ВОЛЧИИ ЯР. История третья
ВОЛЧИИ ЯР. История третья
1
Секретарша не без интереса глянула на посетителя. Высокий, крепкий, лет тридцати на вид. Кольца на руке нет.
Как-то странно облизнулась — ну, словно губы пересохли, — сказала: «Я доложу...» и походкой манекенщицы направилась к двери с табличкой, извещающей, что за ней находится директор ремонтно-технического предприятия.
«Надо же, какие заводные девочки встречаются в глубинке!..» — подумал Эдуард Валентинович.
— Вас ждут.
— Спасибо.
Он подхватил портфель и вошёл в кабинет. Директор, грузный мужчина в респектабельном костюме, поднялся навстречу из-за стола.
— Добрый день, — мягко пророкотал он. — Будем знакомы. Никонов Пётр Андреевич.
Рукопожатие у директора было стальное.
— Петровский Эдуард Валентинович, — ответил гость. — Очень приятно...
Сел за стол.
— Чай, кофе?
— Нет, спасибо.
— Может, коньяк?
— Так рано не пью.
— Не так уж и рано — темнеет. Я думал, вы утром приедете.
— С билетами были проблемы.
Пару минут Пётр Андреевич изучал прайс-лист.
— Цены не изменились... Лиза! — В дверном проёме появилась секретарша. — Сохранились файлы договоров, которые ты готовила в прошлый раз? Распечатай в двух экземплярах.
— Кстати, о прошлом разе, — сказал Эдуард Валентинович. — Что-нибудь известно о судьбе Лёшки... То есть о Алексее Ивановиче Кротове?
— Увы! — Директор развёл руками. — Как в воду канул...
— Из прокуратуры новости какие-нибудь есть?
— Опросили всех, кто мог его видеть... На этом дело и заглохло.
— Со дня исчезновения нашего сотрудника прошёл месяц, — сказал Эдуард Валентинович. — А что у вас по этому поводу говорят?
— Ничего.
— Я сам-то не городской, родился в деревне. У нас всё можно было узнать, постояв в очереди у сельпо...
Секретарша принесла договоры. Пётр Андреевич не читая подмахнул их, поставил печать и распорядился:
— Лиза, скажи Васе, чтоб подогнал машину. Надо гостя до темноты на станцию отвезти...
— Не стоит, — ответил Эдуард Валентинович. — Я у вас пробуду ещё пару дней...
— На мгновение директор замер.
— Простите за любопытство: а смысл?
— Уже поздно идти в прокуратуру. Завтра с утра загляну.
— Ничего нового вы не узнаете. Только время зря потеряете.
— Меня направили в Волчий Яр не только для заключения договора. Его можно было и по факсу сбросить...
— Понимаю. А только это — пустая трата времени...
— Давайте не будем обсуждать целесообразность распоряжений моего руководства. Где у вас тут ближайшая гостиница?
— Помилуйте, откуда у нас гостиницы?
— У моей тётки флигель есть, — встряла секретарша. — Она сдаст на пару дней...
— И не думай об этом! — сказал директор. — Скройся!
Лиза снова как-то странно облизнулась, глядя на гостя, недовольно фыркнула и вышла.
— Ах, как некстати, — пробормотал директор. — А завтра полнолуние...
— А при чём тут полнолуние?
Было видно, что Пётр Андреевич «брякнул» и теперь раскаивается в неосторожно вырвавшихся словах.
— У меня переночуете, — вдруг решительно сказал он. — Свободная комната найдётся...
И с донельзя озабоченным видом глянул на часы.
2
Райцентр Волчий Яр вернее было бы назвать большим селом. Жили здесь не более тысячи человек.
Справа и слева от белой «Волги» тянулись улицы, характерные для сельской местности. Дорога не баловала асфальтом — обычная грунтовка. Весной и осенью здесь наверняка не пройти и не проехать...
Наконец машина остановилась в уютном дворике, рядом с двухэтажным коттеджем.
— Отличный дом, — пробормотал Эдуард Валентинович, вылезая из салона.
— Ну а как же иначе? — бодренько отозвался Пётр Андреевич. — Я ведь по местным меркам олихарх... — И внезапно спросил шофера: — Как ты, Вася?
— Хреново мне, Пётр Андреич, — глухо ответил тот. — Совсем хреново.
— Ты мне сегодня больше не нужен, — сказал директор. — Поезжай домой с Богом. Завтра подашь машину к восьми.
— Само собой, — ответил Вася как-то нечленораздельно. Словно у него рот был набит кашей. И как-то торопливо дал по газам.
Когда «Волга» укатила, гость спросил:
—Что с ним?
— В каком смысле... А! Вчера у его шурина был день рождения. Палёной водкой отравился.
Они поднялись на крыльцо и вошли в прихожую, большую, просторную, с лестницей на второй этаж.
— Женя! — гаркнул директор.
— Ты уже приехал, котик? — послышался голос из глубины дома.
— И не один! Ты можешь выйти?
— Сейчас.
— Она приболела, — пояснил Павел Андреевич. Как- то слишком легкомысленно.
Прихрамывая, в холле появилась женщина. Обычный ситцевый халатик. На ногах — тапочки на три размера больше.
