Деятельность Я-организации в системе обмена веществ

Деятельность Я-организации в системе обмена веществ

Уже принятие пищи проходит под контролем и при участии Я со стороны нервно-чувственной системы: мы выбираем пищу по внешнему виду, запаху, вкусу, то есть по «аппетитности», и работники многих профессий заняты тем, чтобы приготовить ее таким образом, чтобы она удовлетворила нашим избалованным запросам. Без сомнения, большую часть наших продуктов питания мы могли бы потреблять без такого сложного приготовления, например, злаки и овощи в форме каши или супа, но с древних времен люди стараются посредством варки, печения, приправ и т. п. оформлять пищу таким образом, чтобы при этом еще нечто испытывать - часто в ущерб питательности. Но мы хотим не только быть сытыми, а хотим, например, нечто пережевывать или ощущать вкус. Здоровый инстинкт требует, чтобы хлеб имел корку: мы хотим быть деятельными при его поедании, использовать наши мышцы, интенсивировать процесс вкушания. И многие изделия, например, крендели и печенье, изготавливаются вообще не в целях материального питания, а только чтобы интереснее оформить однообразную пищу. Рассмотрение всего, что предпринимает человек, чтобы сделать процесс питания более разнообразным, чтобы Я при этом могло нечто испытывать, завело бы нас слишком далеко. Однако здесь необходимо указать на роль пряностей и сахара, к чему мы еще вернемся позже. Все эти формы приготовления пищи имеют одну главную цель: побудить Я к участию в процессе питания.

При рассмотрении питания и процессов построения требуется раздельное представление белковых веществ и углеводов. И не только из-за различий в методе переваривания и задействованных при этом железах, но также в силу различной роли, которую эти вещества играют в организме.

Уже внешне белковые вещества отличаются от углеводов тем, что в их строении важную роль играет азот (и в меньшей степени сера). Азот — это элемент, чье включение специфично для животного и человека. В растительном мире он играет значительно меньшую роль, хотя и здесь протоплазма состоит из белка. Древесина же, например, содержит ничтожно малое количество белка, это почти чистый углевод (целлюлоза), тогда как семена бобовых довольно богаты белком.

Белки принадлежат к числу так называемых высокомолекулярных соединений, например, молекулярный вес гемоглобина определяется в 68000, сывороточного глобулина — 103800. С такой сложной структурой связана лабильность белковых тел, которая делает белки столь подходящими для построения высших организмов. Ибо белок должен не только позволять дифференцировать многообразие живых существ в смысле видоспецифичности, но и должен быть настолько пластичен и «способен к индивидуализации », чтобы у человека была возможна дифференциация вплоть до «индивидуального белка ». Следующим необходимым шагом является признание, что различие видов животных, людей и их органов обусловлено не различием веществ, из которых они построены, но, напротив, вид существа и органа обусловливает структуру строительных веществ, в особенности белков.

Под «видом» мы, как и Рудольф Штейнер, понимаем целостность образующих сил, эфирное тело. Оно устойчиво в противоположность изменчивости веществ; белок, как известно любой кухарке, легко распадается, да и по теоретическим воззрениям химиков не может быть ничего постоянного. Белок - это самый пластичный материал живого организма (и чем выше он организован, тем пластичнее), который не может сохранять свою собственную структуру, поскольку вследствие его высокомолекулярного строения собственная деятельность составляющих его веществ настолько отступает на задний план, что он всегда склонен к распаду. И именно поэтому, как указал Рудольф Штейнер, белок становится доступен воздействию эфирных сил: «Белок есть та субстанция в живом теле, которая различнейшим образом может быть преобразована образующими силами, так что из неоформленной белковой субстанции появляются формы органов и всего организма. Чтобы быть использованным для этой цели, белок должен иметь способность терять любую форму, получающуюся из природы его материальных частей, в тот момент, когда он призывается служить организму в одной из требуемых ему форм» ( «Основы развития... », гл. 9).

