3. Замки с привидениями

Вы тут еще? Ведь я сказал вам: сгиньте!

В наш просвещенный век я слишком тих.

В природе нет кикимор и шишиг!

Что ж вы толчетесь в этом лабиринте

И в Тегеле на чердаках моих

Обосновались в виде домовых?

Гёте. Фауст, часть 1. Вальпургиева ночь

Проктофантасмист, в уста которого Гёте вкладывает эти слова, является намеком на Фридриха Николаи, который, несмотря на свободное от предрассудков мировоззрение, десять месяцев подряд видел «проктофантасмистические галлюцинации», как он описывал свои переживания встреч с духами. В описаниях своих фантазмов Николаи среди прочего упоминает привидение в миниатюрном дворце Гумбольдта в районе Берлин-Тегель, – доме эпохи Ренессанса (около 1550 г.), принадлежащем Гумбольдтам с 1766 г. Случай восходит к 1797 г. и имеет самые разные объяснения: то ли его вызвал домашний слуга (Лейт-хойзер), то ли душа ставшего жертвой преступления человека, чей скелет нашли после сноса здания.

Фридрих Николаи (1733–1811, просветитель и духовидец)

Германские замки с духами сегодня уже не те, что прежде. Или нет? Обратимся сначала к прошлому. Братья Йозеф (1788–1857) и Вильгельм фон Айхендорф (1786–1849) выросли в замке Любовиц у верхнесилезского (ныне польского) города Ратибора-на-Одере.

Александр фон Гумбольдт (1769–1859). Литография Карла Вильдта с картины Карла Вегаса

Вильгельм фон Гумбольдт (1767–1835)

Джозеф фон Эйхендорф (1788–1857)

Замок с привидениями доставлял особенно много хлопот Вильгельму, а Йозефа сумрачное место вдохновляет на стихи:

Ты помнишь замок на горе высокой,

Рога звучали там, как будто бы нас звали,

И лань в расщелине глубокой Паслась…

И лес шумел из темной дали,

О, не буди ее – так сладок сон печали

В лощине одинокой.

Ты помнишь сад – лишь станут дни светлей,

Там девушка весной задумчиво, без цели Бродила средь аллей,

И звуки чудные вослед за ней летели,

Как будто бы цветы и травы вдруг запели

О счастье прежних дней.

О шум дубрав, о тихий плеск ручья,

Как ни пытался б ты достичь уединенья,

Они найдут тебя!

Как кольца в море, унесет нас пенье,

И в этих звуках мы найдем забвенье

Навеки – ты и я![38]

Джозеф фон Эйхендорф

Отправимся в родную Вестфалию, в сказочный мир замков Аннет фон Дросте-Хюльсхоф и узнаем, что поэтесса подслушала в мире духов и описала в своей балладе о замковом эльфе:

ЭЛЬФ ИЗ ЗАМКА

Над прудом, залитым луной,

Уселся замок, как дракон,

Зубчатой обнесен стеной,

Как чешуя, посеребрен.

Поодаль древние дубы

Беседуют с потоком вод,

Как стражники, что в час борьбы

Ботовы защитить господ.

Все в замке движется в ночи,

Хоть час полночный миновал,

Бегут скользящие лучи

Вдоль по стенам, из зала в зал,

То во дворе мелькнут порой —

А там, за прудом, в камышах

Следит за этою игрой

Паломник, сдерживая страх.

«Аве Мария, Ты прости

Ее и дай ей нынче сил!» —

Твердит несчастный, что в пути

Ночною тьмой застигнут был.

Знать, госпоже его грозят

Бедой лучи на дальнем склоне,

И четки все быстрей скользят

В его натруженной ладони.

Хоть шепчет он молитв слова,

А мыслей грешных не прогонит —

Ведь издревле идет молва,

Что эльф в пруду старинном тонет

Как только в замке над прудом

У графа первенец родится —

Крестьянин не уверен в том,

А все ж не может побожиться.

Он смотрит – ночь уже светлей,

А привиденья не явились —

Но вдруг у пары тополей,

Как руки, ветви опустились.

А там, под кронами дубов

Уж не детей ли бродят духи?

И звуки призрачных шагов

Разносятся, скоры и глухи.

Маргарет Винифред Таррант (1888–1959). Юноша-эльф

И тихий шелест по траве

Идет опушкой, вдоль обрыва,

Как будто в лунной синеве

Там лань пасется боязливо.

Крестьянин вперился во тьму,

А все ж, напрягшись в ожиданье,

Не видит, как идет к нему

Из леса жуткое созданье.

И вот уж справа вырастает

Пред ним громадой страшный бес,

Но вдруг со стоном отступает

И медленно уходит в лес.

Паломник в страхе осенил

Свой честный лоб знаменьем крестным:

«Хотя бы то сам дьявол был —

Я Ангелом храним небесным».

Но вдруг, как будто легкий вздох

Он слышит из лесной глуши,

Пруд тихо вторит: «ах» и «ох»,

Да голубеют камыши.

Тут синий столп огня возник

Внезапно прямо из земли,

И леденящий душу крик

Тотчас послышался вдали.

Пригнулся над прудом бедняк

И видит, что к нему плывет,

Фосфоресцируя сквозь мрак,

Младенца труп под толщей вод.

Чуть приоткрытый глаз белес —

Иль светлячок то, может быть?

Вода колышет прядь волос

Иль просто водорослей нить?

Старик глядит то вверх, то вниз —

Ему терпеть уже невмочь,

Вдруг окна замка отперлись

И крик пронзил глухую ночь:

«Ура, победа к нам пришла!

