Глава 20. Появление «виссарионовцев»

Глава 20. Появление «виссарионовцев»

Андрей, распрощавшийся с Сан Санычем, который от развилки отправился в посёлок к знакомым, задержался у реки, раздумывая, то ли искупаться ему, то ли… Будто что-то удерживало его на этом самом месте, оттягивая то время, когда он спустится к мелководью, перейдёт вброд реку, минует редкий небольшой лесочек и пойдёт затем вдоль длинного поля, после которого по тёмному низинному лесу доберётся до ромашковой Поляны. Вскоре Андрей понял, что задержался здесь не просто так: он увидел приближающегося сюда, шагающего бодрой походкой Арея. Тот, спустившись к реке и заметив в стороне от брода Андрея, улыбнулся, подошёл поближе и присел рядом с ним на траву.

— Ну, что? Я смотрю, ты здесь уже совсем освоился, стал самым настоящим лесным человеком! Не зря тут некоторые тебя уже колдуном называют: сам слышал, — пошутил Андрей, — И где ж ты побывал сегодня? Я рано проснулся, разбудил Наталью и Сергея, а тебя в палатке уже не было.

— Да вот… Будто подняло что-то, очень рано… Я встал и пошёл в горы. Ведь завтра, с самого раннего утра, мне надо будет уже уезжать. Ждут в городе дела… Ну, и захотелось напоследок забраться на одну из самых высоких гор в окрестности. Выбрал Лысую: я вчера вечером расспрашивал у Володи на неё дорогу, он там не один раз бывал. С неё, говорили, открывается замечательный вид на горы, на море. Отправился я по грунтовке, а попал, похоже, в то же самое место, где заблудился Гера, перепутав дорогу и пересохшее русло реки. Иду, а русло постепенно сужается, с двух сторон берега нависают. Получилось, что иду я по глухому каньону. Но, думаю, ничего: дойду так до начала реки, где-то же она берёт своё начало. Но тут мой путь перегородила отвесная скала…

— А, это место — действительно, Капустная Щель… Гера, я так понял, в этот момент назад повернул, а на пересечении сухого русла и тропы встретил Владимира.

— А я полез дальше, на свою голову. По скале — вверх… От реки там одна лишь тоненькая струйка осталась, вниз сбегает. И почти не за что зацепиться. Но я чудом влез всё-таки. Иду дальше. И вижу… Вновь скала путь перегораживает, ещё выше первой. На эту залезть — и вовсе нельзя. Крутая и абсолютно гладкая. А обратно — теперь тоже нельзя: залезть-то по первой из скал я залез, но вот — спускаться… В общем, я попался.

— И что же ты стал делать?

— Растерялся вначале. Уже подумал: орать бесполезно, до дорог каких-нибудь далеко, сюда же вряд ли кто-нибудь забредёт в ближайшее время. И тут вдруг увидел тоненькую тропку, лёгкий след, будто кто карабкался почти вертикально вверх, по береговому склону… Я и полез. Сорвался пару раз. За кустарник, за деревья цеплялся. Склон очень высокий был. Когда влез на него, оказалось, что легкая стёжка по краю обрыва пошла, а потом снова спустилась в Капустную щель, только уже за второй скалой. Долго идти поверху тоже было невозможно: дальше там овраг эту возвышенность пересекал. Когда я снова вниз по склону спустился, то пошёл снова по руслу реки, только уже за непреодолимым препятствием. Это русло же постепенно всё сужалось и сужалось. Стало сумрачно. Казалось, что моему походу никогда не будет конца. По бокам по-прежнему нависали высокие скалы. Птиц совсем не было слышно. Дорогу постоянно перегораживали большие валуны, через которые надо было перелезать, и стволы деревьев — похоже, во время сильных дождей всё это водой несёт. Было страшно. Присутствовало ощущение, что за тобой постоянно следит кто-то… Жуть!

— Там еще небольшая временная аномалия. Когда меня однажды туда заносило, так у меня даже часы остановились, — то ли шутя, то ли всерьез заметил Андрей.

