Глава 29 Параллельные

Глава 29

Параллельные

Время понеслось дальше. Ира смирилась. Однако, как и ожидалось, облегчения это не принесло. Она панически боялась, что Рауль попытается как-то более определенно проявить свои чувства, но он не пытался, если не считать сводящего с ума пылкого взгляда, и ее это злило, доводя до бешенства. После второй вылазки загород она окончательно ошалела.

Это произошло вечером, когда они возвращались. Радный вел машину. Место рядом с ним занимал Генка. Ира с Раулем сидели, как и обычно на пионерском расстоянии, сзади. Когда они уже подъезжали к городу, Генка вдруг на остановке заметил шеф-повара клуба, в котором работал по вечерам, и попросил Радного подобрать его. Шеф-повар своими габаритами полностью соответствовал сложившемуся относительно этой профессии стереотипу, и когда разместил свои телеса на заднем сидении, Ира оказалась плотно прижатой к Раулю.

Состояние стремительно приближалось к полуобморочному, притом с ясными ощущениями тех же физиологических реакций со стороны Рауля, но все наполненные ужасом страстные ожидания, что он обнимет ее, не оправдались.

Генка усиленно звал их на свое выступление, и все вроде бы были согласны, но когда машина проезжала мимо отеля, Ира, сославшись на усталость, попросила высадить ее. К ее радости и ужасу Рауль вышел вместе с ней.

В лифт набилась куча народу, снова прижав их друг к другу, но вся эта куча вышла на третьем этаже, где располагался кабак, и они остались вдвоем. Рауль нажал кнопку своего девятого, а когда лифт остановился, он, нежно улыбнувшись, пожелал ей спокойной ночи и, окинув ее пылающим страстью взглядом, ушел. Ира доехала до своего одиннадцатого и, не выходя, спустилась обратно вниз — сидеть сейчас в собственном номере для нее казалось смерти подобно. Она уже пожалела, что не вняла Генкиным мольбам провести хотя бы часть ночи в клубе, и уже хотела позвонить ему и напроситься, но передумала и пошла тупо слоняться по засыпанному снегом городу. Она бесцельно бродила по незнакомым улицам пока окончательно не продрогла. На перекрестке сверкала одной единственной буквой из довольно длинного названия какая-то кафешка. Ира зашла, уселась за самый дальний столик напротив небольшой двери на здоровенном замке, ведущей, судя по всему, в какую-то подсобку, и заказала чашку зеленого чая, тут же расплатившись.

Сделав несколько глотков горячего напитка, она закурила, уставившись на раздвоенную сигарету, и вдруг увидела, что дверь с большим замком — это проход. «А почему бы тебе не спросить у твоего любимого Женечки?», — фраза Лоренца настолько ясно пронеслась у нее в сознании, что ей показалось, будто она услышала ее. Рассудок попытался порассуждать на эту тему, но Ира отбросила его уже начавшие оформляться доводы и достала мобильник. «Тоже мне! Нашла телефонный разговор!» — пронеслось так же ясно.

— Знаем! — с какой-то остервенелой уверенностью сказала сама себе Ира вполголоса и с той же остервенелой уверенностью нашла телефон, значащийся под именем Анастасии Максимовны.

— Алло, я Вас слушаю?

— Откройте мне проход.

Последовала долгая пауза.

— Как скажете, — прозвучал тот же голос, но с иным оттенком.

— Как из преисподней, — констатировала Ира.

Она окинула взглядом зал — на нее никто не обращал внимания. Сделав еще пару глотков чая для храбрости, Ира «посмотрела на мир сквозь пальцы», подошла к двери протянула руку, ту из раздвоенного изображения, которая протянулась к щели, заставила себя ощутить реальной и раздвинула створки. Сеть оказалась достаточно масштабной. Ира сконцентрировалась на Женечкиной квартире и тут же выделила из множества направлений все возможные варианты попадания к нему. Первоначально она хотела зайти через входную дверь, но как только нужное выделилось на общем фоне, ей показалось, что Женечка в данный момент находится на кухне. Она уверенно вошла. Женечка сосредоточенно варил кофе. Как только он снял турку с огня, Ира сказала:

— Привет. Извини, что без предупреждения.

Женечка медленно повернулся.

— Ё-к-л-м-н… — медленно проговорил он, ошеломленно разглядывая Иру. — Палладина! Какими судьбами?

— Спроси Анастасию Максимовну. Ты ведь, я думаю, не разнообразия ради дал мне номер ее телефона, а?

Женечка рассмеялся:

— Кстати, как тебе Анастасия Максимовна?

— Впечатлила! Даже очень. Особенно когда поняла, по что ее беспокоят — голос как из преисподней.

Женечка натянуто рассмеялся.

— Это она умеет…

— Послушай, Жень, по-моему, ты не рад мне.

