2. Тайные доктрины, отвергнутые христианством

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

2. Тайные доктрины, отвергнутые христианством

Если говорить об историческом ядре евангельских повествований, то с абсолютной достоверностью можно лишь утверждать, что в первой половине I века н. э. на территории современной Палестины появился странствующий проповедник из галилейского города Назарета, который был достаточно хорошо известен благодаря своему безупречному моральному облику, имел учеников и призывал население к внутреннему духовному очищению накануне приближающегося «конца света». Сведения об этом реальном событии содержатся в XX книге произведения иудейского историка Иосифа Флавия (37-100 г.н. э.) «Иудейские древности», где говорится буквально следующее: «…в это время был мудрый человек по имени Иисус. Его образ жизни был похвальным, и он славился своей добродетелью; и многие люди из иудеев и других народов стали его учениками. Пилат осудил его на распятие и смерть; однако те, кто стали его учениками, не отреклись от своего ученичества. Они рассказали, будто он явился им на третий день после своего распятия и был живым. В соответствии с этим он-де и был мессия, о котором возвестили пророки…».

Из цитируемого отрывка, который признан современными историками вполне научным и достоверным, видно, что большая часть евангельских повествований — плод творчества учеников проповедника Иисуса, а также последующих раннехристианских писателей. Произведения, входящие в Новый завет, в I–II веке были не «священными» книгами христиан, а всего лишь скромной частью обширной литературы: евангелий, откровений, посланий, поучений, сказаний о деяниях первых апостолов. Несомненная заслуга в канонизации четырёх известных евангелий: от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, — принадлежит известному апологету христианства (в традиционном его понимании) Иринею (конец II в.) — епископу города Лугудуна (современный Лион), который с нескрываемыми гневом и яростью обличал людей, которые не почитают вышеуказанных евангелий, но взамен «приводят несказанное множество тайных и подложных писаний». Под последними Ириней подразумевал прежде всего мало понятные большинству его современников, ввиду философской сложности, писания христиан-гностиков (от греч. Слова «гносис»-знание). Неистового епископа, внося свой вклад в канонизацию четырёх новозаветных евангелий, поддержали и другие гиганты христианской теологии: Тертуллиан (II–III в.в.), Евсевий (IVв), Григорий Богослов (IVв). Отцы церкви прекрасно чувствовали мировоззренческую атмосферу Римской империи начала первого тысячелетия, которая требовала христианства-чуда, но не христианства-философии. Христианство-чудо, в его пожизненных ожиданиях посмертного воздаяния и скорого прихода мессии, сковывало творческий потенциал личности, делало из неё послушного винтика церковного и существующего государственного механизмов. Не случайно, что целая плеяда римских императоров заигрывала с христианской церковью, пока последняя не получила в 313 г.н. э. официального признания Миланским эдиктом императоров Константина и Лициния. Волею исторической необходимости и творчества раннехристианских писателей, а не божественного происхождения, как уверяют нас теологи, мы знаем Новый завет таким, каким он стал после окончательной редакции и официальной церковной канонизации на Карфагенском соборе в 419 г. Большая часть произведений раннехристианских авторов, не вошедших в официальный список книг Нового завета, благодаря стараниям ревнителей «истинного христианства» в течение V–VI в. н. э. были уничтожены, остальные оказались надёжно упрятанными в запасники Ватикана. Церковники были уверены, что навсегда. О том, что мог существовать Новый завет, в корне отличающийся от канонического, начиная с этого времени, немногочисленные знатоки «лжеименного знания» предпочитали говорить осторожно: первоисточники их взглядов были представлены в мизерном количестве, а те, что имелись, зачастую представляли вольное изложение отцами церкви отдельных фрагментов некогда солидных фолиантов ересиархов. Религиозные ортодоксы торжествовали почти до середины XX века

В 1946 году в Южном Египте крестьяне, выполнявшие земляные работы у подножия горы Гебель — эль Тариф на левом берегу Нила, недалеко от поселения Ног-Хаммади, обнаружили тайник с целой библиотекой текстов религиозного содержания на коптском (развившемся со временем из древнеегипетского) языке. Библиотека, как установили историки и археологи, принадлежала в III–Vв.в. обособленной и специфической группе христиан — гностиков. Среди найденных рукописей (всего их более сорока) особый интерес представляют три полных текста неизвестных ранее Евангелий: от Фомы, от Филиппа и Евангелие Истины. Время их написания историки отнесли ране III в.н. э.

