Изречение четырнадцатое...

Изречение четырнадцатое...

Иисус сказал:

Блажен человек, который страдал:

он нашел Жизнь.

Иисус сказал:

Глядите на Живого, пока вы живы,

чтобы вы не умерли и не искали увидеть Его,

и не были неспособны увидеть.

Они увидели самаритянина,

несущего барашка по пути в Иудею.

Он сказал своим ученикам;

Зачем этот человек несет с собой барашка?

Они сказали ему:

Для того чтобы убить его и съесть.

Он сказал им:

Пока барашек жив, тот его не съест,

но только если тот убьет его,

и он станет трупом.

Они сказали:

Иначе тот будет не способен сделать это.

Он сказал им:

Вы сами ищите место для себя в покое,

чтобы вы не стали трупами и не были съедены.

Иисус сказал:

Двое будут лежать в постели:

один умрет, другой будет жить.

Спешите медленно.

С самых давних пор человек спрашивал снова и снова, зачем в жизни страдания. Если Бог — Отец, то зачем столько страданий? Если Бог есть любовь и сострадание, почему существование страдает? И не было удовлетво-рительного ответа на этот вопрос. Но, если вы понимаете Иисуса, вы поймете ответ. Человек страдает, так как нет иного пути, созреть, вырасти. Человек страдает, так как только через страдание он может стать более созна-тельным. А сознательность — это ключ.

Наблюдайте собственную жизнь: когда вы в покое и комфорте, и счастливы — сознательность утеряна. Тогда вы живете во сне, как загипнотизированный, вы живете, как сомнамбула; вы движетесь и что-то делаете, но как лунатик. Вот почему, когда страдания нет, из вашей жизни исчезает религия. Вы никогда не пойдете в храм, для вас это не имеет смысла, тогда вы не молитесь Богу, зачем? Похоже, что причин нет.

Когда же есть страдание, вы обращаетесь к храму, ваши глаза обращаются к Богу, ваше сердце обращается к молитве. В страдании есть нечто, что заставляет вас осознать, кто вы есть, куда вы идете. В миг страдания ваше сознание интенсивно.

Ничто в этом мире не может быть бессмысленно. Это — космос, это не хаос. Вы можете быть неспособны по-нять — это другое дело, так как вы знаете лишь части, вы не знаете Целого. Ваш жизненный опыт похож на вы-рванную страницу романа; вы прочли ее, но не нашли никакого смысла, так как это только маленький фраг-мент, вы не знаете всей истории целиком. Когда вы узнаете ее целиком, тогда страница станет понятной, тогда она становится согласованной, полной смысла.

В чем же смысл? Это значит, знать часть в отношении целого, смысл — это отношение части к целому. Безу-мец, болтающий на улице — нелеп. Почему? Потому, что вы не можете соотнести его болтовню ни с чем, его бол-товня — часть. Но он не говорит ни с кем. Его разговор фрагментарен, это не часть большего целого, вот почему он не согласован. Те же самые слова могут быть использованы другим человеком — точно те же слова — но он их говорит кому-то, тогда они полны смысла.

Почему? Слова — те же, предложения — те же; и об одном человеке вы говорите, что он — безумен, а о другом — нет, почему? Потому, что есть кто-то, кто слушает; фра¬гмент — не фрагментарен, он стал частью большого целого — он несет смысл.

Отрежьте кусок от картины Пикассо; он не имеет смысла, это лишь фрагмент, а фрагмент мертв. Приложите его опять к картине, и внезапно смысл появится. Он стал соответствовать, так как он стал частью целого. Толь-ко когда вы — часть целого, вы и полны смысла. И если современный человек постоянно чувствует, что его жизнь — бессмысленна, то это потому, что отрицается Бог, или забывается.

Без Бога человек никогда не сможет быть полным смысла, так как Бог — значит целое, а человек — фраг-мент. Вы — лишь строчка из стиха — в одиночестве вы — просто чепуха. Значение появляется лишь с целой по-эмой, так как значение содержится в отношениях к целому. Помните это.

Я вспомнил о сне Бертрана Рассела. Он был атеистом, он никогда не верил в Бога. Он никогда не видел ника-кого более широкого смысла, который мог бы охватить Целое. Ему приснился сон: однажды ночью он услышал, что кто-то стучит в дверь. И вот, во сне, он пошел и открыл дверь, и увидел старого Бога, стоявшего на пороге. Он не мог поверить своим глазам, ведь он никогда не верил в Бога — он помнил об этом даже во сне: «Я не верю в Бога». Но старик выглядел таким всеми забытым, всеми заброшенным; его одежды были изорваны, его лицо и тело покрывала грязь, он выглядел таким несовременным — как потемневшая картина, на которой вы не смо-жете ясно разобрать, что изображено. Рассел почувствовал к нему сильную жалость. Просто поприветствовав его, он сказал: «Входите!» Он дружески похлопал его по спине и сказал: «Не унывайте!» А потом он проснулся, и все исчезло.

Таково положение современного человека, современного разума. Бог — несовременен. Вы либо против него, либо, самое большее, жалеете его. Через жалость вы можете пытаться утешить его, но он больше не имеет значе-ния для вас — просто несовременная картина, потемневшая, бесполезная, старье из прошлого. Либо Бог мертв, либо смертельно болен, на своем смертном одре. Но если Целое — мертво, как может быть исполнен смысла фрагмент? Если Целое устарело, как часть, может быть свежей, новой и молодой? Если все дерево мертво, тогда любой лист дерева, думающий, что он жив — просто глуп. Ему может понадобиться немного больше времени, чтобы умереть, но если дерево мертво, лист должен умереть — он уже умирает. Если Бог мертв, человек не может жить. И он смертельно болен, так как без Целого, фрагмент не имеет смысла. Но когда вы счастливы — это про-блески счастья, а не счастье действительное — когда вам удобно, когда вы в покое, когда ничто вас не тревожит, тогда вы думаете, что вы — Целое. Но это ошибочно. Когда вы страдаете, вы внезапно осознаете, что вы не те, какими могли бы быть, что-то неправильно, туфли жмут. Что-то плохо, и нужно некое преображение. Таково зна-чение страдания.