— Ну, а под конец мне встретилась развилка: одно русло шло дальше, продолжая основное направление, а другой поток, по-видимому, стекал во время половодья сверху под углом градусов в девяносто. Там даже действительно немного воды и сейчас было, тоненький такой ручеёк сверху бежал. Я полез вверх, хотя было очень трудно карабкаться. Очень уж надоело по «щели» топать. Почувствовал себя альпинистом без страховки. Главное было — на шаткий камень не ступить… Трудно лезть было, несколько раз чуть не сорвался. Но зато, когда вылез, я оказался на высоком холме, лесистом с того краю, на который я лез, и полностью открытом, поросшем лишь полевыми травами, с другого. Травы были душистые, мягкие, высотой по пояс, а вид оттуда открывался великолепный: я увидел море. И море, и несколько приморских городов, и корабли в море, и покрытые пожухлой травой холмы, виноградники и поселки внизу… Затем я пошел по горной гряде, влез на ещё более высокую вершину холма. С одной стороны его я увидел бесконечные горы, с другой — бесконечное море… Я сел на небольшой белый камень и долго созерцал открывшийся передо мною вид. Потом я внезапно ощутил, почувствовал легкую дрожь земли, будто гул: очень сильные, гудящие вибрации, идущую из-под земли энергию… Я лёг на землю животом вниз, и теперь меня пронизывали потоки этой энергии. И потоки солнечного света, льющегося сверху…

— Ну вот, ты сумел, впервые очутившись один в горах, испытать единение с ними, почувствовать их силу и красоту. Научился восстанавливать свои силы подпиткой от земли и солнца, очищаться с помощью чистой, проточной воды, взаимодействовать с камнями и растениями…

Во время беседы они перешли вброд реку и большое длинное поле, и теперь по тропе свернули в лес. Вскоре они пошли по низине между горами.

— Иногда энергетически подзарядиться можно даже от ЛЭПа, — сказал Андрей.

— А что такое — ЛЭП? — спросил Арей.

— Это — то, что сейчас перед тобой: линия электропередачи. Провода под током. Смотри — и делай то же самое, — предложил Андрей. Он протянул в сторону ЛЭПа одну руку, — Ищи кончиками пальцев нужную тебе энергию. Как только её найдешь — почувствуешь покалывание в кончиках пальцев. Тогда — води руками так, как их поведёт, а потом… сам почувствуешь, что надо делать. Совершай руками любые движения, впитывай энергии. Когда процесс будет завершен — ты это почувствуешь. Получилось, чувствуешь покалывание? Работай до тех пор, пока оно не пройдет. Так, у тебя всё получается! А теперь — не зависай, пойдем дальше.

— А энергия — она любая полезна? — спросил Арей чуть позже, когда они уже миновали ЛЭП, — Или — есть полезная, а есть — вредная? И вообще: может, её гораздо больше видов, чем просто полезная и вредная?

— Когда-то мы выходили на эту тему с одним компьютерщиком, и он определил, что всего существует шестьдесят четыре вида энергии, не все из которых имеются на земле. Но, хотя он проводил каждую из них и дал мне их ощутить, информация нуждается в повторной проверке. Может, ты сам когда-нибудь такую проверку осуществишь, выйдя на ту же тему.

— Андрей, а что делать, если у человека не хватает энергии? В городе, например… Когда рядом нет чистого ее источника. Я здесь слышал, что если у человека нет своей энергии, то он начинает «подсасывать» её у других людей, — перевел разговор на другую тему Арей.

— Вообще-то, все мы — хорошие проводники энергии. За очень редким исключением. Мы через пуповину, как младенец в утробе матери, можем подключаться к всеобщим энергетическим каналам. В основном, если нет патологии, нам вполне бывает достаточно энергии на существование. Другое дело, что мы не умеем её правильно распределять. Этому и учит цигун. Кроме того, иногда мы сами себе — а бывает, что нам кто-то другой — ставим энергетические блоки. Есть еще неорганические структуры, паразиты, которые нами, нашей энергией, питаются. А еще мы можем попасть — и, конечно, попадаем — в очень вредные места с жуткой энергетикой или с жутким нарушением энергоструктуры. Особенно это вредно для крайне чувствительных людей, могущих считывать энергоинформацию с предметов и зданий. Ну, а как восстановиться, ты, в общем, теперь знаешь: очищение водой, энергия звёзд, солнца, земли; кроме того, нельзя допустить, чтобы нами овладевали негативные мысли, направленные на нас со стороны и изматывающие душу…

Андрей слегка стиснул Арею руку, когда они вышли из леса на Ромашковую поляну. В дальнем её конце, противоположном тому, вблизи которого находился лагерь эзотериков, он заметил неподвижно стоявшие столбами и державшиеся особняком человеческие фигуры. Арей заметил, что они почему-то вызвали весьма напряженную реакцию Андрея. В этой части поляны, неподалеку от которой, в лесу, неподалеку от дороги на дольмен, расположились эти только что появившиеся здесь люди, эзотерики никогда не ставили лагерь: считалось (и было неоднократно проверено), что здесь невозможно было разжечь костер. Он почему-то здесь не хотел разгораться.