Женечка тут же подскочил к ней, схватил на руки и истошно заорал:

— Ирка! Сколько лет, сколько зим! — он расцеловал ее в обе щеки, затем поставил на пол и с ноткой сарказма в голосе спросил, — Ты ожидала, что я должен так выражать свою радость? А? Палладина? Тебе не кажется, что своим триумфальным появлением у меня на кухне ты, мягко говоря, ввергла меня в шок? Нет? Не кажется?

— Женечка, извини, я просто уже привыкла, что ты обо мне знаешь гораздо больше, чем я сама о себе, и в данном случае мне казалось, что ты должен ждать меня.

— Ирка! Издеваешься?

— Есть немного…

— А по-моему, не немного. Ирка! Я рад тебе, даже не представляешь как, но дай мне в себя-то прийти! Кофе, кстати, будешь?

— Буду, конечно!

— Тогда идем, — Женечка взял поднос и уже было направился к двери, но внезапно остановился. — Нет! Подожди! — он поставил поднос. — Ты у нас, конечно, девушка талантливая, но так все же безопаснее.

Он за руку отвел Иру в гостиную, а потом вернулся за подносом.

— Итак, по поводу обретения тобой эксклюзивных сведений относительно устройства пространства я интересоваться не буду, хоть любопытство меня и терзает.

— Женечка! Тебя терзает любопытство?! Тебя?!

— А что в этом удивительного? Я тебе давно пытаюсь вдолбить, что с телепатией у меня туго, а от моего тотального контроля Вы, госпожа Палладина, уже давно и бесповоротно отделались.

— Женечка, должна признаться, меня тоже терзает любопытство.

— По поводу?

— По какой причине ты перекрываешь кислород своему?

— Насколько я могу догадаться, ты точно знаешь почему, но тебе интересна моя точка зрения на этот вопрос, так?

— Ага…

— Ну что ж, у меня, как и у тебя, на этот счет нет собственной точки зрения. Я, как и ты, знаю, что в сетях проходов мы — гости и должны поддерживать правила игры хозяев. Впрочем, и они не хозяева, а лишь хранители и правила придуманы не ими, а это уже куда более серьезно. Я удовлетворил твое любопытство?

— Вполне.

Женечка ненадолго задумался.

— Я вообще не должен в это лезть, но коль уж ты сама затронула этот вопрос… Ира, я хочу тебя предупредить.

— О чем?

— Ира, любой человек без труда может воспринимать животных и растения, но далеко не каждый способен по собственной воле общаться с личностями, представляющими предметы с общепринятой точки зрения неодушевленные. Но… но… и это очень важно. С этими личностями для человека возможно адекватное общение, а с животными и растениями — нет. Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я и к чему?

— Да. Понимаю, однако, не совсем с тобой согласна.

— Догадываюсь, а потому переживаю за тебя, так как вмешиваться в это не имею права. Видишь ли, духам плевать на нас, а вот животные и растения считают нас чем-то вроде узурпаторов, а потому не так дружелюбны, как кажется. Нет, я не совсем правильно выразился. Они могут быть действительно дружелюбны и даже очень искренни, но, в отличие от духов, у них есть скрытые цели.

— То есть, тебе гораздо более импонирует безразличие духов, чем неясная заинтересованность воспринимаемого нами живого мира?

— Ира, мне сложно об этом говорить, так как я знаю далеко не всё. Я знаю гораздо меньше тебя, но я, в отличие от тебя, практически полностью осознаю свое знание, ты же пока в потемках. Я должен помогать тебе, но ни в коем случае не сбивать тебя с избранного тобой пути, а вот этот твой путь, с некоторых пор, вызывает у меня сильные опасения.

— У меня, с некоторых пор, тоже. Правда, в совершенно ином ключе, нежели тот, который имеешь в виду ты.

— Ир, что-то случилось?

— Да. И меня очень пугает, что ты, как я вижу, на этот раз ни сном, ни духом.

— В смысле?

— В смысле, что когда однажды возникла похожая ситуация, ты был в курсе гораздо лучше меня, а сейчас, как я вижу, ты даже не подозреваешь о чем речь.

— Какую именно ситуацию ты имеешь в виду.

— Ситуацию с Владом.

— Ну с Владом, по-моему, все в порядке, если не учитывать того, что он теперь считает тебя ясновидящей. И мне теперь понятно почему: ты преспокойно шастаешь в поющий дом, а потом пытаешься создать у него иллюзию, будто это он так подробно тебе все рассказывает. Но он-то ведь мальчик отнюдь неглупый, и не устает дивиться твоим наводящим вопросам. Ирочка! Здесь нет никакой проблемы!

— А я разве сказала что у меня проблемы с Владом?

Женечка внимательно и более чем серьезно глянул на Иру.

— Видимо, я тебя неправильно понял, — медленно проговорил он.

— Когда меня обуревали чувства к Владу, которые я считала непозволительными, ты понял все без моего участия и, как мне казалось, гораздо правильней меня самой. А теперь, с одной стороны, мне кажется, что ты действительно ни сном, ни духом, а с другой — есть подозрение, что ты попросту решил развлечься, немного поприкалывавшись надо мной, то есть, попросту говоря — издеваешься.

