Уилфред Робертсон

В этой книге наименьшим числом подробностей располагает именно этот случай. Однако как раз это обстоятельство послужило важной причиной для того, чтобы рассказать о нём: он ещё раз напоминает о факте, представленном в случаях такого типа широко, с большим числом подробностей, о которых, предположительно, вспомнили исследуемые. Случаи Сварнлаты Мишры, Марты Лоренц и Сьюзан Гханем — это, вероятно, один полюс по количеству подробностей, тогда как нижеприведённый случай, следующий за ним, и случай Грэхема Ле-Гроса располагаются близко к противоположному полюсу.

Краткий обзор случая и его исследование

Уилфред Робертсон родился в Лондоне, Англия, 3 ноября 1955 года. Его родителями были Герберт Робертсон и его жена Одри. Уилфред был их третьим ребёнком. Их старший сын, Томас, умер примерно за два с половиной года до рождения Уилфреда. Третий брат, Джеффри, родился в октябре 1948 года. Семья была христианской; полагаю, они были членами англиканской церкви.

В раннем детстве Уилфред сделал четыре заявления о жизни своего умершего старшего брата Томаса. Эти заявления дали повод родителям этих детей предположить, что Уилфред был перевоплощением Томаса.

В 1968 году Маргарет Тэйер, бывшая тогда членом лондонского общества антропософов[41], обратила моё внимание на этот случай. Она познакомилась с Одри Робертсон после смерти Томаса, когда Одри находилась в состоянии безутешного горя, смешанного с чувством вины из-за недостатка заботы о Томасе перед его смертью. Маргарет Тэйер поддерживала веру Одри в то, что Томас может переродиться в другом её ребёнке.

Маргарет Тэйер написала мне о четырёх заявлениях, сделанных Уилфредом, которые можно было счесть воспоминаниями о жизни Томаса.

1 марта 1970 года я встретился с Гербертом и Одри Робертсон в Лондоне. Уилфреду было тогда примерно четырнадцать с половиной лет, с ним я не встречался. Они смогли подтвердить то, что Маргарет Тэйер уже сообщила об этом случае, но не вспомнили никаких дополнительных заявлений Уилфреда, которые могли бы пролить свет на жизнь Томаса.

В 1980 году я снова начал переписываться с Одри Робертсон, когда она сообщила мне в письме о смерти Маргарет Тэйер. В августе 1980 года я был в Лондоне и разговаривал с Одри Робертсон по телефону, но не встретился с ней. С 1970 года никакого дальнейшего развития этот случай не получил.

Я разузнал у Маргарет Тэйер некоторые подробности событий во время последней болезни Томаса Робертсона; она, таким образом, стала посредником в передаче сведений от них. Она познакомилась с Робертсонами только после смерти Томаса.

Жизнь и смерть Томаса Робертсона

Томас Робертсон, старший сын Герберта и Одри Робертсон, родился в Лондоне 2 июля 1946 года. Томас был болезненным ребёнком. Он был привязчив к людям и хотел, чтобы и они выказывали расположение к нему. Ещё Одри Робертсон сказала, что он был нытиком и что «его нытьё выводило её из терпения». Ей не хватало материнского опыта (с её первым ребёнком). Она сказала: «Я начинала паниковать, когда что-то шло не так». Томасу, как она полагала, была нужна невозмутимая мать, каковой она не была.

Ночью 3 апреля 1953 года Одри Робертсон приснилось, что рядом с ней появилась фигура, одетая в чёрный плащ. В этом сне она знала, что Томас мёртв. На следующий день Томас заболел ангиной, но она не придала этому особого значения, поскольку горло у него воспалялось регулярно. В это время её второй сын, Джеффри, тоже болел и, как казалось, нуждался в большем внимании, чем Томас. Одри думала, что Томас ревновал её, потому что она уделяла Джеффри больше внимания, и стала раздражаться на Томаса. Она слишком поздно поняла, что на самом деле Томас был болен гораздо серьёзнее Джеффри. Проболев одну лишь неделю, 11 апреля 1953 года Томас умер. Тогда ему не исполнилось ещё и семи лет. Его смерть приписали полиоэнцефалиту.

Скорбь Одри Робертсон из-за утраты Томаса была отягощена ещё и горьким чувством вины из-за её отношения к нему во время его скоротечной последней болезни. Она никоим образом не пренебрегала им и тем не менее укоряла себя за своё отношение, убедив себя в том, что именно она ответственна за его смерть. Маргарет Тэйер, познакомившаяся с ней вскоре после этого, сказала, что Одри находилась тогда в состоянии «отчаяния на грани самоубийства».

С Маргарет Тэйер её свёл их общий друг, и та не преминула открыть ей представление о перевоплощении, как о нём учит антропософия. Робертсоны на этот раз были «готовы поверить в перевоплощение, но особенно не углублялись в его изучение». Маргарет Тэйер увещевала Одри задуматься о возможности того, что Томас вновь родится в их семье. Одри нашла эту мысль утешительной, а когда позже она забеременела Уилфредом, то надеялась и, возможно, даже уповала на то, что её младенец будет переродившимся Томасом.

Заявления, сделанные Уилфредом

Уилфред сделал четыре заявления, дающие основание предполагать, что он помнил жизнь Томаса. Он увидел «откуда-то взявшуюся» книгу и назвал её своей. Эта книга принадлежала Томасу, на внутренней стороне обложки было написано его имя. Одри сказала, что Уилфред был «совсем крошкой», когда сделал это заявление. Он ещё не умел читать.