Андрей дошел вместе с Ареем почти до лагерного костра и сказал:

— Ну, что ж, понаблюдай пока, что здесь происходит. А я отлучусь ненадолго.

Арей посидел немного у костра и услышал, как Евграфием было объявлено, что сегодня вечером, как стемнеет, состоится большой, серьезный всеобщий Магнит, и потому необходимо к нему подготовиться заранее. По краям предполагаемого места проведения Магнита необходимо зажечь четыре костра — по всем сторонам света, а также заранее нанести побольше дров и веток. Арей, как и все, кто был в лагере, подключился к работе по заготовке сушняка.

Было еще совсем светло, вдобавок, тучи прошли стороной и небо очистилось. Но уже ярко вспыхнули, пока небольшие, костры. Вокруг них стали стихийно группироваться люди, заворожено глядя на привлекшее их пламя. Веток и палок уже было принесено более чем достаточно, и потому Арей подошел к ближайшему от лагеря костру и присел в сторонке. Внимание собравшихся здесь сосредоточилось на незнакомом и никак не представившемся парне, коротко стриженном, почти что бритоголовом, с плотно прилегавшими к голове ушами. Парень был одет в камуфляжную форму с широким ремнем. Он вещал, глядя куда-то поверх голов, стоя перед собравшимися:

— Я прибыл на Поляну с определенной миссией. Я должен сообщить, что среди вас, присутствующих сейчас на Поляне, очень много представителей иных цивилизаций с иных планет, посланных некогда сюда с какими-то определенными целями, но потом забывших об этом. Должен сказать им, что теперь для них главная задача — не участие в каком-то Переходе, а сохранение своей чистоты, необходимой для получения возможности для своей души возвратиться обратно на родную планету. Вы должны вернуться — только это должно стать вашей главной задачей. А для этого вам нужно не участвовать в войнах и в других убийствах, не есть убойной пищи, употреблять только растительную. Эта планета — очень грязное место Вселенной. И те из вас, что не одно тысячелетие уже воплощаются здесь, наиболее погрязли в ее грехах. Очищайтесь! Иначе вы никогда не попадете на свою родину. Не участвуйте ни в каких группах! Это — единственное, что я хочу вам сказать, — и он, развернувшись, и будто бы сильно устав, неспешно стал удаляться к своей палатке.

— Какой чистый парень! Ему тяжело общаться с нами — у него слишком высокие вибрации, очень чистые! Конечно, надо, чтобы он отдохнул! — сказала незнакомая стройная женщина.

— Нет, мы не можем покидать эту планету, мы сюда явились, были посланы специально для большой космической работы, для оказания помощи при переходе в шестую расу, для подготовки людей к этому переходу! — слышался рядом громкий нравоучительный голос матушки Марии.

— Всё правильно, особенно — насчет вегетарианства, — буркнул кто-то чуть слышно.

Арей направился к другому костру, самому большому. Там восседал Евграфий. Он клал в костер по одному маленькому прутику и приговаривал:

— Вот так можно сжигать свой негатив. Возьмите прутик, посидите, подумайте, вспомните, когда и что вы сделали неправильно, не так, как надо — а затем этот прутик сожгите! Очень полезная практика!

— И — еще, — продолжил он, помолчав, — Скажите всем, чтобы никто уже не расходился с Поляны! Как только я почувствую идущие энергии — начнем Магнит! Нам пора выходить на новый виток развития, переходить к работе ментальной! Астрал многие из вас уже отработали. Необходима большая сосредоточенность на ментальных построениях, их точность. Идут сильные энергии, они работают с нашими телами.

Арей перешел к следующему костру, где вниманием завладел высокий худощавый мужчина с длинными волосами, собранными в хвост на затылке.

— Этой зимой я сидел на Лысой. С палаткой. Мне Учителя так посоветовали. Был хороший контакт, шла информация интересная, я ее записывал, — рассказывал он, — Однажды, иду по лесу — и за мной увязался волк. Я уже было думаю: всё, конец! Бегу — и он следом, чуть поодаль. Я — на гору, а там — пустой ржавый трактор стоит, уж не знаю, как он туда попал. Влез я в него, а сам стал молитвы читать, воззвал к Богу. Волк немного повертелся поодаль, да в лес ушел…

А принимал я здесь зимой важную информацию. Самое главное перескажу в двух словах так: у нас сейчас какая раса? — пятая, а это означает, что тот энергетический центр, который необходимо сейчас развивать — пятый, горловой. Для развития этого центра нужно медитировать утром и вечером, представляя во время медитации свою пятую чакру и вибрацию в ней, вращающуюся сначала по часовой стрелке, затем — против. И так — пока центр не начнет нагреваться и вибрировать. Я могу интересующимся показать потом свои записи. Но должен сказать, что такая работа довольно опасна. Нужно все действия выполнять правильно. Иначе может развиться рак горла. Интересующимся этой практикой я могу показать полный ее расклад, свои записи.

