Кто такие теософы?

Кто такие теософы?

Перевод – О. Колесников

Те ли они на самом деле, кем себя называют – исследователи естественных законов, древних и современных философий и даже точной науки? Кто они – деисты, атеисты, социалисты, материалисты или идеалисты? Или они лишь раскольники современного спиритуализма – простые мечтатели. Достойны ли они того, чтобы им уделяли внимание как людям, способным вести дискуссии на философские темы и способствовать развитию истинной науки, или же они заслуживают лишь сострадательной терпимости, какую оказывают «безобидным энтузиастам»? В каких только грехах не подозревают Теософическое общество: его обвиняют в вере в «чудеса» и «чудотворство»; в тайных политических намерениях – как карбонариев; в том, что они шпионы самодержавного царя; в проповеди доктрин социалистов и нигилистов; и, mirabile dictu [странно сказать], в тайном соглашении с французскими иезуитами расколоть спиритуализм за некоторое денежное вознаграждение! С той же поспешностью американские позитивисты ругают их как мечтателей, нью-йоркская пресса – как фетишистов; спиритуалисты – как возродителей «заплесневелых суеверий»; христианская церковь – как посланников дьявола; проф. У.Б. Карпентер, член Королевского общества, – как наитипичнейших «шарлатанов»; и, в добавок ко всему, что самое абсурдное, некоторые индийские оппоненты, дабы поуменьшить их влияние, обвиняют их в призывании демонов для проявления определенных феноменов. Но, помимо этого града осуждений, в глаза бросается следующий факт – Общество, его члены и его мнения имеют общепризнанное значение, раз о них рассуждают и ругают их: человек клевещет только на того, кого он ненавидит или кого боится.

Но если у Общества есть враги и хулители, то у него есть и друзья, и защитники. Начавшись с группы из примерно дюжины серьезно настроенных мужчин и женщин, уже через месяц оно разрослось настолько, что для собраний его членов пришлось нанять общественный зал; в течение двух лет у него уже появились действующие отделения в странах Европы. Чуть позже был заключен союз с индийским «Арья Самадж», возглавляемым ученым пандитом Свами Даянандом Сарасвати, и с цейлонскими буддистами, руководимыми Г. Сумангала, верховным священником «Пика Адама», образованным человеком, президентом колледжа Видьодайя в Коломбо.

Тот, кто хочет серьезно постичь психологические науки, должен отправиться в священную землю древней Арьяварты. Нет старше ее в эзотерической мудрости и цивилизации, хотя ее жалкая тень – современная Индия – заметно опустилась в этом отношении. Воспринимая эту страну как плодородную ниву, на которой зародились все последующие философские системы, несколько членов нашего Общества отправились к этому источнику всех психологий и философий изучать его древнюю мудрость и просить поделиться его таинственными секретами. Филология в последнее время тоже сделала большой шаг вперед в поисках доказательств первородности национальности Арьяварты. Необоснованная, построенная на предубеждениях и гипотезах современная хронология не учитывает мысли текущего момента, и она растворится во времени, как и многие другие бездоказательные теории. Линия философской преемственности, от Капилы через Эпикура к Джеймсу Миллю, от Патанджали через Плотина к Якобу Бёме, может быть прослежена так же легко, как русло реки в ландшафте. Одной из целей организации Общества была проверка крайне трансцендентальных взглядов спиритуалистов на возможности развоплощенных духов; и если раньше мы говорили им, что некоторые из их феноменов, по крайней мере по нашему мнению, не существуют, то теперь нам надлежит показывать, чем они на самом деле являются. То, что подобное есть на Востоке, особенно же в Индии, столь очевидно, что ключ к якобы «сверхъестественным» феноменам спиритуалистов должен быть найден непременно; об этом уже недавно писалось в аллахабадском «Пионере» (11 авг. 1879), англо-индийском ежедневном журнале, имеющем репутацию издания, не пишущего о вещах незначительных. Порицая представителей науки, которые, «…увлекшись физическими открытиями, в продолжении нескольких поколений склонны были пренебрегать сверхфизическими исследованиями», он отмечает «новую волну сомнений» (спиритуализм), «окончательно разрушившую это убеждение». Обращаясь к огромному числу своих читателей, среди которых много очень культурных и интеллигентных людей, он добавляет следующее: «Сверхъестественное вновь утвердило себя в качестве объекта, пригодного для рассмотрения и исследования. И существует несколько правдоподобных гипотез, подтверждающих идею, что среди „мудрецов“ Востока… кем бы они ни были, те характерные особенности, которые являются необходимыми качествами, предшествующими проявлению оккультных феноменов, можно встретить гораздо чаще и развитыми в большей степени, нежели среди самых передовых представителей Запада». И затем, не зная, что то дело, которое он защищает, является одной из главных целей Общества, автор редакционной статьи замечает, что «это единственное направление, в котором, как нам кажется, усилия теософов могут быть полезны. Ведущие члены Теософического общества известны в Индии как уже довольно продвинутые в плане изучения оккультных феноменов люди, и мы можем надеяться, что их интерес к восточной философии может включать и скрытое намерение выполнения исследований в той области, о которой мы здесь говорили».

