Письмо 19 Незнакомец, облаченный в розовое

Письмо 19

Незнакомец, облаченный в розовое

11 апреля 1915 г.

Однажды ко мне пришёл Ангел, которого мы называем Прекрасным Существом, ведя за руку другого Ангела. Долгая дружба с этим необыкновенным Существом приучила меня никогда не удивляться ничему из того, что Он делает. Я принимаю все его причуды за проявления сознания, непохожего на моё собственное и более совершенного, ведь очень многим из того, что мне удалось узнать за последние три года, я обязан именно Его немного эксцентричной, но очень нежной дружбе.

Как я уже говорил в своём предыдущем письме, этому Прекрасному Существу (которое мы называем Ангелом за неимением лучшего термина) никогда не доводилось жить на Земле в физической оболочке. Это Существо принадлежит к иному этапу эволюции, нежели человек, и потому Его взгляды на человеческую жизнь имеют исключительную ценность.

Подойдя ко мне, Он улыбнулся и подвёл за руку другого, подобного себе, но ещё менее, чем Он сам, похожего обликом на человека.

Здесь, в небесных сферах, можно услышать порою весьма нетрадиционные суждения, но Прекрасное Существо, наблюдавшее жизнь людей, иногда забавляет меня восхитительным копированием обычаев смертных.

— «Облачённый в розовое», — сказало Прекрасное Существо своему собрату-Ангелу, — позволь представить тебя моему другу «X.», судье, недавно прибывшему с планеты Земля. Безусловно, он не откажется стать твоим проводником по территории, где сейчас творится история. Спрашивай его, о чём хочешь, и он тебе ответит, если сможет. Он всё ещё не знает языка твоей далёкой звёзды, но он может общаться с тобою мысленно, ведь самая грубая твоя оболочка — это тело мысли.

Я сказал, что очень рад знакомству, и спросил, не хочет ли он увидеть поле боя.

— Мне непонятно значение слов «поле боя», — ответил он, — но я был бы не прочь на это взглянуть.

— Когда ты это увидишь, будешь понимать ещё меньше, — улыбнулось Прекрасное Существо.

А было это как раз в тот день, когда противоборствующие силы во Франции и в Бельгии необычайно активизировались в начале весенней кампании, и я повёл двух своих друзей на то место, откуда они могли бы наблюдать за битвой.

— Что эти существа внизу всё время посылают друг другу? — спросил Незнакомец в розовом.

— Эти предметы мы называем снарядами, — ответил я.

— Снарядами? — переспросил удивлённый Незнакомец.

Прекрасное Существо ответило за меня.

— Снаряды — это особым образом устроенные дома, в которых наши братья из великой бездны живут и развлекаются.

Выражение удивления на лице Незнакомца стало ещё более очевидным.

— Мой друг забывает, что вы не знаете языка Земли, в котором одно слово — условный символ идеи — может обозначать две идеи, даже очень не похожих друг на друга.

— Что это за предметы, которые те существа внизу посылают туда-сюда? — повторил Незнакомец.

Мне приходится переводить его речь на нормальный английский, чтобы она стала понятной. Буквально же его вопрос звучал примерно так: «Предметы, которые существа посылают друг другу?»

Благодаря долгому общению с Ангелами — как имеющими астральные тела, так и не имеющими их — я научился понимать такую речь, и я ответил, стараясь переводить привычные громоздкие словоформы на более простой язык идей:

— Предметы, которые существа под нами бросают друг другу, — это оболочки с содержимым, обладающим удивительной способностью разрушать формы других объектов, разбрасывая их части во все стороны.

— Они так играют? — спросил Незнакомец в розовом.

— Нет, — ответил я, — они воюют.

— Воюют?

Весь ужас, связанный в моём сознании с понятием «война», моя мысль передала нашему гостю-Ангелу, и его розовая вуаль побледнела от боли.

— Какое странное у меня возникло чувство... — сказал он. — Знаете, если бы вас здесь не было, друзья мои, я предпочёл бы уйти отсюда.

— Это чувство, — ответил я, — симпатическое отражение моих собственных эмоций, которые вызвали у меня мысли о войне.

— А что такое война?

— Ужасная страсть, которой предаются два противостоящих друг другу сообщества душ. Благодаря этой страсти они подавляют в себе свою природную жалость и начинают в больших количествах разрушать тела друг друга.

Вуаль незнакомца стала почти белой.

— И Бог допускает, чтобы творился весь этот ужас? — спросил он.

— Он допускает это на планете Земля.

В данном случае слово «Бог» нельзя воспринимать как точную передачу той идеи, которую подразумевал Ангел в своём вопросе, но, видимо, мне придётся довольствоваться им. Подлинное значение этой идеи не передаётся никаким словом никакого земного языка. Она подразумевает сочетание Любви, Времени и Цели, возвёденных в превосходную степень, и лучшего обозначения для неё, чем «Бог», я подобрать не могу.

— Странная звезда — Земля! — сказал Ангел.

— Обитатели этого мира часто говорят примерно то же самое, — ответил я. — Это часть мудрости расы, унаследованной от далёких предков, которые, впервые попытавшись приспособить своё небесное сознание к суровым условиям этой звёзды, на которую их поместили для того, чтобы они, учась, говорили друг другу: «Странный мир».