— Ира, поверь, ничуть. Я действительно не могу понять, о чем ты.

— Хорошо, — сказала Ира и принялась во всех подробностях рассказывать о Рауле.

Женечка слушал очень внимательно и не перебивал.

— Ира, а ты говорила по этому поводу с Генкой? — спросил он, помолчав минуты две после завершения отчета.

— Знаешь, когда я хотела бы это сделать, обстоятельства складываются так, что я по разным причинам не имею возможности, а когда возможность есть — я напрочь забываю о своем намерении.

Женечка надолго погрузился в размышления. Ира отметила про себя, что озадачила его не на шутку.

— Ира… — Женечка запнулся. — Во черт! Я не знаю, как спросить!

— Ты хочешь узнать, не пыталась ли я что-либо выяснить у того, кто научил меня пользоваться проходами?

— Верно. Палладина! Ты действительно начинаешь производить впечатление ясновидящей! — Женечка попытался пошутить, но получилось у него коряво.

— То, что со мной происходит, лежит в сфере сугубо человеческой и недоступно постижению животных. У них напрочь отсутствует подобный опыт.

— Как я понимаю, это суть полученной консультации?

— Да.

— Оно может не знать всех тонкостей происходящего, но может быть очень хорошо осведомленным о причинах возникновения ситуации, — как бы сам себе сказал Женечка. — Но если желания посвящать тебя в свои планы у него нет, ты ничего не узнаешь, — продолжил он, уже в упор глядя на Иру. — Ира, я не могу запретить тебе общаться с этим существом, но будь предельно внимательна. Помни, животные и растения преследуют собственные цели, в которые не спешат посвящать нас.

— Жень, — Ира улыбнулась, — не сгущай краски! Что-то подсказывает мне, что мои вышедшие из-под контроля сексуальные притязания не находятся в сфере интересов флоры и фауны.

— Я, конечно, верю тому, что тебе подсказывает, но…

— Жень, ты меня пугаешь!

— Я тебя не пугаю. Я сам боюсь. Боюсь с того момента как…

— …как узнал, что страж прохода в моем доме животное? — перебила его Ира и, не дав ему ответить, продолжила. — И потому свой страх связывал только с этим, так?

— Верно… — Женечка задумался. — Ир! — как бы сделав открытие, воскликнул он. — А что Радный?

— Что Радный! Создает все условия для работы. У меня к нему никаких претензий.

— Стоп! Ира! Ведь ты испытывала к нему по твоим же собственным словам совершенно потрясающий восторго-страх или страхо-восторг, не так ли? Неужели теперь он для тебя стал абсолютно индифферентным?

— Не знаю… — ответила Ира, не задумываясь, и осеклась.

— Что-то мне этот твой Рауль уж больно не нравится, — сказал Женечка и начал рассуждать как бы сам с собой. — Если этот Рауль просто банально хочет тебя, то, насколько я понимаю, затащить тебя в постель ему не составляет никакого труда. Но он явно не собирается тебя туда затаскивать. Ему нужно чтобы ты сама пришла. Нет ничего проще, демонстрируя свое вожделение, но при этом, не делая никаких решительных шагов, заставить другую сторону с разбега броситься в объятия. Обычные люди играют этим, но он к обычным вряд ли относится, иначе я увидел бы, ведь ты не заслонялась от меня. То есть непроницаемую завесу устроил он…

Женечка замолчал. Ира уселась к нему на колени и прижалась. Он решительно усадил ее обратно на диван.

— Ира, если ты считаешь хорошей идеей снять свое сексуальное напряжение со мной, то ты глубоко заблуждаешься — это плохая идея, — сказал Женечка резко. — Ир, не обижайся, — продолжил он более мягко, — но даже не смей проделать что-либо подобное с Владом или с кем-либо еще. Впрочем, — добавил он ехидно, — можешь без всяких угрызений совести поиметь Игорька.

— Спасибо за хороший совет, — съязвила Ира. — Во-первых, где я его возьму, а во-вторых, не очень хочется.

— Ну! Если захочешь — возьмешь! Так что проблема кроется лишь в пункте под вторым номером. — Женечка рассмеялся и похлопал ее по плечу. — Видишь ли, — продолжал он совершенно серьезно, — люди отказавшись пользоваться сексом исключительно с целью размножения, сделали из него вещь очень многогранную. Впрочем, подавляющее большинство пользуется только одной из дополнительных граней — наслаждением. Тот, кто становится на путь исключительно духовного совершенствования, перестают пользоваться им, то есть сексом, вообще. Но те единицы, для которых духовное совершенство сама их суть, посредством полового акта делают невообразимые вещи. Ты, надеюсь, понимаешь, что духовное совершенство не имеет никакого отношения к человеческой морали и нравственности?

— Женечка, а что можно делать с помощью полового акта?

