Глава  X.

Глава X.

До моего замиравшаго слуха донесся глубокій вздохъ, вырвавшійся изъ многотысячной груди народа, и я понялъ, что т?ло мое умерло не напрасно.

Но душа моя была жива, ибо она была не только сильна, но и неистребима. Наступилъ конецъ страданіямъ, которыя ей пришлось перенести въ этой бл?дной физической оболочк?, теперь безжизненно распростертой на усыпанномъ розами лож?; она вырвалась изъ этой такъ кр?пко и долго державшей ее тюрьмы; да, но лишь для того, чтобы очутиться въ другомъ, красивомъ и неоскверненномъ храм?.

Громадная толпа, доведенная до б?шенства сопротивленіемъ жрецовъ и моей смертью, грознымъ натискомъ опрокинула все, встр?чавшееся на ея пути, и н?сколько челов?къ тутъ же пали жертвами народнаго гн?ва; первыми были Агмахдъ и Маленъ. Великій жрецъ лежалъ рядомъ съ моимъ трупомъ, на полу, растоптанный разъяренной толпой; а еще ближе, прижатый ею-же къ ложу, на которомъ я находился, умиралъ Маленъ.

Я парилъ надъ вс?ми въ мистическомъ посмертномъ сознаніи души и сл?дилъ за оскверненными духами погибшихъ жрецовъ, пот?мн?вшими отъ всякихъ похотей и низкаго честолюбія, которыя раздула въ нихъ до степени всепожирающаго огня Царица Вождел?нія; и я могъ вид?ть, какъ они попадали въ тотъ роковой кругъ необходимости, изъ котораго н?тъ спасенія. Внезапный исходъ души Агмахда изъ его т?ла напомнилъ мн? мрачный полетъ ночной птицы; съ такой-же быстротой вырвалась изъ своей земной тюрьмы душа Малена, того самого молодого жреца, который когда-то привелъ меня въ городъ. Покорный уставу храма, онъ соблюдалъ т?лесную чистоту, и т?ло это, прислонившееся къ ложу, напоминало сорванный и брошенный цв?токъ и было прекрасно, какъ лилія, впервые развертывающая свою почку надъ ясной поверхностью водъ; но душа его почерн?ла отъ неудовлетворенныхъ жгучихъ желаній.

Я чувствовалъ, какъ Царица-Мать н?жно, но вм?ст? съ т?мъ кр?пко держитъ меня, не давая мн? вырваться изъ пред?ловъ храма, гд? разыгрывались ужасныя событія.

— Примись снова за свое д?ло, которое далеко еще не окончено, — сказала она и, указывая на бездыханный трупъ Малена, продолжала: — Вотъ — т?ло, въ которое к тебя облеку съ т?мъ, чтобы въ этомъ новомъ од?яніи ты могъ продолжать д?ло просв?щенія моего народа. Оно — безгр?шно, непорочно и прекрасно, хотя жившая въ немъ душа погибла. Теперь ты — моя собственность, которой я распоряжаюсь; а прійти ко мн?, значитъ — в?чно жить для истины и познанія. Итакъ, вотъ твоя новая одежда!

И вдругъ, я почувствовалъ, что я не только силенъ духомъ, но еще и полонъ физической жизни, что утомленіе мое пропало и зам?нилось бодростью. Покинувъ м?сто, гд? за минуту передъ т?мъ т?ло мое лежало безжизненной формой и стоя подъ эгидой своей повелительницы, я въ ужас? смотр?лъ на происходившее вокругъ меня.

— Ступай, Маленъ, — промолвила она, — пока ты — невредимъ. Какъ Сенса, ты будешь жить въ сердцахъ людей, ставши для нихъ символомъ в?чной славы, образомъ и подобіемъ ея; тебя прославятъ, какъ мученика за истину, о которомъ будутъ съ любовью вспоминать смуглыя д?ти Хеми, ибо ты умеръ, служа мн?.

Но отнын?, переходя изъ т?ла въ т?ло, ты не перестанешь служить мн?, на протяженіи в?ковъ, уча среди развалинъ этого храма; и хотя-бы тысячу разъ умеръ, служа моему д?лу, все-же наступитъ время, когда ты оживешь снова, чтобы въ святилищ? Новаго храма, воздвигнутаго на м?ст? настоящаго, возглашать неизм?нную, в?чную истину!

Повинуясь ея вол?, я посп?шилъ выбраться незам?ченнымъ и благополучно прошелъ среди бушевавшей толпы, которая опрокидывала статуи въ алле?, снимала двери и ворота съ петель и ломала ихъ…

Я пріунылъ душой и жаждалъ тишины и мира. Обведя взоромъ окрестности, я тоскующими глазами долго смотр?лъ на тихую деревню, гд? жила мать; но она считала своего сына мертвымъ и не признала-бы меня подъ этой новой оболочкой; и я направился къ городу, временно покинутому обезум?вшимъ отъ ярости народомъ.