— Значит, условия этой планеты вынуждают их творить перед нами этот ужас?

— Вовсе нет.

— Тогда для чего они это делают?

— Их заставляет сила привычки.

— Значит, когда-то это было необходимо?

— В очень далёкие времена, — сказал я, — люди были более изолированы друг от друга, чем сейчас, потому что на Земле воплощалось совсем немного людей, и сияющий Архангел, ответственный за их обучение, научил их развивать в себе мужество и находчивость и подчёркивать своё «я», устраивая единоборства друг с другом.

— Но здесь, под нами, миллионы существ! — воскликнул Ангел. — И я вижу, как их тела падают тысячами!

— Это они называют великой победой, — сказал я, — а один из их командиров даёт тем, кто убьёт достаточно большое количество людей, маленькие железные крестики.

— Железные крестики? Почему железные?

— Железо — металл Марса, — сказал я, — а Марс — их бог войны.

— А почему крест?

— Это символ их Христа.

— Это тот, кто умер здесь, чтобы научить людей любить друг друга?

— Тот самый, — подтвердил я.

— Воистину, я готов согласиться с далёкими предками этих людей, от которых они унаследовали выражение «странный мир».

— Может, подойдём поближе? — спросил я.

Незнакомец заколебался, а затем сказал с терпеливой улыбкой, глядя на Прекрасное Существо:

— Мой друг хочет, чтобы я кое-что узнал об этой звезде. Я хочу спуститься ниже.

Мы спустились и оказались примерно в сотне футов над той полосой, которая разделяла противников.

— Смотрите! — воскликнул Незнакомец. — Души отлетают от своих тел! Так вот в чём цель этой затеи — освободить души от оков?

— Не совсем, — ответил я, — каждый из них предпочёл бы видеть своего противника в оковах, но поскольку практически это сделать почти нереально, они избирают противоположное.

Незнакомец выглядел ещё более изумленным.

— Мой друг, — объяснило Прекрасное Существо, — из тех сфер, где Закон противоположностей не действует.

— Ты никогда не брал меня туда с собой во время наших странствий! — воскликнул я.

— Нет, конечно, — ведь ты слишком привязан к Закону противоположностей.

Это была наша старая шутка — моя и Прекрасного Существа.

— Посмотри! — прервал меня Незнакомец. — Одна душа направляется к нам.

Я пошёл вперёд, чтобы поприветствовать новоприбывшего. Это был немецкий офицер.

— Добро пожаловать, — сказал я, но он, похоже, не понял меня. Лицо его астрального тела было перекошено. Очевидно, ему пришлось принять мучительную смерть.

Иногда мне кажется, что Прекрасное Существо знает все земные языки, и хотя Его природа настолько чиста, что лишь немногие на Земле способны понять Его, но когда душа покидает тело, она начинает понимать речь Прекрасного Существа, если, конечно, в её природе есть то, что способно улавливать высшие вибрации, делающие жизнь этого Ангела столь насыщенной и удивительной.

— Добро пожаловать, — сказало душе Прекрасное Существо на языке её родины.

— Где я? — спросила удивленная душа.

— В мире, который над Землёй, — ответило Прекрасное Существо.

— Так значит...

— Это значит, что ваше имя будет занесено в списки погибших.

— Значит, это всё-таки случилось!

— Да.

— Но я всегда боялся смерти.

— Как видите, её незачем бояться.

— А где кайзер?

— В своём штабе.

— Я смогу доложить ему?

— Если хотите.

И мы отправились дальше на восток — медленно, потому что новоосвобождённая душа ещё не знала, что расстояние на самом деле ничего не значит.

Мы увидели главнокомандующего сидящим за столом и разглядывающим какую-то карту. Его лицо было измождённым и осунувшимся.

— Вот, — сказал я Незнакомцу, — тот человек, которого весь мир за пределами его страны считает виновником этой великой войны.

Незнакомец (и вместе с ним душа) приблизились к главнокомандующему, чтобы прочесть его мысли. Я передаю их так, как я их слышал — разрозненными и трагическими в своей важности: «Наши войска гибнут! Боже, покарай Англию! Я — избранник Божий! Я не могу ошибаться! Мои генералы всё путают. Я понижу в звании... (тут он назвал имя новоприбывшей души, которая была с нами). Он виноват в этом поражении. Я приказал ему захватить позиции противника. А он вместо этого потерял наши собственные. Я не могу ошибаться! Я — избранник Божий!»

Прекрасное Существо повернулось к душе, которая раньше была генералом.

— Хотите доложить о себе кайзеру?

Он повернулся к нам, в глазах его была грусть.

— Я не стану беспокоить кайзера, — сказал он.

Между нами воцарилось молчание. Немного погодя

Прекрасное Существо вновь повернулось к генералу, на его лице была написана жалость.

— Могу я что-нибудь для вас сделать?

— Не могли бы вы отвести меня к моей матери — она умерла от горя ещё в первые дни войны, когда погиб мой брат. Я очень устал. Я хочу видеть свою старую мать.

В глазах Незнакомца в розовом светилось удивление.

— Оказывается, на этой странной звезде есть даже любовь! — сказал он.