Труды по истории
Труды по истории
Канонические труды по общей истории евреев разочаровали меня отсутствием в них внимания к Восточной Европе в раннее Средневековье.
Генрих Грец (1817–1891), раввин и доктор философии, основатель жанра, был первым ученым, занявшимся нетеологическим исследованием еврейской истории. Его «Популярная история евреев», написанная по-немецки («Volkst?mliche Geschichte der Juden»), являющаяся сокращением его огромного 11-томного сочинения, впервые была опубликована в 1889 году, имела большой успех и переиздавалась до 1930-х годов в 6 томах. На английский язык она была переведена раввином А.Б. Райном и издана Александром Гаркави в Нью-Йорке издательством «Hebrew Publishing Company». Главная тема исследования Греца – уникальное мессианское предназначение евреев, «душа которых в Торе, а тело в Святой земле», их борьба за выживание, трагедия их изгнания и страдания их мучеников от рук жестоких врагов и преследователей. Под его пером история выглядела чрезвычайно удручающе. Удивительно, как народ, подвергавшийся такому угнетению, сумел так сильно расцвести в восточноевропейских землях. К сожалению, Грец, родившийся всего в ста километрах от Познани, места обитания крупнейшей еврейской общины, не проявлял никакого интереса к славянскому миру, и хотя он и противился либеральным реформам синагогальной литургии, но не выражал ничего, кроме презрения, к тем, кого он называл «окаменелыми польскими талмудистами», смешно бормотавшими на идише.
Следующим важным этапом в написании еврейской истории были труды родившегося в Белоруссии еврейского националиста Шимона Дубнова (1860–1941), самоучки, обучавшегося в «домашнем университете», журналиста и учителя. Дубнов придерживался противоположного Грецу взгляда и видел в евреях народ, сформировавшийся в изгнании. В своей «Истории евреев в России и Польше» (The History of the Jews in Russia and Poland. Philadelphia: Jewish Publ. Society of America, 1916) он доказывал, что история евреев состояла из последовательных переходов от одного центра культуры к другому. Так, после разрушения палестинской прародины в раннее Средневековье центром еврейской жизни стал Вавилон, который сменила Испания, а затем долина Рейна. Начиная с позднего Средневековья главное значение приобрели Польша и Литва, а в последующий период еврейской истории ведущая роль должна была перейти к русско-польскому центру. Дубнов верил, что евреи последующих эпох будут говорить на идише и будут определенно нерелигиозными, став при этом моделью для всех прочих наций, объединяющихся в полиэтничные государства будущего. Но первым трем столетиям польско-литовско-еврейской истории он уделил всего тридцать страниц из более чем тысячи.
Трагично, что мечты Дубнова были уничтожены нацистами. Он был убит на восемьдесят втором году жизни во время депортации евреев из Риги, куда он бежал из Берлина, офицером гестапо, говорят даже, одним из его бывших студентов.
Сало Виттмайер Барон (1895–1989) – венско-американский раввин, высокоуважаемый историк, первый американский профессор, занимавшийся исследованием иудаизма. Барон воспринимал эту идеологию намного легче, чем его предшественники, уделяя основное внимание будущему новообразованной страны Израиля, а также диаспоры. Но его монументальная и обширная «Общественная и религиозная история евреев» («A Social and Religious History of the Jews»), опубликованная Колумбийским университетом между 1952 и 1980 годами, уделяет всей ранней истории Восточной Европы не более тридцати страниц. Надо признать, что вскоре он выпустил отдельный том о Польше и Литве – но только о 1500–1650 годах.
Макс Марголис (1886–1933) и Александр Маркс (1978–1953) выпустили свою однотомную «Историю еврейского народа» («History of Jewish People») в 1927 году (Philadelphia: Jewish Publication Society of America); она была переиздана через 20 лет. Хотя это лаконичная и ясная по содержанию книга, ее 737 страниц слишком ограничены по объему, чтобы представить значительную картину жизни евреев в идишском гейме.
Сесиль Бецалель Рот (1899–1970), английский специалист по еврейской истории, принадлежал к английской школе историков-вигов и в традициях Маколея рассматривал историю евреев как направленную на создание Государства Израиль, где он провел большую часть последнего периода своей жизни (остаток жизни провел в Нью-Йорке). Он блестяще писал о евреях Англии, Италии и Испании и даже о свитках Мертвого моря, но Польша и Литва его мало интересовали, хотя, судя по его фамилии, его предки не очень давно прибыли из Германии или из более восточных мест.
