Глава 22 Общество

Глава 22

Общество

Коллективные травмы и болевое тело

Многие зверства и трагедии нашего мира совершаются из-за коллективных травм, которые таким способом превращаются в наследственные. Вторая мировая война вспыхнула как реакция Германии на боль поражения в Первую мировую, и до сих пор немцам все еще сложно примириться со своей историей[463]. Ведь и холокост – травма всего еврейского народа, отзывающаяся в жестокой и непримиримой войне Израиля с палестинцами – это тоже часть их истории. По всему миру память о прошлом раздувает тлеющие искорки вражды в пожары этнических чисток, как в Боснии, и геноцида, как в Руанде. Ответом на угнетение, эксплуатацию и насилие всегда были и остаются этнические, расовые, межрелигиозные, кастовые и классовые конфликты. С международного уровня можно спуститься на бытовой, но и здесь корни вражды между семьями и бандами, как правило, ведут в прошлое – к тому моменту, когда один причинил зло другому.

Мы твердо убеждены, что до эпохи Великого Падения коллективных травм в нашем мире было гораздо меньше: энергию, накопившуюся в потенциально травмоопасных ситуациях, наши предки, охотники и собиратели, умели высвобождать – для этого у них существовали церемонии и ритуалы. Но после Великого Падения зародились цивилизации, где эмоциональную боль было принято подавлять либо использовать во славу народа, империи и так далее. Без лечения такие травмы разрастаются в течение всей жизни человека, но они не исчезают и с его смертью: в обучении, в коллективном сознании, в эпигенетике они передаются следующим поколениям. Полученную в наследство от предков боль они дополняют собственными травмами и снова завещают ее потомкам. Некоторые травмы, разумеется, с течением лет и веков забываются и сходят на нет, но есть и другие, которые лишь разрастаются. Пока травма подавляется или не осознается обществом, она незаметно поглощает его жизненный потенциал и превращается в пороховую бочку, ожидающую искры насилия. Такой взгляд представлен, в частности, у философа Экхарта Толле в его описании болевого тела[464]:

После любого сильного негативного переживания сохраняются отголоски боли, которых человек не замечает либо не хочет замечать. Постепенно эти отголоски сливаются в единое энергетическое поле, поселяющееся в каждой клетке организма. Оно объединяет в себе детскую боль, отрицательные эмоции молодости и зрелости… Это и есть болевое тело. Природа его не чисто индивидуальна – есть в нем и частички каждой боли, когда-либо испытанной каждым человеческим существом начиная с древнейших времен… Эта боль по-прежнему обитает в коллективном духе человечества и накапливается с каждым днем… Возможно, хотя подтверждений этому пока нет, информация о коллективном болевом теле записана в каждой человеческой ДНК – ведь даже новорожденные дети появляются на свет, уже обладая болевым телом.

У коллективной травмы – будь то обида, горе, потеря или жажда мести – как правило, есть ядро, вокруг которого общество объединяется. Объединяясь в толпы, банды, военные подразделения, движимые общей болью, люди совершают действия, немыслимые для каждого из них по отдельности: поджоги, грабежи, изнасилования, пытки, линчевания и массовые убийства. В то же время боль и отчаяние могут обратиться и против своих носителей – тогда целые культуры вымирают в нищете, болезнях и депрессии. По словам Э. Толле, в большей части насилия, причиняемого человеком человеку, повинны не преступники и душевнобольные, а почтенные граждане, стоящие на службе общества. В самом деле, коллективное эго, как и любое индивидуальное, может быть поражено глубокой паранойей; пример тому – мировоззрение современных американцев, помешанных на войне с коммунизмом и исламской «осью зла».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.