Иша Упанишада

Иша Упанишада

Все, что есть мир во вселенной

Санскритское слово джагат по структуре представляет собой удвоение, имеющее смысловое значение повторяемости корня гам – идти. Это слово означает «то, что находится в вечном движении»; в среднем роде оно подразумевает мир, вселенную, в женском роде – землю. Следовательно, мир есть то, что вечно вибрирует, а индусское представление о космосе сводится к гармонии вечных колебаний; форма, как мы ее видим, есть просто меняющаяся комбинация колебаний, как мы их воспринимаем нашими органами чувств, создающих некое представление о реальности. В этом отношении индуизм при помощи анализа дошел до последнего и самого простого материального выражения сложной вселенной. Но тут встает вопрос: «А есть ли нечто вне ее? Если материя – все, то это последнее и не может быть никакого “вне”. Но можно ли сказать, что материя – все?»

Наш первый стих и есть ответ Упанишады на этот вопрос. «Все, что есть мир во Вселенной, должно быть исполнено Бога». Сама цель нашего существования заключается в том, чтобы проникнуть за последнюю, самую тонкую завесу материи к Духу, Богу, который присутствует за всяким проявлением материи, даже самым примитивным, он есть «Я» всего сущего, материя же – просто тело, и поэтому он есть Бог. Придя к осознанию, что вся эта вселенная колебаний исполнена Духа, мы ступили на верный путь, который выведет нас к цели существования. Это – то, что мы «должны» сделать, иными словами – осознание Бога во вселенной есть цель нашего существования. Но почему же в Упанишаде говорится: «должно быть исполнено», почему не просто «наполнено»? Что же, эта наполненность не факт, а только возможность, которую каждая отдельная душа сама должна превратить в конкретный факт? В каком смысле говорится, что цель отдельной души заключается в наполнении Вселенной Богом? Нам следует помнить, что, согласно Упанишаде, есть только две сущности, которые не представляют собой феномены или проявления, но являются вечными фактами; и эти две сущности в действительности есть одно – не знающее границ и бесконечное «Я», находящееся по ту сторону феноменов, и ограниченное «я», феномены воспринимающее. Адвайта, или монистическая Веданта, утверждает полное единство этих двух сущностей, а их кажущуюся разъединенность объясняет Майей, Иллюзией или Неведением – иными словами, теорией, гласящей, что Неделимый Вечный намеренно представил себя в виде делимого (я говорю метафорами, поскольку это единственный способ приближения к столь тонким вопросам), а потому создал иллюзию множественности, хотя реальный факт есть Единство. Можно прибегнуть к метафоре моря и волн на нем; если бы каждая волна вообразила себя отделенной от всех прочих волн и от моря, частью которого является, то это и была бы иллюзия, похожая на иллюзию конечной души, когда та воображает себя отличной от прочих ограниченных душ и от Бесконечности. Волна в действительности не отличается от моря, она и есть море (только не все море) и уже в следующий миг станет неотличима от моря; по сути, слово «волна» выражает лишь мгновенное восприятие, идею изменчивости или модификации чего-то, что в следующий миг мы воспримем как несуществующее, а не как реальный объект; единственный реальный объект – это море.

