Все дороги ведут на север

Все дороги ведут на север

Вопрос о глубинных корнях русского народа, других народов Земли всегда волновал русские умы. С него, собственно, и начинается Несторова летопись. Здесь явственно обозначена начальная точка отсчета нового витка истории человечества, последовавшего после глобальной мировой катастрофы, и резкого изменения лика планеты (в Библии данный вселенский катаклизм кратко именуется «потопом»). «По потопе, — сообщает летописец, — трое сыновей Ноя разделили землю, Сим, Хам, Иафет».[19] В те времена, как особо подчеркивается в Лаврентьевском и других русских летописных сводах, «был единый народ». Эти знаменательные слова Начальной летописи по существу представляют собой формулу одного из исходных тезисов настоящей книги, опирающейся на концепцию единого происхождения языков и народов мира.

В дальнейшем, согласно древнейшему летописному своду — «Повести временных лет», Иафет стал родоначальником основной массы европейских народов, включая славяно-русские племена. Данная точка зрения, однако, не является единственной. По-иному излагается предыстория человечества в популярном и достаточно распространенном в средневековой Руси апокрифе, кратко именуемом «Откровение Мефодия Патарского о Мунте сыне Ноевом». Хотя Мефодий епископ Патарский является одним из канонизированных Отцов церкви, принадлежность ему неканонической версии древнейшей истории ортодоксальными богословами отрицается, а само «Откровение о Мунте» включено в индекс отреченных (запрещенных) книг.

Как известно, в Библии ничего не говорится о четвертом сыне Ноя, поименованном Мунтом (в некоторых списках апокрифа он назван внуком). Но так как первоисточники библейских текстов давно утрачены, а сами они неоднократно переделывались, — вполне вероятно, что истинный автор Сказания о Мунте, которое впоследствии Мефодий Патарский включил в свое Откровение, опирался на недошедший до нас первоисточник. В нем весьма логично представлено послепотопное разделение Земли по четырем странам света: Симу досталась «восточная страна земля» (Восток), Хаму — «полуденная страна земля» (Юг), Яфету (Иафету) — «западная страна земля» (Запад), Мунту — «полунощная страна земля» (Север).[20]

По апокрифической версии, именно Мунт и был перво-предком всех северных народов, включая и славяно-русские. Иафет же на каком-то этапе присылал к братцу людей для оказания помощи в строительстве северной град-столицы.[21] Но Мунт был не только прапредком северных народов и устроителем северных земель. Согласно апокрифу, он стал еще и основателем астрономии как науки и основоположником «острономейной мудрости», то есть, по существу, — космической философии. «Мунт живяше на полунощной стране, и прият дар много и милость от Бога и мудрость острономейную обрете». Первая книга по астрономии также принадлежит Мунту. А составил «сию книгу острономию» Мунт вопреки предостережениям Архангела Михаила,[22] бросив вызов Божьему посланнику и самим небесам. Тем самым он уравнял силу человеческого разума с космическими силами и положил начало мировому космизму.

От древних мифологических сказаний и апокрифов отталкивался в своей концепции Прародины человечества и великий русский космист Н. Ф. Федоров. Эта тема красной нитью проходит через всю его «Философию общего дела». Федоров выделял два центра мировых цивилизаций: 1) вселенский — полярная гора Меру — ось мира; 2) духовный — Памир — «могила праотца» и бывший рай (Эдем), куда, согласно апокрифическим преданиям, Ной во время потопа вывез тело (или прах?) первочеловека Адама и где «покоятся забытые предки всех арийских и анарийских племен (Иафета, Сима и Хама)».[23] Оба топонима — Меру и Памир — имеют один и тот же доиндоевропейский корень mr, от него образовано и однозвучное русское слово «мир», означающее одновременно и Вселенную, и род людской, и согласие, и справедливость — «меру».

Символ Полярной Отчизны — золотая гора Меру, по древнеарийским и доарийским представлениям, возвышалась на Северном полюсе, окруженная семью небесами, где пребывали Небожители и царил «золотой век» (отсюда, кстати, русская поговорка: «На седьмом небе» — синоним высшего блаженства). Гора Меру считалась центральной точкой бесконечного Космоса, вокруг нее как мировой оси вращались созвездие Медведицы, Солнце, Луна, планеты и сонмы звезд. В древнерусских апокрифических текстах вселенская гора прозывалась «столпом в Окияне до небес». Апокриф ХIV века «О всей твари» так и гласит: «В Окияне стоит столп, зовется адамантин. Ему же глава до небеси».[24] В полном соответствии с общемировой традицией вселенская гора здесь поименована алмазной (адамант — алмаз, в конечном счете это — коррелят льда: фольклорная стеклянная, хрустальная или алмазная гора означает гору изо льда или покрытую льдом).

От доиндоевропейского названия вселенской горы Меру и произошло понятие «мир» в его главном и первоначальном смысле «Вселенная» (понятие «Космос» греческого происхождения и в русский обиход вошло сравнительно недавно). Священная гора — обитель всех верховных Богов индоевропейцев (рис. 14, 15). Среди них — Митра, один из Солнцебогов (рис. 16), чье имя созвучно с названием горы Меру. Из верований древних ариев культ Митры переместился в религию Ирана, а оттуда был заимствован эллинистической и римской культурами. Миротворческая роль Митры заключалась в утверждении согласия между вечно враждующими людьми. Данный смысл впитало и имя Солнцебога, оно так и переводится с авестийского языка — «договор», «согласие». И именно в этом смысле слово «мир», несущее к тому же божественный отпечаток (мир — дар Бога), вторично попало в русский язык в качестве наследства былой нерасчлененной этнической, лингвистической и культурной общности Пранарода. Но это еще далеко не все. Космизм священной полярной горы распространялся и на род людской: считалось, например, что позвоночный столб играет в организме человека ту же роль центральной оси, что и гора Меру во Вселенной, воспроизводя на микрокосмическом уровне все ее функции и закономерности. Отсюда в русском мировоззрении закрепилось еще одно значение понятия «мир» — «народ» («всем миром», «на миру и смерть красна», — говорят и поныне). Следующий смысл из общеарийского наследства — слово «мера», означающее «справедливость» и «измерение» (как процесс, результат и единицу), непосредственно калькирующее название горы Меру.