У последнего, четвертого костра Анатолий рассказывал об информации, принятой Эльмирой от Ориона: о том, как связаться с кораблем Тишью, который, хотя пока и не видим нашей аппаратурой, но продолжает постоянно приближаться сейчас к Земле.

— А еще известно, что Юпитер когда-нибудь станет звездой. И нам, землянам, уже сейчас надо готовиться к этому, поскольку судьбы Юритера и Земли тесно связаны. Нужно выходить на межгалактический уровень, соединяться с галактическим лучом и запрашивать помощь. Если мы сейчас сделаем скачок и перейдем в шестую расу, то ко времени становления звездой Юпитера землю будут населять высокодуховные сущности, и Земля следом за Юпитером тоже станет звездой.

Возратившись к первому из костров, Арей услышал голос матушки Марии, которая теперь захватила там внимание:

— Нет, мой милый! — увещевала она сникшего и потухшего Володю, — сколько тебе говорить можно: пора взрослеть! Я говорю: добро и зло — это наши, человеческие понятия, а не божеские. Нет для высших сил ни добра, ни зла. Всё идет по одному, божественному плану. А наши все сомнения, брюзжания — проистекают от нашего несовершенства.

— А как же войны, бедствия, вымирание русских в России? Разве это не есть зло? — спросил Володя.

— А это, мой дорогой, отбор ведется. Забирают людей. А война просто необходима для планомерного развития планеты, чтобы, значит, кровь не застаивалась. А ты должен ещё многое понять и вместить: Блаватскую, Рериха, Клизовского… Впрочем, у Блаватской — есть всё, но только неподготовленному уму воспринять трудно её. А сейчас ещё и новые учения возникают. Самое замечательное — «Радостия» называется. Там всё научно. Её основатель — Марченко. Проводится важная работа, семинары — «радасты», на которых каждый получает новое имя и новый штурвал. Сама Марченко — это не человек, а луч, посланный на Землю для того, чтобы человечество вновь получило древние знания. Я сама обязательно поеду к ней на семинар, — просияла матушка Мария.

— Матушка Мария, а зачем вам новый штурвал? — наивным голосом спросил Володя.

— Это всё — не просто так. При получении штурвала перед человеком открывается новый, штурвальный мир. Это так замечательно!

— Извините за нескромный вопрос, но у вас — что, есть деньги — по радастам ездить, это же — наверняка не бесплатно? Просто… Вот у меня — их никогда не бывает, — поделился Володя.

— Ну, это и есть показатель твоего духовного роста, твоей энергии. Если человеку дано, то ему всё дано: и деньги, и связи, и духовная работа. А еще есть специальные медитации, помогающие разбогатеть… Ты садишься и представляешь себя окруженным белым светом… А перед собой нужно положить доллар и напитать его этой энергией белого света…

— А это — не поклонение золотому тельцу на новый лад?

— Ну что ты! Это же — с разрешения Учителей делается! Кроме того, белый свет — самый чистый!

— Да уж лучше я молитву почитаю, Отче наш… Даже тут, на Поляне, мне только вчера один человек сказал, что для меня это сейчас самое главное: читать «Отче наш» почаще. И думать о Боге. Это меня оградит.

— От чего оградит, милый? Как будто ты не знаешь, что ни от чего не надо ограждаться, а получать как можно более широкий опыт. Во всем. А молитвы — хотя тут еще и проводят Магниты по старинке, с молитвами — давно устарели. Сейчас никакая молитва не разовьет тебя так, как новые духовные практики: мантры, янтры и манны… Да, да, это всё — в «Радостии» изучают. Её даже в вузах скоро преподавать начнут. А покаяния, молитвы — это только для начинающих, неподготовленных. Людям продвинутым давно ясно, что всё это — детские игры…

— Володя, — позвал Арей, — дров что-то малова-то, ещё закончатся не вовремя. Пойдем, ещё принесём.

Володя пошел вслед за Ареем.