С другой стороны, Вишишта-адвайта, или модифицированная монистическая Веданта, признает в итоге бесконечное «Я» и конечное «Я» Единым, однако здесь все же есть различие, определенная ограниченность Единства. Конечное «Я» является частью бесконечного «Я», а потому едино с ним. Но оно не совпадает с ним, не исчезает в нем, смысл его существования – восторг от ощущения единства с Вечным, но как раз чувство восторга и говорит о его ограниченности, отличности от высшего «Я», и эта ограниченность не временная, а вечная. Можно прибегнуть к образу Света и световых колебаний – это все свет, в действительности между ними нет никаких различий, однако каждое колебание в каком-то смысле отдельно и оно продолжает движение, следуя собственной линии, через всю вечность. Наконец, Двайта, или дуалистическая Веданта, утверждает обратное: конечное «я» и бесконечное навсегда сохраняют различие, и вся загадка мира заключена в этом их различии и в их притяжении друг к другу. Здесь тоже единение с Вечным составляет цель конечного, но единение это эмоционально, а не сущностно, это, скорее, Союз, а не слияние. Трудно подобрать достаточно близкий образ для иллюстрации этого; за неимением лучшего, обратимся к метафоре реки и моря, к которому устремляется река. Это вода стремится к воде, и вся задача реки состоит в том, чтобы влиться в море, река вкладывает все силы и всю душу в это стремление, наконец достигает моря и смешивается с ним. И все же она – река, а не море. Эти двое живут в вечном объятии, вечно соединенные, но вечно отличные и чувствующие свое отдельное существование. На самом деле, три философии передают три разных состояния души и три разных пути к реализации Бога. Есть интеллектуальное состояние души, которая достигает Бога через знание, она естественно связывает себя с монизмом, ибо идет поиск только знания своей тождественности с Богом, а все действия и эмоции, вторгающиеся в процессе движения к цели, отодвигаются на второй план. Затем есть действенное состояние души, которая достигает Бога через действие, ведущее к знанию и вдохновляемое эмоцией; здесь цель тоже знание своей тождественности с Богом, но действенное состояние такой души требует определенного ощущения отличности от Бога, без которого действие утрачивает смысл; поэтому душа, если ее импульс к знанию преобладает над эмоциональным, должна на какое-то время задержаться в модифицированном монизме, хоть и признавая чистый монизм в качестве отдаленной цели; однако при преобладании эмоционального импульса над интеллектуальным душа склонна принять модифицированный монизм в качестве окончательного решения. И наконец, есть эмоциональное состояние души, которая достигает Бога через божественную любовь, эта душа связывает себя с дуализмом; ибо единственное желание любви – достичь возлюбленного и любить вечно, что невозможно, если не сохраняется ощущение различий в Единении. Следовательно, три философии – это просто три разные позиции, с которых мы видим единую истину: в конечном счете, ничто в мире не имеет значения, кроме Бога, и цель существования заключается в достижении Его. Могу также добавить, что я лично убежден, что все три состояния души являются необходимыми. Задержавшись в дуализме или даже в модифицированном монизме, мы надолго преграждаем себе путь к конечному освобождению, но, совершая поспешный рывок в монизм, мы рискуем проявить опасную склонность к преждевременному разрушению феноменов, что, при масштабном подходе, нарушает хрупкое равновесие мира. Правильный процесс развития души состоит в том, чтобы сначала осознать свое отличие от Бога, дабы почувствовать влечение к Нему, а затем, осознав это отличие как временное или, по крайней мере, не полное, а допускающее единение за пределами этого мира и возможность продвижения к Нему по правильному пути и по законам того феноменального существования, через которое Он раскрывает себя нам, в конце концов воспринять, что мы и Бог есть Одно, а все феномены временны и иллюзорны, так что, избавившись от имени и формы, мы можем раствориться в Нем и достичь спасения души. Итак, есть три позиции, какова же позиция Упанишад? Упанишады, на самом деле, не ограничиваясь какой-то одной, рассматривают их как три необходимые стадии и занимают то одну позицию, то вторую, то третью. В данном случае речь ведется в духе слегка модифицированного монизма. Есть два нефеноменальных существования: Бесконечное «Я» и Конечное «Я»; с точки зрения Бесконечного Вечного «Я», вселенная уже наполнена Богом, однако мы должны принять во внимание и точку зрения Конечного «Я», того, кто, будучи в действительности Бесконечным, считает себя Конечным. Для этого Конечного «Я» вселенная представляет собой лишь массу его собственных восприятий. Если оно воспринимает Вселенную просто как Материю, то для его целей Вселенная есть Материя и Богом не наполнена; если я рассматриваю вон то дерево как некое количество древесины, смолы, сока и листвы, то только это оно собой и представляет – для меня; если я заглядываю внутрь и воспринимаю там Бога, то это я поместил Его туда, ибо минутой раньше Его там не было для меня, а теперь есть. Говоря более монистическим языком, «Я» вначале представляет себя ограниченным пределами собственного тела, но по мере его возрастания в мысли оно заглядывает в один объект за другим и видит себя в каждом, тогда оно помещает себя во все, пока не наполнит собой все сущее в мире и не осознает, что нет ни «я», ни «не-я», а все есть Бог. Мы видим, что это просто вопрос языка, точки зрения и восприятия, но именно с их помощью продвигается человеческая мысль и им следует отводить должное место. Закон и цель всей индусской мысли есть признание различий, которые они за собой влекут, и вместе с тем, осознание единства, в котором они сливаются.

Но какую бы позицию мы ни заняли, дуалистическую, монистическую или наполовину монистическую, Веданта утверждает в качестве великого сущностного шага осознание того, что после превращения этой вселенной форм и имен в великую гармонию вибраций мы должны будем выйти за ее пределы и осознать, что целое есть лишь материальное выражение единого всеохватывающего Духа. А каков практический результат этого познания? Ибо надо помнить, что Веданта всегда глубоко практична…

(Не закончено)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.