— Палладина, в данный момент, этот твой вопрос относится к сфере праздного любопытства, а оно, как ты знаешь, не удовлетворяется. Так, возвращайся-ка ты в свой отель и ложись спать, а я на днях загляну к вам. Уж больно мне интересно — что это за Рауль!

Женечка переоделся, через кухонную дверь вывел Иру в исходную точку в кафешке, вышел вместе с ней на улицу поймал такси и, буквально затолкав ее в машину, отправил отсыпаться в отель.

Весь день пролетел как обычно. Ближе к вечеру позвонил Генка и радостным тоном сообщил:

— Ирчик! Ты представляешь! Гаров собственной персоной нагрянул к нам в гости!

Женечка снял номер напротив Рауля, но за целую неделю своего пребывания, несмотря на все ухищрения, так и не смог ни разу его увидеть. На третий день Ире стало по-настоящему страшно. Рауль, казалось, не делал ничего сверхъестественного. Казалось простым стечением обстоятельств, что их с Женечкой пути никак не могли пересечься. Но сама неуклонность возникновения этих самых стечений обстоятельств вовсю отдавала мистикой. Согласно изначальному плану в разведывательную деятельность Ира с Женечкой Генку посвящать не собирались, но по прошествии недели безуспешных попыток хоть одним глазком взглянуть на загадочного Рауля, пришлось прибегнуть к его помощи.

Допрос с пристрастием состоялся в Женечкиной квартире, куда он через проход провел Иру и Генкину.

— Ген, кто такой Рауль? — спросил Женечка без всякого вступление, стоило лишь им разместиться в гостиной.

— А что случилось? — непонимающе спросил Генка.

— Пока вроде ничего. Кто такой Рауль?

— Инженер… — Генка не мог взять в толк, чего от него хотят.

— Та-ак… — металлическим голосом протянул Женечка.

Ира отметила, что впервые в жизни видит его во гневе.

— Скажи мне на милость, с какой это стати ты постоянно пытаешься столкнуть его с Ирой?

— Я не пытаюсь…

— Ну так, чтоб совсем, конечно, не пытаешься, но для чего ты отправляешь Иришку к нему на заднее сидение.

— Люди! По-моему вы с дуба рухнули! Никуда я ее не отправляю. Ир, я не понимаю, в чем дело? Ты ведь сама, проигнорировав мою галантность, плюхаешься рядом с ним.

— Ген, ты открываешь дверь и плюхаешься на переднее сидение, а мне ничего не остается делать, как садиться сзади!

— Ира! Ты чего? Ребят, вы, по-моему, действительно с дуба рухнули!

— Совсем чудесно! — Женечка нервно заходил по комнате. — Генка, этот Рауль тебе никого не напоминает?

— Никого он мне не напоминает! — Генка начал терять терпение. — Я его первый раз увидел вместе с Палладиной. Ир, он что, тебе кого-то напоминает?

— Нет.

— Ладно. Может он какие-то ощущения у тебя вызывает?

— Жень, какие он должен вызывать у меня ощущения? Талантливый мальчик, и с Ирчиком они классно сработались, ведь так, Ирчик?

— Гена, что Радный говорит по поводу него? — продолжал допрос Женечка.

— Да ничего не говорит… Рад, что у Иры с ним полное взаимопонимание. Собственно, на это он и надеялся, когда пригласил Рауля.

— Забавно… — Женечка задумался.

— Может, тебе со Стасом поговорить? — опасливо предложил Генка.

— А может, ты чушь городить не будешь? — рявкнул на него Женечка.

— Женич! Может быть, вы объясните мне, что происходит? Ты же знаешь, я — слепой… — взмолился Генка.

— А может ты хоть когда-нибудь перестанешь ныть, напряжешь свои тонкие кишки и прозреешь, разнообразия ради? — взревел Женечка.

— Жень, успокойся… — вмешалась Ира.

— Извини, Ир, — Женечка попытался взять себя в руки. — И ты, Ген, извини.

— Женич, объясни, в чем дело?

— Жень, может, действительно рассказать? — спросила Ира.

— Нет, — уверенно ответил он. — Зря мы вообще весь этот разговор затеяли.

Генка сидел, сжавшись, как побитая собака.

— Логинов! — строго сказал Женечка, — если ты завтра, проснувшись, будешь помнить хоть одно слово из этого разговора — я придушу тебя собственными руками, понял?

— Как скажешь, Жень…

— Свободен! — рявкнул ему Женечка, схватил за шкирку и выкинул через проход.

— Извини, Ир… — сказал он вернувшись.

— Ты всегда доходишь до бешенства, когда что-нибудь выходит за рамки твоего понимания?

Ира весело смеялась. Женечка в недоумении уставился на нее. Ира смеялась, сама не зная чему, но так заразительно, что он вдруг присоединился к ней. Приступ мало уместного веселья длился достаточно долго. В конце концов, они прижались друг к другу лбами, и Женечка спросил:

— Палладина! Ты хоть что-нибудь понимаешь?

— Не-а! Но мне не привыкать.

— Логично! Однако, что делать-то будем, а?

