8. ТЕЦАВЕ

«Тецавэ» означает «Прикажи».

И сказал Господь Моше: «Прикажи ты сынам Израиля, и они доставят тебе чистое оливковое масло, выжатое вручную из маслин, для освящения, чтобы зажигать светильник, горящий постоянно в Шатре Откровения, с внешней стороны завесы. И будет зажигать его Аарон (брат Моше) и сыновья его, чтобы горел он с вечера до утра перед Богом — это вечный закон, данный Им для всех поколений».

Мудрецы — толкователи Торы утверждают, что чистое оливковое масло символизирует знания. Поэтому его следует готовить добросовестно, именно вручную, а не с помощью пресса. Евреи должны пополнять свои знания непрерывно и вечно во всех поколениях; и к этому положению мы еще вернемся и рассмотрим его на изломе нашего национального страдания.

А пока, обращаясь вновь к тексту Торы, обратим внимание на подробные указания, которые связаны с одеждами, а если сказать торжественно, с одеяниями Аарона и его сыновей, чтобы почитали и восхищались великолепием их облика. И тщательные подробности одеяний, как и все, что написано в Торе, отражают не только внешнюю красоту убранства, но и содержат глубокий внутренний смысл. Дело в том, что Аарон и его сыновья по воле Бога являлись священнослужителями. И в этом качестве становились полномочными представителями своего народа перед лицом Всевышнего. Поэтому материя, украшения, покрой и драгоценности — весь ансамбль одежды — носил соборный характер и отражал коллективную заботу и работу народа. И если эта работа была сделана тщательно, добросовестно и с чистыми помыслами, Господь был доволен; и народ, в свою очередь, мог рассчитывать на милость Бога.

И далее опять подробное описание деталей, связанных с посвящением Аарона и его сыновей на священнослужение, которое станет для них вечным законом. И еще описание жертвоприношений Богу. Тора отмечает, что жертва всесожжения принимается Богом благосклонно, ибо это есть жертва очищения огнем. Устная Тора, кроме того, говорит еще и о других ритуальных действиях, которые восходят к таинствам каббалы.

Таким образом, предыдущая глава «Трума» была посвящена устройству переносного Храма, а сегодняшняя глава «Тецавэ» — его функциям. Эти функции, включая обряды и оформление Шатра, имели своей целью повышение нравственности и морали евреев. А Храм был переносным, на современном языке мобильным, чтобы его можно было передвигать вослед народу, который кочевал в сторону Земли обетованной.

В прочем, еще и народ не состоялся. Вчерашние рабы были склонны к таким нарушениям морали, которые мы недавно называли «идеологическими шатаниями». Была трагедия, связанная с краткосрочным поклонением мерзостному золотому тельцу. И наказание за это. И пролитая за это кровь. Но впереди еще и Земля обетованная, и не передвижной, а прекрасный стационарный Храм. И собственное государство. И армия своя. И мудрые правители. И города, построенные на тысячелетия вперед. А пока что — вчерашнее рабство, пустыня скитаний и переносной Храм, чтобы выжить нам все-таки людьми.

Подобная история повторилась и на глазах моего поколения.

Мы уже говорили о том, что восточно-европейское еврейство понимало и чувствовало приближение своей гибели накануне Второй мировой войны. Но, пребывая в состоянии как бы духовного оцепенения, с места не сдвинулось. И началась трагедия Холокоста. Однако же эти события воспринимаются евреями сегодня не только как память о Катастрофе, но и как память о героизме, ибо, повторим опять слова Сент-Экзюпери: «Мужество заложника превыше мужества солдата». И сопротивление заложника, тем более восстание заложников уподобляется строительству переносного Храма на пути к Земле обетованной, которая, по крайней мере, в душе восставших.

И заложила свой камень в Храм та девушка, которая сумела пронести гранату, и на пороге газовой камеры швырнула ее в толпу эсэсовцев. И тот мужчина, который на последнем переходе вырвал карабин и уложил двух мерзавцев на месте.

