LXII.

К великому человеку из Шерамонагора

Будут подчинены все крестоносцы по рангу.

Ворота /?/ Оппи /города/ /опия/ и Мандрагора.

В Рогоне в октябре треть будет отпущена.

Читайте также

LXII. Мабюс скоро умрет, тогда совершитсяУжасное истребление людей и зверей.Потом вдруг придет возмездие.Сто, рука, жажда, голод, когда промчится

LXII. Недалеко от Дуэро у закрытого моря Сирен /Сиреннского/Он пробьет большие горы Пиренеи.Более коротким путем /короткой рукой/ через эту брешьВ Каркассон он поведет

LXII. Полковник, снедаемый честолюбием,Станет во главе /захватит/ самой большой армии,Он замыслит заговор против своего ПринцаИ будет найден [убитым ] под

LXII. На скалы кровь прольется дождем, Солнце на Востоке, Сатурн на Западе. Возле Органа война, в Риме увидят большое зло, Корабли будут потоплены и захвачены у Триденталя /захвачен

LXII. Двое [придут] слишком поздно, цветы погибнут,Змея не захочет действовать против Закона,Силы Союзников /участников Лиго/ будут разбиты бретонцами, Жители Савонны, Альбина подвергнутся большим мучениям из-за

LXII. Тогда увидят, что святой храм разграблен Самым высокопоставленным правителем с Роны и осквернено посвящение /коронация/. Из-за них распространится ужасная чума. Король не осудит неправедное

LXII. К великому человеку из ШерамонагораБудут подчинены все крестоносцы по рангу.Ворота /?/ Оппи /города/ /опия/ и Мандрагора.В Рогоне в октябре треть будет

LXII. В Сорбен о нападении на ВенгриюПридет предупредить глашатай из Бруда.Византийский правитель, Саллон из СлавонииПриедет, чтобы обратить их в арабскую

LXII. Войны, разногласия, в Блуа стычки и беспорядки.Различные засады, неожиданные прощания.Зайдут в замок Тромпет /трубы/, нападут наЗамок Га те, кто в этом

LXII. Июнь. Дальний путь /послание издалёка/ /набеги/, не готовятся к конфликту /не готовится конфликт/.Злосчастное предприятие /нападение/, отвратительный, зловонный воздух.Со всех сторон к Великим придут огорчения,И десять и семь нападут на двадцать и

LXII Еще о неуместных вопрошаниях. Среди бесчисленных априорных или самоочевидных истин, которыми, как все думают, держится, но в которых на самом деле запуталась человеческая мысль, наиболее прочно установилось положение, что вопросы задаются только для того, чтоб