Глава 12. В небе звездочка сияла

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 12. В небе звездочка сияла

С начала мая до конца 1949 года ФБР практически не занималось проблемой НЛО. В штаб-квартиру ФБР поступила копия наблюдения пилота ВМС и 2–3 сообщения от гражданских свидетелей. За тот же период, согласно каталогу проекта "Синяя книга" в Национальном архиве, сотрудники проекта «Грудж» получили около 250 сообщений, 2 из которых обсуждаются в этой главе.

Одно сообщение, полученное ФБР, впервые публикуется здесь, поскольку оно иллюстрирует класс объектов, очень часто встречавшихся, за годы наблюдения НЛО, но практически не обсуждавшихся в печати из-за их незначительных размеров.

Имя свидетеля было вычеркнуто из документа ФБР, поступившего в открытое пользование. Вот что писал свидетель:

"Сегодня во второй половине дня случилось происшествие, о котором я, после некоторого размышления, решил сообщить. Прежде всего должен заявить, что я не хочу никакой огласки этого инцидента и всего, что с ним связано. Если вы сочтете, что он не представляет особого интереса для ФБР, прошу вас уничтожить это письмо.

Я летел из Кларк-Филд в Паркерсбург. Когда я находился примерно в четырех милях по прямой юго-западнее Паркерсбурга, то внезапно заметил ярко-желтый объект, летевший прямо мне навстречу. При моей скорости 100 миль в час встречная скорость составляла не менее 150 миль в час. Я испугался, но через 2–3 секунды объект уже миновал мой самолет, пролетев примерно на 100 футов ниже и на 50 футов правее. Благодаря темно-зеленому фону растительности внизу, я смог очень четко различить очертания объекта и увидеть некоторые характерные особенности.

Цвет — ярко-желтый, канареечный.

Длина — от 15 до 18 дюймов.

Диаметр — примерно 4 дюйма в самой широкой части.

Он напоминал ракету; в сущности, он имел такую же форму и пропорции, как фюзеляж самолета "Локхид Х-90"

Крыльев не было, но имелись вертикальные и горизонтальные стабилизаторы сзади на 1/3 of длины ракеты.

Никаких видимых двигателей или следов полета не наблюдалось. Не было пропеллера, инверсионного следа, дыма или реактивного выхлопа.

Передняя часть ракеты была очень узкой с игольчатым носом; длина иглы составляла примерно 6 дюймов. Задняя часть была тупой и имела грубо прямоугольную форму, как корма фюзеляжа реактивного самолета.

Объект как будто утратил тягу и начинал опускаться, когда пролетал мимо; с другой стороны, он мог быть запущен с высоты, заметно большей, чем высота моего полета.

Это произошло 25 сентября 1949 года в 14.45.

Я летел на высоте 3450 футов над уровнем моря.

Мой полет проходил по курсу 60 градусов (В — СВ), а ракета летела почти на запад по курсу 240 градусов.

Видимость была исключительно хорошей (30 миль)".

В письме также описывался тип самолета, на котором летел свидетель ("Лускомб 8А" NC 1440K) и точное местоположение инцидента. Оно было перепечатано и направлено директору отдела специальных расследований ВВС в Пентагоне. Однако в архиве сообщений, собранных аналитиками проекта «Грудж», оно не фигурирует.

Тем временем сотрудники армейской разведки и AFI, охранявшие "жизненно важные объекты", продолжали наблюдать за появлениями НЛО. Центр воздушной технической разведки больше не занимался расследованием инцидентов, и, несмотря на просьбу армии, не прислал в Кемп-Худ опытного наблюдателя. Более того, новый директор ATIC — полковник Хэродд Уотсон, занявший этот пост в июле 1949 года, с большим скепсисом относился к проблеме НЛО. Под его руководством персонал проекта «Грудж» занимался лишь анализом предыдущих сообщений. Их целью было объяснить каждое сообщение, чтобы оправдать публичные высказывания в меморандуме ВВС от 29 апреля 1949 года.

Поскольку ATIC не принимал участия в армейских «экспериментах», ни один наблюдатель оттуда не смог засвидетельствовать успех этих экспериментов, проводившихся вечером 4, 6, 7, 8 и 23 мая. Соответственно, никто из сотрудников проекта «Грудж» не принимал участия в триангуляции (локализации) НЛО.