Переносной Храм построил наш замечательный земляк Александр Аронович Печерский, который уничтожил лагерь смерти Собибор и, подобно Моше, вывел евреев на свободу.

Свой передвижной храм создали восставшие евреи Витебского гетто.

Особенное преклонение и высокую национальную гордость вызывают по этой аналогии строители прекрасного передвижного Храма из числа узников легендарного Варшавского гетто.

Вскоре после войны на еврейском языке вышла книга «Дер ойфштандфун ди Варшевер гетто» — «Восстание Варшавского гетто». В связи с нарастающей волной антисемитизма в СССР набор этой книги был рассыпан, но часть экземпляров успела уйти в продажу. Книга все же попала нам в руки. И тогда, преодолевая полузабытый идиш наших бабушек и дедушек, мы по складам, кое-как, но с большим старанием, пытались читать эту книгу. И узнавали поразительные вещи, записанные документально участниками восстания. Увы, до сих пор эта книга не переведена на русский язык.

Одним словом, мы узнали тогда, что жизнь Варшавского гетто была разделена на несколько периодов. Первый, начальный период был посвящен выживанию. Но это было еврейское выживание. Ибо сразу же было обеспечено обучение и воспитание детей. Для этого изощренные инженеры и тароватые сантехники осушили некоторые водопроводные и канализационные коммуникации и расширили подземные туннели, обеспечив при этом соответствующую вентиляцию и освещение. Здесь, под землей развернули школы, и началось обучение детей, ибо оливковое масло знаний, сотворенное поистине голыми руками, но добросовестно, такое масло должно было поступать в светильники непрерывно.

В дальнейшем вся тайная жизнь гетто ушла под землю. Здесь издавалось пять газет по числу функционирующих в гетто партий. А потом еще начали издавать шестую газету — польского сопротивления, поскольку на воле гестапо пресекло печатание этого польского издания. Под землей проходили партийные диспуты и велись извечные еврейские споры. Здесь же из подножного материала знаменитые химики и фармакологи готовили лекарства. Здесь же развернули изготовление ширпотреба для внутреннего пользования, а также для внешней реализации, для чего отбирались евреи со славянской внешностью, которые через специальные подкопы и лазы выходили из гетто и возвращались назад. Это будущие разведчики восстания.

По мере ухудшения обстановки и нарастания немецкого террора наступил второй период: гетто начало готовиться к вооруженному восстанию. Для этого был создан штаб во главе с молодым человеком, который нам известен, как Мордехай Анцилевич. Под землей началось массовое изготовление оружия. Анцилевич создал контрразведку гетто, которая разоблачила и в нужный момент ликвидировала тринадцать агентов гестапо. Была создана разветвленная подземная система, позволяющая повстанцам маневрировать и выходить в тыл противника.

Особенный трепет вызывали у нас песни защитников гетто. Они действительно строили храм. Они пели: «Машиах мит гевер, мит танкен унд гранатен — Придет Машиах с оружием в руке, на танках и с гранатой».

И главная песня защитников гетто: «От северных снегов до пальмовой страны пусть знают все, мы здесь. Так не скажи, что твой последний час».

Мы с трудом разобрали слова, но мотива не знали. А еще через несколько лет в Ростов приехал еврейский певец Эпельбаум. Евреи заполнили все места в филармонии, стояли в проходах. И тогда на сцену вышел Эпельбаум — громадный человек с прекрасным лицом и шаляпинским басом. Черный фрак обтягивал его крутые плечи. Он положил свои громадные кулаки на рояль и запел песню защитников гетто. Но как! Сердце рванулось из низины. И состоялся Исход. И появился наш переносной Храм — Шатер откровения. И мы уже были готовы его нести.

А потом произошло жертвоприношение за это. Но не нашему Богу: Эпельбаума расстреляли. Однако же Исход и Шатер уже состоялись для нас. Впереди еще лежал большой путь со многими испытаниями, сомнениями и кровью, но об этом в следующей главе, которая называется «Тиса».