Глава 23. Ключи знаний

Глава 23. Ключи знаний

Виктор и Василь проснулись в полупустой 4-х местной палатке Мишки Возлюбленного, куда их определила вчера энергичная матушка Мария. Василь, вернувшийся после того, как проводил Марину, снова на Поляну, долго орал у костра самые разные песни, подпевая всем подряд, даже про какую-то «Марию — Дэви — Христос»; а потом попросил у людей гитару и спел про джа, который даст нам всё, из репертуара Алрефьевой, и про то, что «я такой, как ты, козы, не встречал еще нигде», из Шаова. Когда они с Мишкой влезли, наконец, в палатку, Виктор уже спал, скрестив руки на груди. Его не разбудил даже фонарик, случайно направленный ему в лицо. Мишка среди ночи несколько раз выходил — и потом пролезал по Василю в свой дальний угол, но, в общем, спалось здесь гораздо лучше, чем у костра на лавочках, где полно комарья. Поэтому и проснулись, разоспавшись, далеко засветло.

— Что, Василь? — с ходу спросил Виктор, только что продрав глаза, — перебазируемся сюда?

— А что? Давай! Я не против. Здесь весело! — согласился тот.

Когда они вылезли наружу, раздался приветственный клич Мишки, предложившего им чаёк и кашу. Впрочем, в это самое время у костра сидел, как назло, какой-то строгий тип и вещал нечто заунывное. Поэтому возникли сомнения: не остаться ли пока в палатке? Но стремление к каше победило.

— …И — ещё, — продолжал Владимир Сергеевич (а это был именно он), строго зыркнув на вновь подошедших, — очень важно использовать в индивидуальной работе утренние часы, вставать как можно раньше. Утром посылаются самые чистые энергии.

— Кем — посылаются? — наивно спросил Мишка.

— Иерархией света, — важно ответил Владимир Сергеевич, — В эти часы хорошо обратиться на восток и приветствовать Шамбалу. Я даже молитву недавно принял. Она называется, «Мы идем к тебе, Шамбала». Я её тут уже неоднократно читал, кто хочет — может переписать её. Эту молитву желательно читать каждое утро, чтобы укрепиться в духовном служении Учителям!

К отдыхавшему на краю Поляны Евграфию подошли матушка Мария и Галина Константиновна.

— Да вот, Галя тут камешков на речке насобирала, на память, — проворковала матушка Мария, — А я ей объяснила, что не всякий камень с дороги можно поднимать, а тем более — домой к себе везти. Мало ли какая информация на них наслоилась! Ну, вот и заинтересовались мы, а что же это за камни. Совета хотим спросить!

Евграфий важно взял у них камни, положил к себе на ладони, незаметно тихо посмеиваясь.

— А что, интересные камешки! — ответил он важно, — У меня у самого дома целая коллекция здешних камней. Интересные попадаются: окаменелые раковины, камни со следами растений… Ага! Вот этот каменьи несет информацию о меловом периоде. А этот — метеоритного происхождения, сюда попал несколько миллионов лет назад… Так-так… А вот этот камень — с Луны, — Евграфий, продолжая ощупывать камни, одновременно наблюдал за приближавшимися к нему новыми людьми: молодой девушкой и пожилой женщиной, которые издали тоже слушали, как Евграфий рассказывает про камни. А потом он спросил:

— Вас тоже что-то интересует?

— Да, — сказала пожилая, — Мы обе из одной группы, и чувствуем, что нас будто что-то связывает. У нас много общего. Может, мы уже встречались когда-то в прошлом?

— Да, встречались. Вы были её дочерью, — кивнул Евграфий молодой, — Но не родной, а приемной. Она нашла вас в лесу и воспитала.

— А… Теперь — понятно! — просияла старшая, и обе вежливо удалились.

— А вы давно занимаетесь диагностикой? — спрашивала Эльмира Алексея, который только что продемонстрировал нескольким желающим диагностику их чакр с помощью рамки и показал, как можно с её же помощью выявить, содержится ли на каком-либо предмете негативная информация, или нет.

