Глава 2 Явление Грабового в Беслане. — Нашествие педагогов. — «Эльбрус, ты рехнулся!» — «Здравствуйте, я ваш апостол». — «Тихо, Григорий Петрович разговаривает с Кремлем!» — Нелегальные мигранты с того света. — Грабовой предлагает мне деньги и место в своем правительстве

Глава 2

Явление Грабового в Беслане. — Нашествие педагогов. — «Эльбрус, ты рехнулся!» — «Здравствуйте, я ваш апостол». — «Тихо, Григорий Петрович разговаривает с Кремлем!» — Нелегальные мигранты с того света. — Грабовой предлагает мне деньги и место в своем правительстве

Впервые о «воскресителях» в Беслане я услышал от местного православного священника, отца Сергия. Он толком о них рассказать не мог, знал только, что они бродят по городу, агитируют ехать в Москву к их гуру, который якобы может воскресить их детей. Разумеется, за деньги.

— О том, что в город очередной шарлатан пожаловал, я первый узнаю, — говорит отец Сергий. — Ко мне тут же идут люди и спрашивают, а правда, что такие-то — посланцы Бога? Ведь все сектанты норовят закосить под христианство. Якобы они самые настоящие христиане и Библия — их святая книга. Правда, в этой книге апостолы немного напутали или переводчики не так перевели, но ничего, мы сейчас все поправим. Так вот где-то месяца два назад меня уже начали спрашивать: «Батюшка, а вот тут люди говорят, что в Москве Христос появился? Григорий Грабовой зовут. Может, правда?»

Посланцы очередного мессии с неприятной фамилией появились в Беслане в октябре. В городе стали ходить по рукам книжки под названием «Воскрешение людей и вечная жизнь — отныне наша реальность». Распространяли их какие-то женщины, которые представлялись педагогами. Одним из тех, кому пришлось пообщаться с таким «педагогом», был уже упомянутый выше охранник администрации района, сотрудник вневедомственной охраны УВД Шамиль Тетов.

— Приходила тут одна, — рассказывает Шамиль. — Здесь еще весь холл был гуманитаркой забит, поэтому я в сторонке сижу, а она меня, типа, не видит и идет мимо. Я ей говорю: «Стой, кто такая?!» А она отвечает: «Педагог». Ну, педагог и педагог, ладно, иди. Тут много последнее время приходит разных людей: педагоги, психологи, президенты разные. А в руках у нее книжка была, «Грабовой» написано. Я еще подумал: «Фамилия какая нехорошая». Но значения не придал. Эта добрая женщина пошла на второй этаж и там затихла. Вдруг через минут десять слышу — крик. Сверху сбегает оператор местного телевидения и говорит: «Вот ты, Шамиль, здесь семечки кушаешь, а у тебя наверху сейчас баба коньки отбросит, и ты виноват будешь!» Прибегаю, а у нее истерика. Она этой книжкой размахивает и чего-то кричит. Я даже не понял, чего она кричит, но вижу — женщина не в себе и делать ей тут нечего. Я ее аккуратно вниз спустил и за дверь провожаю. А она сильная такая, упирается, не хочет уходить. «Ты, — говорит она мне, — тупой, мозги свои просветлять не хочешь!» Тут я обиделся и даже ругаться стал: «Ты что, говорю, совсем, что ли, офигела?! У меня, между прочим, высшее образование, я, чтоб ты знала, дипломированный специалист по востоковедению!»

Небольшое отступление. Через день после того, как в «Известиях» вышел первый репортаж о Грабовом, я с удивлением прочитал публикацию на ту же тему в газете «Трибуна» моего коллеги Михаила Полякова. Не зная о существовании друг друга, мы описали один и тот же случай. С той лишь разницей, что я сделал это со слов очевидца, а мой коллега сам оказался свидетелем того, что описал мне охранник Шамиль Тетов. Привожу цитату из репортажа Михаила Полякова «Шарлатаны на крови»:

«В здании администрации Беслана многолюдно, но разговоров почти не слышно. Большинство посетителей пришли в комиссию по распределению средств пострадавшим во время трагедии в 1-й школе Беслана в сентябре этого года. Самый распространенный здесь цвет — черный. Женщины в черных платьях и платках, мужчины — в костюмах крепового цвета. Люди стоят, потупив глаза, пытаются не смотреть друг на друга, словно боятся, что чужое горе напомнит им собственную беду. В тягостной тишине то тут, то там слышны сдавленные всхлипывания.