— Женечка, а что ты обычно делаешь в ситуации, когда не знаешь, что делать?

— А ты?

— Спрашиваю у тебя, — Ира усмехнулась.

— А если серьезно?

— А если серьезно, то я первая спросила.

— Хитрая ты, Палладина! И все-таки первой придется отвечать тебе.

— Почему?

— Потому что это твоя проблема.

— Хорошо. Для себя я придумала такую формулу: «Если не знаешь что делать — делай хоть что-нибудь».

— Неплохо!

— Да, но эффективна она, только если дело касается работы.

— Догадываюсь!

— Догадываешься? Почему?

— Потому что за всю свою жизнь то, что не касается работы, ты вообще ни во что не ставила.

— Ну почему же? Просто относительно всего, что касалось иных сфер, я находила ответы у тебя.

— Вот-вот! Я всегда себе повторял: «Избалуешь Палладину! Ох, избалуешь!». И вот свершилось! Избаловал! Кстати, Ирка, а ведь ты далеко не всю свою жизнь меня знаешь! Как ты до этого справлялась?

— До этого? — Ира задумалась. — Не знаю… Как-то спонтанно все получалось. Да и, собственно, проблем-то подобных не возникало, — Ира снова задумалась. — Женька! Хватит меня мучить! Ты-то сам, что делаешь?

— Отхожу в сторону и занимаюсь чем-нибудь другим.

— Хорошая идея! — саркастично воскликнула Ира. — Только куда прикажешь мне отойти и, самое главное, чем заняться?

— Чего это ты раскричалась! — усмехнулся Женечка. — Это я так делаю, и, если ты заметила, тебе вовсе не предлагаю. Ты спросила — я ответил. Только и всего.

Они еще долго пререкались, но так ни до чего путного и не договорились. В конце концов, Ира пришла к выводу, что на данный момент самое разумное отправиться спать.

— Сама сможешь пройти? — спросил Женечка.

— Думаю, что да.

— Ну, давай!

— Пока! — сказала Ира и скрылась в проходе.

Утром Генка с Раулем по традиции заглянули к Ире. Рауль всегда находился в прекрасном расположении духа, но сегодня был весел как никогда. Зато Генка являл собой полную ему противоположность.

— Геннадий, Вы сегодня мрачнее тучи — что случилось? — поинтересовался Рауль сочувственно, но при этом обворожительная улыбка не покинула его лица.

— Не выспался, — буркнул Генка.

Между ними завязалась беседа о проблемах сна, а Ира сидела в ужасе. В ужасе от того, что всю неделю пребывания здесь Женечки, она вставала в то же самое время, что и всегда, и выходила в то же самое время, что и всегда. При этом, она, как и всегда, пила кофе в компании Генки и Рауля, и в то же самое время они пили кофе вдвоем с Женечкой, который тщетно пытался у нее в номере Рауля дождаться. Холодный пот выступил у нее на лбу.

— Ира, а с Вами что? — ласково спросил Рауль и нежно провел рукой по ее спине. Ира чувствовала, что от возбуждения близка к обмороку. — Тоже не выспались?

Она неимоверным усилием взяла себя в руки:

— Рауль! — сказала Ира весело. — Мы, кажется, уже давно перешли на «ты», не так ли?

— Да, Ира, я запамятовал. Так что с тобой?

— Со мной? Ничего! Я прекрасно себя чувствую и великолепно выспалась. Генка! А ты чего такой кислый? Публика «Браво!» только десять раз вместо пятнадцати прокричала?

— Девять, Ирочка, девять! Ну как можно такое пережить!

— Ну вот, а врешь, что не выспался. Рауль, наш Геночка очень щепетилен по поводу успеха, хоть и не гонится за общенародным признанием своего таланта. Кстати! Рауль! Ты ведь ни разу не видел его выступления.

— От чего же? Видел. Мы вчера со Станиславом Андреевичем как раз были. Жаль, что ты не смогла пойти с нами.

— А меня кто-нибудь приглашал? — изобразила обиду Ира.

— Ирчик! Я пришел тебя позвать, но ты уже спала.

— Она действительно вчера сильно устала. Знаешь, Ир я всегда себя считал конченым трудоголиком, но, оказывается, бывают и более тяжелые случаи, — пошутил Рауль.

— Так, по коням! — скомандовала Ира.

У Генки имелись какие-то дела неподалеку от нового цеха, и он отправился вместе с ними, уверенно разместившись на переднем сидении. Ира с Раулем сели, как всегда на пионерском расстоянии, сзади.

Внешне ничего примечательного в первую половину дня не случилось. В обед Ира отправилась к проходу. У себя дома она не появлялась уже целую неделю, то есть пока Женечка пытался изловить Рауля.

— Вау! Наконец-то! — приветствовал ее Лоренц.

— Ты куда пропала? — спросил ее Зив.

— Сейчас расскажу, — интригующим тоном ответила Ира.

— Ну, давай! — в нетерпении проурчал Зив, усаживаясь поудобнее.