— Моя диагностика очень проста по сути, — отвечал он Эльмире, — Практически любой, кто возьмет в руки небольшой предмет, привязанный на нити: например, кольцо, отвес, а лучше всего — небольшую специально сделанную металлическую рамку, — может заниматься примитивным видом диагностики, а также определить, несёт на себе тот или иной предмет положительный или отрицательный заряд. Я сам этим занимаюсь недавно: со своего прошлого приезда на Поляну.

— А я давно уже занимаюсь диагностикой, лет семь, — сообщила Эльмира. Я вижу небольшое свечение чакр и ауры. Могу назвать человеку его больные органы. А началось это тогда, когда, семь лет тому назад, я внезапно заболела и совсем слегла: и спина, и почки, и нервы, и сердце — всё сразу навалилось. Не знала, что и делать. И вдруг однажды, ночью, у моего изголовья вижу двух существ… Они были похожи на бога Тота: знаете, с птичьими головами и длинными загнутыми клювами. Они начали меня лечить: у них из пальцев появились снопы света. Один из них стал у моих ног, другой остался у изголовья. И они пропускали через меня волны энергии. Было больно, но они мысленно приказали мне терпеть, и стали направлять свои руки в проблемные участки. Потом я снова почувствовала с ними мысленный контакт, и они мне сказали, что я впоследствии смогу сама лечить людей, только мне нельзя этим злоупотреблять и лечить одновременно многих, а также лечить за деньги. Затем я уснула, а проснулась полностью здоровой.

* * *

Солнце уже жарило вовсю, когда к собравшимся у камня людям подошла Надежда, ведя с собою мальчика лет девяти. Хорошо поставленным голосом, она радостно сообщила:

— Евграфий и Эльмира сейчас удаляются на Шамбалу — им там нужно немного поработать индивидуально, связаться с представителями Ориона. Но зато сейчас у нас только что заработал новый контактер. Это — ребенок, а значит — это чистый канал!

— Всё это хорошо, — сказал Вадим, — но мы с Дианой уже собрались тут провести очистительный Магнит, Диана приняла информацию о его необходимости. И собравшиеся здесь к нему уже подготовились. А с контактерами будет работа позже. А пока — присоединяйтесь!

Но Надежда обиженно удалилась, уведя с собою и мальчика.

Затем Диана и Вадим обозначили центр будущего круга и пригласили всех остальных его образовать.

— Как я уже говорила, это будет покаянный, очистительный Магнит, — обратилась к народу Диана.

Из собравшихся Вадим отобрал несколько человек и поставил их в маленький внутренний круг. Неожиданно для себя, туда попал и Гера. Остальные же образовали круг внешний, только в самый центр, во внутренний треугольник, стали Вадим, бабушка Валентина и Диана.

Вадим и бабушка Валентина по очереди читали молитвы и веления. Затем Диана провозгласила:

— Принимаю на себя судьбу твою, Россия, молюсь за тебя! Мы все каемся и молимся за тебя, Россия, и призываем великое очистительное пламя очистить принятые на себя грехи твои! — и она подняла руки, направив их к небу.

— Все — на колени! — обратилась она к остальным участникам Магнита.

Кто-то всхлипнул, кто-то тоже простер вверх руки. Все стали опускаться на колени, будто под тяжелой непомерной ношей, обрушившейся на них, от ощущения бремени и невыносимого страдания. Сама Диана также опустилась на колени.

— Возлюбленное, могущественное, победоносное присутствие Бога, Я-есмь, во мне, возлюбленное святое Я-Христа, возлюбленный Отец небесный, возлюбленное Великое Кармическое правление, возлюбленая Гуань Инь — богиня милосердия, возлюбленный Ланелло, единый дух Белого Братства и Матерь мира, элементальная жизнь, огонь, воздух, вода и земля; во имя мощи и мощью Присутствия Бога, который Я-Есмь, и магнитной мощью священного огня, которой я облачена, я призываю закон Прощения и фиолетовое трансмутирующее пламя на каждое отступление от закона твоего, каждое отступление от твоих священных заповедей, восстанови во мне Христоразум, прости мою неправоту и пути неправедные…. - далеко разносился четкий, сильный голос Дианы, наизусть читавшей веления.

