ГЛАВА X Общие замечания

ГЛАВА X

Общие замечания

Мы представили такие факты явлений духов, Ангелов, демонов и отшедших душ, действительность которых уже выше всякого сомнения, потому что они передаются нам несомненно истинными источниками, Св. Писанием и Церковью.

Теперь мы представим и опровергнем более главное из существующих возражений против действительности этих фактов. Так как чистый дух по самой своей природе и по своим законам существенно отличен от природы и законов мира земного и так как Ангелы, демоны и отшедшие души суть существа чисто духовные, то понятно, что как вообще жизнь и деятельность этих существ, так и в частности их явления в мире земном должны представлять много непонятного и необъяснимого по законам этого мира. Отсюда люди, которые признают для разума непреложным законом такое положение, что будто возможным и действительным может быть и должно быть признаваемо только то и настолько, что и на сколько может быть понято и объяснено по законам этого мира, отвергают возможность и действительность этих явлений. Указание на необъяснимость этих явлений по законам земного мира и составляет главное возражение против возможности и действительности первых.

Если вникнуть в дело повнимательнее, то это возражение оказывается в высшей степени несостоятельным, в высшей степени ложным и даже положительно нелепым. Во-первых, в этом возражении высказывается совершенное непонимание законов здравой исторической критики. Действительность известных фактов и способ и законы их совершения совсем не одно и то же, а две совершенно разные вещи. Для того, чтобы известные явления были признаны несомненно действительными, совершенно нет еще необходимости понимать уже и самый способ и законы их совершения. Для этого совершенно достаточно уже иметь достаточные доказательства именно их действительности; способ совершения их при этом может быть и не понят; это, кажется, слишком ясно. Совершенно возможная и самая обыкновенная вещь, — иметь несомненные доказательства в пользу действительного существования известных предметов и в то же время совершенно не понимать, как, от каких причин и по каким законам существуют эти предметы. Большинство людей, напр., и по настоящее время не имеют понятия о том, что такое небесные тела, солнце, месяц, звезды, об их действительном виде и устройстве, об их законах; и однако ж существование небесных тел для всех составляет несомненный факт, и это совершенно законно, каждый имеет право и необходимо должен признавать эти тела несомненно существующими, потому что они подлежат непосредственному наблюдению каждого. Можно даже в области предметов, самых близких к нам, указать много таких вещей, действительность которых не подлежит никакому сомнению, но образа и законов, существования которых мы не понимаем. Во всяком случае, отвергать действительность фактов на том одном основании, что для нас непонятны законы их совершения, совершенно нельзя, совершенно незаконно. Первое необходимое и достаточное условие для того, чтобы мы могли и должны были признать действительным известный факт, это или наше собственное непосредственное наблюдение его, или же верно переданное нам непосредственное наблюдение его другими людьми. Если это условие выполнено, если известный предмет или подлежит нашему собственному наблюдению, или мы имеем несомненные свидетельства о непосредственном наблюдении его другими, в таком случае мы не только имеем полнейшее право, но и необходимо должны, обязаны признать этот предмет несомненно действительным, независимо от того, понимаем ли мы при этом законы существования этого предмета, или не понимаем их; по крайней мере, непонимание этих законов совершенно не должно быть препятствием для этого признания. Таким образом, и для того, чтобы мы имели право и обязаны были признать действительными передаваемые нам Св. Писанием и Церковью явления духов, необходимо и достаточно уже того одного, чтобы были несомненно верны свидетельства об этих явлениях. Если эти свидетельства несомненно верны, то мы уже по этому одному необходимо должны признать и эти явления несомненно действительными, хотя бы мы и не понимали образа и законов их совершения. Непонимание этих явлений не должно быть препятствием дли этого признания. И, следовательно, отвергать действительность этих явлений на основании одной их непонятности, одной необъяснимости их по каким-нибудь законам, значит отвергать их действительность без всяких удовлетворительных оснований. И значит, возражение против их действительности, основываемое исключительно на одной их непонятности, не есть собственное возражение, потому что всякое действительное возражение против этой действительности должно состоять в указании какого-нибудь действительного препятствия к признанию ее, а это возражение указывает на то, что вовсе и не составляет такого препятствия. А что свидетельства об этой действительности несомненно истинны, это выше всякого сомнения; но разбираемое возражение вовсе и не касается этих свидетельств, а потому, для опровержения его, нет и надобности доказывать их истинность; оно вполне опровергается и независимо от их истинности.

