Состязание

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Состязание

Никогда ещё внутренний двор дворца Хастинапуры, столицы царства племени куру, не вмещал стольких гостей. Они потянулись со всех концов Индии, привлеченные вестью о состязании славных лучников, царевичей Пандавов и Кауравов.

Были заполнены все четыре ряда скамей. Хромой старец, появившийся позже других, тщетно обходил ряды в поисках свободного места.

Внезапно прозвучал удар гонга, и из-за багрового полога, скрывавшего вход, вышла толпа царевичей — пятеро Пандавов и сто Кауравов, в одеяниях, украшенных золотом и драгоценными камнями. Впереди всех шагал широкоплечий воин с высоким лбом мудреца. Это был Дрона.

Оглянувшись, Дрона окинул орлиным взглядом своих питомцев. При виде шедшего первым взгляд могучего воина потеплел. Арджуна был его любимцем. Дрона обещал, что не будет в целом мире равного ему стрелка из лука, и выполнил свое слово. Ведь все в столице знали о недавнем случае в лесу. Арджуну облаял какой-то пес, не иначе как соперник богов и враг людей свирепый ракшас, принявший обличье собаки. Арджуна выпустил в пасть трясущегося от злобы зверя семь стрел — одну за другой. И самое удивительное, что пес от этого не подох, а помчался в город со стрелами в пасти, словно бы для того, чтобы продемонстрировать необыкновенную меткость своего победителя. О чудесах искусства Арджуны рассказывали по всей Индии, и большинство зрителей было привлечено на состязание именно ими.

Гости шумно приветствовали Арджуну и его наставника. Хромой старец, так и не отыскавший себе места, хлопал в ладоши неистовее других. Но выкрикивал он нечто несообразное:

— Слава царевичу Арджуне! Но пусть его победит сильнейший!

Этот странный выкрик стал понятен, когда из ряда зрителей выступил юноша и, подойдя к Дроне, сказал:

— Я готов состязаться с Арджуной.

Люди, вскочив с мест, окружили незнакомца. Он был в небогатом плаще, топорщившемся от скрытого под ним панциря. Длинные черные волосы волнами ниспадали на могучие плечи. Но они не могли скрыть золотых серег в ушах, сверкавших, как два маленьких солнца.

— Ну и наглец! — послышались возмущенные голоса. — Он посмел бросить вызов самому Арджуне!

— Сядь на место, — обратился Дрона к юноше. — Ты, я вижу, простолюдин, а здесь только царевичи и знатные воины.

— Но я искуснее Арджуны, — с достоинством возразил незнакомец, — и готов это доказать.

— Откуда ты взялся? — возопил оскорбленный наставник царевичей. — Кто ты такой?

Юноша отвесил Дроне низкий поклон.

— Я — Карна.

— Ну и что из того! — не успокаивался Дрона. — Как бы тебя ни звали, ты не можешь быть искуснее того, о ком сказано, что не будет в мире стрелка лучше, чем он.

— Прости меня, могучий воин, — юноша поклонился ещё раз. — Я не хотел тебя оскорбить. Но ведь я не был твоим учеником, и ты не можешь сравнивать меня с Арджуной. Победителя покажут не слова, а тетива.

— Да, но ты не царевич, — вмешался в разговор Арджуна. — По нашим законам с царевичем может состязаться лишь равный ему.

Юноша опустил голову. Против этого довода ему нечего было возразить. Резко повернувшись, он зашагал к выходу.

— Остановись! — послышался громовой голос Дурьйодханы, ненавистника Пандавов. — Да, ты не царевич, но я тебя сделаю царем. Слуги, передайте этому юноше корону. Теперь ты, Карна, — царь Анги.

Наступило замешательство. Такого исхода спора никто не ожидал. Между тем слуги почтительно надели на голову растерявшегося юноши золотую корону; но и она не смогла затмить блеска золотых серег.

Первым молчание нарушил Дурьйодхана, обратившийся к Дроне:

— Скажи, знающий законы, может ли теперь Карна состязаться с Арджуной?

— Теперь может, — отозвался Дрона.

Арджуна, пожав плечами, вышел на линию, образованную вкопанными в землю белыми камнями. Карна стал с ним рядом, выставив вперед правую ногу. Слуги почтительно подали им одинаковые луки и колчаны со стрелами. Стало так тихо, что слышно было трепетание крыльев бабочек, порхавших над зеленью луга. И в это время, ковыляя, к Карне кинулся старец. Прижимая голову юноши к своей груди, он проговорил:

— Мой сын! Ранее, увидев тебя, я хотел крикнуть: «Прочь! Тебе не следует тягаться с царевичами! Твоему роду подобает не меч, а кнут». Теперь же я горжусь тобою!

Голова Карны поникла от стыда, как увядающий лото Ведь сыном назвал его сута Адхиратха, супруг воспитавшей его в сельской глуши приемной матери. С её слов Карна знал, что Адхиратха выловил его, младенца, в реке и принес в дом. Уже тогда на нем был неснимаемый панцирь и золотые серьги в ушах. Эти знаки благородного происхождения росли вместе с мальчиком, делая его неуязвимым. Но ничто не помогло ему открыть тайну своего происхождения и найти родителей. А теперь все знают, что он, Карна, сын простого возничего.

Швырнув лук на землю, Карна бросился бежать. В открытом поле, утомившись, он остановился и увидел столб пыли, услышал шум шагов.

— Куда же ты несешься, повелитель Анги! — ещё издали кричал Дурьйодхана.

И только тогда Карна поднял руку и нащупал на голове золотую корону, о которой забыл.

Приблизившись, Дурьйодхана спросил:

— А верно ли, что ты в стрельбе из лука искуснее Арджуны?

— Да, это так, — ответил Карна.

У Дурьйодханы глаза загорелись мрачным блеском.

— Нет! Ты не сын суты. Не может антилопа породить такого тигра, как ты, да ещё вместе с серьгами и панцирем, подобными солнцу. Наш учитель Дрона родился из кувшина, в котором оказалось чье-то семя, и разве он кому-нибудь уступает? И ты не уступишь никому! Ты — кшатрий. Ты должен убить Арджуну и его братьев. После этого я стану царем Хастинапуры. Поклянись, что будешь моим другом и союзником.

Карна вскинул голову. Сурья стоял в зените, посылая на землю свои прямые, не дающие промаха золотые стрелы.

— Клянусь, — сказал юноша, протягивая руку.

И не признался Сурья, что он отец Карны. Не удержал его от вражды с братьями Пандавами.