Страдание дает вам сознательность; страдание дает вам чувство, что вы должны преобразиться, вы должны стать новым, вы должны возродиться. Такие, как вы есть, вы страдаете, так что, что-то должно быть сделано.

Иисус сказал: «Блажен человек, который страдал: он нашел Жизнь».

Выглядит абсурдно и парадоксально! Он говорит: «Блажен человек, который страдал...». Мы всегда называем блаженным человека, который никогда не страдал. Но видели ли вы хоть одного человека, который бы никогда не страдал? Если вы и увидите такого человека, вы найдете его совершенно незрелым, детским, без всякого рос-та, без глу¬бины, без сознательности — это идиот. И вы никогда не сможете сказать, что он блажен.

Только тот, кто никогда не пытался жить, кто избегал жизни, может избегнуть страдания. Вот почему в очень богатых семьях рождаются только идиоты, так как они очень хорошо защищены. А когда вы кого-то слишком хорошо защищаете, это — не защита от смерти, это защита от жизни. Но в этом — проблема: если вы хотите за-щитить кого-то от смерти, вы должны защищать его от жизни, так как жизнь ведет к смерти. Так что, не живите, если вы боитесь умереть — это простая логика, не будьте живыми, если вы боитесь умереть, отрежьте все изме-рения, в которых существует жизнь. Тогда вы сможете просто жить растительно.

Иисус не может назвать растительную жизнь блаженной, никто не может сказать, что растительная жизнь блаженна. Это самое большое несчастье, которое может произойти с человеком, потому что он никогда не вырас-тет до осознавания и завершенности; он никогда не достигнет высших уровней сознания, так как эти высшие уровни входят в существование только тогда, когда их добиваются. Страдание — это вызов; когда вы страдаете, вам брошен вызов, тогда есть проблема. Когда вы сталкиваетесь с проблемой, только тогда вы растете. Больше опасности — больше роста, больше безопасности — меньше роста. Если все вокруг вас безопасно, вы уже в своей могиле, вы больше не живы. Жизнь существует в опасности, жизнь всегда существует в возможности заблудить-ся. Но тот, кто является заблудшим, может вернуться назад; тот, кто проиграл, может добиться успеха.

Наполеон был побежден. Он написал в своем дневнике прекрасную сентенцию — иногда безумец бывает очень наблюдателен — он сказал: «Только бой проигран, только битва проиграна, а не война». Но если вы хотите вы-играть войну, вы должны проиграть множество битв. Если вы боитесь проиграть битву, вы никогда не вступите в войну, тогда нет возможности.

Когда вы проигрываете в чем-то, это не окончательное поражение, вы можете его преодолеть. В следующий раз вам не нужно будет этого снова делать, в следующий раз вам не нужно будет совершать ту же ошибку и ту же оплошность, в следующий раз не нужно будет страдать. Мудрый человек страдает столько же, сколько и не муд-рый, но каждый раз по-разному. Мудрый человек совершает столько же ошибок — даже больше, чем глупец, но он никогда не повторяет одну и ту же ошибку дважды. Это — единственное отличие: количество может быть большим, но качество различно. Идиот может не совершать много ошибок, он может их вообще не совершать, потому что он никогда ничего не делает.

Вы можете совершить ошибку, когда делаете что-то. Вы можете заблудиться, если ищете и исследуете. Если вы не идете по пути, если вы просто сидите дома, как вы можете заблудиться? Если вы ничего не делаете, вы ни-когда не совершите ошибок, вы будете безошибочным человеком, но вы никогда не сдвинетесь с места, вы будете просто гнить, будете вести растительную жизнь и умирать. Никогда не бойтесь делать ошибки, просто помните, что нет нужды делать дважды одну ошибку. Зачем дважды делать одну и ту же ошибку? Ошибку повторяют, если в первый раз вы ничему не научились. Вот почему вы делаете ошибки снова и снова. Люди продолжают делать те же ошибки, повторять их всю жизнь, они движутся по кругу. Вот почему индуисты назвали этот мир сансарой.

Сансара означает колесо: вы просто повторяете одни и те же ошибки снова и снова. Ситуации могут меняться, но ошибки остаются теми же, того же качества. Что это показывает? Это показывает, что вы — небдительны, иначе вы не могли бы вновь совершить ту же ошибку. Совершите другую, так вы будете учиться. Никто не учит-ся без ошибок. Когда вы совершаете ошибку, вы должны страдать. Никто не учится без страдания. Индуисты го-ворили, что вы должны родиться снова и снова, так как вы еще не выросли.

Только выросшая личность выходит за пределы этого мира. Тот, кто не вырос, должен снова свалиться в яму, он должен учиться. А каждая учеба — это тяжкий путь, там нет поблажек. Этот тяжкий путь — страдание. Не за-щищайтесь от страдания, скорее наоборот, входите в страдание настолько полно, насколько возможно. Примите вызов, столкнитесь с ним. Через это вы вырастете. Попробуйте превзойти его, выйти за его пределы. Не бойтесь, как только вы станете бояться — вы уже умираете. Вот почему Иисус говорит: «Блажен тот человек, который страдал: он нашел Жизнь». Тот, кто страдает, становится более бдительным, а бдительность — ключ к храму Жизни. Чем более вы бдительны, тем более осознаете...

В чем различие между вами и деревом? Деревья прекрасны, но они — не выше вас, так как они бессознательны. Камень, скала даже ниже уровня деревьев, еще более бессознательны. Камень тоже страдает, но он не сознает. Де-рево также страдает, но не сознательно — и если вы также страдаете без сознания, тогда в чем разница? Тогда вы — просто движущееся дерево.

