Глава I. ТРИ СИЛЫ.

Глава I. ТРИ СИЛЫ.

Он проснулся от горя.

Пытаясь отогнать наваждение, Ахелой Кротонский стал мутно озираться вокруг. Но следом пришла боль.

Грудь медленно каменела, и там, глубоко, щемяще запульсировала жилка. Дыхание остановилось, и он в судорогах корчился на золоченом ложе. Затем что-то порвалось внутри и изо рта его потекла струйка темной крови.

Он подумал, что умирает. Очертания предметов, светильники, источавшие тусклое колеблющееся пламя, мраморные статуи — все заволакивалось мучительной багровой дымкой и отступало, а прямо под ним разверзалась холодная пустота.

— Боги Олимпа! — хрипела какая-то частица его сознания, все еще не угасшая. — Жить!

Боги безмолвствовали. Он видел себя уже повисшим над бездной, и из ее небытия долетал глумливый, беспощадный хохот. Этот смех разбудил в нем ужас, какого он никогда раньше не ведал. Знатный кротонец[303] с криком сорвался со своего пышного ложа и замер на мраморном полу.

Очнулся он от холода. Деревянные ставни, распахнутые настежь, впускали свежий утренний бриз.

Ахелой понял, что дрожит. Сморщась, он поднялся с холодных плит и, закутавшись в тогу, подошел к оконному проему. Искусно вырезанная белая решетка не препятствовала зрению, и он стоял, глядя, как восходящее светило ласкает томные волны Тарентского залива.

Легкий морской ветерок, разбудивший его от обморока, пролетая над городом и садами, подхватывал запахи, из причудливого столкновения которых возникал острый и безнадежно желанный аромат Жизни.

И Ахелой стоял, прикрыв глаза, и дышал этим ветром, дышал, не в силах насытиться; крупные слезы текли по его усталому лицу и, смывая запекшуюся на подбородке кровь, алые, падали вниз…

Асклепиады[304] не ошибались.

Прогноз болезни исполнялся с точностью до декады.

Что ж, прогноз, по крайней мере, даст ему возможность закончить дела, составить завещание.

Завещание?

Он был одинок. Никто не владел его душою, и он не владел ничьей. Это удобно. Но теперь…

Мука бессмысленности подступила к его горлу, и снова проснулся ужас небытия: предчувствие пустого и гибельного провала впереди, за которым — ничто. Его сердце противилось, разум горестно восставал и отказывался признавать эту холодную бездну в конце пути, но, не зная иного, сломленный, отступал перед НИЧЕМ.

И Ахелой бросился прочь из огромного каменного дома, от этих статуй и мраморных колонн, где даже стены говорили ему о блаженной и пустой беспечности, в которой провел он всю свою жизнь.

Он медленно брел по жарким улицам, не узнавая никого — то отрешенно смотря себе под ноги, то с удивлением оглядываясь по сторонам, словно пытаясь вспомнить что-то; что-то спасительное, важное, но оно все ускользало…

Короткая улочка, редко мощенная массивными истертыми каменными плитами, вывела его на площадь, куда, словно в озеро, стекалось несколько больших и малых улиц. Там вырастал, подобно могучей скале, очаровывающей своей гармонической слаженностью и устремленностью, храм Аполлона Гиперборейского. Десятки и сотни раз послушные руки проносили его мимо величественного строения, когда он, уже умащенный и натертый благовониями, отправлялся на один из многих в своей жизни пиров… И он равнодушно смотрел, приоткрыв занавес, как мимо проплывала лепная колоннада.

Храм отталкивал его, казался надменным, чужим, лживым. В богов верили лишь глупцы и охлос[305].

Теперь Ахелой Кротонский — просто умирающий Человек — стоял перед этими колоннами и не решался вступить под их сень.

Но внимание его привлекло необычное оживление перед воротами храма. Стояло множество богатых носилок, толпились рабы, суетились какие-то люди, очевидно, не попавшие или не допущенные внутрь. Разносились то гневные, то примиряющие голоса. Общее волнение разбудило в нем интерес, который на мгновение вытеснил каменную боль из легких. Пройдя вдоль колоннады, он остановился перед входом, где несколько солдат пытались обуздать рвущийся охлос.

— Да поразит вас Громовержец! Говорю вам, храм заполнен, заполнен до предела! — выкрикивал надтреснутый голос. — Ступайте прочь!

На Ахелое была тога члена Совета Тысячи, и толпа по привычке расступилась перед знатным сановником.

Он не был здесь двадцать один год — со времени своего совершеннолетия. Неожиданное безмолвие объяло его, и Ахелой пошатнулся, будто оглушенный. В сумрачном дыхании храма угадывался фимиам. Совладав с мгновенным трепетом — подошел к низкой, почти в половину человеческого роста, арке, ведущей в Зал Церемоний. Над ней, прямо из гранитной стены, проступала скульптура Аполлона Гиперборейского.

Невольно склонившись перед ликом Божества, Ахелой двинулся сквозь арку. Зал Церемоний, как и говорил страж, оказался заполнен людьми, и, распрямляясь на выходе из арки, он чуть не ткнулся в чью-то спину.

Под сводами святилища звучал мягкий голос. Толпа заворожено внимала полному, но статному Человеку, который стоял у алтаря, озаренный двумя прямыми солнечными лучами, отвесно падающими сверху. Его благородное лицо обрамлялось белокурой курчавой бородой, а золотая перевязь, служившая ему поясом, и пурпурная повязка на лбу говорили, что Человек этот облечен властью Иерофанта.