Это произошло вечером 6 июня, когда наблюдатели, расположенные на двух отдельных постах в Кемп-Худ, увидели парящий оранжевый свет. По их оценке, он находился в 3 милях от одного наблюдательного поста и в 4,5 мили от другого, на высоте около 1 мили. Приблизительный размер, рассчитанный на основе расстояния и измерения углового размера объекта, составлял 30 на 70 футов. После парения он начал двигаться в горизонтальной плоскости, а затем распался на мелкие частицы. Продолжительность наблюдения составляла около трех минут. Несколько месяцев спустя аналитики проекта «Грудж» в своих попытках объяснить все появления НЛО называли его "воздушным шаром".

Д-р Лапас продолжал обрабатывать сообщения очевидцев о зеленых огненных шарах. 17 августа 1949 года он направил подполковнику Ризу новый отчет, где с большой подробностью описывались попытки определить наличие частиц меди в атмосфере после появления огненных шаров. Следы меди действительно были обнаружены, но не было убедительных доказательств того, что они могут иметь внеземное происхождение. Д-р Лапас указывал на необходимость повысить точность исследований, поскольку, если будет установлена четкая связь между частицами меди и появлением зеленых огненных шаров, можно будет с уверенностью утверждать, что это не метеоры. Он также резюмировал результаты анализа наблюдений в июне, июле и начале августа. По его словам, в большинстве сообщений указывалось на строго вертикальные траектории огненных шаров, в отличие от горизонтальных, наблюдавшихся ранее. И то и другое было необычно и нехарактерно для метеоров.

Армия и ВВС прилагали все необходимые усилия для сохранения режима секретности относительно наблюдений НЛО в штате Нью-Мексико, но информация все равно просачивалась наружу. В номере "Лос-Анджелес тайме" от 30 августа 1949 появилась статья о летающих тарелках, которые видели над полигоном Уайт-Сэндс, где испытывались новейшие ракеты. Согласно статье, несколько техников видели странные объекты, пролетавшие над территорией полигона во время очередной серии испытаний. В одном случае неопознанный объект летел рядом с ракетой. В статье также имелся краткий пересказ свидетельства Чарлза Мура, о котором подробно говорилось в главе 9.

Появление статьи в "Лос-Анджелес тайме" заставило армейскую разведку, отвечавшую за безопасность и режим секретности полигона Уайт-Сэндс предпринять расследование с целью выяснить, откуда произошла утечка информации. Виновником оказался ученый-ракетчик из ВМФ, коммандер Роберт Маклахлин. Хотя капитан Эдвард Дэчменд, возглавлявший отдел общественной информации, был очень недоволен, коммандер Маклахлин не понес никакого наказания за нарушение режима секретности. Более того, через полгода он написал журнальную статью об этих событиях.

В начале сентября 1949 года новое открытие, казалось, подтвердило предположение о том, что огненные шары и летающие тарелки являются советскими аппаратами с атомным двигателем: самолет со специальным оборудованием, пролетавший над- северной частью Тихого океана, обнаружил облако радиоактивной пыли. В течение следующих нескольких дней движение облака тщательно отслеживалось, а его состав подвергался детальному анализу. В результате исследователи пришли к неутешительному выводу: теперь у русских есть атомное оружие. Никто не знал, насколько совершенными могут быть советские системы доставки вооружений. Действительно ли они могут доставить атомную бомбу на юго-запад США?

Месяц спустя, после наблюдений в районе горы Паломар, теория о том, что летающие тарелки пользуются атомным топливом получила новое подкрепление. В октябре неопознанные объекты, пролетавшие на высокой скорости, наблюдались над обсерваторией, где разведывательное управление ВМС установило станцию слежения за космическими лучами, снабженную самописцами и счетчиками Гейгера. 14 октября в 13.14 один наблюдатель видел около полутора десятка объектов, пролетавших мимо. Объекты имели серебристый оттенок, у них не было крыльев или стабилизаторов, но в полете они издавали странный шум. По визуальной оценке расстояние до них составляло не более 1 мили. Техник, проверявший счетчики Гейгера через несколько часов после инцидента, обнаружил, что во время наблюдения самописец зашкаливал за пределы измерительной ленты.

Через несколько дней, 17 октября в 7.20 утра, сотрудник Паломарской обсерватории, проверявший счетчики Гейгера, увидел маленькую черную точку, пролетавшую под облачным покровом, высота которого составляла примерно 7000 футов [2130 метров]. Одновременно с этим самописец «обезумел» и начал беспорядочно раскачиваться взад-вперед. ВМФ и ВВС немедленно поставили в известность об инциденте. Третье наблюдение высокоскоростного объекта без хвоста или крыльев никак не повлияло на показания счетчиков Гейгера. В связи с этим было выдвинуто предположение, что 14 и 17 октября мог произойти сбой в электрической системе обсерватории.