Разные авторы помещают Прародину индоевропейцев (ариев) в разных местах: Г. М. Бонгард-Левин и Э. А. Грантовский — в степях Евразии; Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов — в Передней Азии, на территории, примыкающей к Кавказу, В. А. Сафронов — в Восточной Европе, Ю. А. Шилов — в Причерноморье, А. И. Асов и Н. Р. Гусева — на Севере и т. д. Между тем есть достаточно оснований считать Север Прародиной не одних только ариев, но и всех народов Земли. Именно гора Меру, упоминаемая еще в Ригведе, и подробно описываемая в «Махабхарате», — вселенский символ доиндоевропейских и индоарийских народов — однозначно указывает на истинную прародину человечества — полярные, заполярные и приполярные области современной Евразии, где климат в те далекие времена (примерная начальная точка отсчета — 40 тысяч лет до новой эры), согласно многочисленным научным данным, был совершенно иным. Оттуда постепенно мигрировали прапредки современных народов, составлявшие ранее единое целое и говорившие на общем для всех языке. Есть ли тому доказательства? Великое множество!

Еще в прошлом веке выдающийся индийский ученый и общественный деятель Балгангадхар Тилак (1856–1920) выводил родину древних ариев из приполярных областей. Аргументы, приводимые Тилаком, следующие. В древнейших источниках, например, в Тайттирии-Брахмане (а также в Авесте) описывается Прародина человечества, где Солнце всходит и заходит по одному разу в год, а сам год делится на один долгий день и одну долгую ночь, — что, как известно, соответствует ситуации, фиксируемой в высоких полярных широтах. В Ведах же встречаются такие высказывания: «То, что есть год, — эта только один день и одна ночь Богов»; «В Меру Боги видят Солнце восходящим только один раз в году». Общие положения подкрепляются более детальными, основанными на точном математическом расчете, свидетельствующем, в частности, что в Ригведе описываются зори более продолжительные, чем они могут быть на юге; там же рассказывается о северном сиянии и летнем поведении Солнца вблизи полюса, когда оно поднимается на максимальную высоту над горизонтом, некоторое время «стоит» на месте, прежде чем начинает опускаться.[25]

Данная концепция вполне совпадает с современными историческими, этнографическими и геологическими предположениями о существовании в далеком прошлом в обширных районах преимущественно Российского Севера огромной приполярной территории Арктиды, изменившей свой природно-климатический облик и в основном исчезнувшей с лица Земли в результате катаклизмов, включая похолодание и оледенение. Земли эти были заселены протоиндоевропейцами, которые вошли в историю под названием гиперборейцев.[26]

Сведения об обычаях и миграциях этих племен сохранились в мировом фольклоре и мифологии. Лучшим подтверждением факта существования Арктиды (помимо геологических данных, полученных при изучении дна Северного Ледовитого океана) являются ежегодные массовые миграции перелетных птиц с Юга на древнюю Северную Прародину и обратно, обусловленные генетически закрепленной памятью, природно-космический механизм которой до сих пор не ясен.

Прошлая жизнь в приполярных областях зафиксирована во многих древних культурах и летосчислениях. Сведения эти самоочевидны и лежат, так сказать, на поверхности, но становятся понятными лишь в свете представлений о полярном происхождении древних цивилизаций. Искомые факты легко обнаруживаются, к примеру, при анализе календарных реформ, проведенных в свое время в Древнем Египте и Древнем Риме. Древнеегипетский солнечный календарь включал первоначально 360 дней. Между прочим, именно отсюда возникло разделение окружности на 360 градусов — как символ годичного круговорота Солнца и по соответствующему числу солнечных дней. Затем, благодаря Богу Тоту-Гермесу (подробнее об этом см. далее), было добавлено еще 5 дней. Но откуда могли взяться эти 360 солнечных дней? И на каком основании произведена добавка пяти дней? Все очень просто: некогда, в отдаленном прошлом, прапредки египтян наблюдали солнце 360 дней в году, а несколько дней (а именно — 5), в соответствии с законами движения Земли вокруг главного светила, оно на небосклоне не наблюдалось. Такое (опять-таки в соответствии с законами природы) возможно только в приполярных областях. В ходе этнической миграции праегиптян на Юг старое летосчисление долгое время сохранялось, хотя и противоречило видимым фактам и новым географическим условиям, но затем была произведена коренная реформа календаря.