Самое сокровенное, основное, что делает вас человеком, еще не произошло. Человеком вас делает сознание. И в этом его красота: когда вы сознательны, страдание исчезает. Страдание приходит с сознанием, но если вы ста-новитесь, все более и более сознательными, страдание исчезает. Этот закон должен быть понят: если ваше сердце страдает, это приносит сознание, вы осознаете свой опыт своим разумом. Вы осознаете свое тело только тогда, когда что-то не так.

В санскрите есть прекрасное слово для страдания. Его называют ведана, оно имеет два значения: одно — стра-дание, и другое — знание. Ведана имеет тот же корень, что и веда. Веда означает источник знания. Те, кто ввел слово ведана в обращение, поняли тот факт, что страдание есть знание. Поэтому они использовали одинаковое слово в обоих случаях.

Если вы страдаете, вы становитесь сознающим. Желудок ощущается только при желудочной боли. Он может быть и до этого, но не в вашем сознании. Вот почему медицина, в частности, «Аюрведа», определяет здоровье, как бестелесность: если вы не знаете о теле, вы здоровы; если вы знаете о теле, что-то не в порядке, так как знание существует только тогда, когда что-то идет не так. Если вы шофер — всего лишь слабый шум в моторе — и вы становитесь сознательным, до этого все было ровным гудением, все было монотонным, все было в порядке. Не-большой шум где-то в двигателе или в других частях машины, и вы начинаете сознавать, что что-то идет не так. Только когда что-то идет не так, вы начинаете осознавать.

И если вы становитесь истинно сознающим, вы не станете углубляться в неверное, даже наоборот, вы будете расти в своей сознательности все более и более. Тогда происходит другое явление: вы осознаете, что боль — есть, неудобства — есть, страдания — есть, но оно не в вас, оно вокруг вас, на периферии. В центре есть осознание, на периферии — страдание, как если бы страдание принадлежало кому-то другому, вы не отождествлены. Тогда го-ловная боль есть, но она не болезненна для вас, она болезненна для тела, и вы это просто осознаете. Тело стано-вится объектом, а вы становитесь субъектом — есть разрыв.

В сознательности все мосты разрушены, и разрыв немедленно присутствует. Вы можете видеть, что тело стра-дает, но отождествление разрушено. Страдание приводит к осознанию, осознание разрушает отождествление, и это — ключ к жизни.

«Блажен человек, который страдал: он нашел Жизнь».

Иисус на кресте — это просто символ конечного страдания, совершенного страдания, вершина страдания. Ко-гда Иисус был на кресте, в последний момент он немного волновался. Страдание было слишком велико. Это было не обычное страдание, и не обычная телесная боль, это была мука, не только физическая, но и глубокая психоло-гическая мука. И причиной муки было вот что: он вдруг подумал: «Не забыт ли я Богом...? Почему это должно со мной случиться? Я не сделал ничего плохого. Почему меня должны распять? Зачем эта боль? Зачем это распятье? Зачем мучить меня?» И он спрашивал Бога: «Зачем?».

Это должно было быть очень глубоким моментом в муке, когда потрясены все основы, и даже ваша вера по-трясена. Боль была столь сильна — всеобъемлющая мука! Те самые люди, ради которых он жил, ради которых работал, кому он служил, кого он исцелял — они убивали его, и безо всяких причин. Он спрашивал Бога: «3ачем? Почему это случилось со мной?» Потом он вдруг понял зачем, потому что он стал очень осознающим, в момент распятия, он стал истинно осознающим.

Я всегда говорю, что до этого момента он был Иисусом, после этого он стал Христом. В тот момент произошло полное преображение. До него он подходил ближе, ближе, но последний прыжок произошел именно в тот момент: Иисус исчез и появился Христос — мгновенное превращение.

Что произошло? Он сказал: «Зачем это страдание мне? Ты забыл меня? Я покинут?» И немедленно после этой муки он сказал: «Нет! Да будет воля твоя!» Он принял это. Почему было отрицанием, потому что вопрошание означает сомнение. Теперь он понял это и сказал: «Я принимаю, и я понимаю. Да будет воля Твоя, не моя, потому что моя будет неверной». И тогда он расслабился, тогда пришло облегчение, окончательная капитуляция. В мо-мент смерти он принял также и смерть. В этом принятии он стал Вечной Жизнью — ключ был найден. Вот поче-му он говорил:

«Блажен человек, который страдал, он нашел Жизнь».

Когда вы страдаете — не жалуйтесь, не создавайте из этого муки. Смотрите на страдание, чувствуйте его, на-блюдайте его, глядите на него под всевозможными углами. Сделайте его медитацией, и смотрите, что происходит: энергия, которая уходила на болезнь, энергия, которая творила страдание, преображается, меняется ее качество. Та же самая энергия становится вашим осознаванием, потому что в вас — не две энергии, энергия — одна. Вы можете сделать ее сексом, вы можете преобразить ее и сделать любовью, вы можете преобразить ее еще выше и сделать осознаванием — энергия все та же.

Когда вы страдаете, вы тратите энергию, в вашей муке вы тратите энергию, энергия пропадает. Когда есть страдание, встряхнитесь. Закройте глаза и посмотрите на страдание. Каким бы оно ни было — духовным, физи-ческим, экзистенциальным — посмотрите на него, сделайте его медитацией. Смотрите на него так, как будто бы оно было объектом. Когда вы смотрите на свое страдание, как на объект, вы отделены, вы больше с ним не ото-ждествлены, мост разрушен. И тогда энергия, которая шла на страдание, больше не движется в этом направле-нии, моста больше нет. Мост — это отождествление: вы чувствуете, что вы — тело, тогда энергия идет в тело. Когда вы чувствуете любое отождествление, ваша энергия туда и направляется...