— Ты — молодец, что меня увел — хоть случайно, хоть намеренно. А то у меня голова от разговоров разболелась. И чувствую: еще немного — и крыша поедет. Что это: гипноз, что ли? — сбивчиво поблагодарил Арея Володя.

— Гипноз? Не знаю. Но хочу обязательно разобраться, — задумчиво проговорил Арей, — А главное — узнать, как с этим бороться…

* * *

Андрей нашел Арея и Володю у большого белого камня на берегу реки. Они стояли на коленях и молились. На камне лежал карманный молитвенник Володи и была укреплена большая церковная свеча.

— И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого… — проговаривал Володя.

Андрей присоединился к молившимся, став на колени с другой стороны камня, так, что их фигуры образовали правильный равнобедренный треугольник. Молитвы читались по кругу: Володя, Арей, Андрей… Кто какие знал, хотя бы, как Арей, только «Отче наш». Они чувствовали, что возникает молитвенный вихрь, единое молитвенное пламя, устремленное кверху. Вверху оно сталкивалось с жестким, стихийным плотным противодействием. Андрей в молитвах призвал Архангела Михаила, заступника и защитника, прочитав, быть может, не совсем каноническую молитву, и заговорил нараспев:

— Святый боже, святый и крепкий, святый и бессмертный, помилуй нас…

Потом они втроем, соединившись за руки, по молчаливому согласию, произнесли трижды «Отче наш». Напряженность, царившая вокруг, сменилась звенящей, тихой радостью. Молитва перешла в молчание. В молчаливую молитву, молитву без слов. Тихое молитвенное пламя, вспыхнув, объяло их всех теплым лучезарным белым светом и стало захватывать пространство вокруг, лес, реку, достигло Ромашковой поляны и ближайших гор. Долго стояли на коленях у камня три человека, объятые единым молитвенным горением. Пока до конца не сгорела, потухнув, огромная свеча. И пока не зашло даже на этом, со всех сторон открытом, месте солнце за горизонт, за горы, спрятав за собой и свой последний луч, мелькнувший ярко — и погасший.

* * *

Когда они — Арей, Андрей, Володя — уже шли по краю поляны, заворачивая к лагерю, то от спуска к ближайшему ручью им навстречу вышли Сергей и Наталья, держась за руки.

— А я всё думал, кого же вы мне напоминаете… Помните, я вам показывал в числе прочих иллюстраций, с которыми мы работали, изображение Шивы и Парвати? На нем у их ног сидят два слоненка, которые тянут друг к другу свои хоботки… Так вот, вы мне напоминаете этих неразлучных слонят! — сказал Андрей Наталье и Сергею.

Они засмеялись.

— Смотри, Сергей! У неё даже нос смеется! Видел ли ты когда-нибудь смеющийся нос? — спросил Андрей.

Отсмеявшись, Сергей сообщил:

— Андрей, нас с тобой вновь пригласили работать в Магните! Ты как к этому относишься?

— Подумать только! — прервал его Андрей возмущенным голосом, — Их великодушно простили, вернули их в лоно Магнитов — а они наплевали на всех и вместо благоговейной благодарности пошли целоваться в кусты!

— Нет, мы просто пошли на другую поляну, лежали в траве и смотрели на облака. И нам — будто бы кто-то посылал энергию! Такие радужные лучи света шли, направленные с небес! Чудо просто! — сказала Наталья быстро, а потом удивленно посмотрела на Андрея. Почему он решил, что в сегодняшнем Магните после прощения Сергея они не участвовали? Потом она также поняла, что спешно перед ним оправдывается — и засмеялась.

Почти при подходе к костру Андрей остановился. Он обернулся, и, указывая на людей, по-прежнему стоявших столбами на другом конце Поляны, и спросил:

— Кто это там?

Эти люди за прошедшее время совершенно не тронулись с места и не изменили положения. Их палаток на краю леса видно не было: наверное, они располагались где-то в глубине. Уже начинало темнеть, и вдруг, непонятно почему, эти фигуры показались всем зловещими.

— Это — виссарионовцы. Они, и в большом количестве, появились сегодня и стали лагерем по другую сторону поляны. Эти люди выходят на край поляны, стоят своим собственным кругом и почему-то поют песни советских времен, — сообщила Наталья.

— А вы уверены, что это — виссарионовцы? Мало ли кем они представились… И что это — вообще люди? — спросил вдруг Андрей резко, — Сергей, наставь на них левую руку, а правую направь в небо. И посмотри, что будет.

