единого вселенского жизнедательного принципа, а звезды составляют неотъемлемую часть оккультной науки. Йима [245] никогда не молился, а ходил «встречать солнце» в огромном небесном пространстве и, возвратясь с «наукой о звездах, ставил на землю золотую печать» и (таким образом) заставлял Спэнту-Армайти (духа земли) растянуться в разные стороны и породить стаи птиц, и стада животных, и людей [246].

Но поскольку в наши дни никто не знает «науку о звездах» и не хватает специалистов по зенду, то лучшее, что можно сделать хотя бы для начала, это перевести молитвы. Насколько нам известно, лектор не имел намерения советовать всем принимать на веру современные молитвы в их нынешнем литургическом, экзотерическом виде или «действовать в соответствии с ними». Именно потому, что для подавляющего большинства, повторяющего их как попугаи, они остаются непонятными, то следует либо их откорректировать, либо, в случае полного безразличия и отвращения к ним, перестать ими пользоваться и вскоре предать забвению. Слово «молитва» получило свое современное значение как обращение с просьбой к главному или второстепенному божеству только после того, как некогда широкоизвестное и истинное эзотерическое значение было затемнено экзотерическими занавесами, скрывшимися вскоре за труднорастворимой скорлупой антропоморфизма. Маги не знали ни о какой верховной «личностной» индивидуальности. Они признавали только Ахуру – «господа», седьмой принцип в человеке – и «молились», то есть во время многочасовых медитаций предпринимали усилия ассимилировать и соединить остальные свои принципы, зависимые от физического тела и постоянно испытывающие влияние Ангро-Майнью (или материи), с единственно чистым, святым и вечным принципом в себе, со своей божественной монадой. Кому еще могут они молиться? Кто является «Ормуздом», если не главный Спэнта-Майнъю, монада, наш собственный внутренний божественный принцип? Как парсы могут теперь считать его ипостась «единого Верховного Бога» независимой от человека, если даже в жалких остатках священных книг по маздеизму хорошо известно, что он никогда так не воспринимался? Они полны его недостатков, бессилия (когда его индивидуальность связана с человеком) и его частых неудач. Вопрошая его, Заратуштра каждый раз обращается к нему как к «создателю материального мира». Он вызывает Вайю [247], «сотворенного из света победоносного бога света» [248] (или истинного знания и духовного просветления), повелителя демонов (страстей), на помощь в борьбе с Ангро-Майнью, а при рождении Заратуштры он упрашивает Ардви-Суру Анахиту [249], чтобы новорожденный не покидал его, а стоял рядом с ним в его вечной борьбе с Ариманом.