Вы можете этого не знать, но вы можете попробовать провести простой опыт: если вы любите женщину, про-сто сядьте рядом с ней и почувствуйте отождествление, как если бы вы были женщиной, любимой, и дайте жен-щине почувствовать, что она — это вы, любимый. Просто ждите и чувствуйте отождествление. Внезапно вы оба почувствуете энергетический удар. Вы оба почувствуете, что некая энергия перешла от одного к другому. Влюб-ленные должны почувствовать, что энергия как бы прыгнула, как при электрошоке, и достигла другого. Когда вы отождествлены с чем-то, есть мост, и энергия может через него перейти.

Когда мать кормит свое дитя, она не просто дает ему свое молоко, как обычно думают. Теперь биологи уста-новили более глубокий факт, и они говорят, что она кормит энергией — молоко лишь физическая часть. А они проделали множество опытов: ребенок растет, ему дается пища — совершенная, насколько это возможно, все, чего достигла медицина. Дается все, но ребенка не любят, не прижимают к себе, мать его не касается. Молоко да-ется через механические приспособления, ему делают инъекции, ему дают витамины — все на высоком уровне. Но ребенок перестает расти, он начинает отклоняться в своем развитии, как если бы жизнь от него отделялась. Что происходит? Ведь все, что ему давала мать, ему дается.

Так произошло в Германии во время войны: много маленьких сирот было помещено в больницу. В течение нескольких недель все они почти умирали. Половина из них умерло, хотя принимались все меры. С точки зрения науки они были в порядке, делалось все необходимое. Но почему они умирали? Потом один психоаналитик при-шел к выводу, что им нужно прижимание к груди, чтобы к ним прикасались, чтобы кто-то давал им почувство-вать свою значимость. Пища — еще не все. Иисус говорит: «Не хлебом единым жив человек». Необходима еще некая внутренняя, невидимая пища. Так что психоаналитик сделал правилом, что кто бы ни заходил в комнату — сиделка, врач, служитель — они должны были, минимум пять минут провести с детьми — поиграть с ними, об-нять их. И они перестали умирать, они начали расти. С тех пор было проведено много опытов...

Когда мать обнимает дитя, течет энергия. Эта энергия — невидима, мы называем ее любовью, теплом. Что-то переходит от матери к ребенку и не только от матери к ребенку, но и наоборот. Вот почему женщина становится столь прекрасной, когда становится матерью. До этого что-то отсутствует, она — не полна, круг разорван. Когда женщина становится матерью, круг завершен. К ней из некоего неизвестного источника приходит красота. Так что не только она кормит дитя, дитя также кормит мать. Они счастливы друг в друге. И нет других отношений, которые были бы столь же близкими. Даже влюбленные не настолько близки, потому что ребенок выходит из матери, из самой ее крови, плоти и костей; ребенок — просто продление ее сущности. Это никогда не произойдет вновь, никто не может быть настолько же близок. Любимый может быть у вашего сердца, но ребенок жил в серд-це. Материнское сердце билось, это было сердцебиением ребенка, у него не было другого сердца. Материнская кровь циркулировала в нем, у него не было независимости, он был просто частью ее. В течение девяти месяцев он оставался частью матери, органически соединенной, одним с ней. Жизнь матери была его жизнью, смерть матери была его смертью. Это продолжается и впоследствии: существует перенос, передача энергии.

Когда есть страдание, становитесь сознающим, тогда мост разрушен, тогда нет переноса энергии к страданию. Страдание уменьшается, потому что страдание — ваше дитя. Вы дали ему рождение, вы — причина, а потом вы его кормите, и оно растет, а вы страдаете больше. Тогда вы жалуетесь, тогда вы несчастны, тогда все ваше вни-мание отождествлено со страданием.

Я слышал, будто встретились однажды на базаре две пожилые женщины. Одна спросила другую, как та себя чувствует, так как она всегда болела. Есть женщины, которые всегда чувствуют себя больными. Что-то идет не так, это — не болезнь, это нечто более глубокое, невроз, они не могут быть в покое, если не болеют, болезнь стала частью их эго. Она спросила: «Как вы себя чувствуете?».

Женщина, которая чувствовала себя больной, или говорила о болезнях, сказала: «Очень плохо — никогда не было так плохо. Меня мучает артрит, частые головные боли, боль в желудке — просто ужасна, и ноги болят... Другая сказала: „Тогда пойдите к врачу“.

Первая ответила: «Да, да, я пойду, когда почувствую себя лучше». Но это всегда так и бывает: вы пойдете к врачу, когда почувствуете себя лучше. Но когда кто-то чувствует себя лучше, он никогда не идет к врачу, тогда нет нужды. Идите к врачу, когда вы страдаете; молитесь, когда есть страдание; медитируйте, когда страдаете. Не говорите: «Я буду медитировать, когда почувствую себя немного лучше. Это не поможет — вы не будете медитиро-вать. Вы упустили блаженный момент — момент страдания. Медитируйте, становитесь бдительным и сознатель-ным. Не утрачивайте благоприятного случая, это — блаженство.

Используйте все ваше страдание для медитации, и вскоре вы узнаете, что страдание исчезает, потому что энер-гия начинает двигаться внутрь. Она не движется к периферии, к страданию, вы не питаете свое страдание. Это кажется нелогичным, но в этом согласны все мистики мира: что вы питаете ваше страдание и наслаждаетесь этим очень тонким образом, вы не хотите быть в порядке — в этом что-то есть.

Будды, Заратустры, Иисусы говорили напрасно, вы их не слушаете. Они говорят, что есть возможность выс-шего блаженства. Вы их слушаете и говорите: «Хорошо, когда-нибудь я этим займусь, когда почувствую себя лучше». Но когда вы счастливы, что еще нужно? Вот почему Будда продолжает настаивать: «Вся жизнь — дукк-ха, страдание — не ждите! В жизни, которой вы живете, не может быть счастья. Проснитесь, посмотрите. То, что вы называете жизнью — мука». Люди думают, что он — пессимист. Он им не является, но он подчеркнул этим нечто... Но вы настолько привязаны к своему страданию, что не понимаете.

