Глава  VII.

Глава VII.

Когда я проснулся, въ моей рук? лежалъ б?лый цв?токъ: то былъ полу распустившійся лотосъ, красота котораго тотчасъ наполнила сердце мое радостью. Я смотр?лъ на него и чувствовалъ себя бодрымъ и веселымъ, точно всю ночь проспалъ на рукахъ матери, а цв?токъ былъ ея поц?луемъ на моихъ устахъ, — я держалъ его у самыхъ губъ. Я не задавалъ себ? вопроса: откуда лотосъ у меня; онъ даже не приходилъ мн? въ голову; я просто любовался его красой и чувствовалъ себя счастливымъ: в?дь, онъ давалъ мн? знать, что моя Царица, мой единственный другъ, охраняла меня.

Вдругъ, я увид?лъ, что кто-то вошелъ въ комнату; собственно говоря, не вошелъ, а скор?е, казалось, выступилъ изъ т?ни. Я лежалъ, какъ теперь зам?тилъ, на лож?, въ томъ самомъ поко?, куда привелъ меня наканун? Агмахдъ. Я плохо соображалъ, какъ и въ какомъ м?ст? провелъ мрачные часы ночи, но ясно чувствовалъ, что сюда-то обратно онъ, а не кто другой, принесъ меня на своихъ рукахъ. Я былъ доволенъ т?мъ, что снова очутился въ своей комнат?, и еще больше обрадовался, когда увид?лъ приближавшагося ко мн? ребенка. То была д?вочка; она казалась моложе меня и была ясна, какъ солнечное сіяніе. Подойдя ко мн?, она остановилась, и я протянулъ ей руку.

— Дай мн? цв?токъ — произнесла она.

Я колебался: обладаніе цв?ткомъ доставляло мн? столько счастья; но я не могъ отказать ей: она улыбалась, а до сихъ поръ никто еще въ храм? не подарилъ меня улыбкой, и я отдалъ ей свой цв?токъ.

— Ахъ! воскликнула она: — на его листьяхъ — вода! — и бросила его съ отвращеніемъ. Я разсердился и быстро соскочилъ съ своего ложа, чтобы взять назадъ свое сокровище. Моментально д?вочка подняла его съ пола и съ громкимъ см?хомъ бросилась б?жать отъ меня, держа его въ рук?. Я погнался за нею во всю мочь и принялся ловить ее совершенно по-мальчишески, — да я и былъ настоящій мальчикъ, да къ тому же еще обозленный, — и р?шилъ, что не уступлю ей. Мы мчались по большимъ комнатамъ, никого не встр?чая на своемъ пути; д?вочка съ быстротою молніи проскальзывала за большія занав?си, а я сл?довалъ за нею со вс?мъ проворствомъ деревенскаго парня. Вдругъ, я очутился лицомъ къ чему-то, что я принялъ за кр?пкую каменную ст?ну. Какъ она могла скрыться отъ меня? В?дь я гнался за нею по пятамъ? Въ порыв? гн?ва, отъ котораго у меня потемн?ло въ глазахъ, я повернулся назадъ и… тутъ-же замолчалъ и притихъ: передо мною стоялъ жрецъ Агмахдъ. Ужъ не совершилъ-ли я какого нибудь проступка? Но н?тъ: онъ улыбался. — Ступай за мной, — произнесъ онъ такъ мягко, что я посл?довалъ за нимъ безъ мал?йшей робости. Онъ открылъ дверь, и я увид?лъ передъ собою квадратный садъ, весь въ цв?тахъ; его окружала изгородь, густо поросшая цв?тущими растеніями. Весь садъ былъ полонъ д?тей, проворно б?гавшихъ взадъ и впередъ; казалось, все вниманіе ихъ было поглощено такой замысловатой игрой, которой я не понималъ. Ихъ было такъ много, движенія ихъ были такъ быстры, что сначала я было растерялся; но тутъ я вдругъ увид?лъ среди нихъ д?вочку, отнявшую у меня цв?токъ: она приколола его къ своему платью и насм?шливо улыбалась, глядя на меня. Я бросился въ толпу, хотя не им?лъ никакого представленія объ этой игр? или танц?; но несмотря на это я, казалось, — ужъ самъ не знаю какъ — понялъ законы ея и подчинился имъ; я не могъ-бы сказать, въ ч?мъ была ц?ль игры, но присутствіе мое не внесло въ нее никакой путаницы и я, хотя и безсознательно, но в?рно двигался среди прочихъ д?тей. Я гонялся за д?вочкой, ловя ее; но она была такъ ловка, что мн? никакъ не удавалось нагнать ее. Несмотря на это, я вскор? весь отдался наслажденію, которое доставляли мн? движеніе, общее возбужденіе, видъ веселыхъ лицъ и звукъ см?ющихся голосовъ. Благоуханіе безчисленныхъ цв?товъ приводило меня въ восхищеніе, и мн? страстно захот?лось нарвать себ? немного цв?товъ. Думая о нихъ, я забылъ о своемъ лотос?, и р?шилъ, что нарву ихъ большой букетъ по окончаніи игры; а пока проворно сновалъ взадъ и впередъ, исполняя замысловатыя фигуры танца. Въ это мгновеніе я не боялся ни Агмахда, ни его гн?ва, хотя садъ могъ быть и его. Вдругъ, я услышалъ взрывъ сотни д?тскихъ веселыхъ голосовъ, кричавшихъ:

— Онъ выигралъ его! Онъ его выигралъ!

Когда раздались эти крики, я увид?лъ золотой мячъ, лежавшій у моихъ ногъ; я тотчасъ догадался, что онъ — мой, и поднялъ его, онъ былъ такъ легокъ, что я бросалъ его высоко, высоко въ воздухъ, и несмотря на это, онъ всякій разъ падалъ обратно въ мои протянутыя руки. Я оглянулся: вокругъ меня никого не было; я остался въ саду вдвоемъ съ д?вочкой похитившей мой цв?токъ, котораго больше ужъ не было на ея плать?; но я усп?лъ забыть о немъ. Она улыбалась; я засм?ялся, глядя на нее и бросилъ ей мячъ, который она ловко перебросила мн? обратно съ одного конца сада на другой… Вдругъ, въ воздух? разлились ясные звуки призывного колокола.

— Идемъ — проговорила д?вочка: — пора въ школу; пойдемъ!..

— Она взяла меня за руку и отбросила въ сторону мячъ. Я съ тоской посмотр?лъ на него.

— Онъ мой — произнесъ я.

— Теперь онъ ни къ чему, — возразила она: — Теперь, теб? предстоитъ выиграть другой призъ.

Рука въ руку, мы выб?жали изъ сада, проб?жали черезъ другой и попали въ большой, невиданный еще мною, покой, гд? оказались вс? д?ти, съ которыми я передъ т?мъ игралъ въ саду, а съ ними еще много другихъ. Воздухъ въ немъ былъ тяжелый, пропитанный благовоніями. Я нисколько не былъ утомленъ, такъ какъ незадолго передъ т?мъ всталъ посл? продолжительнаго сна, и утро было еще прохладно; но теперь, едва вступилъ я въ этотъ покой, какъ голова у меня стала гор?ть, и я почувствовалъ крайнюю усталость а вскор? посл? того заснулъ подъ шумъ раздававшихся вокругъ меня д?тскихъ голосовъ[1].

Проснулся я отъ того-же крика, который уже слышалъ въ саду:

— Онъ выигралъ его! Онъ его выигралъ!

Я стоялъ на какомъ-то высокомъ мраморномъ кресл?, напоминавшемъ тронъ; меня обступили д?ти, расположившись группами на немъ и вокругъ него. Я вспомнилъ тутъ, что приведшая меня сюда д?вочка говорила, что это — м?сто учителя. Тогда зач?мъ-же мы-то, д?ти, на немъ? Оглянувшись кругомъ, я увид?лъ, что покой весь занятъ былъ жрецами, молча и неподвижно стоявшими на м?стахъ воспитанниковъ. Въ минуту пробужденія я слышалъ свой собственный голосъ; очевидно, я что-то говорилъ передъ т?мъ. Теперь я вновь услышалъ, какъ д?ти закричали!

— Онъ выигралъ его! Онъ его выигралъ!

— Въ припадк? какого то непонятнаго для меня изступленія я соскочилъ съ трона; очутившись на полу, я посмотр?лъ вокругъ себя и зам?тилъ, что вс? д?ти скрылись; по крайней м?р?, никого изъ д?тей, кром? самого себя и моего проводника, д?вочки, я не вид?лъ; она стояла на трон?, см?ялась и весело хлопала въ ладоши. Не понимая, что могло доставлять ей такое удовольствіе, я взглянулъ внизъ и увид?лъ передъ собою жрецовъ въ б?лыхъ одеждахъ: они лежали ницъ передо мною и касались пола лбами… Что все это значило? Я силился понять и не могъ, и стоялъ не шевелясь, схваченный страхомъ. Вдругъ, д?вочка, какъ-бы въ отв?тъ на мою мысль, воскликнула:

— Они поклоняются теб?!..

Ея слова меня поразили; но не мен?е того меня удивило другое обстоятельство, которое въ этотъ моментъ стало мн? ясно: я одинъ слышалъ ея голосъ!