Что ж, одно наше намерение отмечено, но это только одно из многих; главные же среди них – возрождение дела Аммония Саккаса и напоминание всем нациям, что все они дети «одной матери». Что же касается трансцендентальной стороны теософии, то и этот вопрос Теософическому обществу давно пора уже разъяснить. Насколько же Общество согласно с естествоиспытательной, богоискательной наукой древних арийских и греческих мистов и возможностями современного спиритуалистического медиумизма? Полностью – будет наш ответ. Но если спросить, во что же оно верит, ответ будет: «Как единое целое – ни во что». Общество, как целое, не имеет веры, так как вера – это лишь оболочка, окружающая духовное знание; теософия же в своем воплощении и есть само духовное знание – сама сущность философских и теистических вопросов. Являясь учреждением Вселенской Теософии, оно подвержено сектантству не более, нежели Географическое общество, представляющее универсальное географическое исследование и не заботящееся о том, принадлежат ли исследователи к той или иной вере. Религия Общества – это алгебраическое уравнение, в котором, пока знак равенства не поставлен, каждый член имеет право использовать свою, более согласующуюся с климатическими и другими особенностями его родины, с характерными чертами своих соотечественников или своими собственными. Не принимая никакой веры, наше Общество всегда готово давать и брать, учиться и учить на основе практических экспериментов как противопоставления совершенно пассивному и легковерному принятию насильственно внедряемых догм. Оно готово принять все достижения и выводы предшествующих школ и систем, которые могут быть логически и экспериментально доказаны. Напротив же, оно не может принять ни чистой веры, ни чистой материи, выдвигающих свои притязания.

Но когда речь идет о рассмотрении наших индивидуальных особенностей, то здесь уже иное. Члены Общества представляют собой все многообразие национальностей и рас, они родились и получили образование в различнейших социальных условиях и религиях. Некоторые из них верят в одно, другие же – в другое. Некоторые предпочитают древнюю магию, или тайную мудрость, преподававшуюся в храмах, которая является противопоставлением сверхнатурализму и сатанизму; другие – современный спиритуализм, или общение с духами умерших; еще часть верит в гипнотизм, или животный магнетизм, или же только в оккультные динамические силы в природе. Некоторая часть не пришла к определенной вере, но находится в состоянии внимательного ожидания, и среди них те, кто называют себя, в некотором смысле, материалистами. Атеистов и предубежденных сектантов в нашем Обществе не имеется, т. к. сам факт принятия человеком подобного мировоззрения показывает, что в конечной сущности вещей он ищет окончательную, основную истину. Например, последователь спекулятивного атеизма, который может быть опровергнут философами, отвергал бы и причину и следствие как в мире материи, так и в мире духа. Членами могут быть те, кто, подобно поэту Шелли, направил свое воображение парить от причины к причине, порождающей ее, и так ad infinitum [в беспредельности], пока Вечное не превратится в чистый туман, ибо каждая из них, в свою очередь, логически преобразуется в результат, вызывающий необходимость существования высшей причины. Отождествляют ли они материальные силы вселенной с теми функциями, которые наделяют своего Бога теисты, или наоборот, в любом случае, в смысле умозрительном, атеистами они не являются; ибо, если они не могут освободиться от концепции абстрактных идеалов силы, причины, обусловленности и результата, как атеисты они могут быть рассматриваемы лишь в отношении личного бога, но не Вселенской Души пантеистов. С другой стороны, предубежденные сектанты, оградившиеся верой, как забором, на каждом шесте которого висит предупреждающая надпись «Прохода нет», не могут выйти из своего загона для того, чтобы присоединиться к Теософическому обществу, да и в нем нет места тем, кому его религия запрещает изучение и проверку. Сама суть идеи Общества состоит в свободном и бесстрашном исследовании.