В чем дело? С самого начала, с раннего детства нечто происходит неправильно, и дело вот в чем: когда ребе-нок болен, ему уделяется больше внимания. Это создает неверную ассоциацию: мать его больше любит, отец больше заботится, вся семья помещает его в центр, он становится самой важной личностью. Никто не заботится о ребенке в ином случае, если он в порядке, заботятся, если что-то не так. Если этот трюк выучен, тогда, если вы больны, вы становитесь особым, тогда каждый должен оказывать вам внимание, а если они не оказывают вни-мания, вы можете заставить их почувствовать вину... И никто не может вам ничего сказать, потому что никто не скажет, что вы сами ответственны в своей болезни.

Если ребенок делает что-то неверно, вы можете сказать: «Ты за это отвечаешь». Но если ребенок болен, вы не можете ничего сказать, потому что болезнь с ним никоим образом не связана — что он может сделать? Но вы не знаете фактов: девяносто процентов болезней — творчество самих больных, это вызвано ими, чтобы привлечь внимание, стать важным, стать любимым. И ребенок учится трюку с большой легкостью, так как основная про-блема ребенка в том, что он беспомощен. Основная проблема, которую он постоянно чувствует, это то, что он — слаб, а вы — сильны. Но когда он болен, он становится сильным, а все — бессильными. Он понимает это.

Ребенок очень чувствителен к тому, что узнает. Он узнает: «Даже отец, даже мать — ничто, все — ничто по сравнению со мной, когда я болен». Тогда болезнь становится чем-то весьма значительным, она становится дос-тоянием. Когда он чувствует неприятности в жизни, когда он чувствует: «Я — беспомощен», — он впадает в бо-лезнь, он создает ее. И это — проблема, глубокая проблема, ведь что с этим можно сделать? Когда ребенок болен, каждый должен уделить внимание.

Но теперь психологи предлагают следующее. Когда ребенок болен, заботьтесь о нем, но не уделяйте ему слиш-ком много внимания. О нем нужно заботиться медицински, но не психологически. Не создавайте никаких ассо-циаций в его разуме, что за болезнь платят, иначе всю свою жизнь, когда он почувствует, что ему плохо, он будет заболевать. Тогда его жена не сможет ничего сказать, тогда никто не сможет его обвинить, ведь он болен. И каж-дый должен его жалеть и проявлять чувства.

Девяносто процентов страданий существует из-за того, что вы ассоциируете нечто, что выглядит приятным, с болезнью и страданием. Отбросьте эти ассоциации целиком, отрежьте их полностью! Страдание — это просто трата вашей энергии. Не включайтесь в него, не думайте, что оно оплачивается. Есть только один способ, кото-рым можно оплатить страдание, это — сознательность. Оставайтесь сознательным.

Помните, как отбросить эти ассоциации: первое, никогда не говорите о ваших страданиях. Страдайте, но не говорите об этом. Зачем вам говорить о них? Зачем люди продолжают говорить о своих страданиях и надоедают другим? Кому это интересно? Но чтобы вас не обидеть, если вы начали говорить о болезнях и мучениях, другие должны терпеть это — но они начинают убегать, они стремятся улизнуть от вас. Никто не хочет слушать, у всех достаточно своих страданий. Кого заботят ваши страдания? Не говорите о них, это создает ассоциации.

Не жалуйтесь, так как тогда вы просите о чувствах, о жалости и сострадании. Не просите, не продавайте ваше страдание — заберите назад ваш вклад. Страдайте частным образом, не делайте страдание публичным — тогда оно станет тапасчарьей, оно станет аскетизмом, одним из самых лучших страданий. Но посмотрите на ваших свя-тых: если они практикуют тапасчарью, аскетизм, они делают это публично. А я говорю: сделайте ваше страдание частным делом, тогда оно становится тапа, — настоящей аскезой. Они делают его публичным, они объявляют, что они продолжают длительный пост — все должны знать.

Это — дети, сошедшие с ума. Это ребячество. Они вложили в это больше, чем вы: они зависят от своих стра-даний, их престиж зависит от их страданий — внимание всей страны или всего мира. Они — большие трюкачи, они используют страдание для эксплуатации других. Но это — то, что делают все, только они довели это до выс-шей точки. Не делайте этого, не старайтесь быть жертвой, это бесполезно. Не будьте эксгибиционистами!

Страдайте частным образом, страдайте настолько лично, чтобы никто не догадался, что вы страдаете. А по-том медитируйте над этим: не отбрасывайте этого, накапливайте это внутри, а потом закрывайте глаза и меди-тируйте над этим. Тогда мост будет разрушен.

Вот что Иисус имеет в виду, когда говорит: «Блажен человек, который страдал, — это техника для страдания, используйте его как метод — он нашел Жизнь».

Страдание принадлежит смерти, сознательность — принадлежит жизни. Разрушьте мост, и вы узнаете, что что-то в вас и вокруг вас умирает — это принадлежит смерти; и что-то в вас, ваша сознательность, не умирает, она бессмертна, она принадлежит жизни. Вот почему страдание может дать вам ключ к жизни.

Иисус сказал: «Глядите на Живого, пока вы живы, чтобы вы не умерли и не искали увидеть Его, и не были не-способны увидеть».

Такова техника: «Глядите на Живого…».

В вас есть тот, кто Жив, и тот, кто уже умер. В вас встречаются два мира, мир материи и мир духа — вы суще-ствуете на границе. В вас встречаются два царства — царство смерти и царство жизни — вы существуете между ними. Если вы уделяете слишком много внимания тому, что принадлежит смерти, вы всегда будете оставаться страдающими и исполненными страха. Если вы уделяете внимание вашему центру, который принадлежит жизни, вечной жизни, бессмертию — страх исчезнет.

Иисус говорит:

«Глядите на Живого, пока вы живы…» Не упускайте, потому что в момент смерти это будет очень трудно — смотреть на Живого.

