Письмо 11 Мальчик Лайонел

Письмо 11

Мальчик Лайонел

Вам будет интересно узнать, что здесь, так же как и на Земле, существуют люди, посвятившие себя благу других. Здесь есть даже большая организация душ, которая называется Лигой. Их задача состоит в помощи тем, кто только что перешёл сюда; они помогают им приспособиться к новым условиям. Эта Лига приносит большую пользу. Они работают наподобие Армии Спасения, только на более — не скажу, высоком — интеллектуальном плане. Они помогают и взрослым и детям.

Дети являют здесь интересные особенности. У меня самого не было времени наблюдать за всем этим; но один из работающих в Лиге сказал мне, что детям легче приспособиться к здешней жизни, чем взрослым. Очень старые люди имеют наклонность много дремать, тогда как дети приходят сюда с большим запасом энергии и приносят с собой то же любопытство, которое свойственно им на Земле. Резких перемен не существует. Дети вырастают здесь, как говорят мне, так же незаметно, как и на Земле. Общее правило в том, чтобы сохранить нормальный ритм, но бывают случаи, когда душа возвращается очень скоро. Возможно, что это душа с большим любопытством и сильными желаниями.

Здесь встречаются ужасы даже более страшные, чем на Земле. Следы разложения от порока и невоздержанности здесь гораздо явственнее, чем там. Я видел здесь лица и формы, которые поистине ужасны, лица, которые казались полусгнившими и распадавшимися на части. Но это — безнадежные случаи, и таких работники Лиги предоставляют их печальной судьбе. Я не уверен в будущем этих людей: могут ли они воплотиться в этом цикле, я не знаю.

Но дети здесь так очаровательны! Один подросток часто бывает со мной; он называет меня отцом и искренне радуется нашим встречам. Ему, должно быть, около тринадцати лет, и он уже пробыл здесь какое-то время. Точный срок назвать он мне не смог, но я спрошу его, не вспомнит ли он земной год своего перехода сюда.

Это неверно, что здесь нельзя скрывать свои мысли. Здесь можно сохранять тайны, если знать, как это делать. Это производится внушением или наложением зарока. Хотя здесь все же несравненно легче читать чужие мысли, чем на Земле. Мы сообщаемся друг с другом приблизительно так же, как и вы. Но по мере того, как время идёт, я замечаю, что начинаю разговаривать всё чаще не губами, а посредством сильных проекций мысли. Вначале я открывал рот, когда хотел что-нибудь сказать; теперь я это делаю изредка, в силу привычки. Когда человек только что перешёл сюда, он не поймёт другого, пока тот не заговорит; или, вернее, пока сам он не научится говорить иначе.

Но я начал о мальчике. Он чрезвычайно интересуется некоторыми земными вещами, о которых я ему рассказываю, — особенно аэропланами, которые были ещё не особенно совершенными, когда он перешёл сюда. Ему хочется вернуться и полетать на аэроплане. Я говорю ему, что он может летать и здесь, без аэроплана, но для него это не одно и то же; ему хочется «вложить персты» в самою машину.

Я советую ему не торопиться с возвращением. Интереснее всего, что он может вспоминать свои предыдущие жизни на Земле. Многие здесь не имеют никаких воспоминаний о своих прежних жизнях, они помнят только то, что переживали перед уходом сюда. Вообще, это далеко не то место, где бы все знали обо всём — совсем нет. Большинство душ почти так же слепы, как и на Земле.

В предыдущем воплощении мальчик был изобретателем, и в этот раз, по его словам, он перешёл сюда в результате несчастного случая. Ему бы следовало остаться здесь подольше, чтобы приобрести более сильный ритм для своего возвращения. Но это моя собственная идея. Меня так интересует этот мальчик, что мне хотелось бы удержать его, и это, вероятно, влияет на моё мнение.

Вы видите — человеческое нам вовсе не чуждо.

Вы, кажется, хотите меня спросить о чем-то? Попробуйте сказать громко. Я думаю, что услышу. Да, я чувствую себя гораздо моложе, чем на Земле и гораздо крепче, и гораздо здоровее. В самом начале я чувствовал себя временами, как и во время моей болезни, угнетённым, а временами — свободным от этого чувства; теперь же — совсем другое! Моё тело почти не беспокоит меня.

Я думаю, что старые люди молодеют здесь до тех пор, пока не обретут внешность своих цветущих лет, после чего они пребывают в этом возрасте более или менее длительное время. Вы видите, что я не знаю всего. Я успел собрать уже много забытых сведений, но относительно подробностей здешней жизни мне ещё многому придётся научиться. Ваша любознательность поможет мне изучить условия здешней жизни, чего иначе я бы не сделал ещё долго, а может быть, и никогда. По-видимому, и здесь большинство людей не научается ничему, и здесь на первом плане — желание преуспевать, как и во время земной жизни.

Да, здесь есть школы, где желающие могут обучаться, но Великих Учителей здесь немного. Как правило, здешние профессора высшей мудростью не обладают, совершенно так же, как и на Земле.