* * *

Йима отверг предложения Ахура-Мазды дать ему указания. Почему? «Потому, – отвечает он, – что я не был рожден, я не был обучен проповедником и носителем твоей религии» [250]. Да, он не был рожден, говорит нам оккультная наука, ибо от кого мог он родиться, если он был первым человеком (пусть современные антропологи и физиологи попробуют объяснить, как это могло произойти). Но он развился из предшествующей формы и как таковой не нуждался еще в законах и поучениях своего седьмого принципа. «Верховный» и «Всемогущий» удовлетворен таким ответом. Он только берет с него обещание заботиться о своих творениях и сделать их счастливыми, что было исполнено «сыном Вирангванты». Разве это не доказывает, что Ахура-Мазда суть понятие, которое может быть объяснено и определено только оккультной доктриной? А она мудро разъясняет нам, что Ахура – это наш собственный внутренний персональный Бог и что он является нашим духовным светом и «творцом материального мира», то есть архитектором и строителем микрокосма – человека, когда тот знает, как оказывать сопротивление Ангро-Майнью, или Каме (вожделению, или физическим желаниям), полагаясь на того, кто стоит на его защите, а именно, на Ахура-Мазду, или духовную сущность. Последний вызывает Вайю, который, согласно эзотерическому маздеизму, является Вселенной, ибо он – индивидуальность, свет в человеке. Отсюда его молитвенное обращение к Вайю, чтобы Заратуштра, сущность, обучающая истине своих последователей, стал рядом с ним, Ахурой, и помог ему победить Аримана, так как без такой поддержки даже он (наш седьмой принцип) бессилен спасти человека от него самого, поскольку Ариман является аллегорическим изображением низших человеческих принципов, в то время как Ахура-Мазда олицетворяет высшие принципы. Далее, подумайте о символике Йимы, представителя первой нерожденной человеческой расы в нашем четвертом Круге [251]. Он слишком духовен, слишком непорочен при первом пробуждении к жизни, чтобы нуждаться в истинах сокровенной науки, служащей общим фундаментом всех великих религий. Следовательно, «великий пастух» Йима отказывается от указаний Ахуры ввиду того, что Ариман не имеет еще власти над невинным младенцем, не осознающим моральной и физической опасности и не несущим за нее ответственность. Он «не подпускает (духовную) смерть и болезни» к своему народу и «троекратно увеличивает землю», так как коренная раса умножается и «порождает подрасы в количестве семьдесят раз по семь». Но Заратушра, согласно «Вендвдаду» и другим источникам, признает и боготворит Ахура-Мазду, потому что этот пророк, в общем смысле этого имени, является представителем второй половины Второй расы. А теперь пусть парсийские математики подсчитают, как давно жил первый Зара-Иштар, или Зороастр, и пусть они изучат истинный маздеизм, а не более поздние его наслоения, которые образовались в круговороте времен и рас. Который из Заратуштр был истинным законодателем халдейского маздеизма? Безусловно, не тот, к которому обращается Ахура-Мазда со словами: «Прекрасный Йима… О, святой Заратушра был первым смертным до тебя… с кем Я, Ахура-Мазда, разговаривал, которого Я учил религии Ахуры, религии Заратушры» [252]. История обучения Заратуштры законам Заратушры задолго до рождения самого Заратушры вызывает ассоциацию с одним из Моисеев, который описал в своем «Пятикнижии» собственные смерть и похороны. В «Вендидаде» Ахура является «творцом материального мира», то есть человеческого микрокосма, а Йима – истинным создателем земли. Там он показан хозяином Спэнта-Армайти, духа земли, и силой своего врожденного естественного света и знания, просто по причине отсутствия Ангро-Майнью, который появляется позднее, заставляет «землю увеличиваться в размерах и порождать стаи птиц, стада животных и людей по их воле и желанию столько, сколько он захочет». Ахура-Мазда является также отцом Тиштрйя, бога-дождедарителя (шестого принципа), который орошает опаленную почву пятого и четвертого принципов и помогает им приносить добрые результаты своими собственными усилиями, то есть вкушая плоды Хаомы, дерева вечной жизни, во время духовного озарения. И, наконец, Ахура-Мазда по праву носит имя руководителя и отца шести Амеша-Спэнт, или шести принципов, по отношению к которым он является седьмым. Он есть «Ахура», или, вернее, Асура – оживотворяющий «дух в человеке», первым из 20 различных имен, данных им себе, является «Ahmi» – «Я есть». Именно с целью обратить внимание слушателей на особую важность осмысления и полного доверия к этому единственному Богу (отсюда обращение к нему в молитве), из которого проистекают и в котором сосредоточены humate, hukhte и huvareshte [253] - очищенная квинтэссенция всех моральных и социальных человеческих законов – советовал полковник Олькотт «юным парсам» изучать свои молитвы. Как считает Дарместетер, очень вероятно, что «в 5 веке до н.э. Геродот мог слышать в исполнении магов те же гаты [254], которые сегодня поют мобеды в Бомбее»; но крайне сомнительно, что исполняемые ныне гаты не являются всего лишь «шелухой» древних гат, утративших живительный дух, вернуть который можно усилиями воскрешённых энергий оккультных наук.

«Не окажет ли ученый полковник Олькотт любезность высказать свое мнение о том, является ли Зенд-Авеста собранием истинных предписаний Зороастра или она полна искажений и дополнений, сделанных до и после ее письменного изложения?»

Мы полагаем, что можем сделать это вместо полковника, поскольку у нас с ним общие взгляды и мы учимся у одного Учителя. В настоящее время Зенд-Авеста представляет собой лишь общую систему, так сказать, мертвую букву законов Зороастра. Если востоковеды единодушны в том, что большая часть Авесты написана в эпоху, предшествовавшую правлению Сасанидов [255], тем не менее, они затрудняются определить точный период ее возникновения.