Двое техников, следивших за работой оборудования, были уверены, что резкие скачки в измерениях не являются следствием сбоев в электроснабжении. В ВМФ заинтересовались этими наблюдениями и даже провели эксперимент, в ходе которого проверялось воздействие. обычного самолета, пролетавшего над Паломарской обсерваторией, на работу счетчиков Гейгера. Как и ожидалось, никакого воздействия не было.

Теперь уже гораздо больше людей верило в существование летающих тарелок с атомными двигателями. Несколько месяцев спустя специальное оборудование, установленное на горе Паломар, было демонтировано для более тщательного исследования, во время которого обнаружился разболтанный зажим предохранителя. При тряске или покачивании самописец начинал двигаться беспорядочным образом. Техники не смогли определить, являлось ли это обстоятельство причиной аномальных показаний приборов в дни наблюдения НЛО.

Продолжающиеся необычные феномены в штате НьюМексико стали темой совместного разведывательного совещания, состоявшегося 14 октября в Лос-Аламосской национальной лаборатории. Это совещание первоначально планировалось на сентябрь, и о нем упоминал доктор Каплан в своем июльском письме генералу Кейбеллу (см. главу 11). Оно было проведено по просьбе доктора Норриса Брэдбери, директора лаборатории.

За месяц до этого по поручению генерала Хойта Ванденберга геофизический отдел Департамента научных исследований и развития ВВС обратился к новому командующему АМС генерал-лейтенанту Бенджамину Гидлоу с просьбой приступить к изучению необычных феноменов. Эта задача была возложена на Кембриджскую исследовательскую лабораторию АМС в Бостоне (AFCRL). Представители лаборатории тоже прибыли на совещание в Лос-Аламос.

Некоторые из присутствующих были светилами военной науки: доктор Теллер, которого называли "отцом водородной бомбы" (как мы помним, он присутствовал на первом совещании, посвященном проблеме зеленых огненных шаров, в феврале 1949 года), Станислав Улэм, работавший вместе с Теллером над созданием водородной бомбы, астрофизик Георгий Гамов, знаменитый автор теории "Большого взрыва" и ядерного синтеза элементов. Также присутствовали д-р Линкольн Лапас, д-р Брэдбери, двое физиков из Лос-Аламоса и представители разведывательных учреждений: подполковник Доил Риз и капитан Мелвин Ниф из AFOSI, майор Л. К. Хилл из 4-й армии, директор AFCRL майор Фредерик Одер, майор К. Кольстер из ASWP на базе «Сандия», начальник службы безопасности в ЛосАламосе Сидней Ньюбергер. ФБР было представлено ответственными оперативными агентами в Альбукерке

(Фил Кладридж) и Лос-Аламосе (Джерри Максвелл). В намерения д-ра Каштана входило изложение теории Лапаса, чтобы заручиться поддержкой военных в учреждении исследовательского проекта.

Как принято на секретных совещаниях, сначала были оглашены инструкции службы безопасности. Обсуждаемой теме было присвоено кодовое название «Грудж», хотя сами сотрудники проекта «Грудж» на встрече не присутствовали (как мы помним, исследовательская деятельность по этому проекту завершилась несколько лет назад). Затем д-р Лапас перечислил основные наблюдения на базе «Сандия» и в районе Лос-Аламоса, а также главные элементы своего доклада на февральском совещании. В его изложении четко выделались две возможности: природные или рукотворные феномены. Ученые не отвергали вторую возможность, но отказались от гипотезы д-ра Каплана о полярном сиянии по причинам, которые сам Каплан перечислил в своем письме генералу Кейбеллу: сияния не локализованы, обычно наблюдаются в гораздо более высоких широтах и не движутся по горизонтальной траектории.

Хотя д-р Каплан не смог убедить присутствующих, что огненные шары представляют собой некую разновидность полярного сияния, но ему удалось добиться успеха в поддержке нового проекта для более точных и объективных наблюдений. Было рекомендовано "оперативно разработать и осуществить проект с целью фотографических, звуковых и математических наблюдений на постоянной основе".