Затем, тоже наизусть, Диана стала читать христианские молитвы, и присутствующим показалось, что здесь, действительно, сейчас происходит покаянная молитва всей Руси великой, что они молятся за нее, оплакивают её, каются за нее и просят за нее прощение у высших сил. То там, то тут раздавались душераздирающие всхлипывания. Тяжесть только усиливалась, нависнув над поляной.

— Святый Боже, святый и крепкий, святый и бессмертный, помилуй нас, — воззвал кто-то из среднего круга.

Молитву повторили по этому кругу троекратно.

Вдруг Диана вскочила и стала раскачиваться из стороны в сторону. Вадим подошел и поднял над нею для защиты обе руки. Сзади, направляя на нее энергию, стала маленькая и хрупкая бабушка Валентина. Некоторые из внешнего круга встали, чтобы держать защиту. Некоторые из среднего круга легли, обессилив и распростершись на траве.

Диана не своим, изменившимся голосом то ли запела, то ли стала причитать речитативом.

— Если трубы поют, если ветры гудят,

На семи холмах во все стороны,

Если лес густой, а в лесу том — враг,

Если каркают в небе вороны —

Отпускается тебе — по твоим делам,

Отпускается… На все стороны.

Если ничего не идет на лад,

Если песню петь — с губ слетает вой,

Если — никому — нет пути назад,

Если заклят ты — не своей судьбой…

Колокольный звон у семи ворот,

Залихватский свист под твоим окном,

Нет — ни зла, ни бед, ни чужих забот,

Унесет судьба на коне лихом.

Если сердце рвет грусть-тоска-полынь,

Разговоры все если кончились,

Ты тоску свою положи и вынь,

Пусть поёт душа колокольчиком.

А чужое зло, не свою печаль,

Мировую боль, скорбь чужой любви,

От семи дорог, уезжая вдаль,

Отмени, заговори — и назад не бери.

Пусть развеется на семи ветрах,

Пусть сгорит она на семи кострах,

И отмолится, и откается.

Отпускается тебе по твоим делам,

Отпускается тебе по твоим плодам,

Ныне, присно и вовек — отпускается!

Долго еще они молились в звенящей полуденной тишине, под палящими лучами солнца, будто, действительно, стремясь отмолить беды России, отработать малую толику её кармы, упиваясь слезами и печалями, испытывая катарсис — очищение чувствами и болью. И долго потом полусидели, полулежали, медитировали или уносились мыслями в далекие воспоминания — каждый по-разному, но все глубоко прочувствовав состоявшееся единение и порыв невыразимых чувств и прорвавшейся наружу невыразимой боли.

Но в это время у костра Надежда проводила самовольно свою собственную работу, окруженная теми, кто по какой-либо причине не присутствовал на Магните. Прежде всего, её поддержали Матушка Мария и Владимир Сергеевич, выразившие особое желание пообщаться с новой взошедшей звездой эзотерической Поляны, так любезно выявленной Надеждой.

— Сашенька, скажи, какую ты получил информацию? — спрашивала тем временем она, демонстрируя всем свою эзотерическую находку.

— Мы все — братья и сёстры! — начал мальчик звонким, чистым голосом, — Мы все должны верить друг другу и любить друг друга! Мы — одна большая семья, потому что в очень давние времена все были посланы сюда, как добровольцы, с Венеры, а потом были рыцарями и учеными, а ещё раньше — адептами в Атлантиде. Мы все в ответе за судьбы этой планеты, мы — старшие на ней. Адепт зла, явившийся на Землю раньше нас, чтобы уничтожить наши планы, украл и спрятал ключи истины. Они не материальны в нашем понимании, но от них исходит сияние. Имеющие эти ключи вершат судьбы человечества, проводят с их помощью потоки мыслей на Землю, лечат всех людей планеты, посылают им сны, мысли, энергию, любовь и желание творить. Эти ключи находятся сейчас здесь, на этой Поляне — или в её окрестностях. Их необходимо отыскать и поставить в центр Магнита. Ищите их там, куда направит вас ваш собственный внутренний свет!