Как удачно выразился Дарместетер, парсийские «священные книги являются осколками некоей религии». Авеста, переработанная и переведенная на пехлеви [256] Ардеширом Бабаганом, не есть Авеста современного парсизма, с ее бесчисленными вставками и произвольными комментариями, делавшимися вплоть до последних дней династии Сасанидов; точно также Авеста Ардешира не идентична той, что была обнаружена Зара-Иштаром (тринадцатым пророком «Десатира») и передана им Гуштаспу; равно как и последняя не аналогична первоначальному зенду, хотя даже этот вариант был всего лишь экзотерической версией доктрин, написанных на сензаре. Как показал Бурноф, пехлевийский вариант почти в каждом случае странным образом отклоняется от истинного смысла первоначального (?) Зенд-текста, в то время как этот «истинный смысл» очень сильно расходился (или лучше сказать – был завуалирован?) с эзотерическим текстом. Это объясняется тем, что Зенд-текст является тайным кодом из определенных слов и выражений, изобретенным первыми составителями, ключ к которому находится у посвященных. Западные ученые могут возразить: «Ключом к Авесте служит не пехлеви, а Веды», - на что оккультист ответит: «Да, но ключом к Ведам является Тайная Доктрина». Первые достаточно правильно утверждают, что Веды и Авеста имеют общий источник, на что изучающие оккультизм вопрошают: «А знакомы ли вы хотя бы с азами этого источника?»

Чтобы доказать, что оккультисты правы в своих непочтительных замечаниях, достаточно привести один пример. В параграфе 7 вступления (гл. IV) к части I Зенд-Авесты (к «Вендидаду») господин Дж. Дарместетер пишет следующее: «Предкам индоиранцев было разрешено говорить о семи мирах, Верховный Бог часто изображается семеричным, также как и подвластные ему миры… Семь миров стали в Персии семью Каршварами, только один из которых известен и доступен человеку – тот, в котором он живет, а именно, "хваниратха", что равносильно утверждению о существовании семи земель». Такое мировоззрение приписывается, конечно, невежеству и суеверию. Мы также не совсем уверены, что это мнение не будет разделено теми нашими читателями, которые не являются челами или не ознакомились с «Фрагментами оккультной истины». Но мы предоставляем челам-мирянам и прочим возможность решать самим, является ли такое семеричное подразделение [257] основой оккультных доктрин. Соответствие, обнаруженное между утверждениями Плутарха и Авестой в переводе Анкветила, свидетельствует только о подлинности последней, но это совсем не доказывает, что Плутарх дал верную интерпретацию скрытого смысла зороастрийской религии. Возможно, сэр У. Джоунс был прав, заявляя, что Авеста Анкветила, полная глупых сказок и абсурдных законов, не могла быть создана таким святым как Зороастр!

Греки говорят, что первый Зара-Иштар был индийцем, родившемся в г. Раи [258], и датируют расцвет его деятельности за пять или шесть тысячелетий до начала Троянской войны; а согласно Тайной Доктрине, этот «первый» был «последним», или седьмым, Заратуштрой (тринадцатым в «Десатире») – хотя после него был еще один Зуруастара, или Суръячарья (преобразовавшийся позднее в Зуриастера и, вследствие естественных изменений в языке, снова в Заратуштру), который жил во времена первого Гуштаспа (не отца Дария [259], как считали некоторые ученые) [260]. Последнего из упомянутых очень неточно называют «основателем» современного монотеистического парсизма, поскольку помимо того, что он является возродителем и толкователем современной философии, он был последним, кто предпринял отчаянную попытку реставрировать чистую магию. Известно, что он пришел из Шиза на гору Зебилан, в пещеру, куда отправлялись все посвященные маги, и по выходе оттуда вернулся с заново переведенной и прокомментированной им самим Зенд-Авестой. Утверждают, что этот первоначальный комментарий до сих пор хранится в тайных библиотеках среди других старинных трудов. Но его копии – находящиеся сейчас в распоряжении невежественного человечества, имеют такое же сходство с ним, как и нынешнее христианство с истинным учением Основателя этой религии. Итак, когда нас в очередной раз спросят: «Если действительно есть люди, способные правильно интерпретировать истинный зороастризм, то почему они этого не делают?» – мы ответим: «Потому что очень немногие поверят в него в нынешнем веке». Вместо того, чтобы принести людям пользу, они бы только навредили последователям этих истин. А что касается вопроса предоставления миру большей информации о районе, известном под названием Арйана-Вэджо, то отсылаем к тому месту в «Фаргарде», где Ахура-Мазда говорит Спитаме «благожелательнейшему», что он сделал каждый край, даже если в нем нет никакого очарования, милым для сердца его обитателей, иначе «весь существующий мир ринулся бы в Арйану-Вэджо» (I, 2) [261].