Еще более серьезной корректировки потребовало первоначальное римское летосчисление. В момент основания Рима и, естественно, до этого события пришлые народы, заселявшие Апеннинский полуостров, начиная с конца III тысячелетия до н. э., пользовались солнечным календарем. Он включал только 10 месяцев и оканчивался декабрем, что дословно и означает «десятый» и, кстати, не воспринимается как нонсенс в современном двенадцатимесячном календаре. Следовательно, до появления в Италии пришлые племена обитали в таких областях, где в течение двух месяцев Солнце не наблюдалось. Такое, как снова нетрудно догадаться, возможно лишь в условиях долгой полярной ночи. Второй после Ромула римский царь Нума Помпилий, которому при помощи нимфы-прорицательницы Эгерии, по словам Плутарха, «открылась небесная мудрость», — исправил анахронизм старого сумбурного календаря и добавил к имевшимся 10 месяцам еще 2 — январь и февраль[27] (год у этрусков, латинов, сабинян и прочих италийских племен начинался так же, как и у древних славян, — с марта месяца).

Полярные реминисценции, как бы это ни показалось парадоксальным на первый взгляд, обнаруживаются и в Библии. В Книге Исаии говорится об обители (сонме) Богов на краю Севера, куда стремился один из возгордившихся и наказанных за это сынов человеческих — Денница, сын Зари (Ис. 14, 13). Северные те Боги, по Библии, обитают на священной горе, хорошо известной в индоиранской традиции под названием Меру. В книге Иова подробно и эмоционально описывается полярная ночь: «Ночь та, — да обладает ею мрак, да не сочтется она в днях года, да не войдет в число месяцев! О! ночь та — да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселие! Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить Левиафана! Да померкнут звезды рассвета ее: пусть ждет она света, и он не приходит: и да не увидит она ресниц денницы…» (Иов 3, 6–9). В Книге Иисуса Навина содержится ссылка на еще более древнюю книгу Праведного, где описывается поведение Солнца в приполярных областях: «Стояло Солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день» (Нав. 10, 13). Данный фрагмент практически полностью соответствует строкам Ригведы: «Свою колесницу Бог Солнца остановил посреди неба», где также в метафорической форме описывается полярный день.

А есть ли полярные мотивы в древнегреческих мифах? Не могут не быть, если только прапредки эллинов пришли с Севера и принесли с собой ядро тех сказаний, которые, приспособившись к новым условиям и обрастая массой подробностей, приобрели впоследствии привычный для нас вид. Но сквозь оболочку позднейших наслоений нет-нет да и сверкнет Полярная звезда памяти о далеком прошлом. Так, перед битвой с гигантами Зевс велел Солнцу-Гелиосу, Луне-Селене и Заре-Эос не светить на землю. В небе остались только звезды. Здесь явственный намек: гигантомахия (точнее — события ей предшествовавшие) сопряжена с полнощными странами и полярной ночью. Также в легендах о рождении Геракла различные источники единодушно свидетельствуют: когда Зевс соблазнил Алкмену, их первая брачная ночь ознаменовалась тем, что Солнце трое суток не поднималось над Землей. Такое может случиться только в Приполярье или Заполярье. Следовательно, именно там и происходили описываемые события. И именно туда, на родину предков, неоднократно возвращался величайший герой древности Геракл при совершении некоторых из своих подвигов и при освобождении Прометея. Лишь в эпоху расцвета античной цивилизации первичное ядро северных легенд было трансформировано и приспособлено к условиям Средиземноморья.

Один из крупнейших представителей сравнительного языкознания и сравнительной мифологии Макс Мюллер (1823–1900) не без оснований полагал, что в период, предшествовавший образованию современных этносов, каждое слово в первоначальном арийском языке было мифом, каждое имя — образом, каждое существительное — определенным лицом и каждый предлог — маленькой драмой. По этой причине многие языческие Боги — индийские, иранские, греческие, германские, славянские и прочие — не что иное, как результат персонификации поэтических обозначений (имен), неожиданных даже для тех, кто их придумал. Интересно взглянуть под данным углом зрения на скупые сведения древних историков, связанные с преданиями о Гиперборее. Естественно, что в Ведах, Авесте, Библии и других древних книгах не содержится упоминаний ни о Гиперборее, ни о гиперборейцах, поскольку это вообще не автохтонные наименования. Дословно этноним гиперборейцы означает «те, кто живет за Бореем (Северным ветром)», или просто — «те, кто живет на Севере». В древнерусской географии также было принято разделение мира по ветрам, и территория современной России обозначалась соответственно по направлению северного ветра. «Благословил есть праотец наш Ной, — сказано в „Мазуринском летописце“, — прадеда нашего Иафета частию земли западного всего и северного и полунощного ветров».[28]

О гиперборейцах писали многие античные авторы. Одни подвергали сомнению само существование гиперборейцев ввиду отсутствия достоверных фактов. Так, отец истории Геродот, хотя и четко помещает их на крайнем Севере на берегах «последнего моря», опасается домысливать что-либо к известным ему фактам, связанным с регулярным принесением даров в храм Аполлона на острове Делос посланцами гиперборейцев. Напротив, другой гигант античности Плиний Старший пишет о гиперборейцах, как о реальном древнем народе, живущем у Полярного круга, имеющем древние традиции и генетически связанном с эллинами, а также с культурой и религией всего античного мира — через культ Аполлона.

