ЖЕРТВА. История вторая
ЖЕРТВА. История вторая
1
Посёлок носил странное для российской глубинки название — «Сахара».
Местные жители охотно рассказывали приезжим, что когда-то, ещё до революции, здесь находилось имение дворянина Викентия Павловича Сахарова, и называлось оно «Сахаровка». Потом, с началом мелиорационных работ в соседнем районе, был нарушен баланс грунтовых вод, и поля стали высыхать.
Сахаровку в разговорах всё чаще называли Сахарой. Прозвище в конце концов перекочевало в официальные документы...
Глядя на цветущие луга, колосящиеся поля и великолепные рощи, в это трудно было поверить.
Приезжие хмыкали и качали головами:
— Не очень-то на Сахару похоже...
— Так ведь чёрт поймёт эти грунтовые воды. Сперва оскудели — и мы почти превратились в пустыню. Потом вернулись...
Старожилы знали об истинных причинах возрождения Сахары. Но молчали. И были правы.
Кто бы им поверил?
2
Была ещё одна странность, на которую обращали внимание приезжие: главу поселковой администрации называли — за глаза, разумеется, — Водомером.
Почему?
Каждую весну, в одни и те же дни, он собственноручно измерял уровень воды в речке Широкая. Если глубина больше метра — будет урожай, всё в порядке. Меньше — засуха погубит посевы.
Традиция эта зародилась в начале тридцатых годов, когда председателем сельсовета назначили Якова Мстиславского.
Засуха началась при нём. При нём и закончилась.
Когда Мстиславского арестовали в 37-м году, сотрудники НКВД обнаружили в его избе полсотни рукописных книг о Боге и Дьяволе. Некоторые — очень древние.
На допросе спросили:
— Старообрядец?
И хоть председатель ответил «нет», всё равно сгинул в лагерях. А его зам, который всё знал о засухе, остался — он-то и написал донос...
Он стал следующим Водомером.
А потом были другие...
3
Глава поселковой администрации приехал в контору очень не в духе.
Сел в кресло, включил телевизор и тут же выключил.
Неделю назад уровень воды был критический — 98 сантиметров. Сегодня он упал до 91. Значит, дело дрянь. И грядущий неурожай и засуха — не самое страшное...
Надо принимать решение.
Глава тяжело вздохнул, снял трубку телефона и позвонил директору сельхозпредприятия «Сахара».
— Алло, Петрович...
Разумеется, директор узнал его голос, но глава представился, чтобы дать понять, зачем он звонит:
— Это Водомер.
И просто физически ощутил, как человек на другом конце линии обмер.
— Приезжай. Надо поговорить...
Дожидаясь директора, глава администрации достал из холодильника бутылку водки, поставил на столик в углу кабинета. Потом — блюдце с салом и две стопки...
— Опять, да? — спросил директор с порога.
-Да.
— Кого?
— Не знаю, — сказал Водомер. — В том-то и проблема.
— Как это?
— Я сложил, как обычно, дату, месяц и год. Получилось 23. Это буква «х». В русском языке нет женских имён на букву «х».
Цвет директорского лица из бледного стал каким-то серым.
— Тогда нам капец пришёл.
— Ещё не пришёл. Думай. Одна голова — хорошо, а две — лучше...
Водомер разлил водку по стопкам, и они выпили, не чокаясь.
— «X» — это может означать «Христина», — сказал директор.
— Мы не в Польше живём. В нашем посёлке нет Христин...
— Зато есть аж две Кристины. Одна в пищеблоке работает, другая на почте. Вдруг подойдут?
— Предположим. Другой версии всё равно нет... Они девушки?
— Ну... — Директор глупо улыбнулся. — Я не проверял... Вряд ли...
— Я не про это! Надо, чтоб молодая была и красивая!
— Та, что в пищеблоке, недавно школу закончила.
—Это... такая... светленькая?
— Она.
— Интересная девочка, что и говорить... А фамилия как?
— Жаборовская.
— Гм... — сказал директор. — Корни у неё то ли украинские, то ли польские... Чёрт, а ведь она может сойти за Христину!
— Какая глубина?
Мрачно:
— Девяносто один сантиметр.
— Девять плюс один... — вслух прикинул директор. — Десять... Значит, «И». Игорь, Иван, Игнат...
Помедлил немного и сказал упавшим голосом:
— Она с Мишкой Косиловым встречается. А до него с Вовкой Губановым любовь крутила. А до него — с Эдиком Вепринским... Не подойдёт.