Не имея возможности полностью удовлетворить любознательность наших читателей, мы можем сказать лишь очень немного. Если наше мнение в какой-то мере может быть полезно нашему корреспонденту, мы готовы поделиться с ним своими соображениями и сообщить, что, в отличие от исследователей зенда и востоковедов, считаем, что персидские теологи второй половины правления династии Сасанидов не только полностью исказили свои священные книги, но и, благодаря присутствию фарисеев и раввинов в Персии и Вавилонии в до- и послехристианский период, позаимствовали у евреев не меньше, чем последние у них. Если священные книги фарисеев обязаны своей ангелологией и другими умозрениями вавилонянам, то современные комментаторы Авесты, без сомнения, позаимствовали у евреев их антропоморфного Бога, а также нелогичные представления о Небе и Аде.

«Ученый полковник окажет большую любезность парсам, если поделится своим мнением о следующей выдержке из "Истории конфликта между религией и наукой" У. Дрейпера [262]: "Персия, как и все империи, продержавшиеся долгое время, прошла через смену многих религий. Она исповедовала монотеизм Зороастра, затем приняла дуализм и сменила его на магию. Во времена похода Александра Македонского она признавала единый мировой Разум, – Создателя, Охранителя и Управителя всего сущего, – являющийся самой священной сутью истины, дарителя всех благ. Его нельзя было представить в виде какого-либо образа или идола. Последние годы существования империи были отмечены постепенным и неуклонным преобладанием магии над зороастризмом. По сути дела, магия представляла собой культ поклонения стихиям, из которых огонь считался самым достойным представителем Верховной Сущности"».

Полковник Олькотт, вероятно, ответил бы, что профессор Дрейпер прав относительно множества фаз, пройденных великой религией Персии, если ее можно так назвать. Но Дрейпер перечислил только монотеизм, дуализм, магию – разновидность очищенной вишишта-адвайты – и поклонение огню или стихиям, в то время как он мог бы упомянуть добрую дюжину переходных этапов. Более того, он начал перечень в обратном порядке. Если монотеизм и был когда-либо религией парсов, то только сейчас, а не в прежние времена, то есть при Зороастре.

«За небольшим исключением, Зенд-Авеста существенно не отличалась от Вед. Боги, ритуалы, церемонии, разновидность молитв и их содержание лишь повторяют Веды. Тогда, наверняка, при расхождении с браминами Зороастр не мог механически перенести их пантеизм, или политеизм, в другой язык. Некоторые могут сказать, что он отказался от браминского идолопоклонничества, но я думаю, что брамины были идолопоклонниками еще до того, как они покинули Арйану. Разве из этого не явствует, что маги, которые исповедовали зороастризм, переняли все у своих непосредственных соседей, браминов, и примешали к заимствованиям расхожее и заслуживающее доверия имя Зороастра, забыв, вероятно, под влиянием переменчивых и распространенных суеверий своего века истинное учение Зороастра. Ученый полковник – или Вы, или любой из ваших коллег, чьи знания вызывают восхищение (не сочтите это за лесть) – окажет большую услугу парсам, если любезно выскажет свои соображения по поводу истинного учения Зороастра».

Мы полагаем, что уже достаточно было сказано в предыдущих разъяснениях, чтобы понять, что мы думаем об «истинном учении Зороастра». Только в таких редких нелитургических фрагментах, как, например, «Хадхокхт Наск», можно еще найти истинное учение Заратуштры Спитамы или учения исконной магии, и даже эти отрывки следует читать как сокровенный код, требующий расшифровки. Таким образом, каждое слово в доктринах «Хадхокхта», имеющее отношение к судьбе нашей души после смерти, наполнено оккультным смыслом. Неверно говорить, даже в связи с поздними вариантами Зенд-Авесты, что все боги, молитвы и обряды – «лишь отблеск Вед». Ни брамины, ни зороастрийцы не копировали друг друга. Нет никаких заимствований из Вед, за исключением слова «Зервана» в его более позднем смысле «безграничное время» вместо значения «безграничный дух», «единая вечность», интерпретированного графически как браминская чакра, или бесконечный круг. И Веды и Зенд-Авеста берут начало из одного источника и, естественно, используют одинаковые символы, только объясняют их совершенно по-разному, однако, – сохраняя равноценную эзотерическую значимость. Профессор Макс Мюллер, говоря о парсах, называет их «сынами Ману, лишенными наследства», и заявляет в другом месте, что зороастрийцы и их предки вышли из Индии в ведический период, что «может быть доказано так же определенно, как и то, что жители Массилии – выходцы из Греции [263]. Разумеется, мы не ставим под сомнение эту гипотезу, хотя в его изложении она выглядит как личная точка зрения. Бесспорно, зороастрийцы жили в Индии до переселения в Персию, а много веков спустя снова вернулись в Арьяварту, когда действительно поддались «влиянию изменчивых и расхожих суеверий и забыли истинное учение Зороастра». Но эта теория расплывчата, ибо она не доказывает ни то, что они вернулись в Индию вместе и одновременно с первыми браминами, которые пришли туда с крайнего севера, ни то, что последние не «обитали» в Персии, Мидии, Вавилонии и других местах прежде, чем они иммигрировали в край Семи Рек.