Но кто такие христиане-гностики? Прежде всего, это наследники тайных знаний древнеегипетских жрецов. Это положение можно считать вполне научным. Известный современный историк христианства И.С.Свенцицкая отмечает: «…в египетских гностических учениях — и христианских и нехристианских — многое было взято из учений древнеегипетских жрецов. Поклонники Гермеса Триждывеличайшего, в чьём учении очень сильны герметические черты, отождествляли его с египетским богом Тотом». Но можно задать и ещё один вопрос: из каких источников происходят тайные знания древнеегипетских жрецов? Современная академическая наука на него ответа не даёт. Зато известные философы — эзотерики однозначно утверждают: все тайные знания древних народов восходят к мудрецам легендарной Атлантиды. Вот, например, как пишет об этом в своей замечательной книге «Эзотерическое христианство» (М.,1991 г.) Анни Безант:»Знания эти были распространены в древние времена на затонувшем континенте Атлантиды, где они давались без строгого соотношения с нравственной высотой, чистотой и бескорыстием получивших эти знания. Они давались приблизительно так же, как в наше время преподаётся обыкновенная наука. Доступность для всех, которая так повелительно требуется в наше время, привела в Атлантиде к тому, что некоторые люди становились гигантами в знании, но точно так же гигантами и в зле; и это длилось до тех пор, пока земля не застонала под игом угнетателей, пока крик о помощи попранного человечества не пронёсся по всем мирам. Тогда последовало уничтожение Атлантиды, погружение этого обширного материка на дно океана; намёки этого события даются Библией в повествовании о Ноевом Ковчеге, а в Индусских Священных писаниях далёкого Востока- в Истории Вайвасваты Ману».

Так об основах, каких тайных знаний легендарных жрецов Атлантиды и Древнего Египта говорится в рукописях, найденных в Ног-Хаммади?

Прежде всего, следует заметить, что евангелия гностиков содержат весьма загадочное и нехарактерное для религиозных доктрин представление о трагической гибели…самого Бога, который не успел завершить свои основные творческие замыслы. Вот, например, как беспристрастно излагается данный постулат в Евангелии Филипп:»Мир произошёл из-за ошибки. Ибо тот, кто создал его, желал создать его не гибнущим и бессмертным. Он погиб и не достиг своей надежды. Ибо не было нерушимости мира и нерушимости того, кто создал мир…». Зависимость Творца и его главного творения от фатально-закономерного финала в цитируемом отрывке не вызывает никаких сомнений. Следовательно, христиане-гностики и их духовные учителя полагали, что в основу бытия положен некий предельно общий закон или принцип, который способен повергать в пучины небытия с одинаково-железной необходимостью как материальную Вселенную, так и её идеального Создателя. У нас вызывает изумление в данном случае тот факт, что через полтора тысячелетия после появления в пустынях Египта Евангелия Филиппа, об этом же великом принципе бытия писали в своих известных книгах-откровениях посвящённые в тайны мудрецов Тибета и Гималаев ЕП.Блавтская, Е.И. и Н.К.Рерихи. У С.В.Стульгинскиса, создавшего по мотивам их произведений знаменитые «Космические Легенды Востока» (М.:Сфера,1998) мы читаем: «Этому великому божественному принципу или закону в легендах дано название «Парабраман» — То, что лежит за Браманом, что находится по ту сторону Брамана-Космоса. Это Единое и Бесконечное начало существует от Вечности, являясь, то пассивным, то активным в регулярной и гармоничной последовательности. При начале периода деятельности совершается распространение этого Божественного начала — и видимый мир является конечным результатом длинной цепи космических сил, последовательно приведённых в движение. Так же, когда наступает возвращение к пассивному состоянию, происходит сокращение активности Божественного Начала, и прежнее созидание постепенно и последовательно растворяется» Не будет лишним здесь отметить, что данный отрывок написан на основе древнеиндийской книги «Вишну Пурана».

