Письмо 35. Где нет времени

Письмо 35. Где нет времени

Я думаю, что вам теперь стало понятно, что не все души находятся строго или в аду, или на небесах.

Среди них есть те, кто достигает крайних пределов нашего мира, но их немного. Большинство же проводит здесь время так же, как они проводили его на земле, не понимая своих возможностей и не ценя своего положения.

Мудрость похожа на дерево, которое растет очень медленно. Кольца, появляющиеся вокруг ствола – это земные жизни, а расстояние между кольцами – периоды пребывания в нашем мире. Кто печалится о том, что из семени медленно вырастает дерево? Поэтому не стоит думать о том, что история о великом досуге души должна быть непременно грустной. Человек не может быстро превратиться в архангела, иначе бы он мучительно страдал от непрерывного и напряженного роста. Закон неумолим, но справедлив.

Здесь многие души находятся на небесах. Да-да, вы не ослышались, здесь не одно небо, а множество, и я видел некоторые из них. Но не думайте, что все, кто захочет, могут переходить с одного места на другое и из одного состояния в иное, как это делаю я. Все, что я наблюдаю и описываю, действительно существует, но не каждый может, видеть и описывать все это одновременно. Такой способностью я обязан прежде всего моему Учителю. Без его указаний я не приобрел бы такого опыта.

Совсем недавно я испытал чувство стремления к красоте, которое овладело мной еще на земле. Но самое загадочное из всего испытанного мною здесь – это могучее притяжение событий. Стоит пожелать чего-либо очень сильно, и вы тут же устремляетесь к этому. Напомню, что здешние тела легки и быстро перемещаются, если их приводит в движение свободная воля.

Почувствовав стремление к небу, я решил переместиться туда. Но попал ли я на небо, или небо пришло ко мне, я не могу точно сказать. Пространство здесь настолько мало значит, что любой пейзаж вовне тут же становится пейзажем внутри, как только ты этого пожелаешь. Как только мы желаем попасть куда-то, мы немедленно там оказываемся. Как это происходит, я не могу объяснить, но мне непрестанно хочется говорить о небе, так как я все еще нахожусь под впечатлением от увиденных красот.

Я опишу вам то, что я наблюдал. Я видел аллею из темных деревьев, похожих на кипарисы, в конце которой брезжил слабый свет. Я читал, что небеса здесь освещает тысяча солнц, но в данном случае свет был очень нежен и скорее похож на лунное сияние. Но казалось, что этот свет существовал сам по себе, и не было видно его источника. Он просто был. Когда я приблизился, то увидел две фигуры, идущие рука об руку. На их лицах было такое выражение бесконечного счастья, которое вряд ли сможешь увидеть на земле. Так может смотреть только дух, не осознающий течения времени.

Мне показалось, что это идут мужчина и женщина, но они очень мало напоминали земных обитателей. Они не смотрели друг на друга, а лишь держались за руки. Это соприкосновение рук делало их единым целым в такой степени, что им, по всей видимости, и не требовалось зрительного контакта, он бы уже ничего не прибавил к этой гармонии. Они просто были, так же как и тот волшебный свет.

Недалеко от них я увидел детей, танцующих среди цветов. Они танцевали, держась за руки, а их одежда, похожая на лепестки роз, мирно раскачивалась в такт движениям. Мое сердце наполнила великая радость. Эти дети могли здесь танцевать целую вечность или одно мгновение и не осознавать этого. Также и их радость могла быть мгновенная или вечная, и это не имело значения ни для меня, ни для детей. Подобно той влюбленной паре и тому свету, – дети просто были, и этого было достаточно.

Пройдя аллею из кипарисов, я вошел в широкую долину, окруженную цветущими деревьями. В воздухе стоял запах весны, и отовсюду раздавались трели птиц. Посреди долины находился фонтан, он плел своими струями замысловатые кружева брызг и играл ими в воздухе. Атмосфера блаженства и умиротворения была разлита во всем. Время от времени по этой долине проходили прекрасные существа, которые, по всей видимости, когда-то были людьми. Они шли парами, группами или поодиночке и улыбались друг другу.

