БУДЕТ ЛИ КОМПЬЮТЕР ЕСТЬ ОВСЯНКУ?

БУДЕТ ЛИ КОМПЬЮТЕР ЕСТЬ ОВСЯНКУ?

История создания компьютеров, подобных человеку, начинается в 1956 году, когда фонд Рокфеллера организовал первую конференцию по вопросам разработки так называемых нейрокомпьютеров. Разумеется, эти машины не имеют ничего общего с человекоподобными роботами, так широко представленными в литературе научно–фантастического жанра. Они не имеют туловища, головы, рук и ног, а сходство с человеком сводится к сходству мышления, организация которого и выделяет его среди обитателей биосферы Земли.

Идея разработки компьютера, устроенного на тех же принципах, что и человеческий мозг, возникла не на пустом месте. Дело в том, что еще на заре компьютеризации самых разнообразных отраслей человеческой деятельности стало ясно, что такие неординарные задачи, как, например, восприятие и понимание человеческой речи, характеризующейся бесконечным разнообразием интонаций, эмоциональных оттенков, просто дефектов произношения, невозможно решить, используя традиционные, уже наработанные пути. Требовалось создать некую самообучающуюся систему, которая могла бы справиться с подобной задачей, используя накопленный в течение своей «жизни» опыт. Аналог долго искать не пришлось, ибо подобная система уже существовала в природе и носила название — человеческий мозг. Оставалось лишь тщательно скопировать его организацию и на кремниевой основе получить нечто, отдаленно напоминающее искусственный разум.

Таким образом, следует признать, что нейрокомпьютер — это не выращенный в лабораторных пробирках живой супермозг, помещенный затем в металлический футляр и оснащенный дисплеем, микрофоном и динамиком для общения с внешним миром, а обычный компьютер, состоящий из микросхем, но устроенный наподобие человеческого мозга. Не стоит разочаровываться — нейрокомпьютер стал лишь первым шагом на пути к созданию человекоподобных машин. Такой симбиоз позволил значительно повысить интеллектуальную мощь машины и увеличить ее быстродействие.

Несмотря на то, что нейрокомпьютерные технологии до сих пор находятся на стадии развития, многие фирмы уже с успехом используют некоторые модели подобных машин. Наиболее часто они применяются при визуальном контроле изделий, когда требуется оценить их качество без проведения измерений, так сказать, «окинув взглядом». Это так называемые системы «машинного зрения».

Подобные системы позволяют распознавать внешность человека. Согласитесь, что задача эта очень даже непростая, ибо всем известно, что один и тот же человек с похмелья и в трезвом виде выглядит совершенно по–разному. А если он еще при этом скорчит рожу? Или у него плохое настроение? Или флюс раздует ему щеку? Очень хорошо иллюстрирует эту проблему известный анекдот, в котором один изобретатель придумал — универсальную бритву — засовываешь в нее голову и через минуту оказываешься выбрит до синевы. «Как же так? — удивляется скептик. — Ведь головы у всех разные» — «Они разные до первого бритья, — поясняет изобретатель. — Потом они у всех одинаковые.» Так вот, нейрокомпьютер позволил бы учесть, подобную,«разноголовость».

Нейрокомпьютерные технологии позволяют управлять промышленными роботами и дорожным движением, производить диагностику и распознавать рентгенограммы в медицине, предсказывать климатические изменения, фьючерсные курсы валют и изменения процентных ставок. Заинтересованность в использовании этих технологий есть в земельных ведомствах для распознавания и дешифровки спутниковых снимков, в авиастроительных фирмах для обеспечения безопасности полетов. Но наиболее широкое приложение нейрокомпьютеры найдут для обеспечения соглашения о новом режиме перемещения в пределах пространства стран европейского сообщества. Для идентификации личности, будут введены карты, содержащие отпечатки пальцев, полное описание лица и рисунок радужной оболочки глаза, которые будут сравниваться с оригиналом при прохождении досмотра в аэропорту, «Проверить в реальном масштабе времени всех пассажиров, запросить в случае возникновения подозрений центральный компьютер в Страссбурге, подключить дополнительные системы идентификации — чем не достойная задача для нейрокомпьютера?» — писала газета «Computer–world Россия». Так что, для тех, кто имеет грешок за душой, нет большого смысла надувать щеки или жизнерадостно скалить зубы, в надежде обмануть бдительное телекомпьютера.

Так называемые «нейронные сети» используются в полицейском управлении Чикаго для»анализа данных о своих 12500 сотрудниках с целью определения тех, чье поведение вызывает какое–либо сомнение. Данная сеть выявила около 90 подозрительных полицейских, злоупотребляющих своим служебным положением.

С помощью нейронных сетей археологи определили, какие образцы камня использовали древние меланезийцы для изготовления орудий труда. Астрономами создана специальная программа для распознавания галактик. При помощи нейронных сетей датские свиноводы сортируют мясо. Медики их используют для распознавания рака груди и предстательной железы. Нейронные сети отлавливают подозрительные документы электронной бухгалтерии и определяют степень риска для банков при выдаче кредитов.

Несмотря на свою интеллектуальную мощь, нейронные компьютеры мало отличаются от своих более «слаборазвитых» собратьев — уже, привычных, нам персональных компьютеров. Но технический прогресс неумолимо движется вперед, и на стыке двух наук — биологии и кибернетики — возникло нечто совершенно новое — ДНК–компьютеры или компьютеры, созданные на основе бактерий, проживающих в солончаках! Это системы новейшего поколения, следующие за искусственным интеллектом и нейронными сетями. Таким образом, компьютер постепенно становится действительно живым, разумным существом!