— Только с самого начала и со всеми подробностями, — с не меньшим нетерпением промурлыкал Лоренц.

— Как скажете!

Ира села и стала рассказывать. Когда она дошла до звонка «Анастасии Максимовне», Зив и Лоренц вытаращили на нее глаза.

— Ты что, всерьез позвонила? — спросил Зив с неожиданным для Иры удивлением.

— Ну да, — не совсем понимая их реакцию, с неуверенностью в голосе произнесла Ира. — Я что, сделала что-то не так?

— И что «Анастасия-то Максимовна»? — игнорируя Ирин вопрос, аж ерзал от нетерпения Лоренц.

— Явление природы под кодовым названием «Анастасия Максимовна» некоторое время помолчало, а потом голосом как из преисподней изрекло: «Как скажете», — Ира изобразила примечательный тембр «голоса из преисподней».

Зив и Лоренц катались по полу, что, как заметила Ира, соответствовало у них безудержному смеху.

— Дальше! Дальше-то что? — в нетерпении мявкнул Лоренц, едва они немного успокоились.

— Дальше я зашла к Женечке на кухню.

— И-и… — Зив аж вытянулся.

Ира как могла ярко описала сцену их с Женечкой встречи. Зив и Лоренц снова «умирали со смеху».

— Ир, так он что, так и не понял, что по поводу телефона это не шутка?

— Не знаю. Я как-то в тот момент не заостряла на этом внимания, тем более, я ведь и не догадывалась, что это для него должно выглядеть шуткой.

— Да-а, — веселился Лоренц. — Бедный дух! Он, наверное, и представить себе не мог, что его попросят открыть проход, пользуясь мобильной связью. Ира, а ведь ты изобрела новый тип коммуникации с духами!

— Не думаю, что приоритет принадлежит мне, ведь вы сами рассказывали, что духи так развлекаются.

— Верно. Только ты сама вспомнила, что это для них — способ развлечения, но никак не канал для серьезного общения. Ладно. Дальше-то, что?

Ира стала рассказывать дальше. Когда она дошла до предупреждения Женечки относительно скрытых целей, которые якобы имеются у земной флоры и фауны, Зив серьезно заметил:

— Он абсолютно прав.

— Может, скажете, что же это за такие загадочные цели?

— Ну, допустим, борьба за право безнаказанно писать на колеса, к примеру, какого-нибудь «LEXSUS»-а, — невозмутимо и с подчеркнутой серьезностью проурчал Зив.

— А птичкам — какать на его крышу, — так же серьезно промурлыкал Лоренц.

— Прикалываетесь?

— Ага, — дуэтом ответили Зив и Лоренц, синхронно кивнув.

— А если серьезно?

— А если серьезно — не в нашей компетенции вести просветительскую деятельность в этой области, — промурлыкал Лоренц.

— Не обижайся, — проурчал Зив. — Данную информацию, действительно, не мы имеем право донести тебе. Но, скорее всего, должно настать время, когда ты узнаешь все, что необходимо.

— Не будем об этом. Лучше рассказывай дальше! — нетерпеливо промурлыкал Лоренц.

Ира продолжила. Зив и Лоренц внимали ей со все возрастающим интересом.

— Представляете мой шок! — воскликнула Ира, рассказав о том, что обнаружила сегодня утром в компании Генки и Рауля. — Я с трудом обеда дождалась, чтобы встретиться с вами!

— Зив! — аж вскочил Лоренц. — Как же мы сразу-то не догадались!

— Верно! — не менее эмоционально реагировал Зив. — Он же параллельный!

— В смысле параллельный? — ничего не понимая, спросила Ира.

— Ира, именно поэтому он и стал для тебя страшно притягательным и притягательно страшным! — радостно сообщил Зив.

— Ребят, что значит параллельный? — снова спросила Ира.

— А все-таки приятно, что ты поспешила к нам, а не к своему любимому Женечке, — не обращая на ее настойчивый вопрос, довольно промурлыкал Лоренц.

— А чего б она к нему спешила, если он все равно по этому поводу вряд ли хоть сколько-нибудь осведомлен, — без тени сомнения проурчал Зив.

— Слушайте! Что значит параллельный? — почти прокричала Ира.

Ее сердце от волнения в предвкушении разгадки колотилось сразу по всему телу. Слово взял Лоренц, чья склонность ко всякого рода объяснениям не знала границ. «Воистину кот-ученый!» — промелькнуло у Иры, пока она слушала его.

— Жизненные пути различных существ можно представить в виде нитей, которые, извиваясь, тянутся от точки отсчета «рождение» до точки отсчета «смерть». Некоторые из них тянуться и за пределами этих точек, но это другая тема. Так вот, потенциально почти все из этих нитей могут пересекаться, но некоторые, становятся параллельными, как бы им ни приходилось извиваться на своем пути. Параллельные существа подобны магнитам, направленным друг к другу одноименными полюсами. А делает их таковыми некая сила, которая при любых обстоятельствах не дает их путям пересечься, как бы направляя в разных плоскостях. Эта сила настолько мощная, что в ситуациях, когда столкновение становится как бы неминуемым, способна расщепить пространство и даже время, что, собственно, и произошло. Понимаешь, о чем я?