Световые столбы, как тонкие сияющие колонны, послушно стояли по обе стороны от него, а он, выступая из пелены, клубящейся между ними, казался гигантом. И Ахелой с удивлением понял, что напряженно вслушивается в каждое тихое слово этого удивительного Человека, ловит мимику его лица, жадно следит за властными движениями его рук.

— Я принял последний вздох из уст гибнущего Египта и ныне свидетельствую о смерти Страны Тайн. Эллины! Горе вам, ибо то отец и мать оставили вас, и боги отвратились от вас, и меркнет щит Зевса над осененной Элладой! И дикие полчища движутся с востока, готовые пожрать вас, нет больше Священной земли, ее храмы разрушены, народ порабощен, и я видел плачущего царя, и дочь Египта, волосами метущую пыль у престола Зверя… И их слезы стали моей кровью, и я сказал: «Да спасутся молодые побеги и да воспрянут они могучими стволами на кровавом пути Зверя, и переломлена да будет шея его!» Обратясь, я видел все это, и с тех пор не знал ни одного спокойного дня, и глас гибнущего Египта всюду сопровождал меня. Тогда я распалил в себе Зевсов пламень[306] и принес его вам: смотрите — он жжет ладони мои!

И жрец воздел над алтарем свои трепещущие руки. Они источали розовое сияние.

Не помня себя, Ахелой повернулся к какому-то Человеку:

— Кто это?

— Пифагор Самосский, сын Аполлона Гиперборейского… — Жрец понизил голос до шепота — чуть слышного, шелестящего, и многолюдная толпа, как сплавленная воедино, подалась вперед.

…Зевс был первый и Зевс последний;

Громовержец;

Зевс — глава, Зевс — середина; из Зевса все произошло;

Зевс был муж, и вечный Зевс был дева;

Зевс — твердыня земли и звездами усеянное небо,

Зевс — дыхание всего и поток неустающей теплоты,

Зевс — корень моря, Зевс — Солнце и Луна;

Зевс — властелин, Зевс — сам первовиновник Вселенной.

Одна сила, один Дух, могучая основа мира,

И одно Божественное Тело, в котором все круговращается…

Ахелой не понимал, что с ним творится. Бешеные огненные волны, разливающиеся от макушки к ногам, наполняли его; тело сотрясалось, как в лихорадке, глаза — ослепли; а из тьмы, закрывая Вселенную, на него надвигались пылающие очи Самосского жреца. Казалось, стены со стоном и скрежетом рушились вокруг, блаженство, смешанное с нечеловеческим страданием, разрывало его, швыряло из стороны в сторону, и он слепо брел во тьме, наталкиваясь на людей и размахивая руками, пока не упал, ударившись о колонну.

И он сидел, судорожно обхватив ее руками и тихо плача. Потом мрак, окружающий его, рассеялся; сквозь тупую боль в глазах он увидел, как Пифагор медленно движется в очарованной толпе, сопровождаемый несколькими учениками в легких белых одеяниях. Благословляя обеими высоко поднятыми руками склоненные головы, он шел к выходу.

Ахелой Кротонский с трудом протиснулся следом за учениками Пифагора. Многоликая толпа безмолвно вливалась в низкую, но широкую арку и, механически распрямляясь на выходе из нее, медленно текла дальше через Преддверие, к распахнутым воротам.

Солнечные лучи больно хлестнули по глазам, свыкшимся с глубинным сумраком святилища. Отыскав взглядом Пифагора, остановившегося поодаль и уже окруженного людьми, Ахелой стал протискиваться к нему.

Самосский жрец тепло щурился от солнца, объясняя что-то бедно одетой женщине, которая молча слушала его, и лишь ее глаза, то робкие, то сияющие, говорили, что все сказанное им становится единственной правдой ее души.

Ахелой медленно продвигался вперед, не отрывая глаз от Пифагора, не замечая ничего вокруг.

Да! Теперь он понял — это телесная боль, сливаясь с трепетным восторгом разума, делала его похожим на безумца. Что с того. Он — знал.

Еще минута — и он оказался лицом к лицу с Пифагором, глаза их встретились. Ахелой ощутил, как жрец прожег его насквозь взглядом, прошел через него, познал его всего. Тогда Ахелой Кротонский медленно опустился на колени, глядя в бездонные глаза этого человека.

— Сыне Аполлонов! — хрипло вырвалось у него. — Прости!

И, шагнув навстречу, Пифагор легко коснулся кончиками алых пальцев его влажного лба:

— Прощен будь.

Шесть месяцев он провел в горах, одиноко живя в небольшом домике у ключа, посещаемый лишь молодым пифагорейцем Фнлолаем да деревенским мальчиком.

С каждым днем мысли его приобретали все большую ясность, и под воздействием строгих, но ласковых речей Филолая выстраивались в систему.

По указанию Пифагора он продал земли и дома, облагодетельствовал слуг, отпустил рабов; отписал одну девятую часть всего имущества в пользу Ордена, на свое имя. Молодой наставник объяснил ему, что больной Человек не может быть принят в Пифагорейское Братство, ибо всякая болезнь есть долг Божеству, а поскольку между всеми братьями и сестрами существует незримая связь, долг распространится и на них, пока не будет выплачен.

— Союз Посвященных, — сказал Филолай, — не лечебница. Твое страдание не должно становиться незаслуженной ношей других. Очистись — и будешь допущен.

Ахелой понял всю суровую правоту этих слов.