Между Зороастром, исконным основателем культа «Солнца», и Заратуштрой, первым толкователем оккультных свойств и трансцендентальных сил божественного (Прометеева) огня, многовековая пропасть. Этот Заратуштра был одним из ранних иерофантов, одним из первых атхраванов (жрецов, учителей «огня»), в то время как Зороастр «Гуштаспа» жил примерно в 4000 г. до н.э. Действительно, согласно Бунсену, Зороастр жил в Бактриане, а иммиграция бактрианцев в Индию произошла в 3784 г. до н.э. И этот Зороастр учил тому, что он узнал вместе с браминами, а не от них, в Ариана-Ваэджо, ибо символы, идентичные браманическим, обнаружены только в более ранних Ведах, а не в более поздних комментариях; можно даже сказать, что сами Веды, несмотря на то, что были составлены в краю Семи Рек, были известны за много веков до этого в северных районах. Таким образом, если кто-то и попал «под влияние изменчивых расхожих суеверий» браминов, то только не зороастрийцы той эпохи, а именно Хистаспес, который после посещения «браминов верхней Индии», – как сообщает Аммиан [264], – и получения от них знаний, ввел и в без того уже искаженный магический культ их более поздние ритуалы и идеи.

«Мистик Харгрейв Дженнингс превозносил огонь как самый лучший символ обожествления, но он нигде не писал о какой-либо правомерности непосредственного поклонения огню как одному из элементов природы, как это предписывает Зенд-Авеста. Ученый полковник в своей лекции о духе зороастризма защищает огнепоклонников, но воспринимает ли он их таковыми на самом деле? Почитание огня заимствовано из Вед».

Мы так не думаем. Поклонение огню или, вернее, почитание огня в отдаленные времена носило всеобщий характер. Огонь и вода являются элементами, в которых – как учит оккультная наука – представлены, соответственно, активная и пассивная творческие силы вселенной. Гиппократ пишет [265]: «Все живые существа… животные и человек произошли от двух принципов, различных по своим потенциальным возможностям, но служащих одной цели. Я имею ввиду Огонь и Воду… Отец-огонь дает жизнь всем вещам, а Мать-вода кормит их». Изучал ли наш друг, который, кажется, испытывает явное презрение к аллегориям своей собственной религии, символику других народов? Говорили ли ему когда-нибудь, что во все времена существовала не некая религия, а воздаяние почестей Солнцу и Огню как самым универсальным символам жизни, следовательно – жизнедательного принципа; и что даже сейчас на нашей планете нет ни одной веры (включая христианство), которая не сохранила бы в своей обрядности такое поклонение, несмотря на искажение и изменение символов с течением времени? Единственное существенное различие между современными парсийскими мобедами и христианскими священниками заключается в следующем. Первые, являясь абсолютными приверженцами своей древней религии, неприкрытой в своей явной наготе, – хотя могли и забыть о ее истоках, искренне предоставили экзотерический зороастризм людскому суду, принимающему во внимание, главным образом, только очевидность; а христианские теологи, будучи более изощренными, постоянно видоизменяли христианство в точном соответствии с научными достижениями и образовательным уровнем человечества, пока, наконец, не скрыли истинный лик своей религии под толстой, хотя очень непрочной маской. Все религии, начиная с древневедического, зороастрийского и еврейского культов и кончая современным христианством, – незаконнорожденным и непризнанным отпрыском последнего, – произошли от архаичной магии, или религии, основанной на знании оккультной природы, и именуемой иногда сабеизмом [266] – «поклонением» (?) Солнцу, Луне и звездам. Посмотрите, что пишет Ивен Пауэлл Мередит в своей «Переписке по вопросу божественного происхождения христианской религии» с уаплоудским викарием [267]:

