СТАРОДАВНИЕ ИСТОРИИ

СТАРОДАВНИЕ ИСТОРИИ

Д. Булгаковский издал в 1902 году книгу «Из загробного мира явления умерших». Перескажу здесь лишь одну из десятков историй про контакты с мертвыми, собранных автором книги.

«В двадцати верстах от нашего имения, — рассказывает О. О. Д — цкий, — жил в селе Вишневец Волынской губернии священник, который был в большой дружбе с моим отцом. Этот священник, овдовев, остался с шестнадцатилетней дочерью. По его просьбе отец мой отпустил на короткое время свою дочь Степаниду, чтобы отвлечь осиротевшую девушку от тяжелых впечатлений по случаю смерти ее матери.

Прошло около двух недель, Степанида не возвращалась, а потому отец со мною (мне тогда было около десяти лет) отправился в Вишневец с целью проведать своего друга-вдовца и взять мою сестру домой.

Мы приехали в Вишневец вечером, около десяти часов, а дома были только девушки, моя сестра и дочь священника. Мне захотелось побегать по саду, однако в глубь сада я боялся идти и присел на лавочку недалеко от дома. Смотрю — идет по аллее какая-то дама в черном платье. Поравнявшись со мной, она посмотрела на меня с улыбкою и направилась в дом священника через крыльцо, которое прямо выходило в сад.

Я побежал к другому крыльцу, где сидели мой отец и девушки.

— Какая-то дама вошла в дом через садовое крыльцо, — сказал я.

Сестра и подруга при этих словах переглянулись и как будто встревожились, так что отец спросил у них, что с ними и чем они обеспокоены. Они ответили, что по моему описанию и по одежде эта дама — покойная матушка, которая ходит ежедневно в дом, и все ее видят. Так как отец мой не верил в подобного рода явления, то он посмеялся над девушками.

Священник долго не возвращался… Степанида вдруг вскрикнула и сказала, что рядом с ней промелькнула покойница.

Не дождавшись хозяина дома, мы легли спать. Я лег с отцом в одной комнате, рядом с кабинетом священника, а девушки — в другой. Около двух часов ночи я проснулся, сам не знаю отчего, и услышал разговор в кабинете.

Мужской голос говорил:

— Что ты сегодня так поздно пришла?

— Я была раньше здесь, — слышался в ответ женский голос. — Видела гостей ваших, хотела обнять мальчугана в саду, но тот убежал от меня. Потом хотела поблагодарить Степаниду за дружбу с нашей дочерью, но она испугалась меня…

— Почему же ты не подготовила ее?

— Нам строго запрещено являться тем, кто пугается нас, под угрозою лишения прав на дальнейшие свидания с живыми.

Услышав это, я страшно испугался, потому что догадался, что разговор идет между покойницей и священником, ее мужем, и прямо прыгнул на кровать к отцу, который тоже, как и я, не спал. А он предупредил меня, чтобы я не мешал ему слушать разговор загробного существа с живым.

На другой день за утренним чаем мой отец направил разговор на ночное посещение и высказал насчет него сомнение, подозревая что-то совсем другое.

— Угодно верить или нет, — ответил священник, — но я, как честный человек и служитель святого алтаря, сказываю вам, что нахожусь в духовном общении со многими умершими, в том числе и с моею женою. Они часто обращаются ко мне с просьбами молиться за них, и когда я исполняю их просьбы, то лично благодарят меня. Моя же покойная жена посещает мой дом почти каждый день и часто выражает интерес ко всему окружающему, как живой человек.

На все мои вопросы об условиях загробной жизни она каждый раз уклоняется от прямых ответов, заявляя, что им, умершим, воспрещено отвечать на все вопросы живых, особенно на праздные».

Прозаик и критик А. Погорельский, ныне полностью забытый, сообщает в своей давней книге «Двойник, или Мои вечера в Малороссии» следующее:

«Один врач, который и теперь еще жив, написал и издал очень скромным тиражом книгу под заглавием «Явления моей жены после смерти». Эти явления начались с того, что спустя несколько дней после смерти докторши, страстно любимой мужем, ее гитара, висевшая на стене, сама собою начала издавать звуки, а потом и целые аккорды. Когда доктор приучился к этому необыкновенному явлению, то в один вечер ему послышался голос покойницы… Сначала она произносила только по нескольку слов. Спустя немного времени стала с ним разговаривать, а кончилось тем, что и сама показалась.

