3 октября 1956 г.

3 октября 1956 г.

У меня здесь целый шквал вопросов! Но прежде чем начну отвечать, хочу кое-что объяснить вам.

Вы, должно быть, уже не раз замечали, что я говорю с вами не всегда одинаковым образом. Не знаю, очень ли чувствуется разница для вас, но для меня она бывает довольно существенна… То в связи с прочитанным здесь на занятии, а то совсем по иной причине – порой и по поводу заданного вопроса, впрочем, это достаточно редкий случай – у меня бывает то, что обычно называется опытом, на самом деле я просто вхожу в некое состояние сознания, сопровождающимся словесным описанием определённого содержания. В этом случае сказанное мне проходит через ментал, пользуясь им только как «хранилищем слов»: Сила, Сознание, выражая себя, проницают ментал индивидуального существа и привлекают, благодаря своего рода сродству, слова, необходимые для самовыражения. В этом весь принцип подлинного обучения, которое трудно найти в книгах – оно может присутствовать там, но читающему требуется то состояние сознания, которое позволит воспринять его. А произносимые мною слова, звуковые вибрации передают, по крайней мере, нечто от опыта, который могут ощутить все, способные к его восприятию.

В другом случае заданный вопрос или избранная тема передаются менталом (учителя) высшему Сознанию, затем он получает ответ и вновь передаёт его посредством слов. На этом обычно строится всякое обучение, при условии что обучающий способен направить вопрос высшему Сознанию, что бывает не всегда.

Должна сказать, что второй способ мне мало интересен и очень часто, когда заданный вопрос или рассматриваемая тема не позволяют мне войти в интересующее меня состояние сознания, я бы неизмеримо больше предпочла бы молчать, чем говорить; только необходимость выполнения определённого долга заставляет меня говорить. Я предупреждаю вас на будущее просто потому, что раньше мне часто случалось останавливать беседу – если это можно назвать беседой – и тут же переходить к медитации; так происходило именно во втором случае. Эти пояснения вызваны тем, что мне задавали вопрос о разнице в моей манере вести беседу с вами.

(Пауза)

Помимо этого я получила и другие вопросы, вопросы практического характера, и в связи с этими вопросами у меня было видение, о котором я расскажу, – нет-нет, это не было видение, содержащее образы, не ждите особой занимательности! Нет, оно было иного свойства… Меня спросили (я переформулирую вопрос, не привожу его дословно):

В чём реальное отличие того, что привносит присутствие Супраментала, от сегодняшнего положения вещей? Каким образом оно меняет смысл и содержание различного рода проблем и как следует пересмотреть жизнь после супраментального проявления?

Меня просили привести практические примеры; я не очень понимаю, что это значит, но, в любом случае, вот что мне увиделось в настроении с некоторым «математическим уклоном», и хотя математический язык в достаточной степени чужд мне, я могу назвать это настроение математическим, потому что речь идёт о математическом подходе к рассмотрению вопроса.

Я полагаю, что вы достаточно изучали математику, чтобы знать о множественности и сложности сочетаний, которые составляют определённое количество выбранных элементов, взятых как базис из некоего целого, из определённого множества, с остальными элементами этого множества. Для ясности приведу пример, потому что не могу в полной мере пользоваться терминами, которые вам давали при вашем обучении. Возьмём в качестве такого примера буквы алфавита. В нём определённое количество букв, и если вы захотите посчитать или как-то иначе узнать число возможных сочетаний всех букв со всеми – то есть, составить самые разные последовательности букв в самом разном порядке, то вы получите, как вас учили, число прямо-таки фантастическое… Хорошо. Теперь, если вы в материальном мире примете за основу расчётов самые малые его элементы (а как вы знаете, сейчас в этом смысле дошли уже до вещей абсолютно недоступных зрению и притом огромной множественности), а сам материальный мир – за целое, за определённое множество, и далее представите, что Сознание или Воля ведут игру со всеми этими элементами, составляя всевозможные их сочетания, причём никогда не повторяя ни одной… то со всей очевидностью… В математике вам скажут, что число элементов конечно и, следовательно, число сочетаний также конечно, но всё это – чистая теория, если же перейти к практике и представить, что все эти комбинации осуществляются поочерёдно одна за другой, то даже если это происходит с такой огромной скоростью, что изменения почти недоступны восприятию, совершенно очевидно, что время, необходимое для реализации всех этих комбинаций бесконечно; иначе говоря, число комбинаций настолько велико, что нет возможности установить ему предел – по крайней мере, в практическом смысле, теория в данном случае нас не интересует, но практически это так.