Далее, указанное возражение основывают на той действительно несомненной истине, что все действительно существующее необходимо должно быть согласно с законами бытия, и что, следовательно, только то может быть признано возможным и действительным, что согласно с этими законами; но основывают совершенно незаконно. Если судить и с точки зрения этой истины, то опять-таки это возражение оказывается совершенно несостоятельным и даже положительно нелепым. Истина эта не только не заключает в себе никакого основания и оправдания дли этого возражения, а напротив, служит опровержением его. Все действительно существующее существует по известным законам. Это так. Но не все существующее подчиняется одним и тем же законам; а все существующее в этом отношении разделяется на несколько отдельных областей, из которых в каждой, кроме законов общих всем им, есть много законов, свойственных только исключительно ей одной и совершенно чуждых всем другим. Есть мир физический и мир нравственный. Есть законы общие этим обоим мирам; таков напр. закон причинности, тот закон, что каждое явление необходимо имеет свою причину. Но в то же время есть много таких законов, которые свойственны только какому-нибудь одному из этих миров и совершенно несвойственны другому. Так напр. духовному миру свойственны закон свободы, законы мышления, но эти законы совершенно несвойственны чисто физическим явлениям; с другой стороны, и эти последние явления в свою очередь имеют, очевидно, много таких законов, которым вовсе не подчиняется свободная деятельность духа; таковы напр. чисто механические и химические законы. Каждый из этих миров в свою очередь разделяется на несколько отдельных областей, которые опять, при законах общих всем им, имеют и каждая свои особые законы, принадлежащие только ей одной и совершенно не принадлежащие всем другим. Есть законы, которые свойственны мысли, но которые совершенно чужды чувству; есть законы, которым подчиняется чувство, но которым не подчиняется мысль. Есть законы, которым подчиняется органическая жизнь, напр. растительная, и которым вовсе не подчиняются чисто механические явления. Есть законы, по которым живет растение и которым вовсе не подчиняется камень. Значит, все существует по законам, но не все существует по одним и тем же законам. Следовательно, та истина, что все действительно существующее необходимо подчиняется законам бытия, — необходимо должна иметь такое ограничение, что всякий действительно существующий предмет подчиняется не всем существующим законам бытия и не каким бы то ни было из них, а только некоторым и известным определенным законам, именно тем только законам, которым подчиняется та область бытия, та область предметов, к которой он сам принадлежит. Растение напр. подчиняется не всем существующим законам и не каким-нибудь, а именно законам растительной жизни. Камень в своем падении подчиняется законам именно механического движения, а не каким-нибудь другим законам, напр. химическим или физиологическим. И следовательно, если судить о возможности и действительности на основании согласия с законами, то для того, чтобы известные предметы мы могли и должны были признать возможными и действительными, нужно, чтобы эти предметы были согласны не со всеми вообще законами, это вовсе не нужно, и это совершенно невозможно, и не с какими-нибудь, а именно только с теми законами, какие свойственны той области бытия, к какой принадлежать эти предметы по своей природе. Так напр., при таком основании, в области растительной жизни может и должно быть признаваемо возможным и действительным все то и только то, что согласно с законами именно растительной жизни, а не с какими-нибудь другими законами, а не с законами напр. одних чисто механических и математических отношений вещей или с законами духовной жизни. Для того, чтобы мы имели право признать возможными и действительными в этой области известные явления, нет никакой надобности в том, чтобы эти явления подчинялись законам жизни чисто духовной, и несогласие их с этими законами, конечно, не дает никакого права отвергать их возможность и действительность в области растительной жизни. Из того, что камень не подчиняется законам растительной жизни, не следует, что он не существует и невозможен. Из того, что жизнь нравственная не подчиняется законам математическим, не следует, что она невозможна и не существует. Всякие величины нужно измерять только однородными, а не разнородными с ними единицами или мерами. Тяжести нужно измерять пудами, фунтами и пр., а не аршинами, и пространства нужно измерять верстами и аршинами, а не фунтами и пудами. Так точно и о действительности и возможности известных предметов нужно судить по тем законам, которые свойственны именно этим предметам, а не по таким законам, которые совершенно чужды им, которые принадлежат каким-нибудь другим совершенно разнородным с ними явлениям.