Плиний Старший — один из самых беспристрастных ученых — старался излагать только бесспорные факты, воздерживаясь от каких-либо комментариев. Вот что дословно сообщал он в «Естественной истории» (IV, 26):

«За этими [Рипейскими] горами, по ту сторону Аквилона [Северный ветер — синоним Борея. — В.Д.], счастливый народ (если можно этому верить), который называется гиперборейцами, достигает весьма преклонных лет и прославлен чудесными легендами. Верят, что там находятся петли мира и крайние пределы обращения светил. Солнце светит там в течение полугода, и это только один день, когда солнце не скрывается (как о том думали бы несведущие) от весеннего равноденствия до осеннего, светила там восходят только однажды в год при летнем солнцестоянии, а заходят только при зимнем. Страна эта находится вся на солнце, с благодатным климатом и лишена всякого вредного ветра. Домами для этих жителей являются рощи, леса; культ Богов справляется отдельными людьми и всем обществом; там неизвестны раздоры и всякие болезни. Смерть приходит там только от пресыщения жизнью. После вкушения пищи и легких наслаждений старости с какой-нибудь скалы они бросаются в море. Это — самый счастливый род погребения… Нельзя сомневаться в существовании этого народа» [подчеркнуто мной. — В.Д.].[29]

Даже из этого небольшого отрывка из «Естественной истории» нетрудно составить ясное представление о Гиперборее. Первое — и это самое главное, — она размещалась там, где Солнце может не заходить по нескольку месяцев. Другими словами, речь может идти только о приполярных областях, тех, что в русском фольклоре именовались Подсолнечным царством. Другое важное обстоятельство: климат на Севере Евразии во времена расцвета Гипербореи был совсем другим.

Новейшие комплексные исследования, проведенные на севере Шотландии по международной программе, показали, что 4 тысячи лет назад (это — стык III и II тысячелетий до новой эры) климат на данной широте был сравним с нынешним климатом Средиземноморья. Еще ранее российскими океанографами и палеонтологами было установлено, что в 30–15 тысячелетии до н. э. климат Арктики был достаточно мягким, а Северный Ледовитый океан был теплым, несмотря на присутствие ледников на континенте. Примерно к таким же выводам и хронологическим рамкам пришли американские и канадские ученые. По их мнению, во время Висконсинского оледенения в центре Северного Ледовитого океана существовала зона умеренного климата, благоприятная для такой флоры и фауны, которые не могли существовать на приполярных и заполярных территориях Северной Америки.

Косвенным свидетельством в пользу существования в северных широтах древней высокоразвитой цивилизации могут служить находящиеся повсюду мощные каменные сооружения и другие мегалитические памятники. При зарождении археологии как науки им придавалось исключительно важное значение в понимании далекого прошлого человечества. Так, в северной Шотландии, на Шетландских и Оркнейских островах хорошо известны развалины могучих доисторических башен-крепостей, воздвигнутых задолго до римских и тем более норманских завоеваний.[30] Функционально эти башни больше всего напоминают такие же каменные сооружения на Северном Кавказе. А то, что расположены они на самой северной оконечности Британских островов и сориентированы на отражение возможной атаки с Севера, невольно наводит на мысль на их сопряженность с Прародиной цивилизации — Гипербореей. Остатки подобных сооружений обнаружены и на Кольском полуострове.

Несомненно также, что в те далекие времена эллины были близки гиперборейцам и по обычаям и по языку — об этом прямо пишет Диодор Сицилийский (П, 47). Судя по всему, два родственных народа жили когда-то вместе в северных широтах. Затем некоторые обстоятельства (о них речь пойдет ниже) заставили предков эллинов мигрировать на стыке II и I тысячелетий до н. э., вытесняя и поглощая таких же пришлых (но примерно на тысячелетие раньше) завоевателей — создателей эгейской и минойской культуры, строителей величественных каменных сооружений и лабиринтов. Трудно, разумеется, если придерживаться научного подхода, и далее детализировать сведения по той стране, которая уже во времена Геродота была объектом легенд. Но именно научный подход и позволяет найти некоторые зацепки и провести ряд аналогий. Так, известна карта Герхарда Меркатора (1512–1594) — одного из самых известных картографов всех времен, опиравшегося на какие-то древние знания, на которой Гиперборея изображена как огромный арктический материк, окружающий Северный полюс и с высокой горой (Меру?) посередине (рис. 17). С другой стороны, древние авторы и, в частности, Страбон в своей знаменитой «Географии», пишут об окраинной северной территории, полярной оконечности Земли, именуемой Туле (Тула). Туле как раз и занимает то место, где по расчетам должны быть Гиперборея или Арктида (точнее Туле — одна из оконечностей Арктиды).

У Страбона, который опирался на недошедшие до нас тексты предшественников, нет каких-либо подробностей относительно Туле, кроме того, что он (остров) расположен в шести днях плавания на север от Британии и что море там и вся окружающая среда студнеобразные, напоминают тело одной из разновидностей медуз, по-древнегречески называемой «морское легкое». Если точно следовать тексту Страбона, то в использованном им, но впоследствии утраченном описании плавания Пифея (он, собственно, и посетил таинственную землю, где летом солнце не садится за горизонт по нескольку месяцев и столько же продолжается зимняя ночь), приводимые подробности поддаются лишь гипотетической расшифровке. В окрестностях Туле «нет более воздуха, а некое вещество, сгустившееся из всех этих элементов, похожее на морское легкое; в нем, говорит Пифей, висят земля, море и все элементы, и это вещество является как бы связью целого: по нему невозможно ни пройти, ни проплыть на корабле».[31] По эзотерическому преданию, столицей легендарной страны Туле был Город Солнца — Гелиополь. Именно с тех пор священное название, превращенное в своего рода символ, начало свое победное шествие по всему миру. Сам топоним греческого происхождения, но он калькирует исконно-автохтонные названия. Одна из религиозных столиц Древнего Египта известна под названием Гелиополя. Развалины таких же «гелиополев» — городов-святилищ Солнца разбросаны по всему американскому континенту — от Мексики и Гватемалы до Боливии и Перу. Впоследствии имя Города Солнца как символ достойной и счастливой жизни перекочевал в тайные учения и утопические доктрины — наиболее известной из них явилась знаменитая книга Томмазо Кампанеллы.