Очищение, предреченное ему самим Учителем, постепенно охватывало его существо. Каждое утро он встречал великое рождение Светила короткой пифагорейской молитвой, стоя на коленях у ключа. Ритмично и глубоко дыша, он протягивал ладони к восходящему Солнцу, и ему казалось, что с первым лучом воздушная белая птица слетает к нему и он слышит ее пение…

Ахелой подолгу работал в саду, окапывая оливы и абрикосовые деревья, сажая овощи, ухаживая за цветами, и то были первые плоды его рук. Затем он торопился по заросшей каменистой тропинке вниз, к горному озеру, чтобы успеть к полуденному омовению.

И тогда — купая потное горячее тело в берилловых струях, он благодарил жизнедающее златокудрое Божество за то, что оно не отвергло такого Человека.

Строгая пифагорейская диета — парное козье молоко, свежие или едва проваренные овощи, немного меда, олив и печеного в золе хлеба — постепенно освобождала его организм от вредных излишков и укрепляла силы.

В скрытном уголке сада, окруженный ореолом из двадцати двух белых роз, стоял небольшой куб, вытесанный им по особым указаниям Филолая из цельного куска вулканической лавы. На нем, в самом центре, был утвержден редкий прозрачный сосуд со множеством граней. На дне его находился тяжелый золотой самородок — рыжеватый, с мягкими округлыми краями, очень ценный.

Самородок и кубок работы старинного египетского мастера — вот все, что осталось от некогда неисчислимых богатств Ахелоя Кротонского.

Каждое утро, после молитвы, чаша наполнялась чистой родниковой водой. Солнечные лучи преломлялись в тысяче искусно расположенных граней, пронизывали воду и собирались на самородке. Вода, золото и свет, сливаясь, вместе творили магическую силу. Вечером, когда самородок делался алым от гаснущих лучей и чаша наполнялась тихим сиянием, он вступал в розовый круг и, преклонив правое колено перед кубом, говорил заклинание Четырех Стихий, потом до последней капли выпивал содержимое кубка.

Будто солнечная молния озаряла сознание, и перед его прикрытыми глазами на мгновение вспыхивал удивительный мир: ходили, то вздымаясь, то опускаясь, рокочущие розовые волны, все вокруг заливали потоки белого света, а из волн, овеянный туманом, вставал неведомый остров. И Ахелой возносился, уже бесплотный и освобожденный, к этим волнам и плавал, купался в их немеркнущем розовом сиянии, а они текли сквозь его мысли и чувства, становясь частью его «Я», одновременно унося с собою что-то от него, память, быть может…

Потом волны выносили его к величественной алмазной лестнице и откатывались назад, а он стоял на верхней ее ступени и смотрел вниз на небо и на облака, расстилающиеся под ним, как ковер. И, уже повинуясь чьей-то чужой, не своей воле, Ахелой медленно шел вниз по прозрачным ступеням, и белые лучи хлестали его, как струи дождя, но не разбивались о поверхность тела, а пронзая — текли дальше…

Ахелой Кротонский приходил в себя, не понимая, почему кругом темно. Когда же зрение медленно возвращалось к нему, тусклый лунный свет, поигрывающий на гранях кубка, убеждал, что он снова находится в саду и что забвение его длилось долго.

И, возвращаясь домой по шумящему ночному саду, Ахелой с усмешкой вспоминал свое прошлое.

Болезней, не поддающихся самостоятельному лечению, нет. Существуют лишь люди, не готовые к самоисцелению или — недостойные его.

Самостоятельное лечение есть метод, твердо себя зарекомендовавший, подтвержденный многими фактами и потому не нуждающийся в специальном обосновании.

Задача этой части книги не доказывать действие механизма внутренних целительных сил организма (как и само их существование), но приготовить человеческое сознание к использованию таких сил.

Метод самостоятельного лечения можно определить так:

Самостоятельное лечение есть искусство практического и осознанного применения пациентом скрытых макро- и микрокосмических целительных сил к развитию своего сознания.

Под силами макро- и микрокосмического происхождения подразумевается использование больным как внутренних сил собственного трехпланового организма (своего микрокосмоса), так и привлечение внешних сил Божественного происхождения.

Всякая целительная сила независимо от Плана, на котором она действует, имеет Божественное происхождение.

Только сила, напоенная Божественной Любовью, способна исцелять, ибо любовь суть квинтэссенция всякого целительного процесса.

Божественная Любовь, создающая исцеление, имеет двойное происхождение: с одной стороны это все высшие творческие силы самой человеческой личности, устремленные от центра личности к слиянию с Божеством. С другой — это Любовь самого Божества, поступающая в раскрывшуюся человеческую душу. Причем поступление внешних целительных сил в больную душу вызывается ее оккультным раскрытием, внутренним действием самой души, ее первым «шагом» навстречу Божественному.

Запомним важнейшее правило самостоятельного лечения: всякий макрокосмический процесс провоцируется микрокосмическим.

Нечего ждать помощи свыше, если ты не готов просить о ней.

Как просить?

Это уже наука. Прежде всего внутреннее желание, мольба больного о помощи должна быть ориентирована на Высшее «Я», а не на физическое тело, ибо Дух ближе к Богу и всякое исцеление дается Им.

Впрочем, мольбою об исцелении может быть названо всякое практическое оккультное действие, цель которого — повлиять на здоровье Человека, производящего его.

Конечно, если это Белое оккультное действие. В сатанизме никакой мольбы, возносимой Духу, быть не может. И хотя черная магия и знает множество «оздоровительных» ритуалов, однако это лишь Еременное облегчение физической боли, и ничего больше, ибо Дьявол и болезнь — одно.

Целительное магическое действие является мольбою еще и потому, что все оно — даже если больной приказывает своему телу — проникнуто возвышенным Ожиданием. И это — основание подлинной духовной веры.