По-видимому, все это такая простая и ясная истина, что даже странно и говорить о пей; а между тем, может быть, по тому самому, что она слишком проста и ясна, как часто она не понимается и нарушается на самом деле! Вот иные вообразят себе, что возможно и действительно только то, что подчиняется одним законам материального мира, что все, чего нельзя объяснить по одним этим законам, невозможно и не существует, и потому отвергают существование духа, так как он непонятен и необъясним по одним материальнам законам. Поступать таким образом не значит ли то же самое, что мерить тяжести аршинами, или отвергнуть существование камней на том основании, что они не подчиняются законам растительной жизни? Совершенно то же самое. Дух по самой своей природе существенно отличается от материи; следовательно, судить о возможности и действительности духовного нужно по законам, свойственным духу, а не по совершенно чуждым ему законам чисто материальным. Если законно отвергать бытие духа на том одном основании, что его существование и деятельность необъяснимы по одним законам материальных явлений, то с совершенно одинаковым правом нужно уже отвергнуть возможность и действительность всего существующего; потому что так же точно, как дух не согласуется с законами материального мира, так же точно и всякий другой предмет не согласуется с законами каких-нибудь других предметов, камень напр. не согласуется с законами растений и пр. Следовательно, если отвергать возможность и действительность духа на том одном основании, что он не согласен с законами других материальных предметов, то с совершенно одинаковым правом нужно отвергнуть и существование всякого другого предмета, так как всякий предмет не согласен с законами каких-нибудь других предметов.

Существа чисто духовные, Ангелы, демоны и отшедшие души, конечно, тоже подчиняются известного рода законам; но так как они по самой своей природе, как чисто духовной, существенно отличаются от предметов мира земного, то они необходимо и существенно отличаются от этих предметов и по своим законам. Есть законы общие этим существам со всеми этими предметами, таков напр. хоть опять закон причинности. Но в то же время по самому существу дела необходимо должно быть много таких законов, которые были бы свойственны этим предметам, но совершенно не свойственны этим существам, равно как и таких, которые принадлежали бы исключительно только этим существам и совершенно чужды были этим предметам. Так действительно и есть на самом деле и потому эти существа в своей природе, в своей жизни и деятельности и в своих явлениях необходимо должны представлять много такого, чего нельзя объяснить по одним законам земного мира, так же точно, как и всякие другие предметы непременно представляют что-нибудь такое, чего нельзя объяснить по законам каких-нибудь других предметов. Следовательно, если принять основанием для признания возможности и действительности явлений согласие их с законами бытия, то мерой для определения возможного и действительного в области существ чисто духовных и их явлений и действий должно быть не согласие их с чуждыми этой области законами мира земного, а согласие их с законами, свойственными именно этой области. Признавать здесь мерой согласие с одними законами земного мира так же незаконно, как вообще незаконно судить о предметах по совершенно чуждым им законам, как незаконно мерить пространства мерами тяжестей. И отвергать возможность и действительность явлений и действий духов на том одном основани, что они необъяснимы по законам земного мира, так же совершенно незаконно, как незаконно было бы отвергать возможность и действительность всяких других предметов на том основании, что они представляют много необъяснимого по законам каких-нибудь других предметов, как незаконно напр. было бы отвергать возможность и действительность явлений физиологических на том основании, что они необъяснимы по одним законам чисто механических явлений. Таким образом, разбираемое возражение против действительности явлений духов в той самой истине, на которой оно основывает себя, т. е. в той истине, что все возможное и действительно существующее необходимо должно быть согласно с законами бытия, на самом деле имеет для себя не основание, а опровержение. Потому что, как видели мы, эта истина может и должна быть признана истиной не иначе, как с тем ограничением, что каждый действительный предмет необходимо должен быть согласен не со всякими законами, а только с законами той одной области предметов, к которой он сам принадлежит по своей природе. А в таком виде этой истиной, как мы видели, вполне опровергается это возражение.

Итак, первое и главное возражение против возможности и действительности представляемых нам Св. Писанием и Церковью фактов явления духов совершенно несостоятельно. Неудобопонятность этих явлений вовсе не служит и не может служить основанием для отвержения их возможности и действительности. Так же точно не служит и не может служить основанием для этого и несогласие этих явлений с законами мира земного. Можно сказать, что эта непонятность и это несогласие составляют главное из всего того, на чем основывают отвержение действительности этих явлений; в них уже заключается если не основание, так по крайней мере побуждение и для всех других возражений против этой действительности.