Мы на земле часто употребляли слов «мир», но в сравнении с этим миром земной мир кажется суетой. Я осознал, что нахожусь на одном из самых прекрасных небес и что я здесь совершенно одинок. Но как только эта мысль пронеслась в моей голове, так тут же появилось Прекрасное Существо, о котором я уже вам писал. Оно улыбнулось мне и произнесло: «Тот, кто с грустью переживает свое одиночество, не может оставаться на небе. Поэтому я здесь, чтобы удержать тебя».

– Так это и есть то небо, где ты живешь? – спросил я.

– Я живу везде и нигде. Я тот странник, который находит очарование родного очага в любом месте.

– Получается, что ты иногда бываешь на земле? – спросил я.

– Я бываю везде, даже в аду, но никогда и нигде не остаюсь надолго. Я хочу познать все и при этом оставаться свободным.

– Ты любишь землю?

– Земля – это поле моей деятельности. Иногда я пою детям земли, творцам, поэтам и художникам, и тогда они верят, что это им напевает муза.

– Душа поэта для меня является светлым источником, в глубине которого я вижу свое собственное отражение. Я живу во всем: в красках, в игре света и тени, в том, что вы, поэты пытаетесь выразить магическими словами. Я и в месяце, и в закате, и в рассвете. Я могу наблюдать, как ты старишься и снова молодеешь. Ты искал меня повсюду. В детстве – в быстробегущем по небу облаке, в зрелости – в блеске глаз возлюбленной, но никогда не мог найти, я всегда ускользал от людей. Я маню вас и исчезаю, и от прикосновения моих ног не склоняются цветы и травы. Ты можешь найти меня и можешь снова потерять, ибо смертные не могут удержать меня. Ближе всего я нахожусь к тем, кто сам ищет красоту, и покидаю тех, кто старается меня удержать.

– Ты и сам можешь подниматься в мое царство, но не всегда там меня встретишь, ибо моя воля – что воля ветра, и я не поддаюсь ни на какие приманки. Но когда я маню, то души слетаются ко мне со всех концов света. И твоя душа также прилетает ко мне, ибо откликается на чары моей магии.

– Мы нужны друг другу, и твоя душа имеет для меня огромное значение. Я люблю наблюдать за ней в часы грез и восторгов.

– Когда душа начинает грезить о рае, свет вокруг нее становится ярче, особенно для меня, кто видит свет во всем.

– И не забывай эти минуты очарования, минуты обольщения сердца, так как оно мудрее, чем все магии мира, а сокровища этих мгновений богаче и удивительнее всех накопленных богатств веков и тысячелетий.

–?Реальность в мгновениях, а века – это обман и тлен. Верь в то, что мгновение – это все и оно больше, чем время. Время – это песочные часы. Шаги времени медленны, волосы запорошило инеем годов, скипетр притупился от неустанного движения, и ему ни разу не удалось поймать мгновение в его стремительности. Время состарилось, пока закидывало свои сети на этот быстрокрылый миг.

–?Я удивляюсь этой магии жизни и бесконечному сочетанию живых вещей. При мне возникло Солнце, и я буду присутствовать при моменте, когда Луна, умирая, упадет в объятия Земли. А тебе разве не хочется быть вечно юным? Прах – ничто, душа есть все.

–?Миг пробуждающейся любви похож на дрожащее отражение серебряного месяца на водной поверхности. А миг умирания напоминает увядание цветка.

–?Существует две любви. Любовь света к своему сиянию и любовь души к душе. И смерти не существует там, где свет идет изнутри, озаряя все вокруг. Это недостижимо, но возможно. Ты знаешь, где найти меня.

Если вы спросите, на каком языке я общаюсь с обитателями неба, я отвечу, что разговариваю на своем собственном языке, они меня понимают и отвечают на нем же. Но вполне возможно, что мне это только кажется и мы пользуемся единым языком для всех. Языком самой мысли.

Думаю, что и вам приходилось встречаться с людьми, языка которых вы не знали, но между вами происходил некий энергетический обмен – выражение глаз, мимика, неуловимые жесты – и вы уже понимали друг друга. А теперь усильте все это взаимопонимание в тысячу раз, и, может быть, получится то, что мне кажется похожим на беседу в нашем мире.