Когда-то, похоже, она была миловидна и обаятельна. Теперь заматерела и расплылась. Лицо — с обвислыми щеками, как у бульдога.
— Евгения Сергеевна, моя жена, — представил директор. — А это Эдуард Валентинович, представитель «Сельхозтехники»...
— Очень приятно, — сказала она. — Вы уже ужинали?
— Он только с поезда, — ответил директор.
— Через десять минут ужин будет. Мальчики, мойте руки.
Директор немного задержался в прихожей. Открывая дверь в ванную комнату, Эдуард Валентинович услышал короткий разговор:
— Ты с ума сошёл! — сказала она.
— А что оставалось делать? Хочешь, чтоб он тоже «пропал»?
— Ох, Петя!..
«Что за хреновина здесь творится?» — подумал Эдуард Валентинович и повернул кран.
3
Он проснулся оттого, что очень хотел пить. Голова была тяжёлая и кружилась.
Морщась, принял горизонтальное положение и запустил руку в карман. Достал зажигалку. Огонёк, дрожа, осветил бетонные стены и металлическую дверь.
Рядом с матрацем, застланным, правда, чистой простынёй, стояла бутыль воды.
Если в водку подмешали какое-то снадобье вроде клофелина, то никто не мешает то же самое проделать с минералкой...
Он осмотрел пробку. Да нет, бутыль, кажется, не открывали. Свинтил пробку и приложился. Вода шипела на языке, пересохший рот с жадностью глотал...
Наконец, он оторвался от бутыли, крякнул и утёрся рукавом. Подошёл к двери, осмотрел.
М-да, такую из пушки только прошибить можно. И замок врезной, мощный. Теперь понятно, что случилось с Лёшкой. Хотя напрашивается вопрос: зачем? Такие на вид приличные люди...
Эдуард Валентинович пару раз для пробы бухнул кулаком в дверь.
Шуму много. Это хорошо...
Повернулся к двери спиной и стал лупить ногами в металлическую поверхность.
4
Он успел выбиться из сил, когда услышал по другую сторону двери странный шорох. Словно кто-то прошёл мимо в меховой шубе, задев стену.
— Эй, кто там?
Снова тот же шорох. И нетерпеливое поскуливание.
Они что, собаку под дверь посадили? Да ещё, судя по всему, здоровенную...
— Пётр Андреевич! — закричал он. — Уберите пса! Выпустите меня! Давайте поговорим, как цивилизованные люди! Что вы хотите? Я согласен на всё, что в моих силах!..
Новые звуки. Странные. Так стучат когти у собаки, когда она бежит вниз по лестнице.
Цокот приближался. Всё ближе и ближе. То ли это та самая собака, что сидела под дверью, а потом куда-то отлучилась. То ли другая прибежала...
А потом случилось такое, что Эдуард Валентинович этого не забудет, даже если проживёт сто двадцать лет.
Хриплый, какой-то нечеловеческий голос прорычал:
— Что ты тут делаешь?
— А ты здесь не один! — ответил другой голос. Но не мужской, а как бы женский.
— Лиза, без глупостей! — предупредил «мужской» голос. — Лучше сама уйди!
— На него у меня не меньше прав, чем у тебя!
— Я здесь хозяин!
— Перед Луной мы все равны!
— А, так ты по-хорошему не хочешь? Ну, тогда держись!..
В полуобморочном состояний, привалившись плечом к стене, Эдуард Валентинович слушал шум собачьей свары.
Что-то упало и с грохотом разбилось.
Массивные тела бились о стены, щёлкали пасти...
Потом донёсся жалобный визг.
И наступила тишина.
Ноги уже не держали. Эдуард Валентинович сполз по стене на пол и уткнулся лицом в колени.
В этой позе он сидел долго.
5
Ключ с лязгом провернулся в замочной скважине. Открылась дверь.
На пороге стоял Пётр Андреевич. Яркий свет заливал прихожую, и широкая полоса падала в чулан, разделяя его на три неровные части.
— Как спалось, не спрашиваю, — сказал директор. — Но эта кладовка — самое безопасное место на всю округу... Выходите, не бойтесь.
Эдуард Валентинович вышел, щурясь от утреннего света.
— Пётр Андреевич, что у вас с лицом?
Директор коснулся свежих царапин, тянущихся от скулы до виска.
— Лиза, сука, совсем озверела... — Запнулся. — В данном случае «сука» — это не бранный эпитет, а определение сущности.
— Я понимаю.
— Прошу к столу. Завтрак готов.
— Спасибо, что-то не хочется. Мне бы на станцию...
— Вы с утра в прокуратуру собирались, — напомнил директор.
— А в прокуратуре...
— Конечно. Разве вы не поняли? У нас все в райцентре... такие.
— И как вы живёте?!
— Это началось очень давно... Привыкли.
— С ума сойти...
— Что руководству скажете?
— Правде всё равно никто не поверит. Что-нибудь придумаю.
— Может, всё-таки останетесь? У нас тут лес чудесный — ну там, грибы, ягоды... Если захотите, на охоту сходим.
Эдуард Валентинович вздрогнул.
— Как-нибудь в другой раз...
— Только в канун полнолуния не приезжайте, — напомнил директор.