Из других возражений более известны следующие: во-первых, говорят, передаваемые нам Св. Писанием и Церковью явления духов не более были, как чисто субъективным действием собственного воображения тех людей, которые будто бы видели эти явления. На чем основано это мнение? В самих известиях об этих явлениях не заключается для него никаких оснований, потому что в них ясно и определенно говорится, что это были действительные явления духовных существ, а не что-нибудь только мнимое, воображаемое. Притом самый характер этих явлений не допускает мысли об их призрачности. Они имеют такую ясность и определенность, представляют такие подробности и обстоятельства, которые возможны только в действительных происшествиях и совершенно невозможны при одних призрачных видениях. Возьмем напр. хоть явления Ангелов Аврааму; находясь совершенно в здравом, трезвом состоянии духа, свободный от всякой болезненной возбужденности воображения, он принимает Ангелов в виде странников, угощает их, ведет с ними разговор, все это продолжается довольно долгое время, и имеет ясность и определенность, свойственные только действительности; и как в продолжение всего этого, так и после Аврааму никогда и в голову не приходило, чтобы все это было только действием его собственного воображения. Допустить, чтобы подобные явления могли быть действием одного воображения, по крайней мере со стороны совершенно здравых людей, совершенно нельзя. Очевидно, это мнение имеет своим главным основанием тот уже опровергнутый нами взгляд, что будто эти явления невозможны. Оно есть только необходимое логическое следствие этого взгляда. Если бы эти явления, как действительные явления духов, были бы невозможны, в таком случае, конечно, оставалось бы смотреть на них не иначе, как на субъективные произведения человеческого воображения. И люди, разделяющие этот взгляд, поневоле уже должны смотреть на них не иначе, как так. Отвергнув возможность и действительность этих явлений, как действительных явлений духовных существ, нужно же дать и какой-нибудь положительный взгляд на них; а при таком отвержении, взгляд на них возможен не иной, как только тот, что они субъективные произведения человеческой фантазии. А так как это отвержение совершенно безосновательно, совершенно неверно, как мы уже видели, то, значит, этот взгляд остается без всякого основания, потому что другого основания, кроме этого взгляда, для него нет. Так как эти явления совершенно возможны и так как мы имеем несомненные исторические свидетельства о том, что они были действительно, то, очевидно, при этом нет никакого права, никаких оснований признавать их одними субъективными произведениями человеческого духа.

Говорят, наконец, в опровержение защищаемой нами истины так: известно, что существует бесчисленное множество таких рассказов о явлениях духов, равно как и о других чудесных происшествиях, относительно которых уже с несомненностью доказано, что они суть чистые выдумки, порожденные народным невежеством, суеверием и предрассудками, так как это дает основание думать, что к этой же категории рассказов относятся и те рассказы о явлениях духов, которые передаются Св. Писанием и Церковью. Умозаключение совершенно произвольное. Что существует бесчисленное множество рассказов о явлениях духов вымышленных, ложных, это совершенная правда (это доказывается в первой части этой книги). Но этот факт сам по себе дает ли какое-нибудь право признавать вымышленными и рассказы, сообщаемые нам Св. Писанием и Церковью? Конечно, не дает никакого права. Из того, что об известного рода предметах могут быть и есть рассказы ложные, вовсе нельзя заключать, чтобы и все вообще сведения об этих предметах были ложны. Это, кажется, слишком ясно для того, чтобы нужно было даже доказывать это. Едва ли найдутся такие предметы в целом мире, о которых бы когда-нибудь и где-нибудь не существовало каких-нибудь ложных понятий, вымысла, лжи; значит, если судить по той логике, по которой делается указанное умозаключение, то нужно бы отвергнуть верность всяких сведений и о всех предметах.

Что касается того вопроса, что были за тела, в которых являлись Ангелы, демоны и отшедшие души, были ли то действительные тела или только призрачные, мнимые, то, как уже сказали мы, мы не имеем достаточных оснований для решительного решения этого вопроса. Но неудоборешимость этого вопроса, очевидно, вовсе не дает никакого основания сомневаться в самой действительности явлений этих существ так же точно, как вообще непонятность образа совершения факта не дает никакого права отвергать самую его действительность. Этот вопрос касается не действительности этих явлений, а только способа их совершения; следовательно, неудоборазрешимость его ничего не говорит против их действительности.

Итак, действительность передаваемых нам Св. Писанием и Церковью фактов явлений Ангелов, демонов и отшедших душ так же несомненна, как несомненно истинны сами сообщающие их источники. И, следовательно, в одних уже этих фактах мы имеем неопровержимое доказательство действительного бытия мира духовного и неопровержимое опровержение так распространенного в настоящее время отрицания этого бытия.