Дженни Маклеод

Ранее в этой книге я описал заявления Дженни Маклеод о жизни её прабабушки. Они были сделаны, когда она была совсем малышкой, ей тогда едва исполнилось два года. В более старшем, хотя всё ещё детском возрасте, Дженни видела серию периодически повторяющихся сновидений, которые я здесь опишу и рассмотрю.

Повторяющиеся сновидения Дженни о сражении при Каллодене

В возрасте между семью и восемью годами, то есть в 1956 и 1957 годы, Дженни начала регулярно видеть один сон, всякий раз с неизменным содержанием. Но в ряде случаев Дженни просыпалась раньше, чем её сон достигал своей конечной точки. Она не описывала этот сон как ясный. Дженни видела его то чаще, то реже. В отдельные моменты её жизни он снился ей каждую вторую ночь в течение недели, а затем не возвращался месяцами. Она продолжала видеть этот сон до возраста 13 или 14 лет. Когда я встретился с Дженни в октябре 1967 года, ей ещё не исполнилось 18 лет. Тогда она сказала, что не видела этот сон приблизительно четыре года.

Следующее описание её сновидения взято из заметок, которые я сделал после моего разговора с Дженни в октябре 1967 года, когда мы встретились в Абердине. Для того чтобы читателем было легче понять текст, я добавил несколько поясняющих слов и фраз в скобках.

[Я] лежала на поле. Своё тело [я] видела со стороны. Справа от меня находились ворота, но не современные, а сделанные из белой берёзы. Они были поломаны. Через холм в мою сторону направлялись какие-то люди, не больше четырёх человек. На них была одежда коричневато-зелёного цвета. [Их] головные уборы были, возможно, из такого же материала. Видно было не очень хорошо. [Все] они были одеты одинаково. (Здесь Дженни особо оговорила, что она не узнала одежду, которую носили эти люди.) Я подумала, что они собираются сделать что-то дурное. Они подошли ко мне. Я притворилась раненой. Кто-то из них хотел проткнуть меня мечом, но не сделал это. Они ушли. Приближаясь [ко мне], они останавливались и добивали других людей. У них были, как мне кажется, довольно короткие плоские мечи.

В том сне я была старше [возраста, в котором начались эти сновидения]. Мне не было [тогда] и семи лет, но я, как мне представляется, рассуждала как четырнадцатилетняя. Моё тело, кажется, было больше, но ещё не как у взрослого. Я носила красный килт[61], но волосы у меня были короткими. [Я] не уверена, кем [я] была: девушкой или юношей. Ещё четверо или пятеро были убиты прежде, чем они добрались до меня.

Я ждала, пока они не ушли. Я замерзла, начинало темнеть. Меня очень пугало, что я осталась в одиночестве. [Сначала] я пошевелила головой, [затем] поднялась. До меня доносились какие-то завывания: так кричали люди. Я попыталась пролезть через ворота. Они не поддались. Я попыталась закрыть их. Я побежала пригнувшись, добралась до большой стены и обнаружила, что это часть задней стены какого-то дома. Там была пожилая женщина. Я попросила её помочь мне уйти, но она отказалась. Тогда я с криком побежала. На этом месте я обычно просыпалась.

В течение нашей беседы Дженни добавила ещё несколько подробностей этого сна. Она сказала, что в этом сне чувствовала, что бежит, но одновременно видела себя бегущей (словно со стороны). Она думала, что килт, который она (юноша из этого сна) носила, был в стиле Стюартов[62]. В детстве она и сама носила килты. У Дженни имелся килт Макферсонов, был у неё и килт Фрейзеров. Килт, который она носила в том сне, был короче тех, которые она носила в детстве. Он был дырявым, рваным и грязным.

Что касается пейзажа в том сне, то она запомнила отсутствие деревьев. Трава была тёмно-жёлтой, а не зелёной. На холмах рос вереск. «Один большой холм там был буквально заполонён зарослями этой травы — вересковыми пустошами».

В возрасте между 10 и 14 годами Дженни видела другое повторяющееся сновидение. В том сне она находилась на вершине дома, объятого пламенем, и пути к спасению у неё не было[63]. Она бегала туда-сюда, пытаясь спастись, и с криком просыпалась. Когда Дженни была младше, огонь зачаровывал её, но мать строго запретила ей играть со спичками, и Дженни решила, что её сон о пожаре мог быть вызван суровостью матери, боявшейся пожара в доме.

Сновидения Дженни напрямую не указывали на Каллоден. Они могли относиться и к какому-нибудь другому сражению. Во время нашей переписки я спросил её, когда и как она связала свои сновидения с битвой при Каллодене. Она ответила (в письме, датированном 23 января 1968 года):

Впервые я услышала о Каллодене, насколько я могу вспомнить, когда ходила в седьмой [класс] средней школы. На уроке учитель дал нам только сухие исторические сведения о том сражении: кто с кем сражался и по каким причинам. Возможно, именно поэтому моё детское воображение связало сцену этой битвы с Каллоденом. Кроме того, я думаю, это можно объяснить килтами и прочими вещами из моего сна, натолкнувшими меня на мысль о том, что это наверняка Каллоден. Прошу прощения за то, что не могу лучше разъяснить этот момент: я размышляла об этом вопросе, но пока что не смогла определиться!