Спрашивается: возможно ли самоисцеление без всяких сопровождающих и провоцирующих его мистических условий?[307] Ведь современный Человек привык надеяться на могущество медицины, на «химический процесс», которому подвластны все и физиологические, и психические болезни, в общем, на Великую Таблетку: все так просто, достаточно только принять ее…

Увы, еще никто не исцелился от серьезного недуга при помощи химического лекарства.

Давно пора понять: Великая Таблетка существует только в теснейшем контакте с созидательными силами организма. Всякое же химическое лекарство прямо или косвенно причиняет вред организму.

Это, конечно, не значит, что необходимо совершенно отказаться от лекарств. Пока Человечество не достигнет того нравственного уровня, когда все телесные процессы будут полностью подвластны сознанию и высшая нервная деятельность действительно станет управляющим началом организма — с болезнью необходимо бороться на нынешнем интеллектуальном уровне. А он, в широком медицинском смысле, все еще определяется таблеткой…

Но это также не значит, что уровень медицинского мышления не должен прогрессировать. И в первую очередь этот прогресс охватит безбрежные области человеческого сознания. Спросим себя: сознание, создавшее все известные лекарства, не должно ли быть наивысшим и наидейственнейшим лекарством? Не пронизывает ли сознание — вплоть до мельчайшей частицы — все наше тело? И есть ли что-либо на Земле, кроме сознания, что не подчинялось бы универсальной болезни физической Вселенной — Закону Времени и раз- гашения?

А если ничего такого, кроме разума, не существует, значит, в основе всех целительных процессов лежит только разум.

Все же химические средства, созданные до сих пор для борьбы с болезнью, — лишь несовершенное отражение подлинных возможностей ума.

Поэтому:

1. Ни одно лекарство не работает без содействия целительных сил ума и души.

2. В свою очередь, эти микрокосмические силы вызывают к действию макрокосмические (силы Вселенной).

3. В любом случае (активны ли по отношению к данной болезни целительные силы Вселенной или нет) микрокосмические силы управляются макрокосмическими; исцеление всегда протекает в соответствии с законами Вселенной.

4. Неспособность справиться со всеми болезнями говорит о том, что мы не нашли еще всех ключей к целительной работе сознания; а факты исцеления убеждают, что, во-первых, ряд таких ключей найден, а во-вторых, что они успешно действуют. Это значит, что раскрытие «неизвестных» современникам методов работы с сознанием — вопрос времени и что работа ведется в верном направлении.

5. Без Мистической Причины самоисцеления не существует.

Мистической Причиной самоисцеления мы называем все целительные процессы, развивающиеся под непосредственным сознательным или несознательным управлением воли и веры — этих первейших двигателей мистики.

Таким образом, мистическим может быть и самоисцеление без проведения каких-либо специальных оккультных и магических процедур, но спровоцированное интенсивной работой несознательных волн и веры.

Конечно, случаи такого самоисцеления встречаются несравненно реже, так как невелико число людей, обладающих талантом врожденной бессознательной реализационной власти, то есть могучей, но плохо организованной силы души.

Правильная организация сил сознания и души (или контроль над целительным процессом, заключенный в форму магического действия: ритуала, обряда, молитвы, медитативной тренировки и т. п.) и есть наиболее верный подход к нахождению универсальных целительных ключей, действующих на пространстве человеческого сознания.

Можно сказать, что на таких тайных ключах-формулах строится вся наука самостоятельного лечения.

Но заглянем еще глубже: что, в свою очередь, является единой причиной для проявления движущих сил исцеления — волн и веры, на фоне которых раскрываются все остальные способности Человека?[308]

Такой причиной может являться либо нечто внутреннее, некая третья, еще более высокая и могущественная сила сознания; либо нечто внешнее, дающее мощный толчок этим двум силам и таким образом освобождающее их.

Итак, что же?

Задумаемся, возможно ли существование какой-то третьей внутренней силы ума, более высокой, чем вера в исцеление и воля к жизни? Такой силы нет.

Абсолютной оккультной аксиомой является факт распределения главных умственных и психических сил (энергий) Человека по его сефиротическим центрам. Везде, где существуют энергия и сила, неизбежным является и существование сфер, или центров, наибольшей и наименьшей их концентрации. Если бы не существовало таких центров (в оккультной анатомии — СЕФИРОТ), сам факт постоянной циркуляции энергий как в человеческом организме, так и во Вселенной можно было бы поставить под сомнение: ведь энергия, не разжижаясь, может циркулировать только по определенным каналам…

Циркуляция и цикличность — суть основные законы жизни. Сама жизнь, движение, творчество становятся невозможными без постоянного умственного и психического обмена между деятельными центрами Человека (Вселенной). Отсутствие взаимного обмена между центрами есть энтропия, смерть[309].

Также безусловным признается существование более высоких и более примитивных энергий и сил, так как Человек, очевидно, не располагается на одной плоскости бытия, но проникает во все его сферы. Тому примером служат высшие творческие проявления Человека, относящиеся к Божественному Миру, и его инстинкты, питаемые миром животным.

«Животное, — говорил Пифагор, — сродни Человеку, а Человек сродни Богам».

И преобладание высоких или низменных качеств целиком зависит от Свободного Выбора Человека, в оккультизме — от его частной Pentagrammatica Libertas, пентаграмматической свободы.

