ВСЁ, ЧТО НАС НЕ УБИВАЕТ, НАС ДЕЛАЕТ СИЛЬНЕЕ

ВСЁ, ЧТО НАС НЕ УБИВАЕТ, НАС ДЕЛАЕТ СИЛЬНЕЕ

Я любила и люблю Юру и не брошу его даже после его смерти. А если любишь человека, то любишь и его детей: его дочь с внучкой. Отношение к детям любимого мужчины — это показатель отношения женщины к самому этому мужчине. Анелина всю жизнь настраивала Юру против его единственной дочери, которую из-за развода с Людмилой и специфики своей работы, связанной с частыми гастролями, он и так нечасто видел. Юре приходилось общаться с Юлей почти тайно. Бывали случаи, когда Юля приезжала к папе, а Елена, открывавшая дверь, тут же захлопывала её перед самым Юлиным носом.

Однажды несовершеннолетняя Юля приехала к папе, чтобы он подписал ей бумагу с разрешением на обмен бабушкиной квартиры. Так Елена и Юлю в квартиру не впускала, и Юре не давала выйти к дочери. Только минут через пятнадцать ему всё же удалось выйти к дочери на лестницу. Юля была со своим троюродным братом, которого тоже зовут Юрий (Вакулов), и только благодаря ему они всё же вошли в квартиру. Лена всегда ревновала Юру к Юле и вела себя вызывающе и крайне агрессивно. Вот и в этот раз, выражая недовольство всем своим видом, Елена ходила по квартире, демонстративно хлопая дверьми и приговаривая, что подписывать бумаги нет смысла, потому что Юля не его дочь.

У Юры было много видеокассет, в основном с записями его выступлений в разные годы в разных странах: в России, в Австралии, в Америке, в Германии. Были и видеокассеты с дочкой, и он мне их несколько раз показывал: вот она ещё совсем маленькая, вот в подростковом двенадцатилетнем возрасте, вот уже взрослая, в 22 года, когда она в 2003 году участвовала на МУЗ-ТВ в конкурсе «Звезда народа» на лучший голос без аккомпанемента, который выбирали зрители путём СМС-голосования. Юля тогда сама послала заявку и только через полгода, уже практически забыв и об этом конкурсе, и о своей заявке, получила приглашение спеть и в итоге заняла первое место, исполнив песню из репертуара группы «Лицей». После этого ей позвонил продюсер группы «Любовные истории» и пригласил на кастинг, но Юля, к сожалению, не подошла им по росту.

— У-у-у, ростом не вышла, — сказал продюсер, едва только увидев её.

— А если на каблуках? — спросила она.

— А они что, туфли снимут? — указал он на остальных участниц группы.

Мы смотрели с Юрой записи, и он каждый раз спрашивал:

— Малышок, скажи, похожа она на меня?

— Юра, она почти твоя копия, только нос другой. У неё даже уши твои, фирменные. А почему ты это спрашиваешь?

— Ленка говорит, она не моя дочь.

— Ну, вообще странно как-то. Она что, со свечой стояла? Вы с Людой знаете, что Юля ваша дочь, а Лена, значит, знает лучше.

— Ну, Ленка говорит, что она не моя, потому что мы с Людой темноглазые и с тёмными волосами, а Юля светленькая и голубоглазая.

— Юра, у неё разрез глаз и посадка глаз твоя, что гораздо более уникально, чем цвет. Мы с бывшим мужем тоже с тёмными волосами, а дочь и сын у нас оба светловолосые. Это нас когда-то в школе учили, что тёмный цвет глаз и волос является доминантным, а в жизни почему-то зачастую не так.

Валентина Алексеевна Мелета, родная сестра Юры, рассказывала: «Однажды Лена сказала мне:

— А пусть Юля ещё докажет, что она дочка Юры.

А я ей говорю:

— А чего доказывать-то? И кому? Тебе надо, ты и доказывай, если совести хватит. Юра её признавал официально. И у нас есть фотографии, где Люда в положении и где они с дедушкой вчетвером.

— Да она спала с администратором, пока Юра на работу ходил.

— А ты-то откуда это знаешь? У вас с Юрой разница в возрасте девятнадцать лет. Ты тогда вообще ещё девчонкой была и жила в городе Владикавказе.

Юра очень нуждался в поддержке, и всё, что было в моих силах для того, чтобы чаша весов начала клониться в Юлину сторону, как можно больше, я делала.

— Почему ты не займёшься дочерью? — спрашивала я. — Ты послушай, какой у неё голос!

— Потому что платить надо 50000 долларов. У меня столько нет. Ленка вон тоже хочет попасть на телеканал «Домашний» ведущей. Все от меня чего-то хотят.

— Юля ничего не просит. Всё сама делает. Сама во ВГИК пыталась поступать. Ей помочь-то всего чуть-чуть надо.

Тут же при мне ему позвонила какая-то знакомая девушка, просила посодействовать и помочь ей попасть на «Фабрику звёзд». Юра пообещал, но надо было видеть его в тот момент, чтобы понять, что ничего он делать не будет.

В другой раз я как-то спросила, почему он так редко берёт с собой Юлю в клубы, на выставки, на презентации. Помню, что тогда он стоял на кухне, облокотившись на подоконник и уставившись в одну точку, как будто не слыша меня, и вдруг сказал: «Это Ленка меня от дочери отваживает. Утверждает, что она не моя».