«Сэр, ваши священные книги изобилуют лексикой, используемой огнепоклонниками, и описанием облика бога огня. Еврейское божество впервые предстало перед Моисеем в виде пламени огня. В образе огня оно дало свой закон на горе Синай. Именно Бог ответил в огненном обличий, что было подтверждением его божественности в поединке между Илией и пророками Ваала [268]. В облике огня тот же Бог ответил своему слуге Давиду. При воскурении ладана в алтаре появлялся огонь. Этот же огонь вместе с ладаном, – благовонием, использовавшимся язычниками во время богослужений, – несли священники в своих кадилах; и этот же огонь однажды таинственным образом убил некоторых из них… Обряды всесожжения у евреев, как и у других народов, берут свое начало в огнепоклонничестве; участники этого ритуала полагают, что бог огня питается их жертвенными подношениями в виде овощей, животных, людей или крупного рогатого скота. В "огненной колеснице, запряженной огненными конями", – очень похожими на фаэтон и лошадей, которыми управляет солнце в представлении язычников, – пророк Илия поднялся на небо.

Нам говорят, что Иегова предстал перед евреями в образе "пожирающего огня", и нас уверяют, что не только у евреев их Иегова Алейм есть "огонь пожирающий", даже Бог ревностный (или, как в некоторых переводах, – Бог испепеляющий), но также у христиан их бог Зевс (Jovue, Jove, Yove, Yupiter и т.д.) суть огонь поедающий! Мы выясняем, что на горе Сион находился священный огонь Иеговы, также как и в храмах Весты [269] или Минервы [270] горел божественный огонь (Книга пророка Исайи, xxxi, 9), а еще более удачное доказательство идентичности огнепоклонничества евреев и других народов мы обнаруживаем в ветхозаветной книге Левит (Lev., vi, 13), где сказано, что огонь Иеговы на бронзовом алтаре должен был поддерживаться постоянно - никогда не угасать. Аналогичным образом оберегался священный огонь в храмах Дианы у персов. Персидские и халдейские маги заботились о сохранении этого божественного огня. В храмах Цереры [271] и Аполлона [272] всегда горел священный огонь. Сохранение огня в храмах Минервы поручалось группе юных женщин; точно также весталки [273] были обязаны следить за бесценным огнем в храмах Весты и под страхом смерти не допускать его угасания.

Обычай поддерживать священный огонь более древний, чем еврейская мифология. Diodoras Siculus [274] рассказывает, что он был заимствован римлянами у греков, а теми у египтян (которые переняли его у халдеев). Нет почти никаких сомнений, что он такой же древний, как и культ Солнца, и что первоначально при поклонении этот огонь воспринимался как символ солнечного божества. В представлении древних бог имел огненное тело, и все поклонявшиеся ему приписывали ему вечное существование и сотворение не только всех других светящихся тел, но и всей Вселенной. Его считали «отцом света» и управителем всех других светил, таких как Луна, звезды и прочее. Как Создатель он именовался Helios Demiourgos - Солнце-творец, или Солнечный творец.

В "Псалмах", также как и в других частях Библии, создание мира и управление им приписывается солнечному божеству (См. Vossius. "De orig. ас. progr. idol", lib ii, с 5. Bochart, canaan, lib. ii,c. 5). Как Руководитель небесных тел – нижестоящих богов, в представлении древних, – Гелио-божество постоянно именуется в Библии Богом Небесных Сил, Повелителем Ангелов, Владыкой Высших Сил и т.д. {Jehovah Tsabaoth, Alei Tsaboath). В тех местах еврейской Библии, где упоминается Бог Небесных Сил, без сомнения, автор имел в виду Солнце (Владыку Звездного Воинства). Мы часто читаем о свете, великолепии и сиянии Бога Небесных Сил, например: "О Владыка Высших Сил, да воссияет твой лик" ("Псалмы", 1 ххх, 3, 4, 7)».