Несмотря, однако, на его любовь к покойнице, ее первое появление испугало его до чрезвычайности. Наконец он к тому привык: с нетерпением ожидал ее очередного прихода, разговаривал с нею часто и долго и советовался во всех делах. Одним словом, она по-прежнему осталась верным ему другом и сохранила после смерти все те приятные качества, которые украшали ее при жизни, с той только разницей, что не так уже была капризна.

Доктор сообщил о своем счастье нескольким друзьям, которые рассказали о том своим знакомым. И его свидания с покойной женой сделались известны всему городу. Многие смеялись над ним, иные сожалели, считая его помешанным. Но когда доктор решился громко утверждать, что это все точно справедливо, и когда наконец напечатал книгу, где подробно описал явление жены своей, тогда нашлись люди, которые поверили ему. И в самом деле, какую причину мог иметь человек, известный и ученый, обманывать целый свет и подвергать себя насмешкам неверующих, если бы действительно он не имел свиданий с покойницей?»

А вот еще одна тоже стародавняя история. В свое время стараниями прессы она получила широкую огласку в России.

В доме одного русского помещика в одном из селений Мозырского уезда Минской губернии принялся бродить призрак. Это был дух дочери помещика. Девушка скончалась за полгода до этого от чахотки. Ее имя — Камилла.

В гости к помещику приехал его родственник, отставной артиллерийский поручик.

Вот его рассказ о первой ночи, проведенной им в доме:

— За неимением свободной комнаты мне приготовили постель на диване в зале. Я остался наедине, снял мундир… И вдруг услышал позади себя шелест шелкового платья. Оглянулся — и вижу реальную женскую фигуру, одетую в черное шелковое платье и с красным бантиком на шее, которая то ли идет, то ли плывет по воздуху.

Дама прошла близко от поручика, и тот отчетливо разглядел ее.

— Когда я увидел профиль лица посетительницы и узнал в нем умершую Камиллу, по всему моему телу пошел мороз, волосы приподнялись, и, схватив инстинктивно в одну руку мундир, я автоматически выбежал из залы в коридор.

Поручик, дико перепуганный, ворвался в спальню своего кузена. И уговорил того перебраться на ночевку в залу. При этом он не обмолвился ни единым словом о привидении. Лишь заявил: мол, «один в зале я не буду ночевать вследствие некоторого нездоровья».

Кузен, пожав плечами, согласился.

— Не успел я вполне еще улечься и погасить свет, как кузен уже захрапел, — продолжает вспоминать поручик. — И почти тотчас же мне пришлось обратить внимание на шум приближающегося на середину комнаты мягкого кресла. Направил я взор свой, не вставая с постели, на движущееся самопроизвольно кресло и, к ужасу своему, увидел, что все та же фигура в черном платье движет кресло по направлению ко мне. Потом садится в него и упорно смотрит на меня своими тусклыми глазами на белом, как мрамор, лице, освещенном луной.

Поручик взвыл от страха. Привидение тут же исчезло. Кузен, естественно, проснулся. И поручик, заикаясь, поведал ему о происшедшем. А потом попросил кузена переселить его на остаток ночи в любую другую комнату. Кузен, переменившийся в лице, принялся в свою очередь крайне настойчиво уговаривать поручика ни в коем случае не рассказывать о явлении призрака никому из домашних, особенно хранить в секрете от матери и бабушки.

— А утром, — завершает свой рассказ поручик, — старый лакей пристал ко мне с вопросом, почему я не спал в зале, а перешел с паничем в столовую. Я не стал давать ему объяснений, но он не унимался и стал назойливо говорить, что догадывается, в чем дело, и знает хорошо, что причиной этому — покойная «паненка». Она часто является, и «не только вы, панич, видели, но и мы все, точно так же и пан, и дети панские».