Знания Дженни о сражении при Каллодене и его исходе, полученные обычным способом

Сражение при Каллодене произошло близ Инвернесса 16 апреля 1746 года. Оно было последним боем маленькой якобитской армии, ведомой принцем Чарльзом Эдвардом Стюартом, «юным претендентом» на британский престол, и лордом Джорджем Мюрреем. Шотландцы были наголову разбиты хорошо обученной британской кавалерией, под командованием герцога Камберлендского.

Маргарет Маклеод (мать Дженни) сказала, что она и её муж интересовались историей, но она была уверена в том, что о сражении при Каллодене в их семье заговорили лишь после того, как Дженни начала описывать свои сновидения. Сама Дженни сказала преподобному Г. У. С. Мюру о том, что впервые об этом сражении она узнала (значит, обычным способом), когда ей было лет 11 или 12, в седьмом классе. В то время Дженни «знала» (из своего повторяющегося сна), что многих людей убили после сражения, хотя ни учебник по истории, ни учитель об этом не упомянули[64]. В нашей беседе, состоявшейся через несколько месяцев после её разговора с преподобным Мюром, Дженни сказала, что до 14 или 15 лет до неё не доходила (обычным способом) информация о резне после того сражения.

Дженни также не проверяла и другой момент из своего сна до того же возраста, касательно юношей, призванных в армию якобитов. Шотландское Историческое общество опубликовало список «пленников сорок пятого», с именами 3300 пленных, среди которых было много совсем молодых людей и даже детей. Сам я не изучал эту работу, но полковник И. К. Тейлор составил для меня список из 28 таких юных пленников. Им было от 8 до 15 лет, но большинству было 13–14 лет (Seton and Arnot, 1928, процитировано Тейлором в переписке). Одних простили, других увели. Я не спрашивал Дженни, и она не упоминала о том, как она узнала, что в якобитскую армию было призвано так много молодых людей. Она, конечно, не прикладывала особых усилий для изучения этого сражения; ко времени нашей с ней встречи она даже не побывала на поле, где состоялась эта битва.

Дженни не проверила и другой момент своего сна, даже во время нашей встречи в 1967 году. Это цвет униформы солдат, которые убивали раненых и убегавших якобитов после сражения. Дженни описала их униформу как коричневато-зелёную. Хотя в своём большинстве шотландские горцы выступили на стороне Стюарта, некоторые отказались делать это: «В общем и целом, больше вооружённых шотландцев было на стороне правительства, чем на стороне якобитов» (Mackie, 1930/1962, p. 248). Кэмпбеллы предоставили британской армии полк народного ополчения. В дальнейшем, когда сражение закончилось, Кэмпбеллы поднялись на укрепления на правом фланге армии якобитов и напали на них во время их отступления. В письме ко мне, датированном 5 декабря 1967 года, полковник И. К. Тейлор писал: «Стоит предположить, что первоначально плед Кэмпбеллов, или, что более вероятно, шотландский плед области Аргайл был мрачных тонов, то есть тёмно-синего и тёмно-зелёного цвета, а плед такого цвета при выцветании, конечно, приобретает коричневатый оттенок».

Комментарий

Несмотря на то, что Дженни сказала о том, что информация о резне убегавших якобитов после сражения стала доходить до неё уже после того, как она начала видеть свои повторяющиеся сны, всё же этот момент — из трёх, упомянутых выше, — она скорее всего узнала обычным способом. Как я уже говорил, семья Дженни переехала из Кингасси в Тор, когда ей было примерно пять лет, а её сны о том сражении начались примерно годом позже. И Каллоден, и Тор находятся всего лишь в нескольких километрах от Инвернесса, самого большого города на Шотландском нагорье. Якобитская армия перед сражением была расквартирована в Инвернессе, а после сражения туда пригнали пленных. За убийства бегущих от сражения якобитов герцога Камберлендского прозвали Мясником. Помимо быстрого поражения якобитов и столь негуманного обращения с ними со стороны победивших британцев, подавление якобитского восстания привело к полному изменению уклада жизни в горной области Шотландии. Её жителям запретили носить шотландский плед, руководители кланов были лишены своих негласных прав, были построены новые дороги (для военных нужд), да и в других отношениях шотландское высокогорье было «умиротворено». В этой области тема того сражения и его последствий время от времени могла обсуждаться и через 200 лет; и даже если родители Дженни никогда не заговаривали на эту тему, две её старшие сестры или другие взрослые вполне могли делать это в её присутствии.

Знание двух других моментов — о юношах, призванных в якобитскую армию, и о тёмно-зелёной униформе британцев — с гораздо меньшей вероятностью могло достичь Дженни обычным способом до того, как она увидела свои сны.