Например, низшим проявлением является распад личности и прижизненное угасание сознания, а высшим — прижизненное слияние с Божественным, способность творить чудеса, способность к творчеству вообще; ибо, кроме Господа, один лишь Человек владеет даром творения…

Итак, все эти способности, согласно логике, должны распределяться по соответствующим им сефиротическим центрам. Всякий Сефирот, как вы знаете, в своем положительном аспекте есть отражение той или иной Божественной способности, выражаемой конкретным Шемотом, Именем Божиим. А в отрицательном, что относится к психическим и физическим Сефиротам (ибо Дух не знает дуализма, Он — Един), есть полное искажение этой способности, ее противоположная сторона. Поэтому Сефироты мы называем ПРЕСТОЛАМИ ИМЕН БОЖИИХ.

Итак, высший Духовный Центр, высший Сефирот Человека — KETHER, или престол Первого Имени Божиего ЭХЙАХ, в буквальном переводе с древнееврейского — A3 ЕСМЬ, что выражает высочайшую степень человеческого самоосознания и веры.

Качество духовной веры именуется в оккультной терминологии Divina Essentia — Божественной эссенцией, а эссенция есть «сущность в сущности» всякого вещества.

Эссенция человеческого Духа, его «A3 ЕСМЬ» протекает только через один мозговой центр — шишковидную железу, названную нами Короной Магов, и активно «сотрудничает» с ней.

Пространственно шишковидная железа есть высшая железа человеческого организма и, в частности, мозга.

Так, последовательно, пользуясь Законом Аналогий, мы доказываем, что высшим свойством Человека является духовная вера, а в терапевтическом смысле — вера в исцеление.

Поэтому более высокой и эссенциальной силы Человеческого сознания не существует.

Следовательно, и сила, пробуждающая ото сна веру и волю пациента, — внешняя.

Быть может, это сама Божественная Благодать?

Нет.

Еще раз вспомним правило: всякий макрокосмический процесс (к которому относится и Божественная Благодать) провоцируется микрокосмическим.

Это значит, что Благодать сходит на кого-либо только после того, как он совершил что-либо на поприще веры и воли; то есть после того, как он активно проявил себя по отношению к окружающему миру, к Макрокосмосу.

Но что же тогда будит внутренние силы?

Иная, более высокая, более проявленная, внешняя, но человеческая сила — вот единственно верный ответ.

«A3 ЕСМЬ СЫН ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ…» — возвещал тот, кто пришел дать веру и волю.

Возникает вопрос: всегда ли активная сила будит ото сна иную, пассивную?

Нет, не всегда: лишь в тех случаях, когда пассивная сила «сама готова проснуться», но не может этого сделать, ибо не знает как.

Здесь внешние вера и воля являются как бы тем образцом, которому механически стремится следовать сознание больного при самостоятельном лечении.

Этот процесс (назовем его «следованием духовному образцу») может протекать как сознательно, так и бессознательно; конечно, чаще он является неосознанным. Иногда больной до определенного момента, дающего начало целительному процессу, даже противится всякому духовному влиянию, внешне отвергает его. Но по сути это не так — в его подсознании существует благодатная почва для работы: там не исчезли еще любовь, милосердие, раскаяние. Быть может, он стыдится их, но все же в иной, непроявленной форме они существуют. Они есть в каждой душе.

Есть в человеческой душе некая незримая грань, некая точка, определяющая активность целительных ресурсов организма. Когда сознание опускается ниже ее и остается на том уровне, никакое исцеление при физической жизни человека невозможно. Если оно поднимается выше и переходит эту грань — целительная работа возможна.

Грань эта определяется подсознательным желанием больного изменить образ своего мышления.

Если есть хотя бы крупица такого подсознательного желания (даже при возможном внешнем нежелании или неуверенности), сознание находится выше критической точки.

Именно такое состояние ума я стремился передать в художественной части этой главы. Состояние внешнего нежелания, отторжения (отношение Ахелоя к храму и богам) и одновременно подсознательная потребность измениться.

В Ахелое Кротонском, как в золе, тлеют эти два уголька, две первопричинные силы — вера и воля. И, разбуженные словом Пифагора, они охватывают все его существо: ум, чувства, тело — все.

Потому он исцеляется.

Две силы — вера и воля. Они являются управляющим началом, мозгом всякого целительного процесса. Развить и выработать их в себе — главная задача больного, приступающего к самостоятельному лечению. Все целительные формулы, практикуемые самостоятельно, действуют только «с разрешения» этих главных сил.

В свою очередь, важным условием их проявления, почвой для них является сила мысли или воображения — третья духовная сила. Поэтому Парацельс и говорил, что вера, воля и воображение есть начало всякого магического действия.

Вера, воля и воображение занимают три Духовных Сефирота: KETHER, BINAH и SHOKMAH — Венец, Мудрость и Разум; анатомически — шишковидную железу, правый и левый глаз. Им соответствуют и над ними властны Имена Божии: ЭХЙАХ, ЙАХ и ЭЛЬ.

Силою этих Имен, соединенных со своими Престолами в теле и сознании больного, совершается пробуждение целительных сил ума.

Имена — суть Божественные качества, управляющие основными динамическими процессами во Вселенной и в Человеке. Важно знать сущность Имен, их смысл, а также магическое, каббалистическое и теургическое значения, связанные между собой в систему.

Значение теургическое — это учение о материализации Шемота (Имени) и практическое применение учения.

Каббалистическое значение есть учение об эйдосе, сущности и логосе Божественного Имени. Через каббалистическое постижение приходит магическая способность, ибо всякая способность есть проявление сознания.

Теургическое значение представляет связь, устанавливающуюся между сознанием Мага и сущностью Шемота; это само действие Имени в сознании, связь Мага с Божеством в той ипостаси Божества, которую выражает Шемот.

Эйдос есть все, что мы знаем, способны узнать, и все, чего мы еще не знаем о вещи. Иначе говоря, эйдос — вся вещь, во всем ее познанном и непознанном объеме.