Сергей протянул руку в указанном Андреем направлении, и вдруг сразу же почувствовал холод и утечку энергии. О чем сообщил остальным. И тут одна из стоявших на другом конце Поляны женских фигур резко обернулась и зло глянула в сторону Сергея. И этот взгляд почувствовали они все — хотя «сущность» находилась очень далеко отсюда.

— Запоминай это, — тихо сказал Андрей, — Так ведут себя существа другого, инфернального плана. Иногда они находят сюда лазейку… Находятся у них свои проводники в наш мир. Гении преисподней. Им всем здесь обычно хорошо. Весело.

Наталья внутренне похолодела.

— Запоминай второй признак существ паталического плана: информация, которой они владеют — информация, взятая из прошлого. Песни советских времен или египетские рисунки — не важно. О настоящем они не знают ничего, если только кто-нибудь им уже не проболтался. А выдавать они могут себя за кого угодно — о ком владеют информацией, — тихо прошептал Андрей.

Наталья вновь посмотрела на мрачные фигуры, застывшие на другом краю поляны… Действительно, в них было нечто очень неприятное: ощущалось, будто это — призраки, только внешняя оболочка людей.

И в этот момент — будто бы лёгкая тень наползла, стало темней и холоднее. И вдруг, выбежав из леса, мимо них на бешеном скаку промчался буйный, неукротимый конь. Его глаза были наполнены ужасом, он издал пронзительное ржание и сделал взбрыкивающее движение, будто желая сбросить с себя невидимого седока… А затем опрометью понесся через всю поляну к дальней рощице.

— Видишь всадника? — тихо спросил Андрей у Сергея, — Конь одержим.

— Не вижу. Но — ощущаю…, - ответил Сергей.

Внезапно налетел холодный, пронизывающий до костей ветер… Будто бы вдруг среди лета наступила осень. В лицо полетели первые мелкие желтые и сухие листья…

* * *

Сразу после большого вечернего Магнита Андрей догнал возвращающихся к палаткам от большого камня, где на этот раз проходил Магнит, Наталью и Сергея. За Андреем следом подтянулся и Арей. И они все вместе остановились на краю поляны, будто раздумывая, куда теперь пойти.

— Завтра с утра я уезжаю. Пора срочно возвращаться в город, — смущенно сказал всем Арей.

— Поработаем, быть может, сейчас немного, прямо здесь? Уже стало совсем темно, и контактёров, оставшихся на поляне после Магнита, мы смущать не будем — они от нас далеко, и нас им не видать. А больше никого вокруг. Замечательное место для работы, здесь — такая чудесная панорама звездного неба! Обзор — как в планетарии, — предложил всем Андрей, — А у костра сейчас делать и вовсе нечего, там слишком много народу сейчас будет.

— А м-мне с вами — можно? — спросил подошедший сзади Гера.

— Конечно, можно! — ответил Андрей.

Тут сразу же, вслед за Герой, к ним приблизился ещё один человек, представившийся Семеном. Он сказал, что только сегодня приехал на Поляну и хочет знать, что здесь происходит. Он также спросил:

— А как вы собираетесь работать? Можно полюбопытствовать?

— Ну, что ж! Тоже присоединяйтесь, если хотите! — предложил ему Андрей.

— А т-ты откуда приехал? — спросил Семёна Гера.

— Из Ростова-на-Дону, — ответил тот.

— Бывал я в молодости в вашем городе! — вспомнил Андрей, — Жуть! Мне от его эманаций стало плохо. Друзья тогда меня еле откачали, и в такси как дрова запихнули. Так я ваш город и проехал, от вокзала до вокзала — в полубессознательном состоянии, почти в отключке, лёжа на задних сидениях.

— А вы — кто? Экстрасенс? — спросил Семен.

— Нет. Я просто — методолог. Собираю информацию о разных школах и системах, — уклончиво ответил Андрей.

— М-мы с вами недавно б-беседовали… И, говоря о поэзии, вы вскользь затронули один вопрос, который я не совсем понял, — перевел беседу на другую тему Гера, — Что такое логика видимого абсурда?

— Я тебе как-нибудь потом расскажу. Лично. А сейчас — время уже пошло. Давайте — ну, вот здесь, к примеру, станем. Смотрите, какие замечательные звёзды! Отличный сегодня у нас планетарий! Это — просто что-то невероятное! Для этих-то широт.

Звёзд, необычайно ярких, было, действительно, на удивление много. Чётко был обозначен и закручивающийся спиралью, уходящий в бесконечность, Млечный Путь.

— Станем в круг! — предложил Андрей.