— Вот! Это говорит ребенок — а значит, посланный нам чистый канал! Устремимся же на поиск, но достигнут находки только самые лучшие из нас! — воззвала Надежда.

— Постарайтесь! От этого зависит будущее Земли! — поддержала её Матушка Мария.

И толпы эзотериков, слегка озадаченные таким поворотом и не осознавшие, что же, всё-таки, им необходимо предпринять, все же принялись блуждать у костра и по краю Поляны…

— Ключи где-то здесь, и непременно они отыщутся, только нужно верить и чувствовать, а также соединиться с миром горним и отработать всю свою карму! Мы — высшие существа планеты, и мы должны завладеть истиной! — провозгласил Владимир Сергеевич.

Неожиданно, все, к кому обращались эти слова, действительно почувствовали странное желание метаться в поиске и стали проживать внутренне какие-то прошлые этапы своей жизни или странные видения…

Сколько времени прошло? Час? Два? Три? Всё смешалось… Этот край поляны наполняли звуки и голоса, и незримые образы то и дело возникали у кого-нибудь… Безумие охватило здесь почти всех. Даже у Василя, похоже, улетела крыша, и он бегал и орал вместе со всеми. Наконец, просиявшая от восторга матушка Мария сказала, что ключи уже спускаются с неба, и непременно нужно всем построиться, помолиться и возблагодарить Учителей. Но многие и в магнитном построении, созданном спешно здесь же, на краю поляны, продолжали растворяться где-то в облаках блаженного тумана, в очередном мираже сознания, видя то образы Атлантиды, то Древний Китай, то средневековую Англию… Их странный, неведомо чем вызванный поиск продолжался.

Жара наплывала. Знойный, раскаленный воздух висел над Поляной.

— Я вижу корабль Тишью! — улыбаясь, говорила матушка Мария, — Его экипаж приветствует нас! Его капитан говорит мне, что я совсем позабыла о своих родственниках с Ориона, но скоро, совсем скоро, нас ждет воссоединение!

— Отдайтесь, дети Терры, — подхватила Надежда, — красоте и любви! Желайте гармонии, ждите счастья! Ливнями изольются на землю потоки добра и света! Летайте мыслью! Расстояния и звёзды достигаются полетом духа! Помните об этом! Молитесь, ждите, верьте!

— Многим сейчас открываются каналы, — вступила вновь Матушка Мария, — Отныне для них не будет ничего непонятного! Всё разъяснят Учителя, укажут, что нужно делать. Отныне вы станете глазами и руками Учителей! Верность, преданность, полное подчинение — вот всё, что требуется от вас. Вам откроются тайны мироздания, вам объяснят всё, что происходит, ответят на все ваши вопросы. Вы не будете блуждать одни в сумерках неверия…

— А теперь — закрепляем ключи знания в наш большой, Вселенский Магнит, который послужит для создания новой, шестой расы человечества! — восторженно провозгласила Надежда.

…А на краю Поляны, ближе к роднику, сидел маленький мальчик и наблюдал с удивлением за происходящим. К нему подошел гневно настроенный Виктор.

— Что, парень, наломал ты дров? — спросил он у пацана, — Смотри, больше не делай так, а то я тебя выпорю. Собственноручно!

— А я — что? Я — ничего, — шмыгнул Сашка носом виновато, — А чего это они все, а? Я же пошутил…

Но Виктор уже шел дальше. Неподалеку от края Поляны, чуть в стороне от остальных искателей ключей знания, он заметил Марину. Она то поднималась вверх на цыпочки и кружилась по траве, то опускалась на присядки, а затем начинала кувыркаться — так, будто кто-то невидимый водил её на ниточке против её воли. Видно было, что её просто «колбасит», и она не управляет собой.