Логос есть процесс последовательного раскрытия эйдоса вещи через анализ и определение всех составляющих ее частей.

Сущность — новое понятие, которое выражает сокровенное значение вещи, ее, если так можно выразиться, духовное ядро, эссенциальное, или первопричинное, тело. Сущность — есть Божественное содержание вещи.

Как развить эти три силы — веру, волю и воображение — для самостоятельного лечения?

Во-первых, необходимо твердо знать, для чего мы их развиваем.

Существуют две главные причины, лежащие в основе желания пробудить или проявить в себе некую духовную силу: одна причина является истинной и сущностно соотносится с силой. Другая — ложная и противоречит ей.

Спросим себя: во имя чего стремимся мы приобрести веру и волю?

Истинная причина — это приобретение веры ради самой веры и постижения Божественного Промысла, Воли — для реализации этого Промысла сначала в себе самом, а затем в окружающем мире, в Макрокосмосе. Такая причина наиболее полно выражает сущность, эйдос и логос этих сил.

Другая же, целиком построенная на инстинкте самосохранения, представляет желание избавиться от страдания, в общем, вылечиться. И ради этого больной идет даже на такую «малоприятную» процедуру, как собственное усовершенствование…

Как правило, люди приходят к такой причине, уже когда все остальные средства испробованы и, по-видимому, остались только оккультные. Но к этим высшим способам лечения больной обращается так же, как и к Таблетке: «Я сделаю все, что необходимо, исправлюсь, усовершенствуюсь, я даже не прочь поверить и приобрести волю, только вылечите меня, пожалуйста: очень уж мне не нравится мой радикулит…»

Понятно, что такая «вера» и «воля» не могут оказать никакого целительного действия.

В Библии сказано, что «Страх Господень — есть начало премудрости»[310]; так вот, премудрость, исцеление и всякое благо начинаются тогда, когда мы начинаем сознавать невозможность дальнейшей жизни в узких и гнилых рамках старых убеждений, мыслей, былого безверия и безысходности. Ведь все это — наиболее благоприятные удобрения для всякой болезни.

Болезнь способна проявиться лишь на фоне общего бездействия иммунных и созидательных сил. Они, в свою очередь, напрямую зависимы от нервной деятельности организма, через которую управляется всякий орган.

Что лежит в основе нервной деятельности? Конечно, состояние ума. Сущность работы нерва ведь заключается не в самом его физическом устройстве, а в той незримой и тончайшей силе, проводником которой он является и источником которой служит сознание.

«Страх Господень», или, выражаясь более простым языком, раскаяние — первая ступень к очищению сознания. Вера, воля и воображение приобретаются постепенно, в обратной иерархической связи. Сначала приходит более грубое, более простое — воображение. Это способность анализировать факты духовного характера, собственные потребности, вообще всякую полезную информацию, извлекать из нее уроки и размышлять.

Полезно в рамках развития воображения задействовать процесс, который мы назвали «следованием духовному образцу»; то есть выделить такой объект (независимо от того, является ли он ныне живущим Человеком, исторической личностью, литературным персонажем или, быть может, предметом, произведением искусства: статуей, картиной, архитектурным сооружением и т. п.), который наиболее соответствовал бы целительным потребностям ума, являлся бы абсолютно целительным символом для данного Человека.

Следование духовному образцу, если оно заключено в сознательную и целительную форму, является актом медитативного рассуждения.

Человек приучает себя видеть выбранный целительный символ (представлять себе его содержание, если это книга; слышать звучание, если музыкальное произведение) с закрытыми глазами, ясно, в мельчайших подробностях. Он анализирует его особенности, специальные качества, как зримые, так и незримые, наконец, вследствие полной идентичности между настроем своего ума и сущностью символа, он (Человек) проникает вовнутрь его и щедро пользуется сокрытыми в нем целительными ресурсами.

Повторяю: целительным символом может являться как отдельная Человеческая личность (например, личность известного Мага, Святого, лекаря), так и произведение искусства. Общее условие одно: символ должен обладать высокой степенью духовного авторитета, что и делает его целительным.

В процессе следования духовному образцу больной постепенно переходит от развития силы воображения — к воле. Разница между воображением и волей в том, что первая сила — чисто аналитическая, а вторая — реализационная. То есть воля требует воплощения проанализированного материала.

Воля предполагает действие. Поэтому следующей ступенью самостоятельного раскрытия целительных сил ума будет материализация тех выводов, к которым мы пришли в результате анализа духовного образца. Иначе говоря, следует на протяжении хотя бы недолгого периода времени, необходимого для раскрытия силы, исходя из «образца», разработать свою линию поведения и следовать ей ежедневно. Если вы надумали что-то делать и запланировали это, делайте непременно, каких бы усилий это ни стоило. Помните, что мысль стремится к собственной реализации. Кто не реализует возможности ума — потенциально больной Человек.

Чтобы исправить это положение, требуется реализовать как можно больше идей. Пусть поначалу это будет нечто незначительное: регулярное утреннее пробуждение с восходом Солнца, короткая молитва, прогулка… Важно следовать этому твердо и, не останавливаясь, идти дальше, нарабатывать новый комплекс идей, ждущих своего воплощения. Постепенно идеи станут более творческими, широкими, охватят значительный спектр повседневной жизни.

Так воля становится жизнью.

Считайте, что разумная идея есть обязанность.

Помните, что уклонение от обязанности влечет за собой наказание.

Знайте, что самая священная обязанность — обязанность перед Богом; и самое страшное наказание — Господне.