— Вы потеряли кого-то из близких? Хотите вернуть их к жизни? — вдруг слышу я голос в двух шагах от себя. Обернувшись, обнаружил, что исходит он от сухонькой старушонки в чепце, держащей в руках какие-то книги. Обращалась она к моему недавнему собеседнику Гие Макиеву, который несколько минут назад рассказывал, как боевики зверски убили его жену Людмилу и сына Станислава. Посмотрев на старушку тусклым взглядом, Макиев жестом попросил ее уйти. Но женщина не сдавалась — теперь уже она обращалась ко всем присутствующим:

Те, кто хочет оживить родственников, знайте, что у вас есть шанс! В Москве живет уникальный человек — Григорий Грабовой, он вернет вам ваших близких! Он уже поднял из могилы двадцать человек, оживил и моего брата!

— Уходи отсюда, мы и так горя хлебнули, оставь нас в покое! — кричали одни.

— Подождите, дайте ей договорить! — отвечали им другие.

Неизвестно, чем бы это кончилось, но неожиданно появившийся в зале милиционер вывел старушку на улицу. Вышла она не одна — несколько человек отправились вслед за ней, а с ними и я. На улице женщина деловито собрала всех, присоединившихся к ней, в кружок и представилась. Выяснилось, что зовут ее Людмила Потлова и приехала она в Беслан из Москвы:

— Я специально сюда добралась, чтобы помочь вам. Я несу благую весть, которую начальники от вас скрывают. Ваших родственников можно воскресить! Для этого всего-то надо сделать несколько чудотворных операций, и можете быть уверены — будете общаться с родными через несколько дней, они снова воскреснут.

Потлова объяснила, что воскрешение мертвых — процедура недешевая. И стоит она 39 тысяч рублей.

— Вы передаете мне деньги, я уезжаю в Москву, а потом возвращаюсь уже с необходимым оборудованием, и приезжает сам Учитель. А через неделю мы будем уже все вместе с вашими близкими пить чай. Поверьте, это не обман! — уверяла старушка собравшихся.

Как мне удалось выяснить, псевдоволшебница уже обманула в Беслане около десяти человек. А некоторые из них даже успели передать ей деньги. Так, Сабина Сизипова, у которой во время трагедии погибла сестра Марина и двое ее детей, отдала Потловой двадцать тысяч рублей. Обратно эту сумму она, конечно, не получила. Но в милицию не заявляет — ждет, пока «волшебница» вернется из столицы воскрешать ее сестру и племянников…»

Упомянутый в репортаже Михаила Полякова милиционер — это и есть Шамиль Тетов. Когда он выводил из здания старушку Потлову, он и не предполагал, что вторжение товарища Грабового в его личную жизнь еще только началось:

— Через неделю звонит мне родственник и просит взаймы 10 тысяч рублей, — рассказывает мне Шамиль. — Я его спрашиваю: «Зачем?» А он мне отвечает: «Надо Тимура погибшего воскресить. 29 тысяч мы уже насобирали, а надо 39.Я тебе отдам, как только компенсацию получу». И рассказывает мне про этих теток, которые от Грабового. Я с работы отпросился, к нему приехал: «Эльбрус, ты рехнулся! Ты реально с ума сошел! У тебя же историческое образование, как ты мог в это поверить?! Ты чего, думаешь, у отца Сергея Бодрова не было 39 тысяч, чтобы сына своего из Кармадонского ущелья вытащить?! Или в Нью-Йорке родственники погибших 11 сентября не могли каждый по 39 штук наскрести?» А он мне лопочет что-то про жену и тещу — видать, насели они на него. Говорит, что надо все-таки попробовать. И сам плачет. С большим трудом удалось мне его переубедить. У меня, слава богу, там никто не погиб, но я его понимаю. Сам бы, наверное, голову потерял.