Неожиданно рядом с Мариной еще раньше Виктора оказался вынырнувший со стороны костра Василь, который устремился к ней, прижал её грудью к земле и держал, несмотря на её брыкания и стоны. Наконец, она затихла, потом потихоньку пришла в себя и открыла глаза:

— С-спасибо, Василь, — пробормотала Марина.

Всеобщее неожиданное безумие, наконец, подходило к концу. Лишь иногда где-нибудь за кустами кто-нибудь ещё всхлипывал, вспоминая прошлое, или призывал на помощь Эль Морию. А затем все и вовсе рассеялись — кто куда. Виктор, Василь и Марина приблизились к потухшему лагерному костру с весьма прозаической целью: перекусить. Но еды не было: по-видимому, дежурные стихийно вовлеклись во всеобщее «колбасиво» и до сих пор ничего не сварили к обеду.

Подошедшие к костру выпили тогда остатки сваренного ещё вчера компота из диких груш и собирались уже уходить, когда увидели, что к ним приближалось совершенно новое на Поляне лицо. Женщина, средних лет, явно прибыла сюда только что. Она была одета в трикотажные шорты, черные с белой полосой, спортивные белые кроссовки и полосатую майку. За спиной у нее висел маленький, но ладный рюкзачок.

— Привет, ребята! — буркнула незнакомка, — Это здесь Магниты проводятся? Я правильно поняла? Евграфий, Диана и прочие вам знакомы?

— Да, вы адресом не ошиблись, — подтвердил Виктор.

— Люба, — представилась женщина. Она тотчас сняла рюкзачок и присела на лавку.

— Не уходите никуда. Есть хотите? Присядьте, составьте мне компанию, по любому, — предложила она.

Виктор и Василь переглянулись и подсели к Любе. Задержалась и уже собиравшаяся уйти к своим Марина. Она тотчас опустилась на лавку и придвинулась как можно теснее к Василю.

— Я в этом году устроилась на лето посудомойкой в детском лагере, недалеко от Джубги, — без дальнейших предисловий, заявила Люба, — Но у меня есть выходные. Вот, села в автобусик проходной, что по всему побережью шурует, а дальше — двинула вдоль трассы, и — лесом через перевал. Сюда, в родные, так сказать, места. Хотите сосисок? Они, правда, из числа тех, что дети в лагере не съели. Какие сейчас на морях дети? Естественно, из «новых русских»: им чипсы подавай, мороженое, пиво, коктейли разные — всё в таком духе. Простую кашу с сосисками у нас просто в жутком количестве выбрасывают. Вот сосиски… Их хранить нельзя, да и пёрла я их по жаре. Напарница уже было чуть не выкинула всё, я вовремя подскочила. Набрала здоровущий кулек. Вы их на сковородку порубайте, сейчас и оприходуем. Хотите, ещё и печенье заточим, оно немного битое, и конфеты, правда, они слегка подтаяли… Держите! Печенье с конфетами — тоже из лагеря. Вы ешьте!

Разогрели сосиски, которые здесь, в лесу, были просто-таки экзотикой, и часть их славно «заточили», как выразилась Люба.

