Вызыватели дождя, гонители облаков

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Вызыватели дождя, гонители облаков

В опытах, о которых я говорил, обычно передвигались предметы довольно небольших размеров. Да и сами опыты эти – не более, чем своего рода подтверждение того, что возможность такого воздействия существует.

В какой мере возможность эта ограничена размером предмета или его весом? И ограничена ли? Древнейшая практика вызывания дождя, воздействия на огромные многотонные массы облаков позволяет ответить на этот вопрос самым неожиданным образом.

У лекторов-атеистов есть дежурный пример, который они любят приводить, чтобы опровергнуть веру в необъяснимое и необычное. «Священники, – говорит лектор, – устраивали молебны о ниспослании или прекращении дождя, обманывая трудовой народ. Разве не ясно, – восклицает он, – разве не понятно, что подобное невозможно? Смешно даже, что темные массы верили когда-то, будто человек может собирать тучи или, наоборот, – разгонять их».

Так ли уж беспочвенна была эта вера? Так ли наивны были наши предки? Я не говорю уже о народах и племенах обширных территорий Африки и Азии, где практика эта бытует и поныне.

Но обратимся к нашей стране. Жития святых содержат рассказ о том, что в 1096 году, когда в Новгороде начался великий пожар, грозивший истребить весь город, святой Никитий (реальное историческое лицо, епископ Новгородский) низвел дождь, который и погасил пожар: «Прилежно моление за люди своя принося, овогда и граду запаление угасил еси».

Практика вызова дождя существовала в России как бы в двух видах: в церковном и чародейном, восходящем к языческим, дохристианским временам. Крестный ход, моление о ниспослании дождя были частью общепринятых церковных служб. Другие воздействия, приписываемые обычно разного рода «облакогонителям», колдунам и чародеям, гибельными, негативными. С ними связывались обычно засухи, проливные дожди, бури или град, губящий урожай.

Очевидно, именно поэтому в русском историческом списке 1282 года осудительно упоминались «облакы прогонникы и чаровникы», а также «облакы-генештеи». Надо думать, очевидно, далеко не случайно и то, что Шестой Вселенский собор предусматривал епитимию «облакогонителям».

Знание о том или вера в то, что есть такие «облакогонители», собирающие или, наоборот, разгоняющие облака, порождали особенно настороженное отношение к соседним недружественным племенам и народам: а не готовят ли их волхвы и чародеи погибели православным? Особое подозрение, как никакой другой народ, вызывали почему-то литвины. Впрочем, не только они. Сохранилось интересное свидетельство Курбского, относящееся ко времени осады Казани. Татарские кудесники с восходом солнца появлялись на городских стенах, вопияли сатанинские слова и махали одеждами. Из-за этого поднимался ветер и нагонял облака, которые несли «плювию» (дождь), так что даже сухие места превращались в болото. В отличие от татар, укрывавшихся в городе под крышами, русскому войску, стоявшему в открытом поле, дожди несли массу неудобств. Только когда из Москвы был привезен честной крест и было совершено водосвятие, писал Курбский, бедствие это прекратилось.

Действительно ли татарские «кудесники» вызывали проливные дожди, чтобы досадить русским, или было это простым совпадением, рассудить сегодня едва ли возможно. Важно, однако, что другие сообщества из прошлого более близкого и даже из нашего времени говорят о фактах более определенных и бесспорных.

Китайские хроники рассказывают о даосском отшельнике Чанг Чуне, о котором известно, что с ним неоднократно встречался и подолгу беседовал Чингисхан. Однажды, когда страна погибала от засухи, правитель Пекина попросил его вызвать дождь. Отшельник помолился, и прошли обильные дожди, которые сохранили урожай и спасли людей. В ответ на многочисленные изъявления благодарности отшельник ответил:

– Молитва – это не вещь. Единственное, что нужно, это вера. Именно это имели в виду древние, когда говорили, что абсолютная вера может двигать небом и землею.

Действительно ли абсолютная вера в то, что желаемое осуществится, помогает и сегодняшним африканским колдунам, вызывающим дождь? Во всяком случае, рассказы путешественников и этнографов подтверждают эту практику.

Трудно сказать, обладал ли такой абсолютной верой или, возможно, другими свойствами американский профессиональный вызыватель дождя Чарльз Хэтфильд. Но то, что он делал (вызывал дождь), приносило ему устойчивый заработок, было источником его существования. Отдавая дань технократическим символам общества, в котором он жил, Хэтфильд обставлял свое действо соответствующим образом. Там, куда его приглашали, он устанавливал нелепое, но, очевидно, производящее впечатление сооружение из деревянных труб, извергавших дым в раскаленное безоблачное небо. Проходили сутки, иногда другие, и на иссохшую землю обрушивались потоки дождя. В некоторых штатах, чтобы обеспечить осадки и устойчивый урожай, фермеры нанимали его из года в год. Странностями такого рода не удивишь Америку, поэтому и Хэтфильд, и то, что делал он, не были предметом сенсации. Да, вызывает дождь. Ну и что? Иное дело, когда начался шумный судебный процесс между вызывателем дождя и муниципалитетом Сан-Диего, портового города, расположенного на побережье.