— Да, — коротко ответила Ира.

— Но иногда, крайне редко, — продолжал Лоренц, — может вмешаться другая, еще более мощная сила, которая преодолевает сопротивление и сталкивает параллельных. Вы с Раулем с самого начала очень тесно взаимодействовали, и потому нам и в голову не пришло, что вы — параллельные. Но когда ты ввела в ситуацию Женечку, все стало на свои места. Вы с Женечкой вследствие целого ряда причин на данный момент как бы представляете собой нечто объединенное, а это значит, что существо, параллельное Женечке, будет параллельно и тебе, а существо, параллельное тебе, будет параллельным Женечке. Понятно?

— Да… но… то есть получается, что параллельны друг другу не отдельные существа, а как бы сообщества?

— Что-то вроде того, только сообщества никакой силой внутри себя не связаны. То есть, связаны, конечно, но эти силы, в данном случае, не идут в расчет. Так вот, если одно существо такого сообщества принудительно сталкивается с параллельным существом, на других это никак не влияет, то есть они не могут с ним столкнуться, если только на них не будет действовать та же сила.

— Рауль и Женечка даже если возгорят обоюдным непреодолимым желанием встретиться, никогда не смогут этого сделать, пока на них не подействует то же самое, что подействовало на Рауля и тебя, — пояснил Зив.

— Стоп! Выставка! — Ира аж подпрыгнула от снизошедшего на нее озарения.

— Что, выставка? — удивленно спросил Лоренц.

— Он же и есть главный разработчик! Он был на выставке! Еще их мальчишка-менеджер говорил, что он хорошо русский знает. Я все пыталась с ним пообщаться, и он, по словам менеджера, тоже. Даже намеренно ждал меня, но постоянно что-то происходило и мы так и не встретились там!

— Вот видишь! Рауль сам по себе существо, скорее всего, тоже достаточно примечательное, но гораздо большего внимания и благоговения заслуживает та сила, которая вас столкнула. Тем более что силы, способные на это, никогда не бывают безличными, а, следовательно, всегда имеют определенный умысел.

— Вот именно, — подхватил Зив. — Разнообразия ради такие вещи не проделывают.

— Чтобы просто столкнуть параллельных существ, нужна неимовернейшая сила, ведь она вступает в противодействие с силой способной расщеплять пространство и время, ну а чтобы их еще и удерживать в тесном взаимодействии так долго — это поистине фантастично. Такая силища настолько огромна, что способна сжать и засунуть в наперсток Вселенную!

— Что-то аж страшно становиться! — вздрогнула и поежилась Ира.

— А чего ты пугаешься? Потенциально ты сама способна на это! У тебя достаточно мощи!

— Зив, ты хочешь сказать, что я сама все это организовала?

— Ира, я ведь подчеркнул — по-тен-ци-аль-но! Вычислить «кто», возможно, только если понять «зачем», — Зив многозначительно посмотрел на Иру.

— Хорошо. Тогда зачем это делается в самом принципе?

— Замечательный вопрос! — радостно промурлыкал Лоренц.

— Мы не знаем зачем, — спокойно, с некоторой долей загадочности проурчал Зив.

— Но мы можем рассказать тебе о том, что при этом обычно происходит, — многозначительно и загадочно промурлыкал Лоренц.

— Не томите! Что?

— Когда параллельные существа сталкиваются, сила, не дававшая им этого сделать, никуда не девается и, как только давление извне ослабевает, буквально взрывом расталкивает их на огромное расстояние, после чего иссякает, и эти существа перестают быть параллельными, а значит, через какое-то время потенциально их пути могут для чего-нибудь пересечься. Но если они удерживаются вместе более продолжительно, сила, расталкивающая их, трансформируется, при этом, не теряя своей мощи. Ты не устаешь поражаться своей немыслимой страсти к Раулю, всепоглощающему страху и при этом вы чрезвычайно эффективно сотрудничаете, притом ни страсть, ни страх, и никакие другие эмоции и переживания не мешают вам.

— Знаете, насчет страсти Рауля ко мне я ничуть не сомневаюсь, но вот страха и каких-либо других эмоций и переживаний он, как мне кажется, в отличие от меня, не испытывает.

— Ну, во-первых, ты сама сказала, что тебе только кажется, а во-вторых… — Лоренц, не закончив фразы, молча смотрел на Иру.

— Что, во-вторых? — не вынесла его паузы Ира.

— А вот что во-вторых — мы не знаем, — ответил Зив.

Они молча смотрели на нее, как бы ожидая вопроса. Ира какое-то время сидела в полном замешательстве, но вдруг вопрос сам собой вылетел из нее:

— Что происходит с параллельными существами, когда внешняя сила перестает удерживать их рядом?