— Я, когда сюда шла, от трассы уже, через перевал, то в лесу, за перевалом уже, встретила паренька. Он, наверное, слегка тронутый. Моложе меня лет на двадцать. Сказал, что собирается жить в лесу отшельником, построить себе келью или просто берлогу — как получится, и заниматься здесь духовной практикой. Только, говорит, мол, нужна ему спутница и соратник в одном лице. В общем, предлагал составить ему компанию. Еле от него отбрехалась, сослалась на то, что у меня — срочное духовное поручение, и нужно сегодня, непременно и поскорее добраться к своему духовному учителю. Ну, и прочее в таком же духе, — Люба отпила немного чаю и съела немного печенья, — А вообще — я сейчас не замужем, — ни с того ни с сего, продолжила она, — развелась. Он, муж, значит, у меня чёрной магией занялся. На кладбище ходил, кошку дохлую в кастрюле вываривал, иголки в мою фотографию тыкал… В общем, всё, как полагается. Мне здесь говорили, в прошлом году, на Поляне, что я должна всё забыть, что промеж нас было, и посылать ему добро… Ну, забыть — я потихоньку забываю… Но вот добра! Да лучше б он сдох совсем, скотина! — закончила Люба свою эскападу эмоционально.

* * *

Спустя некоторое время, Виктор и Василь шагали к стоянке Николая, чтобы забрать свои вещи. Они твёрдо решили перебазироваться на большую Поляну, в палатку к Мишке Возлюбленному, со всеми потрохами.

— Василь, как ты думаешь, что нужно человеку для духовного развития? — неожиданно спросил Виктор.

— Ну… Заниматься какой-нибудь практикой. К примеру, пассами. Или йогой, — ответил Василь.

— А чтобы заниматься практикой — что нужно? — спросил Виктор.

— Только воля и запас энергии, наверное.

— А где взять энергию, когда её нет? — злорадно спросил Виктор.

— Где взять энергию? Не знаю…

— Вот видишь, получается, в общем-то, замкнутый круг: чтобы была энергия, надо делать пассы, а чтобы делать пассы, нужна энергия, — засмеялся Виктор.

— Н-да… Неутешительные мысли в голову лезут… Тогда получается, что её нужно или брать у людей, или… Брать авансом у сил, как бы это сказать… потусторонних. Любой их окраски. Ну, например у неорганических существ, если по Кастанеде. Так, что ли?

— Так я и думал, что ты не знаешь, как добывать энергию, не нарушая космические законы… Если брать у людей — это называется вампиризм. А структуры потусторонние, да еще за авансом даденное, потом с тебя могут и кое-что запросить. Душу, к примеру. А с неорганическими структурами без наставника я тоже не советовал бы знакомиться, — ответил Виктор.

— Мне пока и моей энергии хватает вполне. А к чему ты это всё развёл? К тому, что надо сидеть и ждать в позе лотоса, когда на тебя энергия снизойдет, или — к тому, что надо к березкам прижиматься, босиком по траве ходить и на солнышке греться? Действует улетно — но только на тех, кто даже в школьные походы в детстве не ходил.

— Нет, я просто хотел сказать о том, что энергию надо НАКАПЛИВАТЬ. А это значит — не тратить попусту. Не буду перечислять, на что: долго, нудно, и сам знаешь… А ещё — правильно перераспределять. Её, в принципе, всегда дуром вокруг, этой самой энергии, только мы, как та самая рыбка, которая спрашивала, что такое море, её не замечаем, — подытожил Виктор.

— Только вот, как научиться этому самому перераспределению энергии? Энергия Луны должна смешаться с энергиями Солнца, а воду должен подогревать снизу огонь… Зародыш там какой-то космический… В нескольких дюймах от головы. Ничего я не понял из подобных трактатов, — заметил Василь.

— А в этом мире всё непросто, — важно проронил Виктор, — Надо искать, не сдаваться. Пока не постигнешь истину. Царство божие силой берётся.

— Да, только это вовсе не означает, что надо подойти и вмазать ему в рыло… Всем — в рыло, кто его охраняет, то есть. Ангелам там, архангелам… Сила эта должна быть, в общем, я хочу сказать, другого порядка, чем просто упёртость. Не биться же головой об стену…

— А почему бы и нет? Будет очень крепкая голова. Непрошибаемая, — засмеялся Виктор.

Когда Виктор и Василь подошли к маленькому лагерю Николая, собираясь забрать свои вещи, там был только дядя Юра. Он сидел у костра и читал книгу «Трансформация». Про ЭСТ. В отличие от многих остальных, у дяди Юры в здешних местах вполне получалось почитать что-нибудь.