Брат Шамиля — Эльбрус Тетов, сотрудник местной газеты «Голос Беслана», в прошлом — работник правоохранительных органов. По словам знакомых, в последнее время он стал интересоваться различными духовными практиками. Из двух его сыновей теперь у него остался лишь младший Ирбек. Он еще ходит в садик, и родители с ужасом думают о том дне, когда придется вести его в школу.

— Мы своего Тимура не обнаружили среди погибших, — рассказывает Эльбрус. — После 3 сентября прошел целый месяц, прежде чем в ростовской лаборатории его обнаружили при помощи анализа ДНК. Хоронили в закрытом гробу. — Эльбрус начинает плакать. Я предлагаю

не продолжать, но он готов говорить дальше. — В тот месяц у нас еще была надежда, и мы готовы были на все, лишь бы он остался жив. Книжку эту жене кто-то дал. Там было написано, что Грабовой умеет воскрешать уже мертвых людей. И указан телефон. Мы звонили, звонили, но так и не дозвонились.

Эльбрус не признается, что собирал деньги на воскрешение Тимура. Те люди, которые, по его сведениям, точно их собирали и даже ездили с этими деньгами в Москву, тоже не признаются. Для осетина признаться, что его обманули, — позор. Самым смелым оказался Азамат Коков, потерявший во время теракта трех племянников:

— Когда мы дозвонились, все объяснили и попросили связать нас с Грабовым, нам сказали так: «Григорий Петрович сам уже давно не воскрешает. Он уже свое дело сделал — указал всем желающим путь, а наше дело — идти по этому пути. Поэтому нам надо приехать в Москву, купить там его книги, видеокассеты с лекциями, походить на семинары и очень скоро сможем воскресить своего сына сами. Все это стоит немалых денег. Если бы они у нас тогда уже были, наверное, сестра точно поехала бы. Но пока мы получили компенсацию, прошла неделя, и родственники убедили нас, что все это лажа.

Вернувшись в Москву, я стал проверять полученную в Беслане информацию. Выяснил, что у Грабового в Москве три офиса: на улице Трубной, на Больших Каменщиках и Нижней Сыромятнической (сегодня уже четыре: еще один располагается в гостинице «Звездная»). Кроме того, я узнал, что не далее как в минувшую среду он выступал в конгресс-зале гостиницы «Космос». Вход стоил 2 тысячи рублей. Еще больше, чем офисов, у Грабового оказалось телефонов. По одному из них я попал в тот офис, который на Нижней Сыромятнической. Ответил женский голос, каким обычно отвечают в службе 09. Голос подтвердил, что Грабовой — бог, что он может воскрешать людей и за 39 тысяч можно с ним встретиться лично. Я сказал, что сам из Беслана, потерял во время теракта родственника и хочу его воскресить. Раздражения в голосе женщины поубавилось, она быстро научилась говорить, как в колцентрах компаний сотовой связи:

— Да, конечно, Григорий Петрович может воскресить вашего родственника. Но мы вам советуем прежде, чем записаться к нему на семинар, сходить на его публичные лекции. Вдруг вам что-то не понравится.

Похоже, моя собеседница не строила иллюзий насчет способностей своего шефа. Видимо, в ней все же екнуло что-то человеческое, и она послала мне тонкий намек. Я сделал вид, что не понял, и продолжал настаивать на встрече. Тогда сотрудница фонда Грабового дала мне телефон более высокого рангом офиса — на улице Трубной.

Туда я уже позвонил, представившись корреспондентом «Известий». Раздраженный мужской голос, который не признал себя Григорием Петровичем, на вопрос, действительно ли второе пришествие Иисуса Христа умеет воскрешать людей, ответил уклончиво: «Учитель уже свое дело сделал, путь указал, вы можете купить пособия, пройти курс обучения и воскрешать сами». Я попросил номер мобильного телефона Грабового. Голос отказал. Тогда я вспомнил, что о своей встрече с Грабовым мне как-то рассказывал некто Вадим Чернобров, руководитель общественной организации «Космопоиск». Эта организация страдает околонаучной романтикой — то ищет следы инопланетян, то чудовище озера Бросно в Тверской области, то еще что-нибудь. Я познакомился с Чернобровым, когда он со своими соратниками искал метеорит в окрестностях села Коллективизатор Калужской области. Среди друзей Черноброва было много всевозможных экстрасенсов, чародеев и прочих выдающихся личностей. Метеорит они на тот момент безуспешно искали уже шестой год и доискались до того, что некоторые искатели уже всерьез стали задумываться над тем, что, может быть, вспышка и грохот, который слышали жители Коллективизатора, это вовсе не метеорит, а выплеск лишней земной энергии? А значит, надо искать в лесу не воронку, а, наоборот, выпуклый пригорок!

