139.
139.
Летела птица малая, уводя Елирея всё дальше и дальше в чащобу лесную. Наконец присела она на пенёк на большой опушке. Два древних дерева стояли с обеих её сторон. Обернулась птица вновь воином. И тот заговорил:
– Укажу тебе странник дорогу во Мирград-Землю, и будет она во сто крат короче той, что тебя сюда привела. Так во времена былые предки твои, арийцы, да друзья их, асы светлые, меж мирами пути искали. Укажу слова заветные, те, что врата откроют пред тобой. Не заплутаешь, ибо сердце твоё чистое. Живущий же неправедной жизнью может найти себе погибель лютую, коли войдёт во врата те. Летов много минуло с тех пор, как открылись они народу твому впервые. В великом множестве прибывали врата те на Мирград-Земле. Но было это так давно, что уж не помнит никто о том. Достались ариям пути эти бесконечные, что пролегают в междумирьи, от тех народов, что прежде жили во Мирград-Земле. Звалась она по-другому, на выгляд другими были её жители, нежели теперече. Обо всём том, коли пожелаешь, тебе и другим поведает мудрец Ар.
С этими словами воин потёр ладони и, став посредь поляны, растопырил руки во две стороны, словно протягивая их продолжение двум раскидистым деревам. Затем велел подойти поближе Елирею да шепнул ему на ухо слова заветные. Как произнёс их, тотчас словно искривился воздух да на траве зелёной проступили очертания лазурного цвета, словно пруд появился. Задержался на мгновение рассказчик взглянуть ещё разок в глаза собеседнику, и понял тогда друг Симера всё без слова единого, словно озарило его светом небесным. Обернулся тут воин птицей малой и исчез с глаз, окунувшись в лазурный пруд. Знал Елирей куда путь держит его недавний собеседник. Доставить Гошара спешил тот во миры далёкие.
Загрустил витязь с Рады-луны да подумал о деве-красавице, той, что помогла ему победить страх внутри себя. Но лишь представил её – она уж тут как тут. Да вот диво, теперече и рта не раскрывала, а уж знал он, что на уме у неё.
Попрощаться пришла красна девица. Пора уж ей туда, откуда пришла. Хоть и приглянулся ей отрок, но всё ж пора в дорогу. Лишь платочек золотой нитью вышитый обронила, да мелькнуло в мыслях у парня, мол, не грусти – свидимся вскоре.
Подобрал тряпицу Елирей да к сердцу прижал. Была люба ему дева. В месте, что забрёл, поляну приметил и знал уж дорогу во град белокаменный. Туда и поспешил.