Мы предлагаем нашему корреспонденту более внимательно перечитать «Розенкрейцеров» Харгрейва Дженнингса, если он хочет обнаружить в обрядности современной христианской теологии следы древнего культа огня. Огонь присутствует в основе всех активных сил природы. Огонь и вода являются теми элементами, которым обязаны своим существованием все организованные и одушевленные сущности на нашей Земле, во всяком случае, солнце – это единственный видимый и неоспоримый творец и преобразователь жизни.

«Если бегло просмотреть Зенд-Авесту в переводе Шпигель-Блика, то можно заметить, что фрагменты, написанные на зенде, а не на других языках, выделены курсивом. Кроме того, курсивом также отмечены – аналогично нескольким другим переводами Авесты – все без исключения вставки из доктрин очень позднего периода, посвященные покаянию. Не мог бы ученый полковник – или Вы, или один из Ваших сотрудников, – любезно разъяснить, как выглядит зороастризм, очищенный от доктрины о покаянии? А если еще отбросить все заимствования из Вед, сделанные магами, то, я думаю, в ней не останется никаких полезных сведений».

Мы бы сформулировали последнее предложение иначе и сказали, что Авеста в ее нынешнем виде не будет содержать никаких полезных сведений, если из нее «изъять немногочисленные сохранившиеся нелитургические фрагменты» и несколько «Фаргардов» и «Яшт», объясненных эзотерически. Prodicus и некоторые ранние гностики были последними, кто обладал кое-какими тайными книгами Зороастра. Доказательством того, что упомянутые «тайные» книги не являлись Авестой в ее теперешнем виде, служит непривлекательность для мистиков ее текстов, не содержащих в себе ничего (как только что было показано). Prodicus обладал секретным кодом и ключом к нему. Немногие адепты древней магии, жившие в те времена, были известны всенародно, ибо Климент Александрийский [275] рассказывает о последователях ереси, которую проповедовал Prodicus, «хвастающих тем, что у них есть секретные книги Зороастра» [276].

«Вы и Ваши братья-теософы часто говорите, что христиане живут в стеклянном доме и что теософы знают, что представляют из себя христиане. То же говорится о зороастризме, индуизме и буддизме. Но нам никогда не говорили, что на самом деле представляют собой христиане или каким должно быть их истинное учение. Неужели теософы считают, что такие общие замечания без малейшей попытки подкрепить их доказательствами более удачными, чем те, что встречаются в обычных учебниках по истории, послужат какой-либо цели? Если их аргументы не основаны на оккультной философии, то, я полагаю, их ждут такие же трудности, которые преградили путь христианским миссионерам в Индии».

Последователи всех ныне существующих великих экзотерических религий «живут в стеклянных домах». Веским доводом в подтверждение этого обвинения служат окна, почти полностью выбитые к настоящему времени взаимными нападками соседей друг на друга. Полагаем, что достаточно изучить христианство и сравнить между собой сотни его конфликтующих и разрушительных сект, чтобы понять, чем они являются или, вернее, не являются; ибо, несомненно, истинный христианин, старающийся подражать Христу, сейчас такая же редкость, как и белая корова. Однако в рамках нашего журнала мы не будем показывать «реальный облик» всех их, также как до сих пор – при каждом удобном случае – не пренебрегали своими обязанностями давать «общие характеристики»; но ввиду того, что истина неизреченна и что они характеризуют свой моральный облик своими действиями лучше, чем мы словами, – то считаем пустой тратой времени даже ставить перед ними зеркало. С этой задачей прекрасно справляются современные свободомыслящие литераторы, в чьих произведениях можно найти любые доказательства. Наша задача посредством оккультной философии отделять зерна от плевел, показывать, чем вещь не является и предоставлять несведущим людям возможность самим судить и решать, что же это такое на самом деле.

«Вышеперечисленные вопросы не давали мне покоя несколько месяцев, и я надеюсь, что, несмотря на их расплывчатость, Вы будете так любезны, что напечатаете их в следующем номере "The Theosophist". Я буду удовлетворен, даже если они вызовут интерес только у ученых парсов (к коим я, к сожалению, не принадлежу)».

Мы сделали все от нас зависящее, чтобы выполнить просьбу нашего корреспондента. Обсуждаемая тема представляет огромный интерес для всех думающих парсов, но чтобы получить больше знаний, они должны сами приложить усилия. Их религия еще не умерла, и под безжизненной маской современного зороастризма все еще бьется пульс древней магии. Мы попытались как можно короче, хотя и поверхностно, объяснить цель и дух истинной магии. Ко всем нашим утверждениям имеются доказательства.