Идея использования бактерий вместо традиционных микросхем кажется совершенно невероятной и недостижимой. Ну, скажите пожалуйста, как это, с помощью каких–то микробов, можно складывать и вычитать цифры, набирать тексты, создавать рекламные видеоролики, выяснять, есть ли свободные места на ближайший поезд и т.д.? Думаю, что люди совершенно также не представляли, а многие не представляют и сейчас, как это делают обычные компьютеры, построенные на основе кремниевых микросхем. Многие не знают, что процессор на самом деле ничего не умеет, кроме элементарных арифметических и логических операций, но на этом построены все те компьютерные чудеса, которые мы наблюдаем сегодня. Все гениальное — просто!

Утверждение о невозможности создания биокомпьютеров в ближайшем столетии опровергает американский химик Джеймс Хикман, занимающийся вживлением нейронов лабораторных крыс в электронные устройства, который считает, что биоэлектронные технологии станут реальностью через 3–5 лет.

Возможности биоэлектронной техники потрясают воображение. Например, профессор из Университета Южной Калифорнии Леонард Адлеман поразил научное сообщество описанием того, как, используя молекулы ДНК, можно производить сложные математические вычисления эффективнее, чем на мощных суперкомпьютерах.

Так называемые ДНК–компьютеры потребляют в миллиарды раз меньше энергии, чем обычные компьютеры, и, используя триллионы молекул ДНК, могут одновременно выполнять миллиарды операций. Было подсчитано, что примерно полкилограмма молекул ДНК может хранить информации больше, чем память всех до сих пор созданных компьютеров, вместе взятых. При этом молекулы должны храниться как взвесь в емкости, вмещающей около тонны жидкости. Получается этакий разумный аквариум, который ,может помнить все и вся. Нужно только время от времени подкармливать его и следить за чистотой, чтобы он лучше считал. Кстати, считает «пробирочный» компьютер просто великолепно. Для решения задачи, на которую он тратит всего неделю, традиционным компьютерам понадобилось бы несколько лет машинного времени.

Не стоит думать, что биокомпьютеры полностью заменят персональные машины — их просто нецелесообразно использовать для решения простых задач. Как в свое время изобретение экскаватора не отменило простую лопату, так и биомашины не помешают существованию обычных «персоналок».

В дополнение к «живым» процессорам Центр молекулярной электроники Сиракузского университета разработал «живую»

память. Университетские ученые с помощью лазерного луча научились записывать и читать информацию на протеине (белке), который получают из живущих в солончаковых болотах микроорганизмов. Таким вот образом кремниевая электроника постепенно превращается в «болотную».

Области использования биокомпьютеров, благодаря их огромному быстродействию и памяти, весьма обширны и даже экзотичны.

Например, на их базе создаются системы распознавания запахов. «Электронные носы» уже нашли применение в пищевой промышленности — выпускаются микроволновые печи, в которых биокомпьютер определяет степень готовности пищи по запаху. Они используются и в медицине, и в качестве детекторов дыма. «Электронные носы» успешно, конкурируют с человеческими, поскольку им не страшен насморк и свойственна объективность. Для человека же, в зависимости от того, нравится ему объект или нет, он может пахнуть по–разному.

Итак, вырисовывается следующая картина. Компьютер все больше «оживает», приближаясь к человеку не только по организации мыслительного процесса, но и по составу своего «тела». Возможно, последующие поколения биокомпьютеров будут представлять собой не мутную жидкость в пробирке, а нечто более привычное, например, очень умную домашнюю собачку, которую нужно будет кормить, причесывать и выводить гулять и которая, в то же время, будет являться средством связи, калькулятором и гигантским хранилищем всевозможных знаний. У подобной «собачки» можно будет узнать, какая вас ожидает завтра погода, посоветоваться относительно качества покупаемой колбасы, отправить праздничное поздравление другу на соседний континент или просто поболтать на досуге. Думаю, что размножаться подобные устройства будут естественным путем самостоятельно, а хозяину или хозяйке нужно будет лишь подобрать подходящего партнера. При этом основным критерием для выбора будет являться не окраска шерсти или форма ушей, а уровень интеллекта и скорость вычислений. Подобный компьютер по уровню сознания будет находиться между животным, отличаясь от него наличием интеллекта, и человеком, не имея того, что обычно называется душой.

Ну а что же дальше? Что будет дальше, можно ответить словами одного из разработчиков биокомпьютерных технологий Уильяма Гибсона: «Наши праправнуки даже не будут знать, что такое компьютер, потому что они сами будут компьютерами. По мере эволюции интерфейса, связи, ( - Авт.) между человеком и компьютером, сам по себе компьютер станет невидимым».

Что же это? Очередное покушение на человека? Подмена его бесчувственной машиной? Думаю, что нет. Человек останется таким, какой он есть — со своими достоинствами и недостатками, радостями и печалями, надеждами и мечтами. Значительно вырастут лишь его интеллектуальные способности, и то. что сегодня за него делают компьютеры, он будет делать сам — легко и непринужденно, словно вдох и выдох, словно ритмичное биение сердца.