— А, привет, дядя Юра! А мы вот тут конфет принесли немного. И печенья, — сказал Василь, протягивая кулек, — Нас угостили.

— Переселяетесь? — с ходу спросил дядя Юра.

— Сваливаем, — подтвердил Василь.

Дядя Юра молча смотрел, как они упаковывают свои вещи, разбросанные около костра. Потом предложил:

— Присядьте, дать, на дорожку. Чайку попейте. Потом — только быстрей и веселей пойдете!

— Это можно, дядя Юра, — отозвался Виктор, — да и вообще… Заходить будем. Встретимся ещё.

Дядя Юра отхлебнул чая и развернул конфету.

— Убили, дать, в России хлебосольство, — неспешно проговорил он, — Только когда халява катит, тогда друг друга и угощаем. А так — большинству до получки бы дотянуть. И последние до нее дни — голодные вовсе. Менеджмент, дать, маркетинг, консалтинг… Москва — третий Рим? Второй Вавилон! Если взять за образец тот образ Вавилона, который в Библии запечатлён. То есть, далекий от образца для подражания.

— Ну и что? — спросил Василь, — зато, хоть только для новых русских — но хоть что-то строят. И всё — просто шикарное! Бассейны, теннисные корты, дома — всё по европейским стандартам.

— Это — пока халява катит, — вставил дядя Юра, — даровые природные богатства пока не израсходованы.

— Ну, затем, наверное, и промышленностью займутся, и сельским хозяйством… Будут деньги вкладывать в их развитие, — предположил Василь.

— Да некуда уже станет вкладывать. И некому — вкалывать. Планка-то не стоит на месте — всё время опускается. Народ-то постепенно себя за людей считать перестаёт. Деградирует. И — помирает, — парировал дядя Юра.

— Так что же делать? — не удержался Виктор.

— Валить, кто куда может. В Сибирь, на Алтай… Где властей поменьше. И жить охотой да собирательством. Начхать, что сейчас — дать, век космических технологий… Авось, кто и выживет. Последние знаки уже пошли: потопы, смерчи, погода — не пойми какая, — грустно ответил дядя Юра.

— А как же мысль о том, что возрождение духа с России пойдет? — спросил Виктор.

— А ты хоть сам можешь поверить в это последствие имперских замашек? Нет материальных успехов — перенесем надежды в область духа… Что-то в последнее время все такие духовные и патриотичные стали — просто песня! Да и о душе-то народ здесь не от хорошей жизни задумался. Но, увы… В России, дать, несмотря ни на что, народ был и остается легковерным. Внушаемым. А ещё — всё подряд валит, в одну кучу.

— Это ты про что, дядя Юра? — обиженно спросил Виктор, — Это же всё — духовный поиск… Я сам столько всякой литературы эзотерической перелопатил — целые горы. Практически всё, что издается на эту тему, прочёл. У нас сейчас всё это свободно издается, кстати. В этом отношении — у нас сейчас полная свобода наступила.

— На матерные слова и ругательства, к примеру… Они теперь у нас считаются словами широкого массового потребления, а потому — почти «наше святое». И на всякие там ширпотребные книжки типа «Ключи к тайным знаниям» и «Как навести порчу» — тоже. А в другом плане — не знаю, как назвать: цензура или просто замалчивание. Как хорошая книга — попробуй, достань. Так это в век компьютерных технологий, ксероксной печати и интернета! Когда, казалось бы, есть доступ к любой информации. Кажущийся доступ. Некоторые книги совсем не переиздаются. Хотя, если знать, что ищешь, то всё-таки, я думаю, найти можно. Только ужом надо вывернуться.