Но я отвлекся.

Короче, нашел я номер мобильного телефона, который два года назад принадлежал Грабовому. Позвонил. На том конце меня сначала чуть не послал в жопу какой-то грубый мужчина, но когда узнал, что я журналист, скрипя зубами, ответил следующее: этот номер он приобрел около месяца назад и звонками какому-то Грабовому уже сыт по горло. При этом мужчина признался, что некоторые из звонивших представлялись жителями Беслана.

Еще удалось раскопать в Интернете видеофайл того самого заявления Грабового, где он говорит, что он есть второе пришествие Иисуса Христа. Называется заявление очень длинно: «Заявление Григория Грабового о Благой Вести — Втором Пришествии Господа Бога на пресс-конференции 05 июня 2004 года в 13 часов 13 минут». Заявление сделано не где-нибудь, а в зале заседания гостиницы Управления делами президента РФ «Золотое кольцо». Нажимаю «Play». В кадре появляется человек, который только что включил кнопку «Play» на своей видеокамере, и поэтому еще даже не успел убрать руку из кадра. Бедное второе пришествие, все приходится делать самому — даже нажать кнопку некому. Слушаю:

«Я, Грабовой Григорий Петрович, родившийся 14 ноября 1963 года в поселке Кировском, это село Богара Кировского района Чимкентской области Казахстана, заявляю, что я, Григорий Грабовой — Второе Пришествие Иисуса Христа. Данное заявление я делаю на основании Слова Божьего и Словом Божьим, и на основании того, что я лично в этом был уверен всегда, то есть я это знал всегда изначально, от рождения. И в связи с этим данное заявление — для меня оно достаточно в этом плане простое, как заявление, именно располагающее людей к действию по Спасению, по всеобщему действию Спасения, когда люди, зная данные Знания, что я есть Второе Пришествие Господа Бога Иисуса Христа, — они могут спастись, изучая те Знания, которые я даю, — Знания моего Учения, и при этом могут передавать данную Благую Весть всем и сразу».

Вот так и сказал. Ни харизмы, ни логики.

Если выключить звук и смотреть только изображение, может показаться, что перед тобой не второе пришествие, а проштрафившийся подчиненный докладывает своему начальнику, почему он вчера не вышел на работу. Серая стена, бледно-коричневый стол, плечи подчиненного скованы, глаза бегают. Он понимает, что начальник не верит ни единому слову, но тем не менее оправдываться как-то надо и подчиненный продолжает грузить. После просмотра со звуком возникает лишь один вопрос: «Неужели кто-то этому верит?!»

Вернувшись из Беслана в Москву, я намеревался поехать в густые леса Тверской области и сделать репортаж о реабилитации медвежат-сирот. Там, в Тверской области, живет семья биологов, которая зимой собирает по лесам осиротевших после охоты медвежат, воспитывает их, а потом выпускает в лес. Классная тема. Но медвежьими проблемами пришлось заняться на год позже (см. № «Известий» от 28 октября 2005 года). Потому что из офиса Грабового позвонила какая-то женщина и начала грузить:

— Алло, это Дмитрий Соколов-Митрич?

— Он самый.

— Меня зовут Алефтина Ефимовна Швыркова. Я заявитель.

— Кто-кто?

— Я звоню из офиса Григория Петровича Грабового. Я заявитель. Нас, заявителей, пятеро: я, Виктор, Людмила, Инна и Халима Сардаровна.

— А, это типа апостолов, что ли?

— Ну, мы не настолько высокого мнения о себе, но в общем-то да. Мы первые засвидетельствовали, что Григорий Петрович — это второе пришествие Иисуса Христа. Каждый по-своему. Вы неправильно поняли его учение. Приходите, мы вам все объясним.