Теперь представьте себе, что сказанное мною верно, и некое Сознание и Воля в самом деле дают последовательное и бесконечное проявление этим сочетаниям, никогда не повторяя ни одной; если это так, то мы приходим к выводу, что вселенная является новой во всякий момент вечности. И если это так, мы должны признать, что во вселенной не может быть ничего, абсолютно ничего невозможного; и не только это, а также и то, что нечто, называемое нами логикой, не обязательно является истинным, и что логика, которую можно, пожалуй, назвать игрой воображения Творца, не имеет пределов.

Следовательно, если бы по какой-либо причине (которую трудно было бы, наверное, описать словесно) за неким очередным сочетанием элементов возникло не то сочетание, что является наиболее близким к предыдущему, а другое, свободно избранное высшей Свободой, то тут же бы пропала всякая наша уверенность в чём бы то ни было и упразднилась вся наша внешняя логика.

Дело в том, что проблема ещё более сложна, чем вы себе представляете: она не ограничивается только одним планом, одним измерением, которое можно назвать поверхностью вещей, содержащей, как было сказано, практически бесконечное число элементов, допускающих образование постоянно новых комбинаций во временной бесконечности; помимо этой поверхности существует ещё то, что можно назвать глубиной, иначе говоря, другим измерением. И всё Сотворённое есть продукт не только сочетаний элементов поверхности, но и сочетаний элементов глубины, простирающейся под поверхностным слоем – того, что в других терминах называют «психологическими факторами». Но в данный момент я рассматриваю вопрос с чисто математической точки зрения, и хотя я и не использую язык математики, сама концепция является математической. Таким образом, проблема состоит в следующем:

Любое введение нового элемента в некое множество сочетаний элементов приводит к тому, что можно назвать размыканием границ, разрывом пределов этого множества: вводится нечто, вызывающее исчезновение предыдущих границ и появление новых возможностей, до бесконечности умножающих прежние. Таким образом, в мир, который согласно некоему древнему знанию содержит двенадцать глубин или двенадцать… как сказать… последовательных измерений, мгновенно вводятся новые измерения, что приводит к мгновенному изменению всех прежних формул и правил, описывающих его, и к тому, что всякая возможность его развития в прежнем смысле оказывается… нельзя сказать, усложняется, но дополняется практически бесконечным числом новых возможностей, причём так, что прежняя логика перестает быть таковой в присутствии новой.

Я не говорю о том, как устройство вселенной трактуется человеческим умом, потому что такое толкование – это редукция до своих мерок; я говорю о том, что есть на самом деле, о некоем множестве сочетаний элементов, осуществляющихся последовательно в таком порядке и по такому выбору, которые с очевидностью недоступны человеческому сознанию, но к которым человек несколько приспособился: с большими усилиями, затраченными человечеством на изучение окружающего мира в течение многих веков, удалось найти формулировки, достаточные для того, чтобы «зацепиться» за что-то ощутимое… очевидно, что современное научное мировосприятие намного ближе к тому, что соответствует реальности вселенной, чем человеческое мировосприятие каменного века, например; в этом не может быть и тени сомнений. Но даже и это научное мировоззрение внезапно окажется ниже уровня, соответствующего реальности, а вероятно, и полностью будет опровергнуто появлением того, чего не было во вселенной, которая была объектом научных исследований.