Сделали небольшую «раскрутку» по системе Андрея, а затем все присутствующие дружно направили руки к звёздам.

И в это время собравшиеся заметили фигуру, двигавшуюся со стороны центра поляны прямо к ним. Это был Евграфий.

— Ой! — испугалась Наталья, — теперь еще от Евграфия сейчас влетит!

Стоящий неподалеку от неё Андрей ответил:

— Когда-то, во время татаро-монгольского нашествия, жители одного города узнали о приближении татар. И они вместо того, чтобы покинуть город, остались в его стенах, и, без страха и сомнения, стали пировать и веселиться. И — что же, вы думаете? Татары прошли мимо, а города не заметили. Так и мы: надо продолжать увлечённо заниматься своим делом, только с полной отдачей, и не вестись на внешние обстоятельства! Тогда все недоброжелатели не смогут вклиниться и пройдут мимо.

Идущий прямо к ним Евграфий вдруг на некотором расстоянии от них ни с того ни с сего остановился, обернулся назад, посмотрел на оставшихся в центре поляны и стоящих кружком контактёров, на звёзды… А когда развернулся, то двинулся уже не прямо, к тем, кто был здесь, неподалеку от ближайшего родника, а свернул чуть вправо, к палаткам, и, не заметив и миновав присутствующих, оставшихся в стороне, медленно, будто пребывая в глубокой задумчивости, направился к костру.

— Воспринимаем энергию звёзд… Может, уже идёт какая-нибудь информация? — спросил Андрей.

— Вот, информацию посылает звезда…, - и Сергей назвал ряд чисел, — кто расшифрует информацию?

— На одной планете этой звезды имеется очень необычная проблема. У них отсутствует слой… Ну, как бы его определить? — заговорил Арей, — В общем, соответствующий слою наших сказок. У них нет мира сказочных героев, вот!

— Надо послать им с миссией какого-нибудь сказочного героя, с которого и начнется построение у них этого ментального слоя мыслеобразов, — предложил Андрей, — Кого пошлем?

— Иванушку-дурачка, — предложил Гера, — Очень хороший персонаж: пока братья животы работой надрывали, он занимался мыслереализацией — и, в конце концов, достиг в ней успеха!

Все засмеялись.

— Ну-ка! Раз-два! Поехали! Направляем информацию! — скомандовал Андрей.

У Натальи раздался звон в ушах. Она, как это часто происходило с ней при работе с Андреем, впала в легкий ступор. Что это? Детская игра, в которую почему-то с серьезностью играют взрослые люди, или на самом деле что-то происходит? Что? На каком уровне, плане? Ну, играют… Но нигде, кроме как в данном месте и в данное время, они бы этого делать не стали… И тут Наталья почувствовала, что проваливается куда-то.

Никто, кроме Андрея, не понял её состояния. Андрей подошел к ней и положил руку ей на затылок.

— Спокойно! — услышала она его тихий голос.

А через некоторое время Андрей пригласил и её, и всех остальных сесть прямо на траву, в круг.

— Я п-понял, логика видимого абсурда — это когда я в образе Иванушки-дурачка н-неожиданно для себя взвился в ночное небо, как на лифте, и какие-то голоса вдруг сказали мне: «Посмотри вниз! Это — Земля!» — И я увидел под собою Землю, т-такой, как она выглядит из космоса, — проговорил Гера.

Все засмеялись.

Затем, когда все по очереди, начиная с Андрея, кружком присели на траву, то неожиданно ощутили идущую между ними по кругу энергию, которая была даже сильнее, чем в Магните, хотя они просто сидели и вели непринуждённую беседу. На землю уже опустилась ночная прохлада. Изо рта при дыхании шёл легкий пар. Звезды, казалось, стали ещё ближе. Ещё более отчетливо проступили созвездия, Млечный Путь. Светила яркая, почти полная, растущая луна.

— Сергей, может, ты, наконец, расскажешь нам всем свой коан, про дрова? — предложил Андрей, — Помнишь, я предлагал тебе его придумать?

— Ну, хорошо… Попробую сочинить сейчас — экспромтом, — ответил Сергей.

— Мы не против, — отозвался Гера.

— Ну, на дороге валялись дрова и мечтали получить свою дхарму, — начал Сергей.

— Ха-ха-ха! Ой, не могу! — засмеялся Гера, — Дрова! Дхарму!