Началом белкового пищеварения обычно считают действие пепсина в желудке, однако в слюне уже содержится в малом количестве разнообразные органические субстанций, ферменты и минералы. Две трети сухой субстанции слюны составляют органические соединения. Конечно, эти ферменты вследствие малого времени их действия на пищу поначалу не играют большой роли; но вообще отказывать им в значении, без сомнения, небиологично. К тому же в 1 мм³ содержится примерно 4000 лейкоцитов, т. е. со слюной в течение дня (при общем количестве около 1 литра) проглатывается примерно 4 миллиарда лейкоцитов.

Конечно, главное действие слюны состоит в подготовке углеводного пищеварения посредством птиалина, но расщепление углеводов посредством птиалина происходит только в малой части и перекрывается действием панкреатического сока. Имеет значение, однако, что отделение сока поджелудочной железы в кишечник рефлекторно стимулируется из ротовой полости уже при приеме пищи.

Эти факты указывают на то, что обработка пищи в полости рта имеет большее значение, чем только признанное действие птиалина. Последнее, по словам Рудольфа Штейнера, разыгрывается «на границе Я-организации», то есть здесь подготавливается пища, чтобы быть принятой в организм согласно Я-организации. И поскольку организм человека должен быть носителем сознания, то имеет огромное значение, что Я принимает сознательное участие в приеме пищи и начале пищеварения. Особенно интересно в этом контексте участие лейкоцитов, то есть элементов крови: орган Я шлет навстречу пище посыльных; позже он более интенсивно участвует в процессе пищеварения при помощи поджелудочной железы и желчи.

При приеме пищи вкусовой процесс посредством расположенных на языке органов вкуса, «хеморецепторов», ориентирует организм относительно внутренних качеств пищи, и в соответствии с этим подготавливается выделение пищеварительных соков. Так, восприятие «кислого» вызывает секрецию слюнной железы, которая в зависимости от кислотности имеет более или менее щелочной характер, то есть обладает «буферными » свойствами. Но и главная пищеварительная железа, поджелудочная железа, при этом уже начинает действовать: «таким образом, поступающие из желудка химусные массы уже ожидаются соком поджелудочной железы» (Рейн). Однако органы вкуса сообщают нашему сознанию только общие качества (соленое, кислое, горькое, сладкое), они ничего не могут сказать о качестве принятых белков и жиров; таким образом, кажется, что поджелудочная железа вообще не может быть ориентирована по предстоящей ей работе. В этой связи я считаю, что здесь свою роль играют органические вещества, ферменты и лейкоциты, содержащиеся в слюне, запуская микрохимические «пробные реакции» как подсознательно сенсибилизирующие процессы для хеморецепторов, от которых затем рефлекторно стимулируется секреция поджелудочной железы. Ибо то, что эта секреция всегда соответствует составу пищи, общеизвестно. Так, кишечник выделяет фермент, расщепляющий молочный сахар (лактозу), только если мы действительно принимаем с пищей молоко. «Это пример так называемого «адаптивного ферментообразования»: соответствующие органы способны образовывать определенные ферменты, но они приводят их в действие, только если есть в них необходимость» (Ленарц).

Ото всех этих процессов во рту мы имеем только суммарное переживание «вкуса», но он имеет основополагающее значение для всего процесса приема и переваривания пищи. Таким образом, пищеварение во рту подготавливает пищу, чтобы она была принята в Я-организацию.

Собственно переваривание белка происходит только в желудке, где под действием пепсина белок разлагается на еще довольно сложные продукты расщепления (пептоны).

Это тоже имеет большое значение с точки зрения описываемого здесь воззрения, ибо «полученный белок, если он усвоен как питательное вещество, вначале является чужеродным телом для человеческого организма. Он несет в себе последействия эфирных процессов того живого существа, из которого он был взят. Эти последействия должны быть из него полностью удалены. » («Основы развития... », гл. 9).