Вдругъ неистовый, дикій вопль, вырвавшійся разомъ изъ тысячи грудей, потрясъ воздухъ и заставилъ меня остановиться. Оглянувшись я увид?лъ, что обманутый своими учителями народъ тяжко отомстилъ за поруганіе своей святыни: славный, древній храмъ былъ оскверненъ, а его преступные обитатели принесены въ жертву Богу мести; и скоро онъ долженъ былъ превратиться въ развалины…

Долго блуждалъ я по опуст?вшимъ улицамъ города, въ которомъ я въ прошломъ пилъ изъ чаши наслажденія а въ будущемъ долженъ былъ испытать радости труда. Истина, бывшая столь долго изгнанной изъ поруганнаго храма, должна была найти себ? уб?жище въ сердцахъ людей и пропов?дываться на улицахъ этого города, гд? голосу моему суждено было раздаваться неустанно. Сколько времени пройдетъ, прежде ч?мъ спадетъ съ моихъ плечъ бремя гр?ховъ, и я буду стоять чистый, непорочный, готовый вступить на путь совершенной жизни, ради которой я тружусь?..

И вотъ съ т?хъ поръ я живу, непрерывно м?няя одну физическую оболочку на другую и, несмотря на это, все время сознавая себя одной непрерывно перевоплощающейся, но единосущной индивидуальностью.

Египетъ умеръ, но духъ его — живъ и мудрость его свято сохранилась въ душ? т?хъ, кто остался в?ренъ его великому и таинственному прошлому и твердо помнитъ, что именно въ в?къ нев?рія и духовной сл?поты покажутся первые признаки грядущей славы. И то, что настанетъ, будетъ грандіозн?е, величественн?е и таинственн?е того, что прошло. Ибо, по м?р? того, какъ челов?чество въ своемъ непрерывномъ, хотя и малозам?тномъ, поступательномъ движеніи поднимается все выше и выше по спирали эволюціи, учителя его черпаютъ свои знанія изъ бол?е и бол?е чистыхъ источниковъ и соприкасаются все ближе и ближе съ Міровой Душой…

Время настало, и кличъ облекшейся въ слова Истины пронесся надъ міромъ! Проснитесь, угрюмыя души, прильнувшія къ земл? и живущія съ устремленными долу очами! Им?йте и очи и сердца гор? и да осв?титъ ихъ небесное сіяніе! Самое пылкое челов?ческое воображеніе не въ силахъ нарисовать себ? картину того сокровеннаго міра, который Жизнь таитъ въ себ?. Проникайте см?ло въ ея тайны!..

Въ сокровенной глубин? души каждаго челов?ка тл?ется искра божественнаго огня; раздуйте его въ яркое пламя, которое освятило-бы вс? темные закоулки вашей собственной индивидуальности, остававшейся вамъ чужой въ теченіе тысячел?тій существованія!

Египетъ — страна смуглыхъ т?лъ, и все-же онъ — б?лый цв?токъ среди прочихъ расъ земли; и никогда профессорамъ и ученымъ нашего времени, разбирающимъ іероглифы древнихъ іератическихъ письменъ, не удастся осквернить своими грубо матеріалистическими и нев?жественными толкованіями д?вственно-чистые лепестки этой великой лиліи нашей планеты. Стебель ея скрытъ отъ нихъ, и имъ не видно яркаго сіянія, просв?чивающагося сквозь ея лепестки; они не могутъ изуродовать ея, прим?няя къ ней методы современнаго садоводства, какъ за вн?шней формой ея не могутъ до сихъ поръ разгляд?ть сокровенной сущности ея, истиннаго лотоса, и это потому, что онъ вн? пред?ловъ досягаемости… для нихъ. Этотъ лотосъ поднимается выше роста челов?ка, и его цв?токъ распускается надъ головой его, тогда какъ луковица сидитъ глубоко подъ поверхностью р?ки Бытія и питается ея струями.

Онъ цв?тетъ въ мір?, въ которой челов?къ проникаетъ лишь въ минуты чистаго вдохновенія, когда, въ д?йствительности, онъ выше челов?ка. Хотя стебель его и находится въ нашемъ, или доступномъ намъ мір?, но самаго цв?тка его нельзя ни вид?ть, ни описать соотв?тствующими д?йствительности словами; сд?лать это дано только т?мъ, кто настолько переросъ средній ростъ челов?ческій, что въ состояніи смотр?ть сверху внизъ въ божественный ликъ священнаго цв?тка, гд?-бы онъ ни расцв?лъ, будь-то на св?тломъ восток?, или мрачномъ запад?. Въ немъ онъ откроетъ тайны управляющихъ физической сферой властей и прочтетъ начертанную на его лепесткахъ науку о мистическихъ силахъ; отъ него онъ узнаетъ, какъ излагать духовныя истины и какъ пріобщиться жизни своего высшаго „я“; у него онъ научится также искусству, не порывая связи со своимъ высшимъ „я“ и не лишаясь его славы, не прерывать нити жизни своей на нашей планет?, пока она будетъ держаться, если въ этомъ окажется необходимость. И въ этой жизни не опадетъ цв?тъ возмужалости, пока челов?къ не исполнитъ до конца добровольно взятой имъ на себя задачи и не научитъ вс?хъ ищущихъ св?та тремъ истинамъ:

— Душа челов?ка — безсмертна.

— Начало, служащее источникомъ жизни, живетъ въ челов?к? и вн? его; оно — безсмертно и в?чно благотворно.

— Всякій челов?къ — самъ себ? законодатель.