Теософическое общество считает, что все истинные мыслители и исследователи сокрытой стороны природы, будь они материалистами – теми, кто нашел в материи «задаток и потенциальную возможность земной жизни», или же спиритуалистами – открывшими источник всей энергии, а также и материи, в духе – все они были и есть, несомненно, теософы. Ибо, чтобы быть ими, вовсе не нужно признавать существование какого-либо специального бога или божества. Необходимо лишь поклоняться духу живой природы и стараться соединить себя с ним. Необходимо почитать это Присутствие, невидимую Причину, из вечности проявляющую себя в непрерывных следствиях; этот неощутимый, всемогущий и вездесущий Протей, неделимый в своей Сущности, избегающий формы и, все же, проявляющийся в каждой и всякой форме; невидимая Эссенция, которое есть здесь и есть там, везде и нигде; которое есть ВСЕ и НИЧТО; повсеместное и, все же, одно; Эссенция, наполняющая, связывающая, ограничивающая, содержащая все; Эссенция, содержащееся во всем. Теперь, мы надеемся, будет понятно, что хотя таких людей и разделяют на теистов, пантеистов, атеистов, в остальном же они очень близки друг к другу. Человек может быть кем хочет, но если он в своих исследованиях отвергает старый, протоптанный, рутинный путь, если он воспринимает хотя бы малую часть независимой, направляющей к Богу мысли – он теософ, искатель вечной истины, «вдохновляющий себя» для решения всеобщих проблем.

Тому, кто, следуя своим путем, серьезно ищет познания Божественной Первопричины, отношения человека к ней и ее естественных проявлений – теософия союзница. Союзница она также и честной, несхожей с многими другими, слывущими за точные, физической науке, пока последняя не вторгается в область психологии и метафизики.

Кроме того, она союзница каждой порядочной, честной религии – т. е. такой религии, которая согласна, чтобы ее судили так же, как она судит других. Те книги, которые содержат большинство самоочевидных истин, для нее – Вдохновения (но не Откровения). Так как каждая из книг содержит в себе человеческий элемент, то она относится уважительно ко всем им, как к меньшим братьям Книги Природы. И врожденные способности души читать и верно воспринимать последнюю должны быть постоянно развиваемы. Идеальные законы можно осознать только интуитивно; они не подвластны аргументации и диалектике, и никто не может понять или верно воспринять их через объяснения другого разума, пусть даже и претендующего на ясное откровение. И если Общество, имеющее широчайший кругозор в области чистого идеала, не менее убежденно принимает и сферу фактов, то его уважительное отношение к современной науке и ее представителям искренно. Несмотря на недостаточность их высшей духовности интуиции, мир в огромном долгу перед представителями современной науки, и Общество сердечно присоединяется к замечательному, негодующему протесту одаренного и красноречивого проповедника, преп. О. Б. Фросинхема, высказанному против тех, кто старается принизить значение трудов наших великих натуралистов. В своей недавней лекции, прочитанной в Нью-Йорке, он утверждает:

«Говоря о науке как о нерелигиозной, атеистичной, мы должны сказать, что наука создала новую идею Бога. Именно благодаря науке мы имеем все концепции живого Бога. Если под воздействием умопомешательства мы не стали в эти дни атеистами, то это тоже благодаря науке, пробудившей нас от безобразных иллюзий, дразнивших наше воображение и стеснявших нас, и поставившей нас на путь познания причин всего, что мы видим…»

Аналогично, тому, что Общество, как целое, чувствует одинаковое благоговение перед Ведами, буддизмом, зороастризмом и другими древними религиями мира и питает одинаково братские чувства к индуистам, сингалезцам, парсам, джайнистам, евреям, христианам, входящим в него, оно во многом обязано непредубежденным трудам таких востоковедов, как сэр В. Джонс, Макс Мюллер, Бюрнуф, Колебрук, Хауг, Сент-Хилайр и многим другим.

Родившись в Соединенных Штатах Америки, Общество было организовано по образцу и подобию своей Родины. Последняя, опуская имя Бога в своей конституции, дабы не создать повода к установлению государственной религии, дает в своих законах абсолютное равенство всем религиям. Все они поддерживают государство, и каждая в свою очередь защищается им. Общество, созданное по типу такой конституции, по справедливости может быть названо «Республикой Сознания».

