Глава 36

Глава 36

«** октября.

В каждом из нас живет невыразимый вопрос, пронизывая наше восприятие, иногда прорываясь словами. И те ответы, что приходят вспышками ясности, проблесками необычных чувств, лишь заостряют его, поворачивают новой гранью.

Мне очень близка та позиция «незнания», которую показал Кам. Остается учиться уходить из привычной колеи мыслей. Вот что такое пространство, время? Я живу так, словно что-то знаю об этом, но ведь это ложь, направленная на то, чтобы успокоить, а на самом деле умертвить! Пространство… естественно задавать вопросы о пространстве из состояния созерцания, наблюдения мира. Как течет река, дует ветер, падает лист, раздвигаются ножки…; как происходит движение, что это такое и где оно происходит, что значит снаружи, внутри, близко, далеко, медленно, быстро… Ты чувствуешь, что все рассудочные ответы — вранье, а других у тебя нет, так что все, что остается — просто честно признаться, что ты ничего не знаешь об этом, и наблюдать за тем, что происходит. А начинают происходить удивительные вещи.

Вот моя комната, я провожу тут несколько часов своей жизни и привыкла невольно отсекать все «внешнее» — то, что за стенами, но почему? Что мешает прямо сейчас воспринимать то, что «закрыто» стеной? Оно закрыто для глаз, но разве я воспринимаю только глазами? Чем я чувствую нежность, желания, иные и вовсе невыразимые чувства? Почему стена является для них препятствием? Да только потому, что я так привыкла думать, и закрывая за собой дверь, закрываю в себе себя саму. Раньше это даже помогало, служило убежищем от того, что мешает, вызывает страдания, но какова цена такого бегства? Я такую цену платить не готова, и сейчас, когда встреча с негативными эмоциями и ложными концепциями и прочими мешающими факторами уже не является чем-то нежелательным, от чего я хочу скрыться, сейчас, когда я готова встретить их лицом к лицу и разобраться с ними — возможно, я запущу назад механизм искусственного омертвления мира. Когда я так думаю, начинают ощущаться всполохи удивительного состояния прозрачности — на доли секунды, но этого достаточно, чтобы почувствовать. Пропадает ощущение закрытого пространства, присутствия людей вокруг, зато можно явственно ощутить присутствие кого-то, кто заведомо далеко. Зрительная картинка распадается, все перемешивается… очертания предметов размываются, сами они то становятся полупрозрачными, то меняют очертания, то местоположение в пространстве, могут и вовсе пропасть из поля зрения; со звуками та же история… восприятие становится интегральным, все воспринимается в совокупности. В эти доли секунды я вообще не могу сказать, где нахожусь — внутри или снаружи, нет никакого внутри и снаружи. Все, что остается — это ощущение пространства, текущего сквозь меня независимо от того, где я нахожусь и что делаю. Локальное восприятие себя тоже пропадает, я как будто растворяюсь в пространстве… я совершаю какое-то движение, или оно совершается во мне…?

Когда я гуляю, то в эти мгновения включается панорамное зрение, ни на что не смотрю прямо… нельзя сказать, что вообще на что-то смотрю… люди, машины… взгляд как бы рассеивается, не цепляется ни за что. Мир струится сквозь меня, особенно деревья — это такое неописуемое ощущение, я словно пропускаю дерево сквозь себя, как бы проживаю с ним в унисон какое-то мгновение.

Вообще восприятие тела меняется; чувствую, что все привычные телодвижения… это как фасад, что на самом деле я двигаюсь иначе… но как иначе — пока не могу ухватить.

Наблюдаю небо и вдруг осознаю, что оно уже внутри, я переполнена небом и теку и движусь вместе с ним. Или в парке, смотрю как падает лист, другой, все пространство наполнено этим движением, и начинаю падать с каждым листом, тут, здесь и там, одновременно… ощущаю потерю локальности, рассеивание в пространстве. У меня есть естественная склонность к созерцанию, и я могла и раньше проводить часы, просто сидя на подоконнике и глядя, как меняется небо на закате, или заходит гроза, и что-то там такое происходило во мне, но до знакомства с практикующими, до привнесения в жизнь ПОНИМАНИЯ, которое они привносят в меня, не было ни ясности, чем же так притягательно для меня это занятие, ни ощущения направления, куда же двигаться дальше. Теперь же та тропинка, что нащупывалась впотьмах, ложится под ноги дорогой, по которой я могу двигаться с открытыми глазами, и идя по ней, я встречаюсь с удивительными людьми и переживаниями».