Фонд Грабового располагается на улице Трубной, занимает целый этаж в офисном центре «Инженер» — это далеко не самое дешевое место в центре Москвы. Среди четырех человек, с которыми я ехал в лифте, трое тоже направлялись в офис Грабового.

Заявитель Алевтина Ефимовна курила на лестничной площадке возле массивной железной двери с позолоченным кольцом — под старину. На вид ей лет 60. Впрочем, Алевтина Ефимовна утверждает, что благодаря учению Григория Грабового она недавно полностью омолодилась и восстановила свое здоровье.

— Я прочитала все священные книги: Библию, Коран, Тору, Бхагават Гиту и вдруг обнаружила, что все они говорят об одном и том же — Иисуса Христа во втором пришествии будут звать Григорий Петрович Грабовой.

— В Библии точно ничего нет про Грабового.

— Вы просто неправильно читали. Надо уметь читать. Вам очень повезло. Григорий Петрович Грабовой сам хочет встретиться с вами. Но придется подождать.

Мы зашли в приемную. Вместо секретарши там сидел охранник, которого не постеснялись бы взять и в ФСО: руки сильные, глаза умные. Было видно, что охранник не из учеников Григория Петровича: во взгляде было достаточно иронии и цинизма. Ученики сидели тут же и заворожено смотрели на экран, расположенный за спиной охранника. На экране светилась надпись: «Лекция номер 120 „Система предотвращения терроризма“, прочитана 15 сентября 2004 года с 19 часов 11 минут до 20 часов 34 минут в киноцентре „Мир кинотавра“. Через мгновение на экране был уже сам Грабовой. Уже на пятой минуте лекции я понял, что ничего не понимаю. „Второе пришествие“ сыпало сложными терминами, нагромождало понятия, не закончив одной мысли, перепрыгивало на другую и при этом еще постоянно совершало какие-то странные движения кистью правой руки. Грабовой то сжимал ее, то разжимал, вертел пальцами — то всеми вместе, то каждым в отдельности, иногда он этой рукой как будто что-то ловил, иногда — наоборот, как будто что-то выбрасывал. Руку он не убирал из кадра ни на секунду. Позже знакомый психолог объяснил мне, что это обычный прием, рассчитанный на отвлечение внимания. Пока человек концентрирует внимание на этой руке, он глотает все, что ему говорит голова Григория Петровича.

Эти лекции ученикам Грабового предписано слушать постоянно. Лучше на видео, в крайнем случае — на аудио. У последователей Григория Петровича голос учителя звучит в квартире всегда. Даже когда они готовят, стирают, общаются с детьми, читают или смотрят телевизор. Они верят, что бубнеж Грабового оказывает на организм человека оздоровляющее воздействие, даже если к нему не прислушиваться. Но лучше прислушиваться, И учиться, учиться, учиться технологиям жизни вечной под торговой маркой «Грабовой».

— Почему так долго? — вдруг очнулась девушка, которая приехала на прием к Грабовому из Белоруссии. В руках у нее было какое-то заявление.

— Григорий Петрович Грабовой разговаривает с Кремлем, — полушепотом ответил сотрудник фонда Александр Вадютин. Девушка опять уставилась в экран. Голос лектора шел из выносных динамиков, расставленных по всей прием ной, создавая эффект объемного звука. Это действовало гипнотически. Я поймал себя на мысли, что если бы во мне была хоть капля веры в божественное происхождение Григория Петровича, то сейчас я уже был бы готов бежать за ним хоть на край света.

В приемную вошел высокий худой человек с русой бородкой. «Рыжаков Георгий Станиславович, — представила мне его Алевтина Ефимовна. — Управляющий фондом Григория Петровича Грабового».

От этих трех слов уже начинало подташнивать. Ученики Грабового при любых обстоятельствах произносят его ФИО целиком — как молитву или заклинание. Я в своей книге для краткости буду иногда использовать аббревиатуру ГПГ.