Если всю вашу жизнь вы были внимательны к царству смерти, царству вещей, царству материи и мира — ес-ли вы были внимательны только к царству смерти, это будет трудно, почти невозможно — посмотреть на царст-во жизни, когда вы мертвы или когда вы умираете. Как можете вы вдруг обернуться в другую сторону? Это будет невозможно, вы будете парализованы. Всю вашу жизнь вы смотрели наружу, ваша шея будет парализована, вы не сможете обернуться. Для этого нужно постоянное движение к миру бессмертия.

Пока вы живете «Глядите на Живого, пока вы живы...».

Когда у вас миг молчания, закройте глаза и смотрите внутрь, чтобы ваша шея оставалась подвижной, иначе в момент смерти вы будете парализованы. Вы хотели бы увидеть вечную жизнь, но вы будете неспособны, так как не сможете обернуться.

«...чтобы вы не умерли и не искали увидеть Его, и не были неспособны увидеть».

А это внутри вас, но вы стали фиксированными, одержимыми. Одержимость внешним должна быть разруше-на. Нет нужды бежать в леса, это не поможет, но за двадцать четыре часа вы имеете достаточно моментов, чтобы взглянуть внутрь. Не упускайте их. Когда бы вы ни нашли время, закройте глаза, даже лишь на миг, и глядите внутрь, на Живого. Он там, нужна лишь небольшая практика, чтобы увидеть и стать настроенным на внутрен-нюю темноту. Сейчас там темно, вы настроены на внешний свет. Когда вы настроитесь на внутренний свет, вы увидите, что это рассеянный свет, а не тьма; очень тихий, очень утешающий и ласковый свет — но не интенсив-ный, это — сумерки. Это, как если бы солнце еще не взошло, а ночь — почти ушла. Это то, что индуисты назы-вают Брахманухурта. Почему они называют это Брахманухурта, момент Бога? Они называют это из-за этой внут-ренней вещи: когда вы обращаетесь внутрь, внешний свет уходит, и внутренняя тьма еще не ушла, человек дол-жен настроиться, только тогда она уйдет. Это — сумерки, сандхьякала, момент, когда нет ни света, ни темноты. Это называют Брахманухурта, момент божественного. Настраивайтесь, смотрите, ждите, наблюдайте. Скоро ва-ши глаза привыкнут, и вы станете, способны видеть. Интенсивного света нет, просто рассеянный свет, он не ро-жден солнцем. Это просто ваш естественный свет, не рожденный больше ничем. Это ваш собственный свет, ваша собственная внутренняя аура — он там. Когда бы вы ни нашли время, не упускайте его. А тогда вы найдете еще моменты: ложась спать, смотрите, день закончен, мира смерти больше нет, вы отдыхаете — смотрите внутрь. Утром, когда вы впервые осознаете, что сон ушел, не нужно выпрыгивать из постели в мир. Подождите немного, закройте глаза, посмотрите вовнутрь! Это молчание. Ночной отдых помогает. Вы не такие напряженные; легче двигаться вовнутрь. Поэтому все религии мира настаивают на молитве перед сном. И на молитве, когда вы про-сыпаетесь. Эти моменты очень хороши: по вечерам вы устаете от мира, вы пресытились миром, вы готовы по-смотреть на что-нибудь еще. Утром вы отдохнули, и отдых помогает, вы можете посмотреть на внутреннее. Вот о чем говорит Иисус: «Глядите на Живого, пока вы живы, чтобы вы не умерли и не искали увидеть Его, и не были неспособны увидеть».

Он будет там, но вы будете неспособны, увидеть Его из-за неверной практики всей вашей жизни.

Они увидели самаритянина, несущего барашка по пути в Иудею. Он сказал своим ученикам: «Зачем этот чело-век несет с собой барашка?» Они сказали ему: «Для того чтобы убить его и съесть»,

Он сказал им: «Пока барашек жив, тот его не съест, но только если тот убьет его, и он станет трупом». Они сказали: «Иначе тот будет не способен сделать это. Он сказал им: Вы сами ищите место для себя в покое, чтобы вы не стали трупами и не были съедены».

Ваше тело становится пищей для червей, для птиц. Ваше тело и есть пища, и ни что иное; она не может быть ничем иным — ваше тело появляется из пищи. Вот почему, если вы не едите, ваше тело начинает исчезать. Если вы продолжаете поститься, килограмм тела каждый день будет исчезать. Куда идет это тело? Каждый день вы насыщаете его пищей, это побочный продукт пищи. Когда вы умираете, что становится с телом? Мир использует его, как пищу: черви земные съедят вас, или птицы небесные склюют вас. Это приводит вас в страх, вы полны предчувствий, что «меня съедят». Из-за этого по всему миру люди создавали способы не быть съеденным. Но они глупы!

Индуисты сжигают тела только для того, чтобы его не съели. Мусульмане помещают мертвое тело в гроб и за-рывают в могилу только для того, чтобы защитить его. Христиане делают то же самое. Только зороастрийцы это-го не делают: они оставляют тело, чтобы оно стало пищей. Они самые естественные в этом вопросе, а также са-мые научные, ведь вы не должны разрушать пищу. Вы ели животных, птиц, плоды, всю вашу жизнь, и теперь вы накопили девяносто килограммов тела — и вы разрушаете его, сжигаете его. Это — нехорошо, вы неблагодарны по отношению к миру. Вы должны вернуть его миру пищи — это пища!

И почему вы думаете, что сжигание — лучше, бросание в огонь — лучше, чем оставить на съедение птицам или червям, или животным? Ведь там тоже горит огонь — в желудке птицы или льва, тот же огонь разрушит ва-ше тело. Но это — естественный огонь, и, в конце концов, ваше тело утолит чей-то голод.

Только парсы остались естественными в этом вопросе, но даже они теперь тревожатся, ведь все говорят: «Это — плохо, бросать своего отца или мать. Что вы за люди? Вы очень жестокие! А бросание трупа в огонь не жесто-ко? Или закапывание глубоко в землю не жестоко? Они более экологичны, они завершают круг. Индуисты, му-сульмане и христиане — менее экологичны, они разрушают круг, и это нехорошо.