Если других фактов не сохранилось, а материальные памятники либо не распознаны, либо скрыты под арктическим льдом, — остается прибегнуть к испытанному средству — реконструкции смысла. Ибо язык как хранитель мысли и знаний исчезнувших поколений такой же надежный памятник, как каменные мегалиты — дольмены, менгиры и кромлехи. Нужно только научиться читать скрытый в них смысл.

Калькой древнего арктического материка Туле (Тула) является название старинного русского города Тула. Конечно, вряд ли русский город Тула имеет прямое отношение (по принадлежности) к древней Гиперборее (Туле). Однако налицо, если так можно выразиться, довольно очевидное, хотя и косвенное свидетельство: народ, связанный с Гипербореей (Туле), возможно, пришел или был вынужден бежать из легендарной страны, народ, в чьем языке слово «тула» означало нечто скрытое и заветное — он-то и дал наименование тому месту, где впоследствии возник современный город Тула (дословно — «потаенное место»).

Именно такой смысл имеет, согласно Словарю Владимира Даля, понятие «тула». Это — «скрытое, недоступное место» — «затулье», «притулье» («тулить» — укрывать, скрывать, прятать и т. п.). Есть и другие русские слова с этим корнем: «туло, туловище» — тело без головы, рук и ног; «туло» — колчан в виде трубки, где хранятся стрелы (отсюда — «втулка»). Производными от той же корневой основы в русском языке являются слова: «тыл» — затылок и вообще — задняя часть чего-либо, «тло» — основание, дно (в современном языке сохранилось устойчивое словосочетание «до тла»); «тлеть» — гнить или чуть заметно гореть и т. д.

Как видим, имя города Тула имеет богатейшее смысловое содержание. Топонимы с корнем «тул» вообще имеют чрезвычайное распространение: города Тулон и Тулуза во Франции, Тульча — в Румынии, Тульчин — на Украине, Тулымский камень (хребет) — на Северном Урале, река в Мурманской области — Тулома, озеро в Карелии — Тулос. И так далее — вплоть до самоназвания одного из дравидских народов в Индии — тулу. На американском континенте также известен город Тула — древняя столица доколумбова государства тольтеков (на территории современной Мексики), просуществовавшая до 12 века н. э. Предположение о лексической и смысловой сопряженности этнонима тольтеков и названия их главного города с легендарной приполярной территории Туле было высказано еще Рене Геноном в его знаменитом эссе «Атлантида и Гиперборея». Тольтекская Тула с ее реставрированными памятниками (включая знаменитую пирамиду Кецалькоатля) — один из известнейших архитектурно-археологических комплексов Нового Света. Однако в данном случае нас интересует этимология тольтекского названия города: 1) восходит ли оно к запредельно-древним временам, когда прапредки индейских племен вычленились из общей этнолингвистической массы и начали свое миграционное шествие по американскому континенту, покинув общую прародину всех народов мира (предположительно не ранее 40 тысяч лет до н. э.); 2) принадлежит ли оно исчезнувшему народу, прибывшему с одного из погибших гипотетических материков или архипелагов Атлантиды или Арктиды; 3) является ли автохтонным — с учетом того, что сама культура тольтеков была кратковременной (в пределах трех столетий) и сравнительно поздней.

Но если даже остановиться на последнем возможном объяснении, — нельзя отрицать, что сами тольтеки возникли не на пустом месте и не вдруг — у них были предки и прапредки, в словарном запасе которых непременно были слова с корневой основой «тул[а]», лежащей, кстати, в фундаменте самого этнонима «тольтеки». Кроме того, на месте разрушенной столицы государства тольтеков ранее существовал легендарный город индейцев науа — Толлан (или Тольян), чье название созвучно лексеме «тул». И эту цепочку поколений, тянущуюся вглубь веков, опять-таки можно проследить до 40-го тысячелетия до н. э., то есть до начала распада единой этнолингвистической общности всех народов и языков мира.

Несмотря на скудные сведения историков, античный мир располагал обширными представлениями и немаловажными подробностями о жизни и нравах гиперборейцев. Солнцебог Аполлон Гиперборейский — покровитель муз — вдохновил многих поэтов и писателей, дабы воспели они своих северных прапредков. И все потому, что корни давних и тесных связей с гиперборейцами уходят в древнейшую общность праиндоевропейской цивилизации, естественным образом связанную и с Полярным кругом, и с «краем земли» — северной береговой линией Евразии и древней материковой и островной культурой.

Именно здесь, как пишет Эсхил: «на краю земли», «в безлюдной пустыне диких скифов» — по приказу Зевса был прикован к скале непокорный Прометей (рис. 18), который, вопреки запрету, подарил людям огонь, открыл тайну движения звезд и светил, научил искусству сложения букв, земледелию и плаванию под парусами. Но край, где томился терзаемый драконоподобным коршуном Прометей, покуда его не освободил Геракл, — не всегда был столь безлюдным и бесприютным. Все выглядело иначе, когда сюда, на край Ойкумены, к гиперборейцам приходил знаменитый герой древности — Персей, чтобы сразиться с Горгоной Медусой, завладеть ее несущей смерть головой. За то и был он прозван «Гиперборейским», о чем в подробностях поведал Пиндар — величайший эпический поэт Эллады:

Но ни вплавь, ни впешь

Никто не вымерил дивного пути

К сходу гипербореев —

Лишь Персей,

Водитель народа,

Переступил порог их пиров,

Там стожертвенным приношением Богу закалывались ослы,

Там длящимся весельям и хвалебным словам

Радуется Аполлон,

И смеется на ослиную встающую спесь.