— Ну, дхарма — она для каждого уровня развития своя. И для дров, вероятно, тоже нужна какая-нибудь дхарма, — отозвался Сергей и продолжил, — Шёл мимо дзенский мастер и превратил их в колодец. Потом шёл другой мастер, и превратил колодец в телегу. Затем шёл третий мастер, который превратил телегу снова в дрова и затопил ими печь. Спрашивается, кто из мастеров — самый великий?

— Ну, наверное, последний, — сказал Семён.

— А п-почему? — спросил Гера.

— Не знаю. Но так обычно бывает: за кем последнее слово, тот и прав, — ответил Семён.

— А м-может, всё-таки, первый? — предложил свой ответ Гера, — Так как он первым заметил, что это — не простые дрова.

— Значит, дрова прошли землю, воду, ветер и огонь. Все виды посвящения. Не жирно ли это: для простых дров? — спросил Арей.

— Н-да, ведь всё равно, в конце концов, они исполнили своё простое, житейское п-предназначение, — заметил Гера.

— Ну, а всё-таки: какой у коана правильный ответ? — спросил Семён.

— Дело в том, что у любого коана нет ответа. Только об этом не известно тому, кого спрашивают. Коан задавался ученику для того, чтобы он услышал хлопок одной ладони… Был и такой коан. Про этот самый хлопок… В процессе раздумий над коаном человек выходил за пределы разума — и получал просветление. Но до этого, естественно, долго прибывал в состоянии ступора, — ответил Сергей.

— А если он из него совсем не выходил? — спросил Семён.

— Значит, ему хамбец. Вывих мозгов, — ответил Сергей, — А в общем, в моём коане — все учителя в равной степени великие.

— Ха-ха-ха! У меня — просветление! — засмеялся Гера.

Все остальные тоже рассмеялись. Затем неожиданно притихли все одновременно.

— Слушайте! Странно как-то… Будто мы одни находимся в этом лесу, и больше — никого… Куда подевались люди у костра? И контактёры с Поляны? Там сейчас нет никого… Абсолютно! — удивился Арей.

Эта мысль пришла в голову именно в этот момент не только ему. Когда все собравшиеся разом примолкли и затихли, то прислушались к лесным звукам и поняли, что вокруг абсолютно тихо. Не слышно привычных шорохов, от костра неподалеку не доносится ни песен, ни голосов.

Гера даже поднялся с места и отправился к костру, чтобы удостовериться, что около него сейчас действительно нет никого из людей. Быстро вернувшись обратно, он подтвердил:

— У костра — никого! Странно… Куда же все они срочно подевались? Да и костёр уже совсем потух…

В полной тишине, до резкости отчетливо, прозвучал ответ Андрея:

— Это не они подевались. А мы. Нас почему-то вперед по времени кинуло. Сейчас — глухая ночь. И я пока не могу сказать, почему это произошло…

Когда Сергей и Наталья, двигаясь вслед за ушедшим вперёд Андреем, достигли своей палатки, то быстро, на ощупь, отыскали вход, при этом споткнувшись о порожек и одновременно ввалившись внутрь. Сергей мгновенно заснул. Но Наталья всё никак не могла уснуть, да и потом спала не спокойно, часто просыпаясь, и будто отчётливо слыша и даже осязательно ощущая рядом с палаткой какие-то движения, шаги, звуки… Когда она в очередной раз проснулась среди ночи (или же, это ей только так показалось, что проснулась, а дальнейшее было продолжением сна?), — но она совершенно ясно услышала, что рядом с палаткой, или даже внутри её тамбура, происходит сражение, борьба. От шума происходившей борьбы она, по-видимому, и проснулась.

Непонятно с кем — и, скорее всего, не в своём плотном теле — сражался Андрей. Всё происходило будто в каком-то нереальном, красноватом свете. Она узнала Андрея интуитивно и осязательно, по быстроте его реакции, способу передвижения и характерному выдоху. Это мог быть только Андрей… Хотя она не видела ни его, ни то существо, с которым он сражался. Она зарылась в какие-то вещи носом, с головой, и притворилась спящей… Ничего не вижу, ничего не слышу… Спать! Спать, спать…

* * *

Из записной книжки Сергея.

    В этой маленькой битве за души

   Нет регалий и нету знамён.

   Нету прошлого, нету будущего.

    Нет времен. И нету имён.

    В этой страшной войне без предела

    Если выиграл — не к чему жить.

    Потеряешь ты душу ли, тело,

    Или — друга?.. К чему ворожить?

    Ты не с нами. Душа твоя где-то

    Средь заоблачных высей. И всё ж

    Всё равно с этой гадкой планеты

    Просто так ты живым не уйдешь!