Евангелист Филипп решительно отвергает распространённый во многих религиях и верованиях миф об обязательном воскресении человека после смерти. «Те, кто говорят, что умрут сначала и воскреснут — заблуждаются. Если не получат сначала воскресения, будучи ещё живыми, [то] когда умирают — не получают ничего». Значит, по Филиппу, существует одно воскресение- воскресение при жизни. Аналогичное положение содержится и в Евангелии Истины: «Благо человеку, который обрёл самого себя и пробудился». «Обрести себя» и «воскреснуть», в понимании авторов рукописей из Ног-Хамади- значит обрести внутренний «свет», получить индивидуальное озарение, осознать свой неповторимый творческий дух, который по своей сути является частичкой мирового «света»-логоса. Иисус в Евангелии Фомы говорит такие слова: «Есть свет внутри человека, и он освещает весь мир. Если он не освещает, то-тьма». Осведомлённый читатель здесь заметит, что близкие по смыслу изречения содержатся и в каноническом Евангелии от Иоанна:

«9. был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир.

10. в мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал».

Влияние гностических учений первых христиан на канонического евангелиста Иоанна здесь вполне очевидно. Весь вопрос в том, исходя из каких соображений «отцы церкви» не прошлись цензурными ножницами по его творению? (Как и по близким ему «по духу» «Посланиям» Святого апостола Павла (см. Новый завет).

По взглядам евангелистов-гностиков, ничто не вечно: ни Мир, ни его божественный Создатель. Но зато вечно существует некое, не тождественное божественной Личности (которая так же смертна, как и личность человеческая) «царство света», структурированное частицами этого «света», то есть индивидуальными духовными образованьями, становящимся в результате интуитивного озарения сокровенной сущностью отдельных личностей. Это «царство» последовательно переходит из Небытия в Бытие и обратно(согласно Принципу) в виде вечной матрицы творения — Логоса. Смысл индивидуального существования и заключается в интуитивном постижении личностью своего вечного духовного начала-логоса (с маленькой буквы), как части Логоса (с большой буквы) и осознании преходящего характера всего земного, материального. Приверженность только внешнему блеску и мишуре делает для человека невозможным духовное прозрение:»Смотрите, ваши цари и ваши знатные люди — это они носят на себе мягкие одежды и они не смогут познать истину», — подчёркивает в своём произведении евангелист Фома.

Своеобразно трактуют авторы евангелий из Ног-Хаммади образ Иисуса Христа. Для них он — логос, воплощённый в человеческую плоть, «плод знания об Отце» — Логосе. В этом заключается и его тайна и его предназначение. Иисус понимал, что своей подвижнической жизнью он добился пробуждения в себе духовного начала — логоса, суть которого — в осознании единства с Логосом и передаче этого знания другим людям- логосам, которые ждут своего проявления и соприкосновения с Вечным.

Представления евангелистов из Ног-Хаммади, конечно же, поражают нас своей философской парадоксальностью и глубиной. Но у их непосредственных истоков стояли вполне конкретные мыслители, известные истории. Это, прежде всего известный философ I в.н. э. Филон из Александрии, который считал мир отображением Логоса, а предназначение человека видел в достижении общения с божеством в мистическом экстазе. Близкие ему взгляды высказывал известный в Малой Азии и Риме христианский проповедник II в. Маркион. Маркион также считал Христа воплощённым Логосом. По Маркиону, ничто телесное не может спастись. «Повезёт» лишь тем избранным, которые путём интуитивного озарения раскроют в своей душе частицу бо- жественного света — пневмы.