Теперь, думается, мы пояснили, почему члены Общества, как личности, свободны в выборе любой религии, какая им более подходит. При условии, конечно же, что они не станут выказывать претензий, что лишь они одни обладают привилегией быть разумными, и не станут навязывать своего мнения другим. В этом плане правила Общества очень строгие. Оно старается следовать мудрости древней буддийской аксиомы: «Почитай свою религию и не клевещи на религию других», эхом отозвавшуюся в наше время в «Декларации Принципов» «Брахмо Самадж», столь благородно утверждающей, что «ни одна секта не должна быть осмеяна, оклеветана или презираема». В Секции VI Пересмотренных Правил Теософического общества, одобренных недавно Генеральным Советом в Бомбее, имеется следующее:

Никто из руководителей Общества не имеет права выражать (словом или действием) враждебности или предпочтения никакой секции (сектантскому подразделению или группе в Обществе) по сравнению с другими. Все они имеют равное право на свои характерные особенности и право представить их на суд беспристрастного мира.

В некоторых случаях, отражая нападки, члены Общества могут нарушить это правило, но, тем не менее, как представители его, они сдержаны, и правило это строго соблюдается во время собраний. Ибо все секты, в их абстрактном смысле, оказываются теософией, которая гораздо шире того, что каждая из них заключает в себе, и которая легко может вместить все их в себе.

В заключение мы можем добавить, что, имея более широкие и более свободные взгляды, чем все существующие чисто научные Общества, оно обладает, в добавление к научности, верой в возможность всего; и оно определенно проникает в ту непознанную сферу духа, о которой, как заявляет точная наука, ее представители вовсе не обязаны давать каких-либо объяснений. И еще, оно обладает одним преимуществом перед всеми религиями – оно не делает никакого различия между язычеством, иудаизмом или христианством. Именно в духе этого равенства и было установлено, как Всеобщее Братство, наше Общество.

Не интересуясь ни политикой, ни какими-либо политическими организациями, Общество мало заботится о внешних стараниях человека в мире материальном. Все устремления направлены к оккультным истинам видимого и невидимого миров. Является ли физический человек подданным империи или гражданином республики, это представляет интерес лишь для человека материального. Его тело может быть порабощено, что же касается его души, он может дать своим правителям такой же гордый ответ, какой Сократ дал своим судьям. Над человеком внутренним они не имеют никакой власти.

Таково Теософическое общество, таковы его принципы, его многообразные цели и намерения. Стремись мы к чудотворству, основанному на необразованности основной массы народа, легко приобретенные враги непременно нашли бы способ принизить его значение в глазах публики. Истинные исследователи всегда были затворниками – людьми, предпочитающими тишину и размышление. Их привычки и их занятия имеют так мало общего с суетным миром, что, когда они заняты познаванием, их враги и клеветники имеют множество удобнейших случаев остаться безнаказанными. Но время все ставит на свои места, и ложь преходяща. Вечна же одна лишь истина.

О некоторых членах нашего Общества, сделавших великие научные открытия, и о других, которым физиологи и биологи многим обязаны за тот новый свет, который они пролили на внутреннего человека, мы еще расскажем. Сейчас наша цель – доказать читателю, что теософия не является ни «новомодной доктриной», ни политической кликой, ни одним из тех сообществ энтузиастов, которые рождаются сегодня, чтобы завтра уже умереть. То, что не все его члены мыслят одинаково, доказывает тот факт, что Общество имеет два больших отделения – Восточное и Западное – последнее из которых разделяется еще на множество сект в соответствии с расовыми и религиозными взглядами. Мысль единичного человека, бесконечно разнообразная в своих проявлениях, не может охватить все. Отвергнув повсеместность, он вынужден размышлять лишь в одном направлении, и перейдя однажды границы точного человеческого знания, теряется, ибо разветвления одной центральной и абсолютной Истины безграничны. Так, мы можем видеть иногда даже великих философов, заблудившихся в лабиринтах рассуждений и вызывающих тем самым критику со стороны потомков. Но как работающие на одну и ту же цель, именуемую освобождением человеческой мысли, изгнанием предрассудков и открытием истины, все они равно приветствуются. Все согласны, что приближение этой цели лучше всего гарантируется развитием разума и подогревом энтузиазма поколения свободных молодых сознаний, которые расцветают в зрелости и готовятся занять место своих предубежденных, консервативных отцов. Мы прислушиваемся к мнению каждого – как великого, так и малого – проторившего свою дорогу к знанию, и мы принимаем и малого и великого в наше Общество. Ибо никто из честных исследователей не приходит с пустыми руками, и даже непризнанные публикой могут внести свою лепту на единый алтарь Истины.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.