Рыжаков попросил меня пройти с ним в соседнюю комнату. Стены в ней ломились от видеокассет с лекциями. «Вы нам очень помогли своей статьей, — Георгий Станиславович попытался сказать это искренне, но получилось не очень. — Поэтому мы предлагаем вам подписать договор добровольного распространителя учения Григория Петровича Грабового. Вот документы, почитайте».

Я почитал. Договор с добровольцем по распространению учения напомнил о крепостном праве. «По настоящему договору я обязуюсь не претендовать на: а) запись в трудовой книжке о выполнении работы в фонде; б) предоставление оплачиваемого отпуска; в) обязательное социальное и медицинское страхование. Настоящий договор заключен на неограниченный срок». Разумеется, о зарплате в договоре тоже нет ни слова. «Фонд Григория Грабового» — некоммерческая организация. Однако в договоре почему-то есть пункт о неразглашении сведений, относящихся к коммерческой тайне фонда.

Среди документов, которые мне дал Рыжаков, — «Свидетельство о внедрении и распространении учения ГПГ». «Я, такой-то, паспортные данные, прописка, удостоверяю следующий акт внедрения и распространения учения ГПГ… По внедрению учения ГПГ я применил(а) метод такой-то, который изложен в таком-то труде ГПГ, в такое-то время (часы, минуты) с получением следующего результата… По распространению учения ГПГ я проконсультировал(а) такого-то, и проконсультированным также получен результат внедрения и распространения метода учения ГПГ». Подобные документы должны регулярно сдавать в фонд все последователи Грабового. Но самый забавный документ я нашел на дне папки: «Главе государства Григория Григорию Петровичу Грабовому. Заявление. Прошу выдать мне гражданство государства Григория». Точка. Что это за государство, поясняется на соседней бумажке: «Я, Грабовой Григорий Петрович, объявляю о создании государства Григория, основной целью которого является всеобщее спасение и предотвращение возможной глобальной катастрофы, угрожающей всему миру. Постоянным несменяемым главой государства Григория являюсь я, Грабовой Григорий Петрович. Гражданином государства Григория становится любой житель мира, независимо от национальности и индивидуальных данных. В государство Григория могут входить другие государства и страны».

Я ответил Рыжакову, что не буду ничего подписывать, потому что недостоин. Еще час ожидания. Чтобы не уснуть под оздоровляющий голос ГПГ, я разговорился с Алевтиной Ефимовной. Она, оказывается, тоже умеет воскрешать. Она на воскрешала уже столько людей, что хватило бы заселить всю улицу Трубную. И все моряки с подлодки «Курск» тоже давно воскрешены, просто их родственники не смогут с ними встретиться, пока сами не познают учения ГПГ. Так и будут ходить по одной земле мимо друг друга. Обидно, да?

Наконец девушка из Белоруссии, сияя от счастья, покинула кабинет Грабового, и наступила моя очередь. Скромный такой кабинет: хороший ремонт, мебель, техника, но стены голые, предметов роскоши не видать, вертушки кремлевской связи тоже нет. ГПГ не сильно возвышается над столом, правая рука наготове. Как только он открывает рот, рука тут же начинает шевелиться. Грабовой рассказал много интересного. Полный текст интервью смотри ниже, а пока — краткое содержание. ГПГ рассказал мне, как он работал в администрации президента, Совете безопасности, сотрудничал с МЧС, ФСБ и ФСК. Как Путин дал добро на сертификацию его прибора, который гасит землетрясения, как он дружит с Назарбаевым, а также с патриархом Грузии отцом Габриилом и епископом Орловским Паисием и что вообще православная церковь его поддерживает, причем вся. О том, как он сканирует техническое состояние самолетов президентов самых разных стран мира. И все ядерные системы России тоже контролирует именно он. Были даже самовзлеты ядерных ракет, причем в сторону Америки, но он, Грабовой, вовремя их предотвратил. Что еще? Ах, да. ГПГ — действительно Иисус Христос во втором пришествии. Он всегда это знал, а когда заявил об этом публично, ему из Ватикана пришло 4, 5 тома доказательств того, что он был зачат непорочно. А мама, когда прочитала заявление о втором пришествии, сказала Григорию Петровичу, что всегда была в курсе, просто раньше времени не хотела сына пугать. Что еще? Страшный суд отменяется. Начинается жизнь вечная. Воскрешены будут все. Воскрешение — это на самом деле проще пареной репы. Просто снятие события смерти. «Вырисовывается оптика воскрешаемого, делается управление, и все, человек жив». Другое дело — социализация после воскрешения. У нас уже миллионы воскрешенных, а до сих пор нет закона об их социализации. Им же нужны документы, психологическая реабилитация, почему ими никто не занимается? Безобразие! Вы думаете, почему у нас столько нелегалов? Да потому что большинство из них — никакие не нелегалы, а воскрешенные. Быть нелегалом гораздо проще, чем воскрешенным. Отдал менту 100 рублей и пошел дальше. А начни объяснять стражу порядка про воскрешение — в психушку отведет.