Для Сан-Диего и окрестностей 1916 год выдался на редкость засушливым. Уже к весне источники, снабжавшие жителей питьевой водой, пересохли, а искусственный городской водоем для сбора воды лишился последних запасов. Вода, которую привозили в цистернах и за которую платил муниципалитет, не могла обеспечить и малой части потребностей. И вот когда в городском бюджете, как в водоеме, обнажилось дно, муниципалитет решился на крайнюю меру – нанять профессионального вызывателя дождя. Хэтфильд поставил свои условия: город должен будет заплатить ему по тысяче долларов за каждый дюйм осадков. Если же он заполнит городской водоем до краев (город смог бы тогда жить совсем без осадков целых два года) , то это сверх всего будет стоить муниципалитету десять тысяч. Последнее представлялось тем менее вероятным, что за двадцать лет существования водоема он никогда не бывал полон более чем на треть. Прождав еще несколько дней, столь же безоблачных и безнадежных, как предшествовавшие месяцы, муниципалитет подписал контракт.

Не прошло и суток, как Хэтфильд установил свои деревянные трубы, направив их в небо, и хлынул проливной дождь. Он шел беспрерывно. Уже на третий день водоем, как и обещал Хэтфильд, наполнился до краев. Дождь продолжал лить. Озера и реки начали выходить из берегов, затопляя окрестность. Никто не мог поверить в наводнение – слишком засушливы и безводны были все предшествовавшие месяцы года. В это пришлось поверить, когда рухнула дамба и десятиметровая стена воды обрушилась на поселок, сметая дома. Десятки людей погибли. Сан-Диего был объявлен зоной бедствия, и для спасения жителей в город были направлены войска. А дождь, вызванный заклинателем, все лил и лил.

Когда же Хэтфильд, считая, что он выполнил свое обязательство, предъявил счет, муниципалитет платить отказался. Заклинатель обратился в суд, но позиция города оказалась неуязвима: если допустить, что дождь вызван им, то Хэтфильд ответствен и за все разрушения и убытки, которые последовали; если же считать, что дождь начался сам собой, то Хэтфильд, естественно, не ответствен за убытки. Но тогда за какую услугу ему платить? Адвокату Хэтфильда нечего было противопоставить этой логике, и пришлось отступить.

Не к числу ли подобных воздействий, производимых кем-то, относится и феномен, замеченный недавно в Португалии и собирающий с некоторых пор не только недоумевающих местных жителей, но и не менее недоумевающих репортеров газет. Каждый день ровно в четыре часа на склоне одного из холмов начинается дождь. Через час он прекращается. Это происходит ежедневно с регулярностью часового механизма. Но самое непонятное – это происходит при совершенно ясном небе. Нет ни облачка, а идет дождь.

Ученые, приглашенные из Лисабона, смогли только подтвердить, но ни объяснить, ни как-то хотя бы прокомментировать этот странный и регулярно повторяющийся феномен.

«Облакогонители», о которых упоминали древнерусские тексты, судя по некоторым сообщениям, не перевелись в нашей стране и сегодня. Один из них – украинский экстрасенс Альберт Игнатенко. Как-то киевское телевидение, прослышав о том, что он может якобы воздействовать на многотонную массу туч и менять погоду, скорее в порядке вызова предложило ему провести такой эксперимент. День, когда съемочная группа приехала за ним, подходил для этого как нельзя более: все небо было покрыто хмурыми тучами, моросил мелкий, беспрерывный дождь. Исследователи феномена рассказывают, как проходил этот опыт: «Сотрудники телевидения вежливо, но скептически улыбались. И тогда Игнатенко сел в машину: эксперимент начался. Они приехали на Октябрьскую площадь. Дождь прекратился, камера зафиксировала плотный слой облаков. До начала выступления осталось семь минут. Альберт Игнатенко вытянул перед собой руки ладонями вверх…»

Что произошло потом, рассказывали работники съемочной группы. «Через минуту, не больше, темно-серая завеса туч стала светлеть, облачность таяла прямо на глазах… и вдруг засияло солнце. Оператор оказался не из нервных и полностью заснял этот эпизод на пленку. А вот режиссера еще более получаса била нервная дрожь».

Другой, более ранний эпизод рассказал сам Игнатенко. Он работал тогда психологом при команде по академической гребле. Команда проводила тренировку на олимпийской базе в Литве, в Бирштонасе.

– Должны были проводиться соревнования, – вспоминает Игнатенко. – А погода напрочь испортилась. День идет дождь, второй, третий… Спортсмены и тренеры нервничают все больше. Тогда-то я и попробовал разогнать тучи. И в течение пятнадцати дней держал в радиусе пяти-шести километров солнечную погоду, можно сказать, ладонями. Я представляю себе, что ладонь моей руки излучает энергию. До тех пор, пока не увижу мерцающие точки, поднимающиеся в виде толстого луча к облакам. Пучок энергии я посылаю именно в то место, где в данный момент должно находиться солнце. Когда луч доходит до облаков, мысленно представляю происходящую там реакцию. И постепенно начинаю ощущать тяжесть, словно держу на весу ядро. Затем появляется легкая вибрация…

Очевидно, не так уж наивны и легковерны были наши предки, когда полагали, что молебен, сильный волевой импульс множества людей, способен воздействовать на тучи, менять погоду.

Обычно только крайние, экстремальные ситуации понуждают прибегать к такому воздействию. Такие обстоятельства диктуют, соответственно, и сильный эмоциональный настрой. Он необходим, чтобы само такое воздействие состоялось. Такая практика до последнего времени хорошо известна была в Поморье, на побережье Белого моря и Ледовитого океана. Здесь не только улов, сама жизнь рыбаков нередко зависит от произвола ветра. Находившиеся в море рыбаки, а чаще жены, ждавшие их на берегу, собравшись вместе, хором читали заклинания, чтобы подул попутный ветер, ветер с Севера. Самое успешное, считалось, творить такие заклинания на вечерней или на утренней зорьке.