Не чуждается их нрава и Муза:

Хоры дев, звуки лир, свисты флейт

Мчатся повсюду,

Золотыми лаврами сплетены их волосы,

И благодушен их пир.

Ни болезни, ни губящая старость

Не вмешиваются в святой их род.

Без мук, без битв

Живут они, избежавшие

Давящей правды Немезиды.

Смелостью дыша,

Это в их счастливые сборища

Шагнул, предводимый Афиною,

Сын Данаи.

Он убил Горгону,

Он принес островитянам

Ту голову, пеструю змеиною гривой,

Каменную смерть.

И дивному вера есть, коль вершитель — Бог.

Не иначе — картина «золотого века»: равные олимпийским Богам гиперборейцы не знают ни нужды, ни войн, ни внутренней вражды, ни болезней, ни смерти. Гиперборея — воистину родина Богов, героев и всего человечества. О том же свидетельствует и вышеприведенный отрывок из Плиния Старшего.

Вопрос о подвигах и приключениях Персея интересен не только своей географической привязанностью к гиперборейцам, но и заглубленностью в те пласты древнего мировоззрения, когда действовала совершенно иная по сравнению с классической система мифологических ориентиров. Персей отправился на «край земли», в царство гиперборейцев как на прародину и самих эллинов, и Олимпийских Богов. Там, на Крайнем Севере, обитали потомки титанов первого поколения Богов, названных в 37-м Орфическом гимне «истоком и началом всего, что смерти подвластно», но побежденных все же Олимпийцами в жестокой борьбе. Там, видимо, и произошла Титаномахия — битва Богов и Титанов — ближайших потомков одной и той же матери Земли-Геи и одного и того же отца Неба-Урана. В действительности же Титаномахия отразила в мифологической форме распад праэтноса и столкновение двух тотемных структур — старой и новой, одна из которых, возможно, потерпев, поражение, вынуждена была мигрировать на Юг, оставив, однако, потомкам выгодную для себя версию происходивших событий.

Не вдаваясь в перипетии древней войны (ее точные подробности все равно не известны), отметим, что титаны и их окружение были изничтожены дважды: первый раз — физически, второй раз — морально. На них была наложена Каинова печать сатанинского племени, им были приписаны все мыслимые и немыслимые грехи. Так, впрочем, было всегда, когда одна религия приходила на смену другой: прежние кумиры в прямом смысле уничтожались, на былые верования накладывалось табу, а все, что с ними было связано, извращалось и изгаживалось. Именно так произошло при распаде индоиранской общности. Первоначально у древних индийцев и иранцев были общие Боги. После разделения религий и культур одни и те же Боги стали восприниматься с противоположными знаками народами, перешедшими во враждебные отношения друг к другу. В индоиранской мифологии существовало разделение мира демонов и Богов на дэвов и асуров. Но если в индийской традиции деви — синоним Божества, то в иранской интерпретации (а в дальнейшем и у других народов, оказавшихся в орбите персидской культуры) дэвы — злобные, кровожадные оборотни, главные враги рода людского. Примерно тот же смысл вкладывают индийцы в понятие асуров; зато у древних иранцев ахуры — божественные существа, боровшиеся за упорядочение мира и общества против сил хаоса, зла и тьмы, а Ахурамазда — верховное Божество зороастрийского пантеона.

По такой же примерно схеме развивались события при становлении олимпийской мифологии. Среди эллинов были распространены три концепции сотворения мира: 1) пеласгийская и 2) орфическая, обе развивавшие общеиндоарийские представления о космическом яйце как первоколыбели Богов и людей, и 3) олимпийская, превратившаяся в официозную религию и идеологию после вторжения эллинов на Балканы.

По олимпийской традиции первоначально существовало четыре поколения Божеств. Второе и третье поочередно свергали своих предшественников. Согласно Гесиоду, прародителями всего живого считались Гея-Земля и Уран-Небо. От их брака народились чудовища — сторукие великаны гекатонхейры, одноглазые циклопы, а также титаны и титаниды. Титаны во главе с Кроном (Хроносом) восстали против отца Урана, свергли его после оскопления и стали править миром. Но не вечно. От брака Крона — владыки мира — с сестрой-титанидой Реей родилось пятеро детей. Дабы не допустить своего свержения, отец тотчас же их проглатывал, пока очередь не дошла до последнего — Зевса. Мать-Рея подменила ребенка камнем, а сына надежно спрятала и вырастила. Возмужав, Зевс освободил из утробы отца своих братьев и сестер и вместе с ними объявил десятилетнюю войну всем титанам. Победа досталась Зевсу (рис. 19), титаны во главе с Кроном были низвергнуты, а миром стал править Зевс и его соратники: братья Посейдон и Плутон, сестра Деметра и супруга Гера. В дальнейшем в число Олимпийских Богов были включены дети Зевса от разных жен: Гефест, Гермес, Аполлон, Артемида, Афина, Арес, Дионис, Афродита. Относительно происхожденя последней имеется иная, более древняя версия: Афродита — не дочь, а, скорее, тетка Зевса. Она появилась на свет еще до рождения будущего владыки Олимпа: плоть оскопленного Урана упала в море, образовав пену, из нее-то и возникла Пенорожденная Богиня.