Окончательное пищеварение всех продуктов питания происходит при помощи также принадлежащей Я-организации поджелудочной железы, которая выделяет трипсин, липазу, амилазу и тем самым может расщеплять белки, жиры и углеводы. Но с функциональной точки зрения интересно, что эти ферменты могут развернуть в полной мере свою деятельность только в присутствии желчи, с одной стороны, и энтерокиназы, фермента, который образуется в кишечнике и активирует трипсиноген, с другой. Такое взаимодействие веществ не имело бы смысла, если бы в нем не выражались различные силы организма. Так, в желудочно-кишечном канале мы видим влияние разрушающей деятельности, благодаря которой принятая пища в значительной степени девитализируется, то есть освобождается от присущих ей эфирных сил (растительного и животного происхождения). Особенно воздействие поджелудочного сока «убивает» белковые вещества; «только на одно мгновение они становятся в организме безжизненными ». Это является предпосылкой тому, чтобы они могли быть приняты в человеческое физическое тело, «которое в своей форме является продуктом человеческой Я-организации». Ибо «полученный белок, если он усвоен как питательное вещество, вначале является чужеродным телом для человеческого организма. Он несет в себе последействия эфирных процессов того живого существа, из которого он был взят. Эти последействия должны быть из него полностью удалены.». Теперь Я-организация может найти силы, чтобы «то, что получилось из белковой субстанции, перевести в область человеческого эфирного тела. Тем самым белок из пищи становится образующим веществом для человеческого организма» ( «Основы развития...», глава 9).[60]

Мы должны еще кратко рассмотреть роль желчи. Ее специфические вещества, желчные кислоты и желчный пигмент, образуются в результате деятельности клеток печени, для которых кровь поставляет «сырье». Освобождающееся при этом железо удерживается печенью. Очень интересно, что желчь вначале активизирует липазу поджелудочной железы, так что та может растворять поступившие с пищей жиры. Затем желчные кислоты временно соединяются с полученными в результате расщепления жирными кислотами, а именно до тех пор, пока те не будут усвоены слизистой оболочкой кишечника. Сослужив эту «лоцманскую службу», они отделяются от жирных кислот и по кровеносным сосудам возвращаются в печень, где снова выделяются с желчью в кишечник для той же самой цели. Это называется «круговорот желчных кислот».

Удивительно, что часть желчного пигмента участвует в этом «круговороте »: пигмент с желчью выделяются в кишку, в ней преобразуется и частично выделяется с мочой и калом, а частично по кровеносным сосудам возвращается в печень, и здесь опять выделяется. О кишечно-печеночном круговороте подробнее будет говориться в III томе в главе «Печень».

Итак, кровь задействована в начале и в конце пищеварительного процесса: в слюне белая кровь при выделении лейкоцитов, в желчи красная кровь.

Углеводы, принятые с пищей (кроме фруктозы и глюкозы), также являются для организма чужеродными телами, как и белковые вещества; они находятся на ступени жизни, которой они смогли достичь в растении. Поэтому эти вещества должны быть преобразованы организмом в такие, которые соответствуют его собственной деятельности, то есть в глюкозу. И преобразование углеводов в сахар, которое начинается с действия птиалина во рту и заканчивается действием птиалина поджелудочной железы, должно поэтому рассматриваться как принадлежащее Я-организации. Конечно, ее действие, как мы уже видели, гораздо шире. «Я-организация действует, начиная с процессов, сопровождающих сознательные ощущения - в языке, в нёбе, и вплоть до бессознательных и подсознательных процессов - в действии пепсина, поджелудочной железы, желчи и т. д. » ( «Основы развития... », глава 6).

Образовавшаяся вследствие расщепления углеводов глюкоза по кровеносным сосудам подводится к печени, превращается там в гликоген (соответственно растительному «крахмалу») и накапливается. При большом расходе глюкозы гликоген снова превращается в глюкозу. Содержание сахара в крови поддерживается на определенном уровне посредством нервных (передняя доля гипофиза), гуморальных (печень) и других механизмов. Защита от сильных, внезапных изменений уровня сахара в крови обеспечивается надпочечниками (адреналин) и поджелудочной железой (инсулин).

Это поддержание уровня сахара в крови имеет для организма жизненно-важное значение. Если содержание сахара, например, при введении инсулина, падает ниже нормы (гипогликемия), то наступают угрожающие жизни явления (судороги, потеря сознания) и даже смерть. Значение сахара для организма вряд ли можно сопоставить с любым другим веществом - присутствие сахара в крови является такой же элементарной предпосылкой Я-сознания, как, например, интактность и ненарушенное кровоснабжение головного мозга.