Иисус говорит: «Если вы не понимаете Внутреннего, Живого, Сознающего, тогда вы будете просто съедены, вот и все». Вся ваша жизнь была напрасна: вы едите всю вашу жизнь, работаете, чтобы есть, и потом вас съедают — вот и вся история. «Сказка, рассказанная идиотом, полная шума и ярости, и ничего не значащая». Вся жизнь — борьба за еду, а потом — быть съеденным? Какой в этом смысл?

Иисус говорит: «До того, как вы умрете, до того, как вас съедят, осознайте, что в вас — не пища, что в вас не создается при помощи пищи». Тогда вы поймете еще одну вещь.

Все религии говорят о посте. Почему? Потому, что когда вы поститесь, становится более интенсивной созна-тельность, так как она — не часть пищи. В действительности, пища разрушает сознательность, а когда вы не едите, вы становитесь, более сознательны, пища дает вам некий вид сна, она — яд. Так что если вы едите слиш-ком много, вы тут же чувствуете себя сонным, это как алкоголь; когда вы поели, вы должны идти спать. Если же вы поститесь, вы найдете, что в эту ночь трудно спать. Вы думаете, что это из-за голода? Нет, это из-за отсутст-вия пищи — сознательности становится больше.

И если вы держите долгий пост, на третий, четвертый или пятый день голод исчезает, так как тело требует три — пять дней, — у тела нет долгой памяти, оно требует несколько дней, и если вы не слушаете его, тело орга-низует все иным образом. У тела — двойная организация, это нужно в целях безопасности. Каждый день вы должны есть, чтобы дать телу ежедневную порцию. Если вы не даете ее в течение нескольких дней, тогда у тела есть запасы, накопленный жир, который накапливает плоть.

Любой обычный здоровый человек накапливает жира, по крайней мере, на три месяца, это — резервуар. Когда тело думает, что вы не даете ему пищи, оно начинает использовать свой запас. Когда оно начинает есть из своего собственного резервуара, тогда сознание в это уже не включается. Вам уже не нужно идти и добывать, и работать, и уставать, а потом давать телу пищу. А когда вы даете пищу, перевариваете ее, нужна вся ваша энергия. Вот почему немедленно после принятия пищи ваша голова чувствует сонливость: потому что энергия, которая рабо-тала на сознание, обращается на желудок, чтобы работать в качестве выжимающей силы; она немедленно дви-жется туда.

Так что люди, которые слишком много едят, не могут хорошо медитировать, это невозможно! Они могут хо-рошо спать, но не могут быть сознательными, они не могут быть хорошо осознающими. Они — пища, и ничего бо-лее — и они будут съедены: вся их жизнь — это пищевой цикл. Все религии осознали, что если вы поститесь, соз-нательность увеличивается, так как когда нечего переваривать, энергия высвобождается! Нечего принимать и отбрасывать, все работы останавливаются. Работы на фабрике тела больше нет, фабрика закрыта. Тогда вся энергия, которую вы получили, становится сознательностью. Вот почему трудно спать, когда вы поститесь.

И если вы постились, по крайне мере, двадцать, тридцать дней, сорок дней, у вас появится новый тип сна: ва-ше тело будет спать, а вы будете оставаться бдительным; Вот о чем Кришна говорит Арджуне: «Когда любой спит, йог остается бодрствующим». Вот о чем говорит Будда:

«Даже когда я сплю, я не сплю — только тело спит». Вот почему, когда спал Махавира, он никогда не двигался во сне — даже на мгновение. Он никогда не ворочался, он оставался бдительным. Он говорил: «Ворочаться с бо-ка на бок — нехорошо, по подстилке могут ползать какие-нибудь насекомые», — так как он спал на полу или под деревом — «а если я ворочаюсь в постели, в потемках может произойти какое-нибудь насилие — пусть даже и ненамеренное. И если я могу этого избежать...» Так что он оставался точно в том положении, в котором засыпал; не двигая даже рукой. Это может быть сделано только в том случае, если вы полностью сознательны во сне, ина-че вы не будете двигаться и даже не знать об этом.

Если вы становитесь сознающим, вы осознаете внутри себя другие измерения. Видимое принадлежит смерти, невидимое принадлежит бессмертию.

Иисус говорит: «Вы сами ищите место для себя в покое...» Ищите состояние молчания, покоя, хладнокровия, равновесия, где вы можете осознать Живого, иначе «...вы станете трупом и будете съедены. Иисус сказал:

«Двое будут лежать в постели: один умрет, другой будет жить».

Те же слова есть в Упанишадах. Там говорится, что на дереве было две птицы: одна, сидящая на нижней вет-ке, и другая, сидящая на верхней ветви. Птица на нижней ветви думает, тревожится, желает, соревнуется, копит, борется; она остается в беспокойстве, напряжении, она прыгает с ветки на ветку, всегда движется — все время в беспокойстве. Другая птица, которая сидит на более высокой ветви — в покое. Она так молчалива, как если бы ее не было. У нее нет желаний, она не грезит. У нее нет нужды удовлетворять что-то, как если бы все было удов-летворено, как если бы она уже всего достигла и некуда идти. Она просто сидит, наслаждаясь собой, и следит за птицей, сидящей внизу.

Это — два измерения в вас. Вы — дерево. И низшее — всегда встревожено. Низшее — это ваше тело, телесные нужды и желания, если вы полностью забываетесь в этом, вы становитесь одним. На более высокой ветви, на ма-кушке дерева, сидит другая птица, которая является сви¬детелем, которая просто смотрит вниз на эту глупую птицу, которая пры¬гает в страданиях, тревоге, гневе, сексе — во всем, что с ней происходит. Эта другая птица — просто свидетель, она просто смотрит и смотрит, она — лишь наблюдатель. Вы — дерево. А если вы полностью себя забываете в этом, тогда вы становитесь единым. Вы — дерево.