— Есть два варианта. Во-первых, претерпевшая трансформацию, но не потерявшая своей мощи расталкивающая сила может взорваться, но при этом взрыв не разносит параллельных существ на огромное расстояние, как при мимолетном сталкивании. Она взрывает их самих, убивая или калеча. Во втором случае кто-то один может забрать эту силу себе.

— Получается, что потенциально может быть две цели подобного удерживания: уничтожение, либо обретение кем-то этой самой силы?

— Получается что так, — подтвердил Зив.

— И вы так спокойно об этом говорите?

— Видишь ли, кто бы и с какой бы целью ни решил поиграть в столь опасные игрушки, мы абсолютно уверены, что ты выйдешь сухой из воды при любом исходе. Конечно, будет здорово, если тебе удастся захватить силу себе, но даже если этого не произойдет ты, в самом худшем случае, сумеешь отделаться лишь легким испугом.

— С чего такая уверенность?

— Видишь ли, судя по твоим ощущениям, сила между вами распределена неравномерно, а значит, взрыв маловероятен, хотя и не исключен полностью. Большая ее часть, опять-таки, судя по твоим ощущениям, находится в твоей сфере, а значит, у тебя больший шанс ее захватить, хотя ты необязательно сможешь им воспользоваться, — объяснил Лоренц. — Я понимаю, все мною сказанное мало вдохновляет, но… У тебя есть одно очень значительное преимущество, которое, кстати, говорит о том, что инициатор этого представления действует на твоей стороне.

— И какое же это преимущество?

— Ты не одинока! Рядом с тобой целых два твоих существа — Радный и Логинов.

— С чего вы взяли, что они мои? Ну, допустим, по поводу Генки я еще могу согласиться, а вот Радный? Между прочим, это именно он приволок этого Рауля! И вообще — бред какой-то! Силы! Взрывы!

— Силы — они действительно силы, а вот взрыв — это, конечно, фигуральное выражение. Не переживай! Хиросимы и Нагасаки не предвидится. Кстати, по поводу взрывов — сейчас он у тебя был. Крохотный, конечно, но все-таки взрыв, точнее взрывчик, а еще точнее ма-ахонький взрывулишка. А вот от настоящего взрыва можно получить инфаркт или инсульт с летальным исходом, или угодить в авто- или авиакатастрофу — это уж кому как больше нравится. В некоей сфере действительно гремит взрыв, который на этом вот уровне воспринимается как внезапное чрезвычайно острое стечение обстоятельств. Хотя иногда происходят и вполне нефигуральные взрывы. Всякое случается.

— Лоренц! Тебя хлебом не корми — дай порассуждать! — рассмеялась Ира. — Ладно, лучше скажите, с чего вы решили, что Радный мой, а не Рауля?

— Потому что… — начал было в запале Лоренц, но Зив стремительно перебил его.

— Ира, поверь на слово: Радный — твой.

— Слушайте, а что происходит с тем, кто не сумел захватить силу?

— В случае если ее схватил другой? — уточнил Лоренц.

— Да.

— Примерно то же, что и при взрыве, но в несравненно меньших масштабах. Так, незначительное недомогание, легкая депрессия, мелкие неприятности, но не более. Не переживай. Если тебя и постигнет неудача, ты в любом случае отделаешься легким испугом.

— Но почему вы так уверены?

— У нас есть некоторые соображения относительно того, кто это все устроил.

— И кто же?

— Мы не можем тебе сказать, но это очень могущественное существо. Правда, не настолько, чтобы удерживать вас вместе столь долго, но, судя по всему, у него есть не менее могущественный помощник.

— Видишь ли, хоть это и опасный, но при этом один из самых эффективных способов получить дополнительную силу, притом невероятной мощности. Если тебя в это толкнули — значит, уверены в тебе.

— Но зачем она мне?

— Если тебя в это толкнули — значит, есть причины.

— А у Рауля?

— Судя по твоим рассказам, он, конечно, мальчик непростой, но вряд ли понял, куда влип. По крайней мере, осознанно.

— Я, кстати, тоже.

— Не-ет! Ты сразу поняла, что влипла!

— Да уж! Отрицать бессмысленно… только я до сего дня понятия не имела куда, да и сейчас не вполне ясно представляю себе это.

— Ты всегда это ясно себе представляла, хоть и неосознанно. Иначе ты бы с разбега прыгнула к нему в койку.

— И что бы тогда случилось?

— Мы не знаем. Мы же уже говорили тебе, что между людьми во время соития происходит нечто такое, что более никаким земным существам неизвестно. Но определенно ничего хорошего. По крайней мере, для тебя. Хотя, как сказать… Ты очень непростое существо и если б тебе взбрело в голову с разбега прыгнуть к нему в койку, скорее всего, ты бы точно знала, что делаешь и зачем, и извлекла б из этого максимум пользы для себя. Хотя и неосознанно, конечно. Ты и сейчас знаешь, что делаешь.

— И что же я делаю?

— Неумолимо и безжалостно гнешь свою линию.