«Да они все спятили»

Тоже очень простая и не требующая размышлений гипотеза. К сожалению, она имеет под собой основания.

Многие, кто столкнулся с опасностями Бермуд, стали совсем другими людьми. Они тоже пытаются понять, что с ними случилось, и строят собственные версии. Некоторые пострадавшие от треугольника, бывшие раньше атеистами, после происшествия приходят к религии и видят в том, что с ними случилось, проявление Бога. Другие заменяют Бога инопланетянами и строят свое толкование исходя из воздействия инопланетного разума. Ожидать от таких людей здравой оценки происшедшего нет смысла.

Те очевидцы, кто сохранил рассудок и может трезво описать свое столкновение с непознанным, — они просто не были в центре событий, они каким-то образом прошли по краю и выскользнули из этого ада живыми. Вот почему эти свидетели не могут дать полной картины события, а те, кто может, представляют эту картину так, что ученые не могут ее принять. И на самом деле, как бы вы сами отнеслись к показаниям человека, который вам сообщает следующее: «Шли мы через треугольник, внезапно у нас отказали двигатели, а наш отец упал на палубу с разрывом сердца. И поскольку он всегда хотел быть похороненным в море, мы, убедившись, что он мертв, зашили тело в мешок и опустили в океан. А через несколько часов, утром, нашли его, живого и невредимого, спящим на палубе»?

И таких сообщений немало. Как их расценивать — как бред или как факт? Гораздо проще — как бред. Ибо если свидетель обнаружил мертвое тело, брошенное в пучину, безмятежно спящим на палубе, придется признать, что нечто его (это тело) из мешка вынуло, подняло из вод и вернуло к жизни. Вот почему ученые с такими свидетелями обращаются просто — бережно отсылают к ближайшему доктору-психиатру.

И эту версию, то есть: очевидцы — умалишенные, мы отвергнем. Если человек рассказывает пусть даже такую нелепицу, то надо признать, что он с чем-то столкнулся, но мог неправильно истолковать это. Например, он мог не выполнить каких-то действий, о которых говорит. А возможно, он изложил свою версию реального события, которая заменила в его памяти травмирующее происшествие. Это особенности нашего сознания, часто принимающего воображаемые картины за действительные.

Если мы перестанем игнорировать факты и считать их ложью или бредом умалишенных, то нам вольно или невольно придется с ними разбираться. И лучше разбираться, пытаясь не закрывать на них глаза.