Стук в дверь заставил меня отложить дневник в сторону. Как же я не люблю, когда служащие отеля приходят в номер!

— Кто?

— Открывай, сучка!

Тайга! Я приоткрыла дверь и она скользнула ко мне. А ведь я совсем голая:)… И как же мне хочется поиграться с ней!

Указала ей на кровать, подтолкнула, быстро раздела, и вот мы уже обе голые валяемся, рассматриваем друг дружку. Протягиваю руку, чтобы погладить ее грудь, но Тайга неожиданно резким движением перехватила меня за запястье.

— Теперь у тебя обратный механизм, да? Если две голые страстные девчонки валяются вместе в кровати, значит… значит что? Прааавильно — значит надо начинать друг друга трогать и надо начинать заниматься сексом. «Надо». «Значит». — Тайга поджала губки, притянула меня к себе, не отпуская моего запястья, и, почти уткнувшись своим носом в мой, вдумчиво проговорила, — «надо» — это дно гроба твоей сексуальности, а «значит» — крышка. В сексе ты цыпленок, Майя, поэтому каждый раз, понимаешь? — каждый раз, когда ты что-то хочешь сделать, занимаясь сексом, спрашивай себя — «хочу ли я это делать сейчас». Ты уверена, например, что сейчас ты хотела именно приласкать мою грудь? А не поцеловать мои ножки? А не сесть на меня верхом? А не обнять и ласково гладить по голове? Или ты считаешь, что нет никакой особой разницы — что в каком порядке делать? Мол все равно ведь я потискаю ее грудки — так можно и сейчас это сделать, так что ли?:) С точки зрения твоего рассудка — так, но твоя сексуальность думает иначе. Вот я, например, сейчас хочу знаешь что… сейчас я хочу вот что, — Тайга отпустила меня, села на коленки и начала кончиками пальцев очень нежно поглаживать тыльную сторону моей кисти.

— Вот так… — ее пальчики, едва прикасаясь, ласкали ямочки между моих пальчиков, продвигались то вверх, то вниз по руке, касались подушечек, снова возвращались обратно, я не отрывала взгляда от ее глаз, и вдруг возникло сладкое, тягучее ощущение внизу живота, где-то в самой глубине. Я узнала это ощущение, это было оно — то, которое я испытала в Ришикеше. Но сейчас от этого сладкого комка словно потянулись нити вверх, оплели мою грудь, проникли в горло, горячая струйка потекла в мои руки и воссоединилась с кистью, которую ласкала Тайга. Область письки, клитора вообще оставалась незатронутой, но верхняя часть тела… с ней происходило что-то необычное.

— Секс — это грандиозный мир, но открывается он только тем, кто позволяет своей сексуальности жить, дышать, развиваться. Этого не будет, если не устранить негативные эмоции — без этого вообще ничего не будет. Этого не будет, если не уничтожить все концепции, которые непрерывно говорят тебе «надо», «значит», «нельзя», и для этого надо идти навстречу своей сексуальности, помогать ей. — С этими словами Тайга неожиданно сильно, властно, почти грубо всунула свой палец прямо между моим средним и указательным пальцем, и я вздрогнула всем телом — ощущение было почти таким же сильным, как будто в мою письку вошел горячий член, но, опять таки, это все я переживала в груди, в руках, в горле, и еще было такое ощущение, будто наслаждение перетекает из моих глаз в ее, или наоборот… но в любом случае то, что мы смотрели друг другу в глаза, сейчас возбуждало меня более, чем что-либо, мне даже не хотелось, чтобы все это перетекло вниз, к письке — наверное потому, что тогда это стало бы более обычным, знакомым.

— Как ей помогать, Тайга?

Она наклонилась ко мне, ее губы почти соприкасались с моими.

— Скажи это еще раз.

