ВЕСЕЛЫЙ ФИНАЛ

ВЕСЕЛЫЙ ФИНАЛ

5 апреля 2004 года, во время своего визита в фонд с целью покупки аудиокассет для тети, я стал просить офис-менеджера свести меня с проводившей в этот день свой индивидуальный семинар, самой главной «ученицей» Грабового Бурневской Н.С., так как у меня «есть очень важное сообщение для Григория Петровича».

Бурневская вышла из комнаты, где проводила семинар (на вид — тетка из приемного пункта банно-прачечного комбината), и я заговорщицким тоном стал тихо говорить ей о том, что, по моим данным, Грабовым заинтересовалась Московская прокуратура. Она тут же потащила меня в кабинет директора издательского центра. Я, естественно, напустил на себя очень скорбный вид (не иначе, как у меня случилось в семье большое горе) и начал подавленным голосом гнать заготовленную заранее легенду. Понимаете, я попал в довольно затруднительное положение. У меня есть хороший знакомый, живущий в Казани и работающий на Казанском вертолетном заводе, с которым мы связаны по работе. Он попросил меня записать его с внуком на индивидуальный семинар Грабового. А по воскресеньям я хожу с приятелями в баню. Там я им рассказал о не совсем обычной просьбе моего «казанского знакомого» и спросил, слышали ли они что-нибудь о способностях Грабового? Оказалось, что не слышали, но один из приятелей тут же вспомнил, что у одного из его соседей по дому (он работает в Московской прокуратуре) тоже тяжело болеет дочь и вылечить ее никак не удается. Приятель сказал, что он обязательно расскажет этому соседу о Грабовом, может, тот сможет помочь и его дочери.

А сегодня (5 апреля), продолжал я, этот приятель сообщил мне, что его сосед, оказывается, уже слышал о Грабовом. По словам этого соседа, какое-то довольно высокое московское должностное лицо обратилось к ним в прокуратуру с просьбой расследовать появление в одной из книг о Грабовом копии документа за его подписью, который ввиду абсурдности его содержания он подписывать никак не мог. В связи с этим он просит расследовать этот факт и защитить его честь и достоинство.

И, если я сегодня запишу моего знакомого из Казани и его внука на индивидуальный семинар, он перечислит деньги, а в результате расследования семинары Грабового прикроют и его деньги пропадут? Представляете, в каком дурацком положении в таком случае, я окажусь?

Не обязательно быть экстрасенсом, чтобы почувствовать, что директор издательского центра Алексей Викторович Калашников напрягся: «У нас довольно часто бывают подобные ситуации, — выдавил он из себя. — Многие прохиндеи примазываются к деятельности Грабового и, прямо скажем, подставляют его. Бывают и различные расследования, но, как видите, мы работаем. Не беспокойтесь, все будет хорошо. Так и сообщите вашему казанскому знакомому».

Сохраняя тот же скорбный вид, я раскланялся с ним. В данном случае я поступил, как мадам Сара из старого одесского анекдота.

Хайм ворочается в постели, никак не может заснуть. Его жена Сара спрашивает его: «С чего ты, Хайм, все время вертишься, что за дела?»

Хайм: «Понимаешь, я одолжил у нашего соседа по двору Рабиновича две тысячи рублей, мое дело не выгорело, деньги я потратил и не знаю, как отдать».

Сара открывает форточку и кричит на весь двор: «Рабинович, вигляни уже в окошко, я имею сообщить тебе одну вещь!» Рабинович высовывается: «Чего тебе, Сара, посередь ночи надо? Неужели секса?»

Сара: «Пока нет. Ты мине лучше скажи, тебе мой Хайм должен две тысячи рублей?» — «Да». — «Так он тебе их таки не отдаст!» И затем уже, обращаясь к мужу: «Спи! Теперь пускай он ворочается!»