Такого рода изменение, такая внезапная трансформация элемента вселенной, которая, без всяких сомнений, вызовет определённый хаос в мировосприятии, приведёт и к появлению нового знания о мире, которое, в самом широком, общем смысле, будет следствием нового проявления[37].

С очень узкой, ограниченной внешней точки зрения я хочу поговорить с вами о том, что не было непосредственно предметом моего опыта, но о чём я слышала; например, о том, что сейчас число детей, которых называют «необыкновенными», стало намного больше. Я таких не встречала, поэтому не могу сказать вам, в чём действительно состоит их необычность, но, судя по рассказам, мы, очевидно, имеем дело с неким новым типом человеческих существ, которые представляются удивительными ординарному человеческому сознанию. Вот о такого рода примерах, я думаю, нам следует узнать подробнее, чтобы понимать происходящее… Возможно, что на самом деле в нём сейчас есть то, чего мы прежде не наблюдали. Но здесь всё дело в интерпретации фактов. Единственное, в чём я уверена, что, как я только что говорила, качество, количество и природа возможных сочетаний элементов во вселенной будет внезапно изменяться столь значительным образом, что, вероятно, поставит в тупик всех тех, кто занимается изучением жизни, исследованиями вселенной.

Что ж, посмотрим.

(Пауза)

Мне хотелось бы, в качестве небольшого практического дополнения к тому, о чём только что рассказывала, прибавить ещё кое-что; это всего лишь иллюстрация к одной частной теме, но она будет косвенным ответом на другие вопросы, которые мне задавали некоторое время назад, о так называемых законах Природы, о причинно-следственных связях, о «неизбежности» последствий, вызываемых теми или иными факторами в материальном мире, особенно с точки зрения здоровья; например, если не принимать определённых мер предосторожности в этой области, не придерживаться рационального питания, не выполнять определённые правила, то вы обязательно столкнётесь с соответствующими последствиями.

Всё это верно. Но если вы посмотрите на это в свете того, что я вам объясняла о неповторимости сочетаний универсальных элементов, то каким образом можно устанавливать какие-то законы и какую абсолютную истину они выражают?.. Её не существует.

Ибо если придерживаться логики, разумеется, несколько более высокой, чем обычная, и учитывать, что не существует двух одинаковых состояний вселенной, двух одинаковых сочетаний универсальных элементов, двух одинаковых проявлений вселенной, то тогда как может что-то повторяться во вселенной? Такое повторение может быть лишь видимостью, но не достоверным фактом. Определяя жёстко фиксированные законы, вы не теряете, конечно, связи с видимыми законами упоминавшейся «поверхности вещей» (человеческому уму свойственно создавать множество законов и в «поверхности» эти законы по видимости строго соблюдаются, но только по видимости), но, в любом случае, вы при этом обособляете себя от созидательной Силы Духа, от подлинной Силы Милости, поскольку – как вы можете понять – если благодаря своему стремлению или состоянию вы вводите более высокий элемент, новый элемент, который мы можем назвать теперь супраментальным элементом, в существующие сочетания универсальных элементов, то вы тем самым можете внезапно изменить их природу, и все так называемые строгие, непреложные законы становятся абсурдом. Иначе говоря, вы сами своими представлениями, своим отношением к миру, принятием неких мнимых принципов закрываете дверь для чуда (для знающего, как всё происходит, чуда нет, но оно может быть чудом для поверхностного сознания). И вы сами, следуя логике, которая кажется вполне разумной, и говоря себе: «Если я сделаю так-то и так-то, обязательно произойдёт то-то и то-то, а если вот так – обязательно будет вот это, уже другое», закрываете дверь для чуда, как если бы вы установили железный занавес между собой и свободной деятельностью Милости.