Есть прекрасные слова, принадлежащие Будде: «Берите знания, делайте их частью своего опыта, и тогда они станут вашей верой».

Говоря о раскрытии главных целительных сил мы имеем в виду именно этот путь.

Анализ, логика, разум суть проявление знания, Сефирота BINAH. Воля и действие есть воплощенный духовный опыт, или проявление мудрости (Сефирот SHOKMAH). Наконец, в результате взаимодействия пассивного разума с активной волей сознание раскрывается в зссенциальной вере. Вера — не пассивна и не активна; она — эссенциальна, то есть представляет абсолютно безвременные свойства личности, делающие Человека — Сыном Бога.

Важная роль в формировании подлинной духовной веры принадлежит воплощаемым идеям. Ведь когда мы видим, что наши мысли оживают, начинают действовать и приносить плоды и что окружающие питаются этими плодами, мы начинаем верить в то, что мы делаем.

Принесем же для начала плоды самим себе.

И если вера являет высшие свойства Человека, выше которых нет ничего, — значит, и сильнее веры нет ничего. Значит, это самое мощное оружие в борьбе со всяким злом.

Но слово «оружие» не предполагает ли насилие?

Нет, потому что вера — доброе оружие.

Она разрушает зло через созидание доброго.

Почему для раскрытия веры, воли и воображения нужно следовать некоему духовному образцу? Не проще ли справиться самому, без всякого «подражания» чему-либо или кому-либо?

Увы, в мистике методы типа «сделай сам» не действуют. Человеческому сознанию, занятому собственным деланием, необходим показательный материал, ориентир, пример. Такой пример есть основание для будущей веры.

Я не говорю сейчас ничего принципиально нового. Это метод экзотерической, общественной работы всех, оккультных школ. Это метод самого Сына Человеческого, который вначале сам стал духовным образцом для апостолов, а потом и их сделал такими образцами. Он дал людям самую ценную возможность: видеть, анализировать, действовать, а значит, и верить. Это — метод Учителя и ученика. Ученик приобретает веру, ориентируясь на авторитет Учителя. Учитель — явленное доказательство того, что сила ума способна проявить себя непосредственно в материи. Ахелой, как вы помните, рушит «кровлю собственного ограничения»[311], ориентируясь на авторитет Пифагора, стремясь следовать ему. Вот показательное испытание веры: после того как вы некоторое время следовали духовному образцу и достигли определенного результата (выработали в себе реализационную власть), обратитесь со следующими словами к своей болезни (проблеме, жизненному обстоятельству):

«Я даю тебе семь дней и ночей, чтобы ты навсегда оставила меня. Я приказываю тебе Именем Бога — выйди из меня прочь! Амен!»

Скажите — и забудьте.

Мера исцеления или происходящего изменения будет мерой вашей веры.

МЕТОД УМСТВЕННОГО ТЕРНЕРА

Следующий практический способ самостоятельного развития сил ума — медитативная концентрация на Божественном Имени, под управлением которого находится данная сила.

Ежедневно, в определенное время, которое не должно меняться, уединившись, сосредоточьтесь на Божественном Имени.

Необходимые для этого физические условия: тишина, отсутствие посторонних, темное, проветренное помещение. На полу раскладывается квадрат белой ткани, достаточный, чтобы на него сесть. Напротив его центра, на расстоянии пятидесяти сантиметров от края, на восток устанавливается восковая свеча.

После того как свеча зажжена, следует около минуты фиксировать ее огонек спокойным центральным взглядом: представьте, что вы смотрите на пламя не глазами, а центром, находящимся между бровями над переносицей. Визуализируйте прямую линию, идущую от центра над переносицей — к свечному пламени. Смотрите так.

Затем, медленно закрыв глаза, несколько раз повторите про себя, «в молчании сердца» (по выражению Агриппы), то Имя Божие, которое властвует над данной силой.

Если следовать схеме образования низшей силы — из высшей, как это было показано раньше, воли — из воображения, а веры — из воли, то начинать следует с Имени ЭЛЬ, властвующего над воображением, и так постепенно через ЙАХ дойти до ЭХЙАХа.

Например: повторите три раза древнееврейское «ЭЛЬ». Визуализируйте Имя в области левого глаза — представьте, что Имя, как восходящее Солнце, выплывает из океана, а вы смотрите на него левым глазом. Визуализируйте огненную светящуюся точку в области левого глаза. Рассматривайте ее. После того как точка (варианты: сфера, цветовое пятно, фигура) появилась, можно приступать к теургической каббализе Имени.

Что это такое?

Теургическая каббализа есть установление духовного контакта с Именем через постижение его эйдоса, сущности и логоса.

Рассматривая Имя в контексте его отдельных иероглифов, выстраивая его логос, мы постигаем эйдос (все доступное нашему уму содержание Имени) и приходим к сущности — глубочайшему эссенциальному, сокрытому духовному его значению.

Почему каждый иероглиф является важным звеном в выстраивании цепи логоса Имени?

Если сущность Имени и его эйдос передаются специальным набором символических иероглифов, каждый из которых рассматривается как священный символ, то анализ каждого из этих символов по отдельности несомненно будет выстраиванием логоса Имени.

Выстроив логос Имени, познав его эйдос и сущность, мы вступаем с ним в контакт.

Надо сказать, что в процессе выстраивания логоса наблюдается непрерывная односторонняя эманация силы от сознания познающего к самому Имени. Но когда познаны уже эйдос и частично сущность, положение меняется.