Я долго пытался найти логику в словах Грабового и, наконец, нашел. Наконец я понял: логика Грабового в отсутствии логики. Он говорит — как правой рукой шевелит. Учеников завораживает не смысл, а стиль. Второстепенные признаки его речи сильнее первостепенных. Много наукообразных оборотов, постоянные ссылки на сильных мира сего, перескакивание с предмета на предмет. Когда начинаешь задавать конкретные вопросы: два слова по существу и тут же прыжок в высшие сферы: «Кстати, я и в резиденции Патриарха Алексия бывал…»

— Но все работы по воскрешению мы делаем строго бесплатно, — в десятый раз напомнил мне Грабовой. — Ведь брать деньги за это просто нелогично. Потому что воскрешены должны быть все, и что тогда делать тем, у кого нет денег. Вы очень хорошо сделали, что написали про эти случаи в Беслане. Мы обязательно проведем расследование. Такого быть не должно.

— Вы посылали после теракта кого-нибудь в Беслан с миссионерской целью?

— Нет, никого. Возможно, там был кто-то от Кириллова. Но с целью помочь людям, а не заработать деньги.

Когда я выключил диктофон и начал прощаться, ГПГ, который только что говорил про «бесплатно», вдруг заговорил о каком-то «финансировании»:

— Мы можем профинансировать. Мы финансируем статьи. В 2008 году я стану президентом России. Поэтому нам сейчас нужны публикации в прессе.

Про президентство — это что-то новенькое. На тот момент ни на одном сайте Грабового о президентстве не было ни слова. Такое ощущение, что это он прямо сейчас при мне выдумал. Потом, уже после истории с комитетом «Матери Беслана», я понял оборонительную тактику Грабового: он пытается играть на стереотипах демократического сознания. Назвался кандидатом в президенты — значит, если тебя будут гнобить, то весь мир сразу решит, что это по политическим соображениям. Пообещал матерям Беслана воскресить их погибших детей — значит, если что, они за тебя вступятся, можно будет прикрыться их раскрученным на весь мир брендом. Я снова включил диктофон и попросил рассказать про президентство поподробнее:

— Это мой прогноз — в 2008 году я стану президентом России. Мои прогнозы и так-то все время сбываются, а уж в отношении меня самого — тем более. Уже сейчас многие иерархи церкви готовы заявить, что я Иисус Христос, но я сам не хочу этого. Ведь тогда у меня не будет конкурентов, а я хочу выиграть выборы в честной борьбе. И я выиграю. Вот увидите. Я уже создал политическую партию ДРУГГ (Добровольные распространители учения Григория Грабового). Кстати, вы можете себе выбрать любой пост в будущем правительстве.

Я сделал вид, что выключил диктофон. Грабовой снова вернулся к вопросу о деньгах. На этот раз — уже под запись.

— А о какой сумме идет речь? — я попытался изобразить на лице искреннюю заинтересованность.

— Ну, сколько? Тысяч 20, 25. Подумайте.

Я пообещал подумать. После меня в кабинет зашел управляющий фондом Рыжаков. Вернувшись, он стал грузить меня литературой и видеокассетами. Полную сумку нагрузил. Он сильно изменился в лице и разговаривал со мной теперь как хозяин.

— Да куда мне столько, — запротестовал я. — Одной кассеты вполне достаточно.

— Когда вы будете моим работодателем, тогда и буде те говорить мне, что делать. Понятно?