Какую прекрасную картину можно себе представить, если вообразить, что высшее Сознание, свободное по самой своей сущности и управляющее Проявлением вселенной, могло бы фантазировать в своём выборе материала для своих действий и устраивало бы последовательность развития событий таким образом, чтобы оно подчинялось не доступной человеческой мысли логике, а логике другого рода, логике непредвиденного!

Тогда бы не было никаких пределов возможному, неожиданному, чудесному; и можно было бы стать свидетелем ярких, восхитительных произведений и деяний суверенно свободной Воли, играющей в вечности со всеми элементами мироздания и непрерывно созидающей новый мир, который не имел бы ничего общего с предшествовавшим.

Разве это не было бы прекрасно, как вы думаете? С нас ведь довольно уже того мира, что есть сейчас! Почему бы ему не стать таким, каким, по-нашему, он должен был быть? Всё это я говорю вам для того, чтобы каждый из вас создавал как можно меньше препятствий для грядущих возможностей. Таково моё заключение.

Не знаю, насколько я была понята, но, в конце концов, настанет день, я полагаю, когда вы узнаете что я имела в виду. На этом всё.

Некоторое время спустя, на одном из «уроков по пятницам», Мать вернулась к вопросу о необычных детях.

Недавно на одном из «уроков по средам» зашёл разговор о необычных детях. Одни считают, что число таких детей значительно возрастает; другие (даже среди американцев) полагают, что это происходит благодаря влиянию и деятельности Шри Ауробиндо, третьи утверждают, что это следствие ядерных взрывов! Как бы то ни было, фактом является то, что существует довольно много таких детей. Я не хотела говорить обо всём этом очень подробно, потому что под рукой не было никаких доказательных данных, то есть я не могла привести подходящих примеров. Случилось так, что после этого мне привезли книгу на французском, написанную восьмилетней девочкой[38]. Естественно, находятся люди, оспаривающие возможность такого авторства, но попозже я объясню вам, как и почему подобное, тем не менее, возможно.

Для ребёнка восьми лет книга удивительная. Это не значит, что, если бы возраст автора был бы неизвестен, книгу можно было бы назвать выдающейся. Но там встречаются места просто поразительные. Я их отметила и сейчас вам прочитаю. (Мать перелистывает книгу)

Вот такая короткая фраза: «Если мы по-настоящему любим друг друга, мы ничего не можем друг от друга скрывать». Правда ведь, это замечательно?

А вот что было написано мальчику с веснушками… Вы ведь знаете, что такое веснушки? Она написала: «Ты красив, правда, красив, твои веснушки такие славные; я сказала бы, что ангел рассыпал по твоему лицу пшеничные зёрна, чтобы к тебе слетались небесные птицы». Мы видим, что это очень поэтично.

И, наконец, нечто действительно прекрасное, позволяющее мне перейти к объяснениям: «Я – только уши и уста; уши слышат бурю слов, которые я не могу тебе объяснить и которые некий мощный голос низвергает в меня, а мои уста повторяют, и ничто из того, что я говорю, не может сравниться с потоком света во мне».

Это великолепно, это очевидно великолепно.

Похоже, что в стихотворениях этой девочки – а их у неё много – то и дело встречаются места, напоминающие творчество Метерлинка, так что некоторые считают, что их писала не она, потому что в восьмилетнем возрасте Метерлинка не читают, а кто-то другой. Но на самом деле никакой необходимости предполагать подлог нет, и сам издатель заявляет, что в этом деле у него нет никаких сомнений; очень хорошо зная девочку (в действительности, он ей вроде приёмного отца, так как настоящий умер), он ручается, что здесь нет никакого жульничества. Но совсем нет нужды подозревать обман, чтобы объяснить это явление.