Спрашивается: какое отношение все это имеет к русскому мировоззрению? А вот какое: подавляющее большинство упомянутых событий, описанных в классической Теогонии, происходило не на Балканах — территории древней и современной Греции, а в местах расселения той части индоевропейской этнической общности, которая впоследствии непосредственно разделилась на прапредков эллинов и прапредков славян. Находился этот этнический котел народов в северных широтах Евразии, то есть главным образом на территориях современной России, именуемых в древности Гипербореей. Греки и русские — народы, близкие по генетическим корням и духовному мироощущению; неспроста впоследствии они вновь духовно объединились в православии.

Вообще же вопрос о титанах достаточно запутан и относится к числу «темных». Расхождения по поводу их генезиса существовали уже между Гомером и Гесиодом. По Гесиоду, как уже отмечалось, отец двенадцати титанов и титанид — это Уран-Небо, а мать — Гея-Земля. В дальнейшем титанами именовались и дети первого поколения, например, Прометей — сын Япета (Иапета) и Климены. У Гомера титаны — дети не Урана и Геи, а Океана и Тефиды — родоначальников всего живущего. (Между прочим, то, что наименование «титаны» образовано от имени матери — Тефиды (Титии), свидетельствует о матриархальности отношений, доминировавших во времена их владычества. Напротив, с воцарением Олимпийцев утвердились отношения патриархальные.) Аполлодор в «Мифологической библиотеке» придерживается версии Гесиода. Впоследствии их точка зрения и была канонизирована, хотя уже многие античные авторы — и в их числе знаменитый философ Гераклит Эфесский — выражали глубокие сомнения в компетенции Гесиода. Это подтверждают и некоторые, как принято выражаться, независимые источники.

Сохранились свидетельства так называемых Сивиллиных книг, некогда обширных мифологических источников древнейшего происхождения. Первоначально Кумская Сивилла принесла последнему царю Древнего Рима Тарквинию Гордому девять священных книг, и уже тогда шесть из них были сожжены. Оставшиеся не раз переписывались, сокращались, пока их окончательно не уничтожили варвары после захвата Рима. Тем не менее некоторые отрывки уцелели, среди них — касающиеся происхождения титанов. Иногда утверждают: перед нами не подлинник, а позднейший пересказ. Ну и что! Ничуть не меркнет заслуга нередко безымянных авторов, сумевших донести до нас голос подлинника, в том или ином виде бывшего у кого-то перед глазами. Ценность первоначальных свидетельств не снижается, оттого что они передаются от поколения к поколению.

В III Сивиллиной книге излагается версия, отличная от общепринятой: титаны вовсе не были Первобогами, а представляли десятое поколение, жившее после потопа (какого по счету потопа — не говорится). Самое интересное, что Титан в Сивиллиной книге — имя собственное:

«И владычествовали тогда Крон, Титан и Япет, названные превосходнейшими детьми Геи (Земли) и Урана (Неба), по причине того, что они были лучшими земными людьми. Вся земля была разделена между ними на три части и каждый владычествовал в своей части бесспорно, ибо отец наложил на них клятву, а дележ был справедливый. Но когда старому отцу пришел конец и он умер, тогда клятва была нарушена постыдным образом, и сыновья заспорили о царском достоинстве и владычестве над всеми людьми. Воевали же (преимущественно) Крон и Титан».[32]

Далее подробно рассказывается о перипетиях этой борьбы.

Поражает обыденность и приземленность данной версии: титаны и будущие Олимпийцы оказываются простыми людьми (Зевс, кстати, прозывается Дисом и признается таким же смертным, как все люди, Боги и полубоги). Любопытна интерпретация и самого образа Титана: первоначально это брат-соперник Крона и Япета (в Сивиллиной книге — вопреки Гесиоду и Аполлодору — они не называются титанами; зато таковыми именуются 60 сыновей первородителя).

Имеются веские основания предполагать, что Титан — вообще не имя, а прозвище. Исходя из значения древнегреческого слова и близких ему по смыслу слов, «титан» означает: «простирающий руку», «стремящийся», «мыслитель», «властелин», «питатель» («властелин» уместно признать основным смыслом). Точно так же Прометей — сын Япета (Ипета) — не имя собственное, а прозвище: «провидец», «промыслитель», «прозорливец», «ведун» (от слов: «ведать», «проведать»), то есть из одного ряда с русскими словами: «ведьма» (ж. род), «волхв» (м. род). Крон также в известном смысле прозвище: имена Крон[ос] и Хронос тождественны, а Хронос означает Время. Косвенно это подтверждает и один из фундаментальных памятников мировой историографии — «История Армении» (V в. н. э.). Ее автор — выдающийся сын армянского народа Мовсес Хоренаци также опирался на III Сивиллину книгу, но другую ее редакцию, где вместо Крона-Хроноса фигурирует его персидский эквивалент Зрван (Зерван). В древнеиранской мифологии Зрван — Время, являющееся первоначальной мировой субстанцией; отсюда — зерванизм (зрванизм) — самобытная философская концепция, оказавшая непосредственное влияние на зороастризм, маздеизм, иудаизм, гностицизм, каббалистику, а в манихействе Зрван и вовсе является Верховным Богом.

Вообще же имя древнегреческого Первобога-титана Крона родственно таким русским словам, как «крона» (дерева) или «корона» (от лат. corona — венок). Поэтому изначальный смысл самого имени Крон можно реконструировать как: «верховник», «венценосец». Одновременно в русском языке прижился и вторичный смысл имени Крона — Хронос-Время. Имя Крона, олицетворяющее им онтологическое и историософское значение времени, сохранилось и в современном слове «хроника». Древнее русифицированное его звучание — «кроника», где корневая основа «крон» наличествует в первозданном виде. Термин «кроника» в различных ее вокализациях был достаточно широко распространен в старинной книжной литературе, где выступал синонимом слова «летопись», обозначая исторические своды — в особенности иноязычные и переводные.[33] Из общего корневого гнезда проистекают и другие исконно русские слова: глагол «кроить» и существительное «край», восходящее к тому же к авестийскому karаna — «край», «сторона» (см.: Словарь М. Фасмера).