И, наконец, титан всей гностико — христианской мысли — Валентин, который родился в Египте, проповедовал в Александрии, а учил в 30–60 г.г. I в.н. э. в Риме. Валентин считал, что «неизвестный отец» создал Разум. Но существуют так же и «эоны» — извечные сущности, которые образуют духовную полноту-«плерому». Эоны не знают своего отца, так, как при творении мира произошла ошибка. Христос(духовная сущность) открыл людям возможность гносиса-индивидуального духовного откровения, которое и есть спасение. Показательно, что Создателя мира Валентин помещает вне плеромы, зато в неё могут попасть люди достигшие духовного озарения.

Вообще же при внимательном сравнительном анализе содержания рукописей из Ног-Хаммади и всех сведений о «предхристианской» философии I–II в.н. э. создаётся впечатление, что, первые «списаны» с неизвестных произведений Валентина или же ими являются. Но из этого можно лишь сделать вывод, о том, что Валентин был хорошо знаком с какими-то более древними источниками, которые он мог изучить либо в Египте, либо в Малой Азии. Оставим в стороне проблему непосредственного происхождения найденных в Египте евангелий, и продолжим рассматривать суть тайных взглядов древних и её последующую интерпретацию лучшими мыслителями человечества.

Вышеизложенные доктрины о глубинной природе мира и человека удивительным образом близки к откровениям легендарного персидского пророка Заратуштры(VI в. до н. э.). Основатель зороастризма в своём учении персонифицировал мировую духовную субстанцию в царя Света- Ормузда: «сонм чистых духов… состоял из фарогаров, мыслей Ормузда или идей, зарождённых им прежде, чем он приступил к созиданию всех вещей. Не только фарогары святых людей и невинных детей предстояли перед Ормуздом, но последний сам имел своего фарогара, олицетворение его мудрости и благотворной мысли его разума, его слова. Эти духи носятся над головою каждого человека; эта идея перешла к грекам и римлянам, и мы встречаем её опять в домашнем духе Сократа, злом гении Брутта и genius comes (гении — спутнике — В.С.) Горация” (цит. по книге: Гекерторн Ч.У. ”Тайные общества всех веков и всех стран” — Ташкент ”Шарк”,1994.). К сказанному мы лишь добавим, что “фарогаром” Ормузда, в свете взглядов зороастризма, следует мыслить самого Зарутуштру — воплощение мудрости, разума и слова царя Света. Подобные взгляды мы без труда также найдём и в “Космических легендах Востока” С.В.Стульгинскиса, который, излагая в концентрированном виде суть древних индийских учений, отмечает, что на “высшем плане” задолго до возникновения Вселенной существуют “прообразы” сил и форм, эмоций, мыслей и интуиций. Все эти первообразы являются “плодами предшествовавших миров, служат посевом для будущего мира” и являются сущностями, завершившими ”человеческую эволюцию в прошлой Манвантаре” (предыдущем цикле существования Мира) Несложно заметить, что и здесь речь идёт о переходящей от цикла к циклу матрице творения, структурированной индивидуальными духовными сущностями людей.

Вышеизложенные идеи о подлинной — духовной природе — человеческой сущности существуют не только в преданиях и откровениях пророков, произведениях христиан-гностиков и космических легендах Востока, адаптированных к более близкому нам времени Е.П.Блаватской и супругами Рерихами. Учение о духовных субстанциях, как первооснове и прообразе будущего мира последовательно формировалось и в классической философии: сначала в известной «Монадологии» Г.Лейбница (1714 г.), затем в «Микрокосме» Р.Лотце (1856 г.). Идеи Лейбница и Лотце были развиты в трудах русских философов конца XIX-начала XX в.: Л.М. Лопатина и А.А.Козлова, создавших учение о сообществе духовных субстанций, «аналогичных тем психическим фактам, которые мы наблюдаем в самих себе» (Л.М.Лопатин). Бытие же, по взглядам этих мыслителей, представляет собой процесс самоопределения живых субстанциональных сил-монад (от греч. monados-единица-психически активное образование, отражающее мир). В западной философской традиции сходные идеи с 40–50 г.г. XX в. развиваются рамках “философии процесса”(Д.Кобб,Ш.Огден, А.Уайтхед), которая утверждает, что позывы человека к творчеству, самореализации и целеполагающей деятельности принадлежат миру вневременных объектов, основанием, которых является ”очень специфический вид превращения энергии”- бог (Д.Кобб).