Иисус говорит то же самое при помощи другого символа:

«Двое будут лежать в постели, — вы — постель, — один умрет, другой будет жить». Вы — постель, на кото-рой двое, — «...один умрет, другой будет жить».

Теперь вопрос в том, кому будет уделено внимание. К кому вы будете двигаться, к кому будет течь энергия? Кто станет вашей целью?

Обычно это тот, кто умирает, он — ваша цель. Вот почему вы всегда в тревоге, потому что вы строите свой дом на песке. Он падает даже до того, как будет выстроен, он упадет и превратится в развалины. Вы всегда дро-жите, потому что пишете по воде: до того, как вы закончите писать, это уже исчезло. Ваша тревога существует из-за вашей привязанности к царству смерти, и вы не смотрите на жизнь. И на любой постели спят двое, второй — просто свидетель.

Уделяйте ему больше внимания, обращайтесь к нему больше и больше — вот что означает обращение. Обра-щение не означает, что индуист становится христианином, или христианин становится индуистом. Это — глу-пость, вы просто меняете этикетки. Ничто не меняется, так как внутренний человек остается тем же, старым об-разцом. Обращение означает движение внимания от царства смерти к царству жизни. Это — поворот: смотрите на свидетеля, становитесь одним со свидетелем, теряйте себя в свидетеле, в осознании, и тогда вы узнаете что, то, что умирает — умрет. Это не создает никаких бед, никаких проблем — вы знаете, что вы не умираете, страха нет.

Иисус сказал: «Двое будут лежать в постели: один умрет, другой будет жить».

И это зависит от вас. Если вы хотите оставаться в несчастьях, никогда не уделяйте внимания внутреннему; если вы хотите всегда оставаться в несчастьях, тогда оставайтесь на периферии. Не глядите внутрь. Но если хо-тите покоя, мирной вечности, истины, врата рая открыты для вас — смотрите внутрь. Это трудно — потому что это очень тонко. Там, где встречаются видимое и невидимое, где встречаются материя и дух — все очень тонко. Вы можете увидеть материю, но вы не можете увидеть дух, его нельзя увидеть. Вы можете увидеть, где заканчи-вается видимое, вы не можете увидеть невидимое. Тогда что же делать? Просто оставайтесь на границе видимого, и не смотрите на видимое, смотрите в противоположном направлении. Невидимое будет постоянно чувствовать-ся. Это — чувство, это не понимание, вы не можете увидеть его, вы можете его только почувствовать. Это — как ветерок: он приходит, вы его чувствуете, но увидеть его вы не можете. Это — как небо: оно — там, но вы не мо-жете сказать, где; вы не можете его обозначить, вы не можете его коснуться. Оно — всегда там, вы — в нем, но вы не можете его коснуться. Оставайтесь на границе видимого, глядя в противоположном направлении. Вот в чем вся медитация. Когда бы вы ни нашли спокойный момент, закройте глаза, оставьте тело позади, и телесные дела, и мир смерти; рынок, офис, жену, детей — оставьте их всех. Сначала вы не почувствуете внутри ничего. Юм сказал: «Многие люди говорили о том, чтобы идти вовнутрь и смотреть. Когда бы я ни смотрел, я ничего не находил, лишь мысли, страсти, мечты, плывущие здесь и там — лишь хаос». Вы тоже почувствуете то же самое. И если вы придете к заключению, что нет ничего ценного в этом, будете идти вновь и вновь, чтобы увидеть этот хаос, тогда вы упустите.

Вначале вы увидите только это, потому что ваши глаза только это и могут видеть — им нужна настройка. Просто оставайтесь там, глядя на плывущие грезы. Они плывут, как облака в небе, но между двумя обла¬ками иногда вы увидите голубизну; между двумя грезами, между двумя мыслями иногда будет проблеск неба. Только не спешите. Вот почему говорят, что если спешат — теряют.

Есть одно изречение в Дзен, которое гласит: «Торопись медленно». Это — правильно! Торопитесь, это верно, так как вы умрете — в этом смысле спешите. Но внутри, если вы слишком спешите, вы упустите, так как сделае-те вывод слишком рано, до того, как ваши глаза привыкнут. Не делайте поспешных выводов.

Торопитесь медленно. Просто ждите! Идите, сядьте и ждите. Вновь и вновь новый мир невидимого приходит к вам и становится яснее. Вы привыкаете к нему, тогда вы можете услышать гармонию, мелодию, молчание, начи-нающее свою собственную музыку. Она всегда там, но она так тиха, что нужно хорошо тренированное ухо. Это не похоже на шум, это — как молчание. Звук внутри подобен молчанию, форма внутри похожа на бесформенность. Внутри нет времени и пространства, а все, что вы знаете — либо в пространстве, либо во времени. Вещи — в про-странстве, события — во времени, а сейчас физики говорят, что эти вещи — не различны, время — всего лишь чет-вертое измерение пространства.

Вы знаете только время и пространство, мир вещей и явлений. Вы не знаете мира свидетельствующего «Я». Он находится за пределами обоих этих миров и не ограничен пространством и временем. Есть продолжитель-ность без времени, есть пространство без высоты, длины, ширины — это совершенно другой мир. Вам нужно будет к нему привыкнуть, так что не будьте нетерпеливым; нетерпеливость — самый большой барьер: я пришел к ощущению, что когда люди начинают работать над Внутренним, нетерпеливость — самый большой барьер. Нужно бесконечное терпение. Это может случиться в следующий миг, но нужно терпение.

Если вы нетерпеливы, это может не случиться за многие жизни, потому что само нетерпение не позволит вам положиться на то, о чем гово¬рил Иисус, на спокойствие. Даже если вы надеетесь на что-то, это будет волнением. Если вы будете думать, что происходит нечто необычное, тогда ничего не произойдет. Если вы ожидаете, надеясь, что случится некое Просветление, вы его утратите. Не надейтесь! Все ожидания принадлежат миру смерти, изме-рению времени и пространства.