Это единственное в своем роде значение сахара для организма имеет свою обратную сторону в предпочтении его как продукта питания и как средства для получения удовольствия. Сахар ассимилируется легче, чем все остальные питательные вещества, поскольку обычный торговый сахар (сахароза) является «только" дисахаридом, в отличие от полисахаридов крахмала овощей, злаков, картофеля. Последние лишь постепенно расщепляются до глюкозы, тогда как сахароза тотчас расщепляется на глюкозу и фруктозу и может сразу поступать в кровь и использоваться там, где необходимо. Поэтому сахар или глюкозу особенно охотно используют для «поддержания организма» при внезапных сильных нагрузках (спорт).

Однако этого применения недостаточно для объяснения огромного роста потребления сахара в цивилизованных странах (см. табл.).

Для этого чрезмерного роста должны быть другие причины, и эти причины, очевидно, не только физиологического характера. Ибо организм совершенно в состоянии посредством переработки углеводов из хлеба, овощей и т. д. в достаточной мере обеспечить себя сахаром; при телесной работе образуется соответственно больше сахара, причем в тренированном организме существенно больше, чем в нетренированном. Поэтому нет необходимости в прямом употреблении сахара. Но легко видеть, что это физиологически предусмотренное обеспечение крови сахаром хотя и происходит непрерывно и равномерно, но в необычных и неожиданных ситуациях может оказаться недостаточным. Тогда активности человека будут установлены физиологические границы; ибо воля при недостатке сахара будет ослабевать, как это наблюдается при иногда наступающих состояниях гипогликемии: человек чувствует слабость, усталость, дрожит, не в состоянии сконцентрироваться. В таком состоянии непосредственно воспринятый сахар словно пробивает брешь; он открывает для воли новые, необычные возможности.

Именно волевое напряжение отличает человека нового времени от людей всех предшествующих эпох. То, чего сегодня человек требует от себя в спорте, в научных экспедициях или на войне, превосходит все существовавшее до сих пор. И как раз с этим сильным побуждением «Я» к сознательной деятельности связана - как описывает Рудольф Штейнер - возросшая потребность в сахаре. Само собой разумеется, сахар также является лакомством и даже может привести к зависимости. Увеличенное потребление сахара также обусловлено более «легким », богатым удовольствиями образом жизни, однако сахар, в свою очередь, способствует такому измененному образу жизни.

В этом контексте большое значение получает тот факт, что глюкоза не только находится в крови, но и проникает в красные кровяные тельца, но только у человека, а не у животных - за исключением обезьян.

Такое сильное внедрение и такая сильная нагрузка на Я связаны не только с телесными достижениями, но и с тысячами требований, предъявляемых человеку современной цивилизацией. Нагрузки в бюро, на телефонных узлах, в банках, на фабриках и т. д., из-за необходимого ускорения реакции, непрерывной концентрации, постоянного переключения внимания на новые объекты обусловливают значительной большее разрушение организма, чем в прежние спокойные времена. Здесь сахар служит для того, чтобы подкараулить в крови этот процесс разрушения и предоставить ему новый материал для использования «энергии», тем самым препятствуя его более глубокому проникновению в организм. Кондитерские хотя и являются признаками роскоши, но многим людям они, без сомнения, весьма облегчают жизнь, а возможно, только они и делают ее выносимой.

Если понять эту роль сахара как носителя Я-организации, то станет понятным пристрастие детей и ослабленных людей к сладкому: они пытаются с физиологической стороны усилить свое чувство Я, что, конечно, не означает действительно эффективное укрепление Я, которого можно достичь только духовным путем.

Значение сахара для организма не ограничивается упомянутым выше «подводом энергии», а заключено, как указывал Рудольф Штейнер, в его центральной роли для всего человека: «Где есть сахар, там есть Я-организация; где образуется сахар, там появляется Я-организация, чтобы подчеловеческую (вегетативную, животную) телесность сориентировать в направлении человеческой » («Основы развития... », гл. 6). Другими словами: если бы в крови человека не содержался бы сахар, Я-организация не имела бы возможности так проводить формирование организма, чтобы в него могло войти Я. Построилась бы лишенная Я телесность, которая смогла бы вести только животную жизнь.