Несмотря на олимпийский переворот, Крон продолжал почитаться практически во всех странах древнего мира — от Египта до территорий, заселенных славянами, ибо, по мнению древних — свидетельствует Плутарх, — «все произошло от Крона и Афродиты»,[34] то есть — от всепоглощающего времени и всепобеждающей любви. Древние считали его еще и Богом холода и зимы — еще одно указание на полярную прародину. Некоторые авторы прямо называют Крона гиперборейским Божеством, владыкой Полюса и полярных стран. Неспроста ведь в отдельных античных источниках современная акватория Ледовитого океана именовалась Кронидским морем. Латинским эквивалентом Бога Крона был Сатурн. Именно под этим именем он упоминается как Божество славян в книге арабского путешественника Аль-Массуди. В X веке, еще до введения христианства на Руси, он посетил нынешние российские территории, путешествуя по Хазарии и Волжской Булгарии. В одном из славянских Храмов на Черной горе, рассказывает Аль-Массуди в книге «Золотые луга», стоял идол, представлявший Сатурна в образе старца с палкою в руках, ею он разгребал могильные кости смертных; под правою ногой были изображены разного рода муравьи, а под левою вороны и другие подобные птицы.[35]

Ясно, что упомянутое славянское Божество Времени и Смерти имело свое собственное имя — в прошлом веке его пытались реконструировать известные европейские мифологи. Со ссылкой на чешские хроники считали, что имя его Ситоврат, созвучное Сатурну и означающее Солнцеворот (или, возможно также, Врата Солнца). Со ссылкой на средневековые латинские словари считали, что звали его Крът (Крет) — созвучно (первые две буквы) имени Крона, а также названию одной из разновидностей сокола — «кречета». Подобной точки зрения придерживался Якоб Гримм, проделавший скрупулезный лингвистический анализ данного теонима. В конечном счете родственными имени Крът (Крон) признаются слова с корнем «крес» — («огонь») и «крад-крак», включая название древнего польского города Краков. От себя добавим, не менее созвучен имени Крът и топоним Крит — название средиземноморского острова, очага эгейской цивилизации. Для имени Зевс — низвергателя Крона и других титанов — тоже нетрудно подыскать аналоги в русском языке. Это слово «зев», и «зов», и сопряженные с ними единоосновные глаголы «зиять», «звать», «зевать». Последний, по Далю, помимо общераспространенного смысла, означал также: «кричать», «орать», «реветь». «Зев — рев» — вот, вероятнее всего, та смысловая «вилка», которая нашла свое отражение в имени Олимпийского Громовержца.

А какие сведения можно почерпнуть в древнерусских источниках? Крупнейший русско-украинский историк Николай Иванович Костомаров (1817–1885) в монографии «Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада (История Новгорода, Пскова и Вятки)» ссылается на хронографы XVI и XVII веков, где записана уже упоминавшаяся легенда о начале Русской земли. Здесь рассказывается о потомках Яфета (Япета) Скифе и Зар-дане, переселившихся на юг в Причерноморье; в свою очередь их потомки — Словен и Рус вернулись в места прежнего проживания своих предков на Севере. Имя Зар-дан в русских источниках нигде более не зафиксировано. Оно может быть интерпретировано двояким образом: во-первых, с учетом чередования согласных звуков и по аналогии с понятием Зрван, означающим Время и прямиком выходящим на его греческий эквивалент Хронос-Крон[ос]; во-вторых, как собственно русское имя, состоящее из двух русских корней «зар» (ср.: «заря») и «дан» (ср.: «данный») — в таком случае Зардан сродни имени Богдан. Думается, однако, что различие между обоими подходами условно, если обратиться к теории единого происхождения языков мира; впрочем, общая основа наверняка отыщется уже в общеиндоевропейских корнях.

Сходным образом понятие и слово «титан» образуют общее лексико-смысловое гнездо с исконно русскими словами: «тита» (женская грудь — «титька»), «тетя», «тятя» («тата — отец», откуда и слово «отечество») — все они предполагают некоторую близкородственную основу. По поводу Крона в русских летописях есть еще одно любопытное свидетельство, почерпнутое из византийских хроник, излагавших эллинскую мифологию. В русском Хронографе редакции 1512 года упоминается один из прародителей человечества — исполин Крон, названный так «по имени великой звезды» (то есть планеты Сатурн). Русский хронограф считает Крона дедом великого пророка Зороастра, «рекше зорозвездник, славный перьскый звездозаконник».

Остается разобраться с этимологией имени Япет (Иапет) — Яфет (последнее в древности писалось — Афет, в современных изданиях — Иафет). С ним сопрягается имя Ипат — мистически-роковой символ русской истории: с Ипатьевского монастыря началась история династии Романовых, а в Ипатьевском доме в Екатеринбурге она трагически завершилась. Полное имя для Ипата — Ипатий, он же — Евпатий, древнерусское написание — Еупатий (так звали организатора сопротивления Батыю в Рязанском княжестве), восходящее к греческому Евпатору, что означает «благородный» (такое прозвище было у знаменитого властителя Боспорского царства Митридата VI). Русское имя Ипат, исходя из греческой первоосновы, также переводят обычно: «знатный», «важный».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.