Из последнего поколения авторов самым плодовитым является сэр Мартин Гилберт (родился в 1936 году). Будучи занятым написанием обширной биографии Уинстона Черчилля (около десяти миллионов слов в восьми томах, о последнем из которых один из рецензентов сказал: «четыре дюйма толщиной, 1348 страниц: книга, которую я бы не советовал уронить себе на ногу»), он каким-то образом нашел время и на нескончаемый поток текстов по еврейской истории. Но даже объемные произведения сэра Мартина мало что говорят о первых шести столетиях еврейской жизни в Восточной Европе.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
Труды человека
Труды человека Когда бы человек не учинился виновным, тогда бы рождение его было первое ощущение блаженства и мира. Воззрев на свет, стал бы прославлть сияние оного сладостным своим восторгом и воссылал хвалы к Начальнику своего блаженства. Не беспокоясь о законности
Труды Сергия
Труды Сергия Вот уже борода седая. Вот уже Дух Пламенный в сослужении. Вот уже Князь поклонился, но стоит возу с хлебом запоздать, и братия возлюбленная не верит ни на час.Стоит временно оскудеть кошелю, и братия, достойная и избранная, готова променять чудесную Благодать
Труды и дни
Труды и дни После перестройки Вронский снова вернулся в Ригу, город своего детства, где быстро нашел единомышленников. Он читал лекции в Латвийском университете и собирался открыть школу астрологии при авиационном институте. Поговаривали также, что Вронский был помимо
Обратимся к истории
Обратимся к истории Социологи, опросив полторы тысячи наших соотечественников, установили, что в вещие сны больше всего верят домохозяйки, малоквалифицированные рабочие, пенсионеры и в целом женщины (примерно в два раза чаще мужчин), с образованием ниже среднего, малыми
СОКРОВЕННЫЕ ИСТОРИИ
СОКРОВЕННЫЕ ИСТОРИИ На барабашкины сигналы откликнулись многие. Из сотен писем, полученных после телепередачи и публикаций о полтергейсте в Лихоборах, мы отобрали лишь те, авторы которых пытаются самостоятельно объяснить феномен, критикуют работу исследователей,
Об истории перевода
Об истории перевода Эта статья не претендует на роль серьезного исследования, поскольку была написана «не выходя из дома» — все, что мне удалось выяснить, получено за счет анализа самих текстов и тех обрывочных сведений, которые удалось разыскать в сети. Как раз поэтому
Немного истории
Немного истории Современная европейская графология уходит корнями в античные времена. Еще в Древнем Риме почерк считали одной из основных характеристик человеческой личности. Подтверждение индивидуальности почерка мы встречаем уже у Аристотеля (384–322 до н. э.): «Слова,
Глава 31. Дуальность истории. Закономерное и случайное в жизни общества. Роль личности в истории.
Глава 31. Дуальность истории. Закономерное и случайное в жизни общества. Роль личности в истории. «Наполеон умел в одно мгновение решать участь целых материков, обнаруживая при этом как настоящую гениальность, так и неуклонность в достижении намеченной цели». Холленд
Труды Сергия
Труды Сергия Вот уже борода седая. Вот уже Дух Пламенный в сослужении.[54] Вот уже Князь поклонился, но стоит возу с хлебом запоздать, и братия возлюбленная не верит ни на час.Стоит временно оскудеть кошелю, и братия, достойная и избранная, готова променять чудесную
Глава XVIII. Гуны, вера и труды[20]
Глава XVIII. Гуны, вера и труды[20] Гита проводит различия между действием, продиктованным личным желанием, и действием, совершенным согласно Шастре. Под Шастрой мы должны понимать науку и искусство жизни, которые общепризнанны и являются квинтэссенцией того, что в ходе своей
Глава XIX. Гуны, разум и труды[21]
Глава XIX. Гуны, разум и труды[21] Гита продолжает исследовать динамическую активность человеческой природы, опираясь на фундаментальную идею трех гун и возможность превзойти их за счет максимального развития саттвы. Настойчиво культивируя саттвические качества, мы