Наконец-то через десять месяцев после первых сообщений о зеленых огненных шарах идея тщательного исследования получила поддержку у людей, пользовавшихся значительным влиянием. Д-р фон Карман попросил д-ра Каплана выступить со специальным докладом о наблюдениях огненных шаров на совещании AFSAB, состоявшемся 3 ноября 1949 года. На этом совещании д-р Каплан представил краткую историю наблюдений и подвел итог аналитических работ д-ра Лапаса. Он при вел убедительные аргументы в пользу того, что огненные шары являются реальными объектами, в противоположность галлюцинациям и ошибкам восприятия. Далее он сообщил, что написал отчет по результатам наблюдений. Отчет был направлен генералу Кейбеллу, который в свою очередь направил его в управление AFCRL, где "разрабатывалась программа необходимых наблюдений для получения фотографий и спектров". Каплан не представлял свою гипотезу полярных сияний на совещании AFSAB; вместо этого он просто сказал, что считает огненные шары некой новой разновидностью природного феномена.

7 ноября директор AFCRL майор Фредерик Одер направил свой отчет о совещании в Лос-Аламосе командующему АМС генерал-лейтенанту Бенджамину Гидлоу. Вот сокращенный вариант отчета (примечание: начальником штаба ВВС был генерал Хойт Ванденберг):

"В соответствии с инструкциями, содержавшимися в секретном письме начальника штаба ВВС командующему АМС (тема "Световые феномены), […] нижеподписавшийся присутствовал на совещании в Лос-Аламосе, посвященном необычным феноменам, наблюдавшимся на севере штата Нью-Мексико. Поскольку эти феномены, имевшие вид зеленых огненных шаров, наблюдались только в указанном районе и только с 1947 года, руководство служб безопасности и разведывательных учреждений проявило обоснованное беспокойство. Тот факт, что феномены наблюдались независимо, компетентными и заслуживающими доверия сотрудниками, не оставляет сомнений в их реальности.

Первая часть совещания была посвящена итоговой презентации всех собранных и упорядоченных данных, имеющих отношение к зеленым огненным шарам. […]

Во время второй части совещания состоялась дискуссия, где ученые предлагали различные объ яснения и выдвигали гипотезы, связанные с наблюдаемыми феноменами. Окончательных выводов сделано не было.

В заключение присутствующие пришли к выводу, что текущая информация о феноменах недостаточно полна и объективна для серьезного научного анализа. По общему мнению инструментальные наблюдения (особенно фотографии, триангуляция и спектроскопический анализ) совершенно необходимы.

Д-р Каплан… [собирается предложить на следующем заседании AFSAB], чтобы ВВС учредило специальный проект для исследования феноменов. Основную исследовательскую группу должны составить специалисты AFCRL под общим руководством АМС.

Мы придерживаемся мнения, […] что ресурсов AFCRL достаточно для проведения данного исследования при условии стабильного финансирования, поставках необходимого оборудования и выдачи соответствующих допусков для научного и технического персонала. Поскольку феномен, очевидно, имеет атмосферную природу, его изучение входит в компетенцию AFCRL".

(Примечание: когда майор Одер приступил к составлению этого письма, д-р Каплан уже представил свой доклад по огненным шарам на заседании AFSAB.)

Согласованные действия д-ра Каштана и майора Одера закончились успехом. 9 декабря заместитель генераллейтенанта Гидлоу написал письмо с рекомендацией о продолжении работ по программе геофизических исследований ВВС и предложением одобрить необходимое финансирование. 20 декабря 1949 года полковник Бенджамин Хольцман, действуя от лица военного директора AFSAB генерал-майора Дональда Патта, составил согласительный меморандум, где было указано, что "до одобрения советом по исследованиям и развитию необходимо подготовить план-проект и утвердить бюджет".

Все было готово для первого инструментального поиска неопознанных феноменов (огненных шаров и летающих тарелок). К сожалению, дело продвигалось медленно, а средства не были выделены в нужном объеме. Тем не менее в своем майском письме 1950 года АМС сообщало генералу Папу о "начале работ над проектом на ограниченной основе, с использованием персонала и оборудования, имеющегося на базе ВВС "Холломан"". В письме, в частности, говорится об "использовании фототеодолитов для определения траекторий и фотографических записей", спектрографических камерах и радиоспектральных анализаторах.

Так было положено начало проекту с очаровательным названием «Огонек». В ходе работ по этому проекту один из упоминавшихся в письме теодолитов предоставил доказательство существования летающих тарелок. Но это доказательство было либо скрыто, либо оставлено без внимания.