У авторов литературных произведений, писателей, обладающих вдохновением и серьёзно относящихся к своему творчеству, то есть преданных своему искусству и сосредоточенных на своём труде, в существе создаётся определённое ментальное образование с очень высокой степенью внутренней устойчивости, организации и согласованности, живущее своей, независимой от тела жизнью, так что когда они умирают и тело возвращается к земле, эта ментальная формация продолжает вполне автономное и независимое существование, а поскольку она создалась в целях самовыражения, она постоянно ищет средства для осуществления этих целей. И если окажется, что какой-либо ребёнок сформировался в особо благоприятных условиях (например, мать этой девочки была поэтессой, но писала ещё и прозой и, возможно, у неё было стремление, желание, чтобы её ребёнок стал человеком незаурядным, выдающимся), так вот, если ребёнок был зачат и формировался в особо благоприятных условиях, то описанное мною образование, ментальная формация, может вселиться в существо ребёнка в момент рождения и попытаться использовать его для самовыражения; в этом случае ум ребёнка обретает недетскую зрелость, в высшей степени неординарную, исключительную, что позволяет такому ребёнку создавать подобное тому, что мы только что читали.

Без риска впасть в нелепицу мы вполне можем представить, что если написанное этой девочкой в чём-то поразительно напоминает сочинения Метерлинка, характерные черты его стиля, вплоть до почти одинаковых оборотов и выражений, то ментальная формация драматурга могла принять воплощение в существе ребёнка и использовать это свежее орудие для самовыражения.

Сходные примеры можно найти и среди музыкантов. Есть пианисты, которые сообщают своим рукам столь устойчивые индивидуальные свойства и столь высокую, поразительно высокую, сознательность, что по смерти их руки не подвергаются разложению и распаду – речь, конечно, идёт о руках не физического, материального, а тонкого физического и витального плана. Они продолжают существование в качестве инструмента для игры на фортепиано и им свойственно постоянное стремление к воплощению в руках какого-либо исполнителя. Мне известны случаи, когда люди, приступающие к игре, чувствовали, будто в их руки проникают другие руки, и они начинали играть совершенно замечательно, на что сами по себе были не способны.

Явления подобного рода не служат таким уж исключением, как можно было бы думать, они происходят довольно часто.

Я наблюдала, как то же самое происходило с одним скрипачом и одним виолончелистом – два различных случая, причём сами по себе они отнюдь не были выдающимися исполнителями. Один только-только начинал обучение, другой был неплохим музыкантом, но ничего особенного собой не представлял. Но когда они начинали исполнять сочинения определённых композиторов, что-то от последних передавалось рукам этих людей, что делало их игру невообразимо прекрасной.

А с одной женщиной, игравшей на виолончели, было даже такое, что, когда она играла Бетховена, её лицо становилось совершенным подобием лица Бетховена, она играла великолепно, как не смогла бы сыграть, если бы нечто от бетховенского разума не передалось бы ей. Voilа.

Мать, не являются ли такие исключительные способности вредными для самих исполнителей?

А почему ты считаешь, что они наносят вред? Они благо!

Суметь совершить шаг в своём развитии и превзойти самого себя – это всегда хорошо.

Но как же для ребёнка?

Не понимаю. Для ребёнка?

Ну да. Ведь эта девочка в восемь лет – уже вполне сложившаяся личность.

Но это же прекрасно, в восьмилетнем возрасте уметь выразить то, что превышает твои умственные способности! Чем же, по-твоему, это ей вредит? Я не вполне понимаю твой вопрос.

Когда человек взрослеет, он огрубевает, становится менее пластичным.

Нет, это не так. Ты хочешь сказать, что ребёнок с особыми способностями, становясь взрослым, утрачивает их. Но как раз те, кто проводил исследования на эту тему, придерживаются мнения, что замечательным в нынешнем положении вещей является то, что одарённые дети, как они утверждают, сохраняют свою одарённость, становясь взрослыми, иначе говоря, их исключительные способности сохраняются и всё более укрепляются по мере взросления.

И я не понимаю, почему это плохо, это может быть только хорошо. В чём это плохо? Это всё равно что сказать: «Если у человека душа красива, то это плохо»!

Когда в вас нисходит нечто от высшей природы, это ведь милость, правда?