— Как ей… — Тайга еще чуть-чуть приблизилась, и когда мои губы шевелились, задавая вопрос, то начинали мягко касаться ее губ.

— Как… ей… помогать… Тайга…

Теперь заговорила она, и наши губы продолжили эту игру.

— Можно помочь своей сексуальности пробудиться, можно пойти ей навстречу. Ты любишь мастурбировать?

— Да…

— Ты мне покажешь… потом… как ты себя ласкаешь?

— Да…

— Ты хочешь мне показать?

— Да…

— Хочешь… бесстыдно… раздвинуть… ножки… и чтобы я смотрела…

— Да…

Сладко-щекочущее ощущение в губах стало почти нестерпимым, и в этот момент она с силой провела языком по моим губам, по щеке, по другой, по глазам, по носу, еще, еще!! Как я не кончила… не знаю, волна сильного возбуждения резко ударила сверху вниз, захватила бедра, зажгла их. Отвалившись в сторону, я дышала так, словно меня два часа неистово трахали три сильных самца.

— Я хочу быть такой же как ты, Тайга, я хочу, чтобы у меня было живое тело.

— Пошли. — Тайга встала, оделась, села в кресло и, пока я приходила в себя и натягивала одежду, говорила мне следующее:

— Ты год за годом, день за днем тысячи, десятки тысяч раз убивала свою сексуальность, запрещая ей все подряд, вынуждая ее втискиваться в безнадежно узкие рамки дозволенного. Теперь ей нужна помощь. Когда ты ласкаешь свою письку, подходи к грани оргазма и оставайся там подольше — полчаса, час — сколько будет хотеться. И в это время позволь себе фантазировать, улавливай самые незначительные, самые туманные фантазии. Обязательно записывай их и принимайся снова за свое. Заведи список фантазий, которые тебе приходят в голову во время мастурбации, а потом анализируй их. Почти сразу ты обнаружишь, что среди фантазий есть «неприемлемые» — то есть те, которые ты в невозбужденном состоянии считаешь неприличными. Здесь необходимо будет остановиться и разъяснить своим тупым мозгам, что если тебя возбуждает что-то — то оно и есть приличное, оно и есть сексуальное, и в следующий раз вернись к этой фантазии, развивай ее, находясь на грани оргазма. Таким образом можно пробить стену концептуальных запретов, и уж конечно самый прямой путь к дальнейшему — это стараться реализовывать то, что ты себе нафантазировала. А это что? — Тайга взяла мой дневник и открыла его.

Первой реакцией было выхватить дневник, закрыть, спрятать.

— У тебя есть секреты??

— В общем… нет, это просто автоматизм. Можешь читать.

Тайга снова уселась в кресло и минут пять внимательно изучала мой дневник, то пролистывая без особого интереса, то внимательно вчитываясь.

— Интересно?

— Скорее да, чем нет… но это дневник поэта, философа, но уж никак не практикующего. Это бесполезный дневник, он просто помогает тебе раздваивать свою личность, воображать какого-то читателя, какого-то сопереживателя, а это прямой путь в бегство, к поражению, к культивированию сдавливающих негативных эмоций, таких как жалость к себе, например.

— Какой должен быть дневник, чтобы он помогал мне в практике?

— Правильнее было бы задать вопрос так: какой должна быть моя практика, чтобы в результате получился полезный дневник:) Ты мыслишь, как поэт, например: «я стала испытывать значительно меньше недовольства в ситуациях, когда…» — это поэзия, это бесполезно. Даже больше того — это вывешивание себя на доску почета, что губительно. Любой практикующий, увидев такую запись, первым делом спросит — что значит «значительно» меньше? Насколько меньше?

— А как это измерить?