— Я об этом и говорю. Все-таки можно худо-бедно читать, развиваться, делать выводы. Заказывать литературу через знакомых, в конце концов. Вот я — кем бы я был без эзотерики? Только на стройке бы вкалывал? И зачем тогда всё? — спросил Виктор, — Я, в свое время, отличником был. Поступил в технический ВУЗ. Учился прекрасно. Только, было всё для меня серо как-то и пресно. Никакого реального знания и реальных возможностей, как я понял, ВУЗ мне не даст. И я бросил его и пошел работать. Армию отслужил. Имею двенадцать самых разных рабочих специальностей. И нигде не пропаду. Всегда, в любом в городе, могу на работу устроиться. Поработаю немного — а потом сижу, живу на деньги заработанные и книжки читаю, духовными практиками занимаюсь.

— Я, дать, сегодня тебя здесь видел, — сменил тему дядя Юра, — В смысле, твоё эфирное, дать, тело. Ты был там — а оно здесь. Только вёл ты себя здесь как пьяный. В смысле — твой двойник. Без ориентации в пространстве был, что ли…

Виктор нахмурился.

— Значит, это был мой дубль. Я один раз уже попадал в ситуацию, когда меня мои знакомые видели невесть где… Весьма неприятная была история, — сказал он мрачно.

— Ну, давайте определимся в терминах, — предложил Василь, — Я, например, считаю, что дубль — это просто измененное состояние сознания. О котором в своем обычном состоянии человек мало что знает и помнит.

— Смотри-ка, как интересно выходит! — воскликнул дядя Юра, — получается полная аналогия с юнговским понятием бессознательной части человеческой души. Что-то человек берет для себя в осознание и использует, дать, в этом мире, а что-то… Вытесняет. В область бессознательного. Наше бессознательное — это наш двойник, и наша противоположность. Оно вбирает в себя то, что не проявилось в реальности.

Виктор мрачно выслушал всё это и спросил:

— Так ты находишь, что мой энергетический дубль, он же — моё бессознательное, — шляется по лесу самостоятельно, в отрыве от меня? Значит, в тени у меня остаётся вытесненной половина моей души, с которой я почти потерял связь?

— Виктор, тебе часто снятся сны? — спросил дядя Юра.

— Нет. Почти никогда.

— А в Магнитах, к примеру, ты что-нибудь иногда видишь?

— Нет. Это всё — ерунда. Это всё — лишь воображение тех, кто там стоит, не имеющее связи с реально происходящим. Я, слава богу, не потерял ещё головы на плечах и мыслю трезво, — зло ответил Виктор.

— Ты мыслишь СЛИШКОМ трезво, — дядя Юра выделил интонацией слово «слишком», — Кроме того, связь с реальностью имеет ВСЁ. Только мы не всегда понимаем, какую. Слишком многое надо отринуть в область бессознательного. И слишком легко зацепиться за псевдоразумные выкладки. За логичный бред: бывает и такое явление.

— На что ты намекаешь? — спросил Виктор тихо.

— Я думаю, что твоя душа ищет свою вытесненную половину. И, так как, согласно Юнгу, ты себя классифицируешь как интровертированного интеллектуала, то твоя душа ищет свою бессознательную часть: чувственную и экстравертированную. Ради этого поиска ты и сбегаешь отсюда на большую Поляну: там большинство — именно твоя противоположность. Что ж! Иди и наблюдай. Делай выводы. Для тебя это, возможно, будет поучительно. Но ты слишком уж волевой и интеллектуальный. И если тебя самого вдруг по жизни бросит в другую крайность — тяжело тебе будет выкарабкиваться, не погрязни, — закончил дядя Юра, — Вот поэтому тебе и будет полезен магнитный иммунитет.

— Значит, ты считаешь, что я неосознанно хочу, чтобы меня кто-нибудь ввел в состояние бессознательного чувственного восприятия — и это для того, чтобы я постиг состояние, мне обычно не свойственное?

— Что-то вроде того. Чтобы ты его испытал в состоянии общего ментала — в Магните. Тебя же прикалывают Магниты, хотя ты в них ничего не видишь? — спросил дядя Юра.

— Они его просто торкают! — подтвердил Василь.