И так на протяжении целых девятнадцати лет! Ну, что я могла изменить за отпущенные мне три года? Но я не хочу, чтобы Юля теперь всю жизнь жила с мыслью, будто папа её не любил. Надо быть не ПРОТИВ кого-то, надо быть ЗА кого-то! Он любил свою дочку, просто боялся в том числе и этой любви, Юра боялся любви и привязанности в принципе, в каком бы то ни было проявлении. Помню, как однажды мы шли по Большой Бронной улице домой, и я по дороге рассматривала и расхваливала её свадебную фотографию, говорила в очередной раз, как она на него похожа. Внезапно Юра резко выхватил у меня фотокарточку, прижал ее к груди обеими руками и почти крикнул:

— Отдай! У меня она одна!

Хотя на свадьбе он не был, и я, конечно, спросила его, почему же он там не присутствовал.

— Зачем я буду там стоять и плакать?

— Ну, отцы вообще-то часто плачут, выдавая замуж своих дочерей. Говорят, что даже чаще, чем мамы.

— Я был в этот день на даче один. Выпивал и плакал.

Видимо, маг и человек какой-либо другой, рядовой профессии, всё же по-разному позиционируют себя в обществе. Что естественно и не стыдно для одного, совершенно не допускается другим.

Все мы сложно устроены. Но Юра был совсем поломанный. Только видели это лишь самые-самые близкие люди.

Когда Юра умер, Елена прямо на кладбище во всеуслышание заявила, что будет делать эксгумацию и доказывать, что Юля не его дочь. То, что она таким образом позорит честь фамилии Лонго, Елена, видимо, не задумывалась. У неё самой-то детей нет. Видимо, не задумывалась и о том, что говорить и уж тем более делать это — чистой воды абсурд. Юра официально признавал Юлю дочерью при жизни, и изменить что-либо сейчас юридически уже невозможно.

А немного позже в разговоре с Юлей Панкратовой на её вопрос: «Почему же она так относится к дочери Юры?», — Лена сказала:

— Юля хочет попасть из грязи в князи! И если вы порядочные люди, то должны мне помогать ради памяти Юры.

Не представляю, как такое возможно говорить! Ведь речь идет о родной дочери известного человека. К тому же единственной. А кто такая Елена? И кем была она, когда пришла к Юре когда-то поздно ночью? Буфетчицей на станции Москва-Сортировочная.

Юра очень берёг Юлю от Лены. До самой Юриной смерти она не знала, что Юля беременна. Никто не знал, кроме двух-трёх самых близких людей, в которых Юра был уверен, что через них информация не дойдёт до Елены. Она узнала об этом, а точнее увидела это, только тогда, когда все мы собрались вместе по поводу этого трагического события.

28 февраля 2006 года при оглашении завещания у нотариуса Дзядыка Ярослава Ивановича Елена узнала, что Юля, оказывается, в четырнадцать лет при получении паспорта по Юриной просьбе взяла фамилию Лонго. Тут же недовольно спросила Алексея, Юлиного мужа:

— А почему при регистрации брака Юля не взяла твою фамилию?

Но он ей очень хорошо ответил:

— А почему ты при расторжении брака с Юрой ещё в 1996 году не взяла обратно свою фамилию — Семе-ненко? Папа ей не разрешил брать другую фамилию, да и сама Юля не захотела.

Тогда, страшно рассердившись, Лена воскликнула:

— Ну, вот, теперь и ребёнку такую фамилию дадут!

Тут не выдержал даже нотариус и вмешался, сказав:

— Это уже их право, захотят — фамилию матери дадут, не захотят — отца.

Каждое слово, написанное здесь, правда. Всё это было засвидетельствовано близкими Юре людьми в суде. Комментарии, как говорится, излишни. Эта женщина — хищница, для которой имеют значение только собственные интересы.

Валентина Алексеевна Мелета рассказала, как однажды Юра приезжал с Леной к ним в станицу:

— Я начала разговор о Юле, а Юра сказал, что не надо при Ленке. Я спрашиваю: «А что такое?»

— Да Ленка терпеть её не может.

Я говорю:

— А в чём дело?

А он:

— Да она хочет своего ребёнка.

— Ленка мне жаловалась: «Посодействуй, поговори с Юриком насчёт ребёнка, а то он никак не хочет. Ну что же это такое? Я с ним сама, как с ребёнком нянчусь, а мне, в конце-то концов, тоже хочется и своего ребёнка иметь».

Я ей говорю: «Какой ребёнок, если вы спите раздельно?»

А Елена мне отвечает:

— Не хочет так, можно за помощью ЭКО обратиться. Деньги у него на это есть.

Конечно, она мне кажется опасным человеком. Брехливая очень.

Рассказывала Валентина Алексеевна и о том, как вела себя Елена после Юриной смерти:

— Один раз уже после смерти Юры она мне звонила в полпервого ночи. Я так испугалась, думала что-то случилось. А она, мне показалось, просто пьяная была. В общем, 28 марта было сорок дней, как Юра умер. Я хотела сороковины отметить раньше — 26-го. Говорят, что раньше можно отмечать. И вот она мне как раз ночью звонила под 26-е. У меня уже всё готово было для того, чтобы Юру помянуть, так она как понесла:

— Не смей! Юра мне сказал: «Только 28-го!»

Я спрашиваю:

— Как сказал? Кто сказал?

А она кричит:

— Нет! Не сказал! Написал!

Я поняла, что-то с ней не то. И дальше кричит:

— Не смейте! Если только вы отметите 26-го, будет очень плохо! Очень плохо!

Думаю: «Кому плохо? Что еще может произойти плохого?»

Я расстроилась, конечно. Утром говорю мужу:

— Помянем 28-го, а то, если что случится, потом буду себя винить…