Скачите в город, есть причина!

Сегодня ночью родила

Графиня в старом замке сына!»[39]

Водятся ли привидения в Варт-бурге? Указание на это можно найти у романистки Натали фон Эшштрут («Лесная царица», 1920). Она принадлежала к творческому кругу герцога Иоганна Альбрехта Мекленбург-Шверинского, ккоторому относился и Йозеф Виктор фон Шеффель (1826–1886), чьи видения и предчувствия она записала в своей «Книге духов». Фон Эшштрут вспоминает ветреный осенний вечер, который она провела в кругу знакомых в Вартбурге.

Иоганн Вольфганг Гёте. Вартбург. 1777

Был среди них и еще крепкий, с серебристо-светлыми курчавыми волосами врач, тайный советник Август Клемм, друг Гёте. Хедхен, молодая дама, убеждала мужчин, что в Вартбурге водятся привидения.

– Привидения водятся во всех старинных замках, в особенности исторических! Дедушка чем угодно клялся в том, что в замке Вильгельмсталь под Кесселем он видел, как ухмылялся череп из пользующихся дурной славой черных доспехов, хотя дедушка, в общем-то, не верит в духов.

– Череп? Пользующиеся дурной славой доспехи? Погодите, милая! Вы говорите загадками! Объясните! – кричали несколько голосов, и Хедхен, став в позу, начала шептать, расширив глаза:

– Вы никогда не слышали о духе? Когда хоронят курфюрста Гессена, согласно древней традиции, впереди траурной процессии должен скакать “черный рыцарь”. Одному из гофмаршалов или камергеров поручалось облачиться в черные доспехи и в таком виде провожать своего покойного господина в последний путь. Но служба эта была страшная, потому что каждый раз тот, кто исполнял роль “черного рыцаря”, вскоре умирал.

Когда мой дедушка был еще маленьким мальчиком, умер правящий курфюрст, и были приготовлены торжественные похороны. Мой прадедушка, как флигель-адъютант покойного, должен был передать черные доспехи оружейному мастеру, чтоб их почистили и проверили их пригодность. В сопровождении друга, оружейного мастера и моего дедушки он выехал в Вильгельмсталь. Стояла ясная солнечная погода, и хорошо освещенные черные доспехи блестели перед ними в свете окна. Господа приближались, спокойно беседуя; но едва они подошли на пять шагов к железному великану, забрало с резким шумом откинулось, и застывшие от ужаса люди увидели череп мертвеца, который ухмылялся им из шлема.

Маленький мальчик пронзительно закричал от страха, оружейный мастер, смертельно бледный, отпрянул назад, а прадедушка и его друг схватили друг друга за руки в полном ужасе.

Тогда прадедушка выхватил из ножен шпагу и в безумном возбуждении накинулся на ужасного духа.

Шлем с грохотом покатился на землю – видение исчезло.

Наследнику престола сообщили об этом непостижимом событии, однако тот приказал молчать о происшествии, посчитав, что, возможно, это были лишь принуды зеркального отражения.

Один из молодых камергеров надел черные доспехи на траурной церемонии; три дня спустя он заболел сильным воспалением легких и умер.

Вильгельм Авенариус. Фото Аннекатрин Пуле. 2003

Так что водятся еще духи и привидения в германских замках. В письме от 27 апреля 1979 г., адресованном историку Вильгельму Авенариусу, Фридрих Вильгельм, граф Видский, описывает доброе привидение замка Нойвид:

Водится у нас тут что-то, что мы и обозначить не можем и поэтому называем просто «дядя Карл». В те времена, когда я еще не был женат и жил в доме один, я часто слышал шаги или даже невнятную речь, обычно в длинном коридоре на самом верхнем этаже. На глаза дух никогда не показывался и никогда никого не пугал. Однажды к нам в гости приехала весьма бодрая тетя, заболела свинкой и поэтому была вынуждена сидеть дома. Припоминаю, как перед короткой поездкой я прощался с ней и просил оставить в покое «дядю Карла», если она его услышит. Когда спустя несколько дней я вернулся, она рассказала, что услышала шаги в коридоре и вышла на звук из своей комнаты.

В коридоре она увидела духа в облике высокого, стройного, элегантно одетого мужчины и сказала ему; что он может не беспокоиться о состоянии дома, что все в порядке и пусть он спокойно спит. С этого дня мы уже десять лет как больше не слышали «дядю Карла».

Только через год после смерти этой тети, когда мы упаковывали рождественские подарки, нам с женой несколько раз казалось, что за нами наблюдают. Это чувство было ни неприятным, ни жутким, но странным. И тогда же – должно быть, дело было в декабре 1968 или 1969 г. – случился следующий эпизод. Перед обедом наш дворецкий спускался по лестнице, чтобы накрыть стол к обеду. И он услышал за собой голос, который сказал примерно следующее: «Спуститесь по другой лестнице!» Он так и сделал и наткнулся при этом на лопнувшую водопроводную трубу, льющаяся из нее вода наверняка нанесла бы большой ущерб, если бы ее не остановили еще час или два. Только после того как трубу починили, дворецкий вспомнил о странном голосе и рассказал об этом.

Этот эпизод типичен для «дяди Карла», за которым мы уже и раньше замечали, что он очень старается никого не испугать и следить за порядком в доме.

Сейчас нас в доме много, и потому трудно сказать, ходит ли еще «дядя Карл» по дому или шумы имеют естественную причину.