— Какая ты глупая… — Тайга поджала губы, покачала головой. — Это же так просто… — Она взяла ручку и стала черкать мой дневник. — Берешь какую-нибудь ситуацию, в которой у тебя возникают конкретные негативные эмоции… ну например ты ведь не любишь глупцов? Ну так выйди на улицу, сядь и смотри в лица проходящим мимо индусам — получишь бесконечный поток негативного отношения. Берешь ограниченный кусок времени — ну скажем полчаса, и в эти полчаса не просто устраняешь все всплески негативного отношения, а еще и ставишь соответствующий значок каждый раз себе в тетрадку. Важные параметры: а) сколько секунд тебе на это потребовалось, б) удалось ли породить после устранения негативного отношения любое озаренное восприятие — например, нежность или симпатию или эротическое влечение к кому угодно, или радость, что устранила негативную эмоцию. Потом выписывай набело итог. Выглядит это примерно так:

Черновой вариант:

3 –

5 +

2 –

и так далее. Цифра — количество секунд жизни негативного отношения, минус или плюс — не удалось или удалось породить озаренное восприятие.

Чистовой итог:

Возникло за 30 минут 90 НО. Из них 20 устранено за 1 сек., 30 за 2 и так далее.

Породить озаренное восприятие удалось после 10 устранений.

— Вот и все! Когда у тебя накопится десяток таких записей, другой, третий, тогда ты сможешь с полной ясностью сказать: «Качество устранения НО в данной ситуации выросло так-то и так-то», и у тебя будет полная ясность — в самом деле что-то улучшается, или нет.

— Устранения чего?

— НО — негативное отношение. Привыкай к аббревиатурам, мы активно используем их в разговоре, так удобнее — «негативное отношение» — НО, «негативная эмоция» — НЭ, «негативный фон» — НФ, негативное энергетическое состояние» — НЭС. Зачастую, говоря «НЭ», мы понимаем под этим все четыре вида восприятий — ну, поймешь из контекста. Такие записи помогут тебе избежать самообмана, когда годами успокаиваешь себя тем, что жизнь становится все лучше, лучше…, а на деле ничего не меняется. Проверь мои слова — есть ОГРОМНАЯ разница — вести такие отчеты или не вести. Разжевывать не буду, сама проверишь, если хоть чего-то стоишь… — Тайга отбросила дневник и встала.

— А что значит «породить» восприятие? Я не умею… да на самом деле я и устранять то их еще не умею, мне надо сначала… — я окончательно почувствовала себя несмышленым ребенком рядом с ней.

— Майя, чтобы научиться их устранять, надо взять и начать их устранять до посинения, а чтобы научиться их порождать — надо делать то же самое. Другого пути нет. Только так ты сможешь нащупать это усилие, только так.

— Я понятия не имею, что такое «негативный фон», «негативное энергетическое состояние». Что ты называешь этими терминами?

— Это пусть тебе Сарт расскажет.

— Но почему именно Сарт? Меня и Кам отправлял к Сарту, и теперь ты — ведь я так понимаю, что каждый из вас знает все, что скажет мне Сарт, так в чем проблема? Или тебе просто лень?

Тайга с сожалением посмотрела на меня, видимо раздумывая — ответить или нет.

— Дура ты, Майя. И в этом нет ничего странного — все мы дуры, пока не начинаем устранять свою дурость. Странно то, что с одной стороны ты вроде ведешь себя вполне адекватно — я вижу, что у тебя живой интерес к тому, что я тебе рассказываю, мне нравится с тобой говорить, нравится с тобой играть в эротические игры, а с другой стороны ты иногда просто дубина-дубиной, потому что не просто проявляешь тупость, а еще и не подвергаешь ее сомнению, анализу. Эдакая монетка-Майя… смотри, монетка, не упади окончательно тупой стороной кверху.

Я в самом деле задала вопрос совершенно механически и уже пожалела об этом, но не перебивала и слушала — пусть еще раз скажет, какая я тупая, может тогда наконец я смогу больше думать перед тем, как спросить…

— Хорошо, так почему именно Сарт должен мне это все рассказать? Он знает больше? С другой стороны… это ведь наверняка самые что ни на есть основы, тут не может быть ничего «большего».

— «Большее» там есть, но оно не в дополнительной информации, оно в том — ЧТО переживает тот человек, который рассказывает. Ты наверное думаешь, что не имеет значения — кто именно тебе что-то расскажет?

— Ну нет, я понимаю, что…

— Ничего ты не понимаешь. Пошли на поляну, по дороге договорим.