Когда Уилфреду было от пяти до семи лет, однажды вечером, когда мать укладывала его в постель, он сказал, что помнит о том, как ходил в «маленькую школу». Сам Уилфред посещал тогда крупную школу, в которой было от 20 до 30 преподавателей. Он никогда не ходил в маленькую школу, а равно и никогда не видел школу, в которой учился Томас. Когда семья жила в другом месте, Томас посещал «маленькую школу», в которой было всего два преподавателя.

В другой раз Одри подслушала, как Уилфред сказал старшему брату Джеффри, что когда-то он видел его в детской коляске. В случае Томаса так и было, ведь он был на два года старше Джеффри. Мне не известно, сколько лет было Уилфреду, когда он сделал это заявление.

Маргарет Тэйер написала мне, что Одри рассказывала ей о том, как Уилфред утверждал, будто на фотографии Томаса изображён он сам. Одри не помнила это заявление в 1970 году, но в 1980 году она сказала, что «смутно помнит, как когда-то Уилфред комментировал фотографию Томаса». Она была уверена в том, что Маргарет Тэйер не стала бы указывать мне на этот момент, если бы она (Одри) не рассказала ей о такой вещи.

Поведение Уилфреда, связанное с предыдущей жизнью

Обстоятельства и способ повествования Уилфреда о предыдущей жизни. Четыре раза Уилфред упоминал жизнь Томаса при самых обычных обстоятельствах. Одри Робертсон отмечала, что ей не удавалось разговорить его, когда он касался этой темы. Когда он обмолвился о том, что ходил в «маленькую школу», она спросила его, кто там преподавал. Он оставил её вопрос без ответа и перешёл к другой теме.

Уилфред считал, что он старше своих лет. Уилфред вёл себя со своим старшим братом Джеффри так, как если бы он (Джеффри) был младше его (как был Джеффри по отношению к Томасу). Одри Робертсон сказала, что Уилфред вёл себя с Джеффри «как начальник». Джеффри раздражала такая заносчивость Уилфреда по отношению к нему.

В школе одна из учительниц Уилфреда заметила, что он довольно замкнут, и указала на это Робертсонам. Когда же они заговорили на эту тему с Уилфредом, он ответил: «Всему виной то, что она не понимает, как много я знаю».

Другие особенности поведения Уилфреда

Герберт и Одри Робертсон говорили, что отношения с Уилфредом у них были не такими, как с Томасом. Если Томас был неженкой и надоедой, то Уилфред скорее дичился и сторонился их, а помимо них и других людей. Одри Робертсон была уверена в том, что Уилфред был холоден даже с ней и что такое его отношение к ней было следствием того, что она не справилась с манерой Томаса докучать ей, и её нетерпеливости в отношении Томаса, когда он был смертельно болен. Герберт Робертсон полагал, что Одри преувеличивала «холодность» Уилфреда, якобы предназначавшуюся ей лично; ему показалось, что Уилфред вёл себя сдержанно не только с матерью, но и вообще со всеми.

Отношение матери Уилфреда к возможности того, что он был переродившимся Томасом

В 1970 году Одри Робертсон сказала, что она ещё не решила, был ли Уилфред переродившимся Томасом. Она продолжала считать Томаса отдельной личностью и размышляла обо всех троих своих детях.

Как я уже говорил, она винила себя в смерти Томаса почти так, как если бы она сама убила его, и хотела как-то загладить свою вину перед ним. Она хотела, чтобы он простил её; что думала о ней церковь, не имело значения. В этой ситуации неспособность Уилфреда быть с ней таким же ласковым, как и она с ним, не давала ей возможности избавиться от чувства вины перед Томасом.

В письме, которое Одри Робертсон написала в августе 1980 года, она, казалось, была далека от того, чтобы считать перевоплощение лучшим объяснением заявлений и поведения Уилфреда. Она писала:

Маргарет Тэйер всегда верила в очень высокую вероятность того, что Томас вернулся в облике Уилфреда; и я сама, разумеется, в те далекие годы принимала желаемое за действительное.

Дальнейшее развитие Уилфреда

Последние сведения об Уилфреде я взял из упомянутого письма Одри Робертсон в августе 1980 года. Уилфреду тогда было 25 лет. Впредь он уже никогда не делал заявления, которые можно истолковать как воспоминания о жизни Томаса. По окончании средней школы он учился на химико-технологическом факультете Британского университета, получил учёную степень, а затем и место консультанта.

Одри Робертсон всю жизнь оставалась под впечатлением от несходства личностей Томаса и Уилфреда. Она вспоминала Томаса как ласкового ребёнка, ищущего опоры в окружающих. Уилфред же, писала она, был любезным, но вместе с тем независимым и холодноватым.

Комментарий

Как и во всех других случаях, в которых два действующих лица принадлежат к одной семье, в этом случае есть существенный недостаток, а именно надежда на то, что любимый умерший член семьи возвратится к ним. Это может приводить к произвольному истолкованию случайных высказываний или сходств в поведении у двух действующих лиц. И хотя такое неверное истолкование может иметь место в данном случае, я всё же не обнаружил свидетельств в пользу именно такого варианта. Согласно моим заметкам 1970 года, Одри Робертсон «явно очень старалась не преувеличивать ни одну из особенностей этого случая».