Луч, направленный от сознания познающего Человека к Имени, не угасает и не исчезает, но Имя, раскрываясь навстречу, отвечает своим лучом. И когда луч Имени коснулся соответствующего центра в сознании и мозгу познающего — священная сила пробуждена. Акт познания и акт лечения в данном случае — одно и то же: слово «лечение» обретает свое истинное значение.

Как же практически выглядит теургическая каббализа Имени? Пусть светящаяся точка, сосредоточенная в центре BINAH и представляющая непознанное Имя, медленно преобразуется в первый древнееврейский иероглиф Имени.

В данном случае это иероглиф АЛЕФ. Три раза повторите это слово в глубине своего сознания. Визуализируйте иероглиф. Начертайте его в своем сознании. Вспомните все, что вы знаете о нем. Схема анализа иероглифа выглядит так:

1. Звучание (повторяется три раза во глубине ума).

2. Внутренняя зрительная визуализация (начертание) иероглифа в области соответствующего Сефирота.

3. Картина Магического Таинства (зрительная визуализация).

4. Три последовательно повторяемых во глубине ума заголовка данного Таинства с кратким анализом-вспоминанием соответствующих им оккультных идей.

5. Божественное значение иероглифа (в данном случае — Дух).

6. Значение иероглифа в Имени (в данном случае — Мысль Божества, Его замысел о распространении своей Воли на всех трех Планах Бытия).

7. Формула-ключ[312].

Логос первого иероглифа выстроен. Вы познали его, насколько это возможно. Следует переход ко второму иероглифу имени ЭЛЬ — ЛАМЕД, по той же схеме. АЛЕФ исчез, и появился ЛАМЕД.

И вот когда проанализированы все составляющие части Имени, пусть вместо представлявшей его огненной точки, из среды которой ранее возникли иероглифы Имени, оно появится целиком.

С внутренним трепетом и благоговением произнесите символическое значение Шемота, согласно схеме Claviculum Secretis, данной в главе о Теургии. Вы можете также интерпретировать значение Шемота в собственное теургическое обращение к Имени. Например: «О Дух, наполняющий миры!» — говорите вы, видите, как Имя начинает сиять. Вы — в сиянии Имени; его свет наполняет и поглощает вас. Вы и Имя — одно. Закрепите его присутствие мольбой: «О Дух, наполняющий миры! Останься со мною!». После этого теургического обращения Имя начинает «вращаться», образует розовую светящуюся сферу и впредь постоянно[313] пребывает в области BINAH.

Итак, акт медитативного рассуждения над Божественным Шемотом выстраивается по следующей схеме:

1. Звучание Имени, повторенное три раза (тихое мелодичное «ЭЛЬ»),

2. Визуализация солнечного восхода Имени (непознанное Имя-Солнце всплывает в сиянии из океанских вод).

3. Визуализация-превращение еще не познанного Имени в точку в области левого глаза.

4. Визуализация первого иероглифа Имени — из точки, по схеме анализа отдельного иероглифа, а также последовательное прохождение всех семи приведенных ранее этапов медитативного анализа отдельного иероглифа.

5. Визуализация и анализ второго иероглифа и так далее по той же схеме.

6. Последовательная визуализация ВСЕГО Имени из точки в его древнееврейское начертание. Медленное, постепенное вырисовывание всех логосов — иероглифов Имени.

7. Произнесение в глубине сознания эзотерического значения Имени, полно выражающего его сущность, эйдос и логос: так закрепляется присутствие Имени в данном Сефиротическом Центре. Может быть выбрана форма теургического обращения или взывания к Имени.

8. Вращение визуализированного древнееврейского начертания Имени и его преобразование в светящуюся розовую сферу, содержащую Имя внутри себя.

На этом работа по пробуждению сил ума через привлечение аналогичных Шемотов не заканчивается.

Действие продолжается точно таким же внутренним познанием следующего Имени и, соответственно, пробуждением следующей целительной силы.

Однако после того как образовалась вторая сфера Имени, важно провести между двумя центрами (в данном случае левым и правым глазом) тонкий белый луч.

Ясная визуализация этого луча, протянувшегося между сферами двух Имен, знаменует: а) Силовое объединение Имен. б) Формирование основания особого «треугольника Духа» с вершиной в KETHERу и, следовательно, в сфере ЭХЙАХа.

Затем, когда готова уже третья, высшая сфера (сфера ВЕРЫ) и макушка начинает слегка «зудеть», наполняясь отдаленным гулом, жжением, вибрацией, — быстро соедините свой проявленный KETHER с двумя точками-сферами, определяющими основание треугольника. Используйте такие же ослепительно-белые лучи: Дух эссенциален и не имеет иного цвета, кроме белого. Его цвет — сам сущий свет.

Когда три луча мысли соединяются в полной духовной гармонии, сознание разгорается и изнутри заливает своими лучами все тело, не оставляя никакого места для болезни, мрака и греха. Физическое тело воистину становится хрустальным сосудом с чистой родниковой водой, в котором преломляются лучи восходящего Солнца.

Сосуд есть ваше физическое тело.

Вода, символ и аналогия пластических астральных сил — душа.

Наконец, лучи представляют Духовный свет, изливающийся из высших сфер ума — в низшие.

Вот верная целительная схема.

Три силы — воображение, воля и вера. От них — три последовательно разгорающихся луча. Они наполняют собой душу и текут по нервам тела, распространяясь вниз от эпифиза, органа духовного самоосознания; а также — от правого и левого глаза.

Три Имени — ЭХЙАХ, ЙАХ и ЭЛЬ — суть три образа Великого Отца Сил.

Три Сефирота: BINAH, SHOKMAH и KETHER — три Его престола. Они — вместилище духовной силы.

Три Сефирота представляют три двери. Магическое действие — ключ к ним.