Улица окатила удушливым зноем — словно жидкий асфальт вылился на голову. Я, наверное, никогда к этому не смогу привыкнуть, и как здесь живут люди…

— Если тебе рассказывают про погоду, то и в самом деле не имеет никакого значения — кто именно говорит, потому что тебе нужна только информация и ничего больше. В нашем случае с негативными эмоциями и переживаниями все не так. Помнишь ли ты, когда впервые испытала какую-нибудь негативную эмоцию?

— Конечно нет:)

— Что значит «конечно», мисс всезнайка? Опять демонстрируешь свою тупость?

(Черт… вроде так просто — думать, прежде чем говорить…)

— Вот я, например, ясно помню, как впервые испытала раздражение. Я была совсем маленькой — только-только научилась сидеть в специальном детском стульчике за столом со всеми вместе. И вот сижу я, слева отец, справа мать, едим суп, и тут мать, увлеченная слежкой за мной, начинает чавкать. Отец сразу же изменился в лице — стал выговаривать матери грубо, раздраженно, а я смотрю на него, радостная такая, удивлена новым зрелищем, а потом вдруг начинаю… чувствовать, начинаю испытывать вот это самое новое, что отец испытывает к матери. И чем дольше я смотрю на его лицо, вслушиваюсь в его голос, тем яснее это новое чувство — резкое, колючее, ядовитое. Когда я это вспомнила, то совершенно отчетливо поняла — мы ПЕРЕНИМАЕМ восприятия. Как мы это делаем — я не знаю, но мы это делаем. Каждый человек обладает этим удивительным талантом, и, возможно, не только человек. Я много наблюдала за животными, много лет жила с собаками и кошками, дрессировала их помаленьку, как все, исследовала, и абсолютно уверена, что они тоже перенимают восприятия. Да вот посмотри на любого хозяина, гуляющего со своей собакой — как часто они на удивление похожи. Те же повадки, даже выражение лиц! Так что может это покажется идиотизмом, но я верю в то, что может быть просветленное животное — а что? Если вдруг какое-то животное начнет перенимать Переживания от человека — носителя этих Переживаний? Когда мы совсем маленькие попадаем в этот мир, мы начинаем всему учиться, а учиться — это и есть перенимать восприятия. Сначала мы перенимаем все подряд, потом начинаем пытаться выбирать. Ну так вот… когда Сарт будет рассказывать тебе о негативных эмоциях, о свободе от них, о том, что такое Переживания — он ведь не просто как о погоде тебе будет это рассказывать, он будет ПЕРЕЖИВАТЬ то, о чем будет с тобой говорить. Когда он будет рассказывать тебе о том — что такое «усилие» по устранению негативных эмоций, он будет в этот самый момент переживать это усилие. Когда он будет тебе рассказывать — что такое Переживание, какие бывают Переживания, как они приходят в результате устранения НЭ — он будет это все испытывать прямо в тот же момент. А ты, если не будешь дурой, будешь внимательно его слушать, смотреть ему в лицо, вслушиваться в голос, испытывать к нему симпатию, испытывать желание научиться тому, о чем он говорит, и все это вместе и создаст благоприятные условия для того, чтобы перенять эти восприятия, а не просто услышать о них. Разница — огромна, поэтому то, что Сарт испытывает желание сам тебе об этом рассказать, это огромная удача для тебя, воспользуйся своим шансом, дурочка…

При этих словах Тайга словно чуть угасла, помрачнела, и дальше мы уже шли молча. Теперь стало понятным то странное внимание, с которым практикующие слушали Сарта, рассказывающего прописные для них истины, — они присутствовали при том, что Сарт переживал в тот момент, они настраивали свое усилие, свое переживание на эталон, на камертон, которым для них является Сарт. И когда он будет мне рассказывать про НЭ, я тоже смогу перенять его восприятия! Как бы только не просрать этот шанс, не испортить все очередной тупостью? …А ведь за то, что я тут такая глупая есть, они мне должны быть благодарны! Ведь если бы меня не было, Сарту могло бы и не захотеться говорить на эти темы, стало быть не было бы ситуации, в которой другие могли бы совершить свою настройку. Эта мысль придала мне уверенности, с которой я и понеслась вперед Тайги на место встречи.