Рассматриваемая философская традиция продолжает развиваться и в век компьютерной техники и космических ракет, но уже в других, более понятных нам категориях. Достаточно, например, ознакомиться с интереснейшей работой доктора медицинских наук, члена Международной академии наук Э.Р. Мулдашева “ От кого мы произошли? “(Москва,” АРИА-АиФ”,2000 г.). Предоставим ему слово: ”…взаимное усиление закручивания… торсионных полей при контакте друг с другом …привели к формированию на Том Свете сложнейших полевых структур, способных не только сохранять и передавать информацию (знания), но и прогрессивно самосовершенствоваться. Эти сложнейшие сгустки энергии тонкого мира(психической энергии), которые образно можно представить в виде многослойных закрученных (торсионных)полей, и есть души. Главная часть души, сохраняющая главную информацию, есть дух. Дух, как известно, из религии, бессмертен. То есть, главная информация (главное знание), эволюционно созданная и хранящаяся в полях тонкого мира, — бессмертна. Торсионные поля души (эфирное тело и др.) могут исчезнуть, т. е. записанная в них информация может стереться. Но главные торсионные поля души, т. е. дух, в котором записана главная информация, остаются вечно “. Из смысла всего повествования Э.Р.Мулдашева следует, что причиной нисхождения духа в материю являются принципы функционирования Того Света (Всеобщего информационного пространства), в частности не бесконечная ёмкость торсионных полей и высокая скорость их изменения. Именно эти свойства ответственны за то, что “информационный код” важнейших принципов и объектов, на которых зиждется Тот Свет, переходит в “неуютный” для него материальный мир с целью сохранения без искажений. Единичная часть этого “информационного кода” и является нашим духом.

А вот известный и популярный сейчас в широких научных кругах современный русский философ Владимир Налимов (к сожалению, его уже нет в живых) полагал, что в структуре человеческой личности наряду с телесностью, созерцанием образов, творческими озарениями, логическим мышлением и “коллективным бессознательным” обязательно присутствует и ” космическое сознание”. Вместе со смертью тела разрушается и личность. Но её “высшие пласты” (творческие прозрения, элементы “коллективного бессознательного” и всё “ космическое сознание” в целом) возвращаются к своим истокам. Поэтому жизнь человека на земле является “ соприкосновением с вечностью”.

Можно сделать вывод (правда, исключительно в умозрительном аспекте), что христианская религия и философия могли бы коренным образом отличаться от всего того, что мы определяем этими понятиями сейчас. Историческая и мировоззренческая необходимости на Карфагенском церковном соборе в 419 г.н. э. поставили точку в полемике ортодоксальных христиан и христиан-гностиков. Казалось навсегда. Но близкие гностикам философские представления, весьма похожие на легендарные взгляды таких же легендарных жрецов древнего Египта и Атлантиды, нет-нет, да и появляются в трудах философов и учёных прошлого и настоящего. За этим бесспорным фактом, по нашему убеждению, также скрываются мировоззренческая и историческая необходимости и «работа» архетипов «коллективного бессознательного» нашей психики, которые ответственны за «трансляцию» этих знаний. На вопрос: каковы истинная цель и смысл этих процессов, — мы пока ответа не знаем.

Мы же закончим наше скромное повествование словами выдающегося христианского теолога и церковного деятеля IV в.н. э. Августина Блаженного:»То, что теперь называется христианскою религией, существовало у древних и было присуще человеческому роду от самого начала веков до пришествия Христа, с которого времени истинная вера, уже существовавшая, стала называться христианскою».