Чтобы проиллюстрировать описанную точку зрения, приведем сравнительные данные содержания белка, сахара и минеральных веществ в женском и коровьем молоке:

Если мы будем рассматривать молоко как выражение основной организации некоего существа, то из такого сравнения следует, что у коровы происходит более сильный процесс образования белка, тогда как у человека он сильно уменьшен в пользу процесса образования сахара. Женское молоко из всех видов молока имеет самое высокое содержание сахара, тем самым оно заранее предрасположено к более сильному побуждению Я-организации. Только благодаря присутствию сахара становится возможным все построение организма в соответствии с импульсами Я-организации. И если раньше говорили: «В огне углеводов сгорают жиры », то здесь мы можем сказать: «Сладость сахара сопровождает Я в телесность, и в огне сахара Я выковывает и формирует весь организм в соответствующий ему инструмент». Итак, сахар по аналогии можно было бы назвать «Я-ферментом» организма, особенно в силу его тесной связи с теплом.

Ибо тепло, как мы видели, является собственным элементом Я, в котором оно непосредственно может жить; с воздухом, водой и минеральным оно вынуждено взаимодействовать.

Для понимания действия сахара в человеке, безусловно, важно, что сахара являются кристаллическими, легко растворимыми в воде веществами. Их кристаллическая, мертвая структура делает их родственными Я-организации, ибо «Я-организация нуждается в этом переходе органической субстанции в безжизненное состояние ». Хотя сахар и является органической субстанцией и образовался в результате жизненного процесса в растении, однако не содержит больше в себе жизни. Кристаллическое состояние как раз и является признаком неорганической мертвой субстанции. Предпосылкой для этого является также сравнительно простое химическое строение. В этом сахара очень отличаются от белковых веществ. Если последние вследствие своей сложности могут в каждом человеке, даже в каждом органе принимать специфический облик, глюкоза одинакова не только для всех органов человека, но и для всех людей, что является характерным для Я-организации. Белок, а именно глобин в гемоглобине, служит индивидуализирующим процессам Я; сахар, напротив, представляет общий для всех людей, одинаково действующий, объединяющий принцип. С Я-организацией связан тот факт, что уровень кремниевой кислоты в женском молоке примерно вдвое выше, во всяком случае, значительно выше, чем в коровьем молоке, тогда как содержание других минералов значительно ниже, чем в коровьем молоке. Это можно понять только в том случае, если знать, что кремниевая кислота является физическим носителем Я-организации, т. е. имеет специфически человеческую функцию. У высокоразвитых животных кремниевая кислота никогда не выступает в грубо вещественной форме - как, например, у радиолярий, в особенности же у фораминифер или у трехлучевых губок с содержанием SiO₂ более 90% в золе - а всегда в тонко распределенном, динамичном виде. Наша кровь дает нам переживать наше Я; сахар относится к элементам, которые делают возможным для нас восприятие и понимание другого Я (ср. «чувство Я»).

Сгорая, сахар служит быстрому теплообразованию. Если бы человек только строил свое тело, не разрушая его посредством сгорания, он оставался бы совершенно замкнутым в себе существом. Но здесь происходит удивительное: в легких человек непосредственно связывается с одним из элементов внешнего мира, с кислородом. Кислороду не требуется подготовка со стороны человеческой организации; он может быть усвоен как элемент внешнего мира и может сразу же действовать. Благодаря тому, что в легких в ритмичной последовательности сменяются усвоение кислорода и выделение углекислоты, в области чувства жизни возникает переживание разницы, сообщающее человеку смутное осознание своего собственного существования.

Это элементарное переживание собственного существования, с одной стороны, представляет собой нечто субъективное, с другой стороны, несет в себе возможность расшириться до объективного и на чувственной основе сопереживать существование других дышащих существ. Конечно, основополагающим значением обладает тот факт, что кислород на всей Земле одинаков и не поддается дифференциации. Пронизывая себя при дыхании кислородом, все люди участвуют в одном неизменном, причастном к становлению сознания элементе. Будучи вначале субъективным, переживание своего существования благодаря кислороду получает объективную возможность возникновения ощущения принадлежности «человечеству».