— Рано ты, Петрович, руки опустил. У такой красавицы — и только три хахаля? Не верю.
Глава выглянул в приёмную. Никого. Только секретарша за компьютером — делает вид, будто работает, а сама, небось, пасьянс раскладывает...
— Лена, ты знаешь Кристину Жаборовскую? Ну, из пищеблока...
— А что?
— Говорят, редкостная вертихвостка. Парней, как перчатки, меняет...
Через минуту глава вернулся в кабинет.
— Есть! Есть!! Игорь Азольский, механизатор!!! Он, говорят, до сих пор по ней сохнет...
— Так он же у меня работает! — встрепенулся директор.
— Звони ему, — приказал глава.
4
Игорь Азольский, худой длинный парень в замасленном комбинезоне, растерянно глянул сперва на главу, а потом на директора.
— Это шутка?
— Нет, — сказал глава. — Это тебе не я, это тебе Водомер приказывает.
— Слышал я о Водомере от деда. Думал, байка.
— Это не байка, Игорь. Это реальность. Если хочешь — наследие прошлого, от которого нам не отвертеться, пока существует этот посёлок.
— Да чтоб он провалился сквозь землю, если ради него надо человека утопить!
— Если ты слышал от деда, то должен знать, что отказывать Водомеру нельзя.
— Да плевать мне на дедовские байки! Я в прокуратуру заявлю. И не в нашу, а в областную!
— А ты головой сперва подумай. Придёшь, расскажешь... А дальше что? Психушка.
Директор глазами сделал знак. Парню сунули в руку стакан, и они выпили.
— Игорь, — сказал глава, вытирая губы. — Я такой же человек, как и ты. Когда меня назначили, я понятия не имел о... о некоторых неофициальных обязанностях. А когда узнал — поздно, обратного пути уже нет. Ты думаешь, ЭТО доставляет мне удовольствие? Да я каждую весну жду и молюсь, чтобы хоть в этом году обошлось без жертвоприношения!
— Утопите её сами, — с трудом выговорил парень.
— Эх, дурачок... Разве ты не понял? Ты думаешь, жертва, которую мы приносим ЕМУ, — это девушка? Нет, она лишь средство, компонент ритуала. ЕМУ нужна твоя душа, душа человека, нарушившего заповедь «Не убий!» в угоду ему. убившего не абы кого, а любимую!.. Так что и рад бы помочь — а только ты должен это сделать.
Игорь молчал.
— Ты парень вроде неглупый, так что хочу предупредить. Пока не выполнишь волю Водомера, не будет покоя ни тебе, ни близким твоим, ни родственникам. А если сумеешь как-то выдержать, ОН жестоко покарает весь посёлок.
Елава посмотрел в окно и добавил:
— Не вздумай бежать. ЕЕО гнев настигнет тебя в любой точке мира. А нас всех ты поставишь в безвыходное положение.
5
Приехав с очередного замера, глава улыбался. Он даже напевал что-то попсовое.
Бодрым шагом вошёл в приемную. На стульчике у стены его дожидался директор.
— Ко мне? — спросил глава.
— Да. Они пропали. Оба.
— Тихо, не здесь.
Директор вошёл следом в кабинет, плотно закрыл за собой дверь.
— Наверное, сбежали...
— Труп уже нашли? — спросил глава.
— Чей?
— Кристины.
— Так он всё-таки сделал ЭТО?!
— Судя по всему, да. Вчера уровень воды был 42 сантиметра. Сегодня — 57...
— Еосподи! — пробормотал директор. — Прости меня грешного...
— Парнишка крепкий оказался. Аж целых одиннадцать дней продержался. Мне рассказывали: у него такое творилось, такое!.. — Елаву передёрнуло. — Это рекорд. Самые упрямые обычно ломаются на восьмой-девятый день...
Он сел в кресло.
— Как камень с души свалился. Е[елый год можно об ЭТОМ не думать... Слышишь, Петрович... Когда парнишка объявится, пусть это даже через год произойдёт, ты его не наказывай за прогулы. Ну, так, символически, чтоб лицо не потерять...
— Само собой, — ответил директор. Помолчал немного. — Давно хотел тебя спросить... А что мы будем делать, если выпадут буквы «И», «Ё», «Ы», мягкий знак или твёрдый знак?
Водомер погрозил ему пальцем:
— Типун тебе на язык!..