Практические занятия

Практические занятия

Программа съезда предусматривала заслушивание сообщений, их последующее обсуждение и свободный обмен мнениями, а также посещение мест, где привидения встречаются чаще всего — таких, как Сейтшский крытый мост. Наибольший интерес у всех вызвала именно последняя часть программы.

На эту экскурсию охотников возили туристическим автобусом, группами по 48 человек. Погода стояла отвратительная: дул холодный ветер, небо заволокли тяжелые тучи, непрерывно шел снег с дождем. Как только экскурсанты вышли из автобуса, в глаза им ударил свет — это начали свою работу операторы теле- и видеосъемки. Охотники «отстреливались» своими фотовспышками, подряд снимая все вокруг в надежде потом увидеть на проявленной пленке желанное изображение местного призрака.

Один из прибывших, бравого вида парень в армейском камуфляже, поднес к потолку помещения над мостом датчик дистанционного термометра.

— Эй, посмотрите! Пятно холода. Минус один градус.

Охваченный жаждой добычи, он не подумал, что снаружи температура, наверное, еще ниже и никакого «пятна холода» — окружающего, как принято считать, привидение — здесь не было.

Журналисты, освещавшие работу съезда, вначале отнеслись к его тематике и участникам весьма скептически. Но, прослушав сообщения охотников за привидениями, поприсутствовав при обмене мнениями и побьюав на экскурсиях, почти все они пришли к выводу, что «пожалуй, в этом что-то есть».

Вот мнение одного из самых закоренелых скептиков, журналиста Скотта Браффи: «Когда я вместе с группой охотников возвращался с экскурсии к Сейтшскому крытому мосту, сидевшая впереди меня супружеская пара прокручивала только что сделанную запись, напряженно вслушиваясь в звуки, доносившиеся из дешевенького портативного магнитофона и стараясь уловить среди тресков и шорохов признаки ФЭГа — сигнала, посланного нам призраком из своего параллельного мира.

— Вот оно! Ты слышал? Перемотай назад.

Щелчок. Шелест перематываемой пленки. Щелчок.

— Ты права,· дорогая!.. Это звучит как женский визг.

— Да, дорогой, да! Именно как женский визг.

Или как визг застегиваемой на куртке молнии,

добавил я мысленно, поскольку уже записывал и прослушивал это звучание.

По дороге в отель мы сделали остановку у Геттисбергского кладбища. Бродя по его аллеям с включенным магнитофоном, я поравнялся с женщиной, фотографировавшей надгробный памятник. Она заговорила со мной, и во время нашего разговора в отдалении, на противоположной стороне аллеи, показались двое мужчин. Женщина спросила, являются ли они членами нашей группы экскурсантов. Я ответил, что, скорее всего, являются, поскольку в такую погоду здесь, кроме нас и покойников, наверное, никого нет.

Прослушивая запись в гостинице, я услышал после этих своих слов громкий мужской смех, а затем отчаянный женский вопль — или звук застегиваемой молнии. Но, кроме нас с моей собеседницей, поблизости никого не было. Я не смеялся, а она не кричала. И никто из нас до застежки-молнии не дотрагивался» [17].