Способностью к соединению с кислородом кровь обязана содержащемуся в гемоглобине железу. Этот элемент также вносит в крайне индивидуализированную кровь объективную тенденцию, поскольку в его склонности к кристаллизации (в форме гемоглобина) обнаруживаются действующие в нем минеральные силы. Благодаря этой способности вносить минерально-земные природные закономерности в организм железо - это элемент, который привязывает человека к Земле и одновременно является носителем космических световых сил. Оно связывает космическое существо человека с телом. Благодаря этому оно может регулировать отношение человека к Земле. Если кровь содержит мало железа, как это наблюдается при анемии или - острее - при недостатке в плазме, то человек не в состоянии самоутверждаться по отношению к процессу обмена веществ как Я-существо; он начинает страдать смутным состоянием сознания и не может правильным образом связать себя с Землей. Соответственно этому кровь женщины, которая во всех отношениях менее связана с Землей, содержит 14, 5-15 г гемоглобина на 100 мл крови, тогда как кровь мужчины — 16, 3 г.

Примечательно, что новорожденный младенец в своей печени приносит в мир большой запас железа — в его печени содержится в пять раз больше железа, чем в печени взрослого. Этот «запас» в эмбриональном периоде обогащается из материнской крови и намного превосходит по концентрации последнюю, то есть речь идет об активном процессе со стороны эмбриона.

Само собой разумеется, что образование этого депо можно «объяснять» по-разному, например, тем, что условия дыхания до рождения иные, и вследствие смешения крови требуется больше железа. Можно также сказать, что запасы необходимы из-за малого содержания железа в молоке матери (0, 07% Fe₂O₃, ), но обязательно встает вопрос, почему оно не выше, поскольку, например, молоко собаки содержит 0, 12%, а молоко морской свинки даже 0, 17% железа (Fe₂O₃). Нет никаких физиологических оснований, почему бы и материнскому молоку не содержать больше железа, чтобы сделать ненужным его эмбриональный запас.

С одной стороны, в железе можно видеть минеральную субстанцию, в отношении которой справедливо можно сказать, что материнское молоко по сравнению с животным обеднено минералами (исключая кремний, о чем мы уже говорили выше). С другой стороны, эмбриональный запас железа вследствие космически-земной природы железа является космическим резервуаром сил, которыми инкарнирующий человек оснащен для приключения рождения. Конечно, сегодня роды, начало схваток рассматривают как процесс, связанный с матерью, вызванный гормонами, однако нужно иметь в виду, что побуждение к этому процессу в конце концов исходит от инкарнирующего человеческого существа. В самом деле, рождение - это первое приключение ребенка, которое он должен выстоять, ибо с рождением связано множество опасностей, поэтому часто требуется помощь акушера. Для того чтобы успешно преодолеть эти опасности, из природной мудрости новорожденный снабжается достаточным запасом железа.

После рождения должна наступить явная фаза покоя, фаза очень медленного развития, как это характерно для человека.[61] Если бы теперь ребенку пришлось потреблять относительно много железа, то оно привносило бы в его организм материнские силы и силы внешнего мира, с которыми ему нужно встретиться лишь много позже. Вследствие этой деятельности ребенок слишком рано проснулся бы для внешнего мира. Однако такой запас в течение первых месяцев еще снабжает организм космическим железом, ибо в матке эмбрион подвержен в первую очередь космическим законам. Это позволяет ему в первое время жизни развиваться в соответствии со своими привнесенными закономерностями, то есть со своей Я-организацией, не подвергаясь преждевременно воздействию земных сил.

Здесь еще кратко укажем на роль железа в поддержании равновесия между процессом обмена веществ и нервным процессом. Рудольф Штейнер видел в этом, как уже было сказано, как раз прафеномен процесса исцеления.

Подробнее о значении железа для организма мы будем говорить во втором томе этого труда.