Полный шкаф скелетов

Полный шкаф скелетов

Скажу откровенно: мне было нелегко понять и принять тот факт, что мой отец появился на свет в результате странного медицинского эксперимента каких-то сумасшедших ученых-сектантов.

То есть поначалу я решил, что речь идет об эксперименте кучки Франкенштейнов[17] из НКВД. Но как я и чувствовал (что впоследствии подтвердило расследование), современная наука — всего лишь служанка магии, а вся история человечества — это история борьбы между двумя древними магическими кланами в присутствии и по правилам некоей Третьей Силы. Это история чудовищного, изначального обмана.

Сказанное — только часть правды. В этой главе я не в состоянии выразиться яснее. Мне достает здравого смысла не оглашать сведенья, которые без определенной подготовки стали бы серьезной угрозой психическому здоровью читателя. Да, жалкая участь суждена человеку лишенному памяти — он подобен мертвецу; но если вспомнить сразу все, это может обернуться шоком, равносильным смерти. Я этот шок сумел пережить. Надеюсь, сумеете и вы. По крайней мере, я постараюсь помочь вам. Поверьте, передо мной стоит весьма сложная задача: передать вам ту правду что стала известна мне, и при этом свести к минимуму реальную угрозу очередного тотального уничтожения человечества.

Первое моральное потрясение при чтении дневника я испытал не от факта искусственного оплодотворения моей бабушки — этим сейчас никого не удивишь. Шокировало меня то, что молодая замужняя аспирантка ленинградского медицинского института[18] позволила оплодотворить себя семенной жидкостью давно умершего человека. Причем глубокого старика: мой отец называет его в своем дневнике с заметным оттенком уважения — «Старец»! Старцу было 76 лет, когда он стал донором спермы, а его сын родился через 12 лет после его кончины — в 19** г.

Старец был в любимцах у Советской власти, хотя идеи, которые он открыто проповедовал, плохо сочетались с коммунистической идеологией. Впрочем, с общечеловеческой моралью они тоже не согласовывались.

Почему через столько лет отец был вынужден скрывать свое происхождение и даже в дневнике боялся написать имя своего биологического отца? С политикой Старец связан не был, обладая в то же время весьма высокой репутацией и в Советской России, и в мире в целом. После смерти он стал чуть ли не хрестоматийным образцом ученого, жертвовавшего всем ради науки.

У отца были брат и сестра, рожденные вполне нормальным, естественным способом, без применения искусственного осеменения. Так что скорее всего не бесплодие родителя было причиной содеянного. Желание родить ребенка от гения, продолжить его род? Но у Старца были дети. Правда, пережили его только дочери, а трое сыновей погибли весьма трагично...

К концу добровольного заточения у берегов Священного озера я раскрыл тайну личности моего деда и моего отца, но мотивы и причины столь причудливого плетения людских судеб обрели должную ясность лишь спустя годы. Потянув за кончик логической цепочки, я, к своему изумлению, вытащил на свет нечто значительно большее, чем банальный семейный секрет. К другому концу этой цепи было приковано неведомое и невиданное чудовище.

Долго еще должно было оно оставаться недоступным для чужих глаз. Но вот оно предстало передо мной — и странные особенности моей жизни, все, с чем я с ранних лет свыкся, теперь высветилось новым светом. Загадочные события, участником которых я оказывался, их персонажи, их скрытый смысл — с каждым новым звеном цепи все это получало новое значение в моей картине мира.

Итак, за три месяца я многое узнал, но понять и принять это мешал мне мой собственный ум. Он отказывался делать очевидные выводы. Мне мешал мой биокомпьютер. Чтобы реконструировать его полностью, потребовалось еще три года. Только недавно процесс окончательно завершился, и я осознал, насколько трудна и опасна дорога к бессмертию. Сегодня это тропа над пропастью, а вокруг идущих по ней по-прежнему плотный туман. Но вот сквозь туман начинают проступать изменчивые и неясные силуэты...